Забвенный мир

      — Мика! Давай скорее!       — Подожди, Юи! Куда ты так бежишь?!       Юичиро громко рассмеялся, но шагу не убавил и совсем скоро скрылся за поворотом ближайшего здания. Микаэль решил остановиться, передохнуть — ещё не хватало перед занятиями взмокнуть от пота, чтобