Незабудки на его руках

Увидев Курта впервые за этот долгий месяц, Блейн обмер. Он подумал ненароком даже о том, каким важным может быть имидж: Блейн… если бы не татуировки, Блейн бы мог и не узнать Курта. Тот сменил причёску: его прекрасные, прекрасные волосы были выбриты почти полностью, и лишь на самом верху головы остались роскошные пряди, теперь игриво растормошённые во все стороны. Курт не стал выглядеть старше: он стал выглядеть круче и чуть весомее, даже немного страшнее — не в плохом смысле, нет. Блейн никогда не встречался раньше с людьми, что были бы настолько смелы в обращении со своим телом, не боялись экспериментов, в том числе и долговременных: сам Андерсон, например, не рискнул бы проколоть нос, Курт же сделал это, похоже, давно и ничуть не жалел. Иначе бы он не менял барбеллы так часто, верно?.. — Привет, Блейн, — чуть склонился к нему Курт, слишком очевидно наслаждаясь непередаваемыми эмоциями на лице своего друга. — Давно не виделись. — Твои… волосы… — только и смог пробормотать тот, пытаясь перестать столь явно удивляться. — Ага. Я решил провести эксперимент, и, кажется, он увенчался успехом, — улыбнулся довольно Хаммел. — Но мне ведь идёт. Идёт же? — тут же обеспокоился он, и Блейн молниеносно закивал: — Да, тебе очень идёт. Правда. Ты стал даже более грозным. — Боже мой, тебя не отпустят гулять с плохим мальчиком? Блейн улыбнулся. — Отпустят, куда денутся. Я не имею привычки спрашивать разрешения на прогулку с другом, — положил он руки на столик. Бредстикс сегодня был почти полон, и Блейн правда был рад, что догадался забронировать места заранее. Начинало холодать, и все парочки, гулянки и компании стали перебираться в тепло; к сожалению, в Лайме просто не было больше — почти — мест, кроме Бредстикса, куда бы школьники могли пойти. Но, как говорилось в одном фильме, «пока они здесь, они не натворят беды». И Блейн был с этим согласен: к примеру, злобные футболисты в красных куртках ближайшей бюджетной школы вполне сейчас могли бы избивать какого-нибудь паренька в подворотне, но вместо этого задорно гоготали за столиком около барной стойки. Блейн надеялся, что, в отличие от того фильма, алкоголя им как своих ушей не видать. — А у меня для тебя сюрприз, — уселся Курт на диванчик около Блейна, и тот с готовностью подвинулся. — Встречай мою подругу-звезду! Из-за угла-столба выскользнула чёрная пухленькая девчушка, которую Блейн сразу узнал: она пела с Куртом дуэтом на том видео, которое Хаммел Андерсону скинул. Когда она подошла ближе, Блейн окончательно убедился в этом: это была она, обладательница чрезвычайно сильного голоса. — Боже, — хлопнул он в ладони, а потом протянул к ней руку, — это же… Господи, М… Ме?.. — попытался вспомнить он переписку двухнедельной давности, и Курт закивал. — Великолепная Мерседес Джонс! — Та-да! — раскинула руки в сторону та, а потом пожала протянутую к ней Блейна. — А я твоё имя знаю. Блейн, да? — Ага, — согласился тот. — Курт мне все уши прожужжал про тебя и твой невероятный талант, — улыбнулась леди, присаживаясь напротив юношей, и куртку, которую держала в руке, положила около себя. Блейн только сейчас обратил внимание, что Курт был без верхней одежды. — Да? Интере-есно, — протянул он в ответ на слова девушки, многозначительно на Курта глядя. Тот сначала открыл рот, а потом поспешно отвернулся. Кончики его ушей снова покраснели, и это было просто… очаровательно. Особенно для такого сурового парня, которым он теперь стал — что же, вот теперь Блейну совсем не составило труда убедить себя отказаться от идеи дружеских объятий. — Курт, а где твоя куртка? — поинтересовался он. — Тебе не холодно? — Да… — радостно отвлёкся тот на новую тему. — Да, я пожертвовал удобствами ради шикарного вида. — Заболеешь же, — покачал головой Блейн. — Я могу дать тебе свою кофту. — Он просто прелесть, правда? — прижался к его плечу Курт, к Мерседес обращаясь, и та улыбнулась. — А ты и правда любишь бабочки, — посмотрела она на Андерсона. — Ну, он придерживается одного стиля. В этом мы с ним не похожи, — пробормотал Курт, кивая официантке, и та протянула каждому по одному меню. Ушла, цокая каблучками; Хаммел от комментария не удержался: — Её серьги ужасны. — Не у всех твоё чувство стиля, смирись, — усмехнулся Блейн, а потом строго тыкнул в Курта пальцем. — И, между прочим, мы познакомились, когда я решил перестать быть пай-мальчиком! — Татуировка не сделала бы тебя бунтарём, — развёл руки Курт. — К тому же ты так и сидишь здесь, аки пай-мальчик. Но это не значит, что это плохо, — тут же торопливо забормотал он, испугавшись, что Блейн обидится, — ты очень милый. И красивый. Тебе бы не пошла причёска, как у меня, и нос тебе прокалывать не стоит — как и уши. Ты нашёл то, каким должен быть, и это прекрасно! — Так, меня мой стиль устраивает, и это главное, — решил всё-таки завернуть эту тему Блейн. — Да, прости, — согласился Курт тут же, кивая, как китайский болванчик, и уставился в меню. Начал листать. Он снова заказал салат «Цезарь», но к нему взял рулет с мясом. Мерседес попросила приготовить ей картофельных шариков, видимо, как ей велели сердце с желудком, а Блейн остановился на спагетти с тефтелями и тех самых блинчиках, которые в прошлый раз ел Курт. — Что? — увидел Андерсон его удивлённый взгляд. — В прошлый раз ты так аппетитно их ел, что я не удержался! Курт неловко поджал губы и спрятал лицо в меню, которое, правда, тут же забрала официантка. — Так, мальчики. Я всё понимаю, вы давно не виделись… — начала Мерседес, но Курт тут же её перебил: — Точно! Вы же выиграли отборочные! И, — снова скользнул он игриво к Блейну, — я прислал тебе два видео с собой, так что ты должен мне запись вашего выступления! — повёл он бровями, и Блейн замер. Он ведь помнил то видео, второе. И каждый раз, когда вспоминал, ему хотелось взять Курта за руку и поцеловать её нежно, обнять его мягко и отвести куда-нибудь. Вдвоём сходить в кино, в театр, а может, просто ещё раз сесть на диван перед телевизором в доме Хаммела и посмотреть какой-нибудь «Мулен Руж». Интересно, Курт любит «Мулен Руж»?.. — Блейн, ты в порядке? — заботливо заглянул ему в глаза Курт. — Ты странно выглядишь. — А, да, — отвис тот, надеясь, что не слишком откровенно пялился на своего друга. Мерседес легонько толкнула его ногой под столом, окончательно отрезвляя, и Блейн кивнул. — Да, я в порядке. Просто… — Неужели забыл? — нахмурился Курт. — Чего? Нет. Я никогда не забываю про свои обещания, — начал копаться в сумке Блейн, доставая свой телефон. — Санни сломал ногу перед выступлением, но всё равно с нами поехал, так что я попросил его записать. У вас есть наушники? — Да! — Да, — начали и Мерседес, и Курт копаться в карманах. Мерседес нашла быстрее — ярко-красные, кричащие, — и протянула их Блейну. Тот разблокировал телефон, воткнул наушники в разъём и открыл видео с отборочных, протянул мобильник Курту. Тот взял и быстро перебежал на сторону к Мерседес, садясь девушке почти на колени, — и запустил. Блейн знал, что они поют хорошо. Нет, «хорошо» — это не то слово; «великолепно» и «прекрасно» подходили больше для описания выступления Соловьёв на этих отборочных, потому что победа им досталась безоговорочно. Он был уверен в себе и в своём хоре — да только вот волновался. Мнение Курта было для него важнее голосов именитых судей, и от одной мысли этой у Блейна подкашивались ноги. Что, если ему не понравится? Блейн, наверное, никогда не сможет петь. Он не был любителем драматизировать, но сейчас сердце билось быстрее обычного, а оттого мысли роились в голове со скоростью крови, что пробегала по всему телу Андерсона. Мерседес прикрыла рот рукой — как и Курт. В этом они были поразительно похожи; Блейн как-то читал, что у девушек, живущих вместе, могут совпадать менструальные циклы — одна из причин, почему он был весьма доволен своей ориентацией, — так, может, при дружбе гея и девушки они перенимают повадки друг друга?.. Блейн не знал, у него не было ни подруги-девушки, ни даже просто настоящего бро-натурала. От этой мысли становилось чуть грустно, но, в конце концов, у него был целый хор. И Курт. — О боже, — проронила Мерседес. — О боже, — повторил за ней Курт, поднимая глаза на Блейна, и вскинул руки вверх, будто молясь. — Вы были великолепны! Конечно, вы выиграли! Вы и национальные выиграете, это точно! Вы же… Ты прекрасен, — встал он, стол обходя, и снова подсел к Блейну. Взял его за руку своими тонкими пальцами, прекрасные голубые глаза открыл — Блейн повернулся к нему чуть неловко. — Блейн, ты был блистателен. Ты был звездой. Господи, я общаюсь со звездой, — округлились глаза Курта, когда он это пробормотал почти под нос, и Мерседес обиженно воскликнула: — Эй! — а потом снисходительно глянула на своего онемевшего друга. — Но да, ты был восхитителен. Не думал о карьере певца? — Кто, я? — чуть удивился Блейн. — Ну иногда, но брат отбивал всё желание. — Поверь, ты будешь известным, если пойдёшь по этому пути, — покровительственно взмахнула она рукой. — У тебя есть талант. — Я бы хотел с Куртом как-нибудь дуэтом спеть, — проронил Блейн чуть неловко и совсем тихо, будто надеясь, что никто не услышит. Курт вынырнул из своего немого озера и губами воздуха глотнул. — Я на твоём фоне потеряюсь, — улыбнулся он. — Нет, ты поёшь прекрасно, и, честно, ещё ничей голос не нравился мне больше, чем твой, — перехватил его ладони Блейн осторожно. Курт робко взгляд опустил, и Блейн чуть дрожащие руки отнял. Всего за пару мгновений он смог восхититься, как же мягка и нежна кожа Курта. И как он раньше этого не замечал?.. — Ладно, давай обменяемся телефонами? Может, если захочешь петь на сцене, я смогу тебе помочь, — встряла Мерседес, доставая свой айфон. Блейн бросил взгляд украдкой на горящее на обратной стороне мобильника яблоко и кивнул, забирая из тонких пальцев Курта свой телефон. Отсоединил кроваво-красные наушники, отдавая их хозяйке. Мигнул экран блокировки; Курт, увидев вновь «Не трожь мой телефон, маггл!», улыбнулся и полез в свой рюкзачок, который принёс с собой. — Набери себя, позвони, так будет проще, — отдал мобильник Блейн девушке. Та быстро начала щёлкать по экрану, через пару секунд зазвонил её телефон; она вернула девайс законному владельцу. — Так, — уставилась она в свой айфон, — Блейн… Как тебя? — Кстати, я ведь не знаю твоей фамилии, — положил книги себе на колени Курт, к другу поворачиваясь. — У меня ты записан как «Блейн Соловей». — Очень мило?.. — не был уверен тот. — Сначала было «Блейн Певчая Птичка», но я подумал, что это слишком вычурно, так что поменял, — пояснил Курт. — Хэй, я всё ещё здесь! — повела руками Мерседес почти перед их носами, внимание к себе привлекая, и Блейн кивнул. — Андерсон. — Отлично! — сжал ладони в кулаки победно Курт, свой телефон доставая и тоже в нём что-то подписывая. Блейн украдкой бросил взгляд: он и правда был записан у Хаммела как «Блейн Соловей», но теперь стал не «Блейном Андерсоном», а «Блейном Соловьём Андерсоном». Курт у него в телефоне был записан просто как «Курт», Блейн помнил его фамилию и так, наизусть. Как он мог забыть? — Так, ладно, — отложил телефон Курт. — Ты уже должен был прочитать «Философский камень», так что я принёс тебе «Тайную комнату» и «Узника Азкабана»… Блейн думал, что подруга Курта может ему помочь, так что её телефон оказался очень кстати. Но он… струсил?.. Нет, Блейн Девон Андерсон никогда не был трусом — почти. Но дело тут было в другом: нет, он точно не мог вызвать ненависть у Курта или страх, зато было легко потерять его доверие. Что, если он решит, что Блейн был добр с ним только потому, что надеялся на что-то? Курт был милым и бескорыстным, но в его голове возникали все эти рисунки, все эти татуировки, все эти идеи для очередного пирсинга или смены имиджа, так что Блейн не знал, как он может среагировать. И немного боялся. Когда он только увидел Мерседес, он подумал, что вечером обязательно напишет ей пару сообщений, но теперь, сидя в своей комнате один, он не мог заставить себя набрать всего лишь небольшой текст. Блейн вздохнул, глаза к потолку поднимая. А что, если она проболтается? Все девчонки — сплетницы. Впрочем, как и геи. Как и вообще все парни. Все люди по природе своей — сплетники, так что, наверное, у Блейна просто не было выхода. Скоро Себастиан тоже начнёт лезть не в своё дело — он уже перед отборочными начал что-то подозревать, и вот тогда добра точно не жди. «Мерседес, это Блейн. У меня есть вопрос: как Курт относится к пуб…» — начал набирать он, щёлкая по яркой клавиатуре телефона, но тот завибрировал быстрее, чем Блейн успел нажать «отправить». «Привет, Блейн. У меня один вопрос: почему ты медлишь?» Это пришло от Мерседес. Блейн стёр своё предыдущее сообщение и набрал новое. «О чём ты? Привет». «Ой, да не прикидывайся», — снабдила она весточку смайликом, и Андерсон поморщился. Мобильник завибрировал вновь. «Курт очень медлителен бывает порой, но ты тоже движешься со скоростью черепашки. Он видит твои взгляды, поверь — даже я их замечаю». «Я улитка». «Смешно, но от ответа ты не уйдёшь. Я знаю, где ты живёшь, Блейн Девон Андерсон». Блейн потёр плечо, переваривая угрозу. Это была угроза? Или всё-таки шутка? Он не знал, но напор Мерседес поражал — особенно для человека, который лез не в своё дело. «И откуда ты это знаешь?» «Интернет — великая вещь, а вообще вся информация есть на сайте вашей академии. Твоё второе имя Девон? Оно забавное», — наверняка она улыбалась, пока писала это. Блейн не знал её, но был уверен. Но он был готов воспользоваться ею в своих целях: в конце концов, это же для самого Курта. Всё будет хорошо. Никто не будет в обиде… Наверное. «Как Курт ко мне относится?» — отправил он с сомнением. «Хорошая попытка, Андерсон. Я сплетни не разношу. По крайней мере, я не обсуждаю их с теми, с кем познакомилась только что», — пришло от леди Джонс. И Блейн вместо ещё одного сообщения набрал её номер. — Привет, — услышал он из своего телефона. — Привет, — ответил немного неуверенно. — Ты должна поклясться, что не проболтаешься, потому что вы с Куртом друг друга, похоже, на телепатическом уровне понимаете. — А ты умеешь быть грозным, — хмыкнула она. — У меня есть одна идея. И… Ты можешь её оценить? — прикусил губу Андерсон, ладонь к губам поднося. Мерседес знала Курта лучше, чем он, но теперь Блейн был почти уверен в том, что сможет на эту авантюру решиться.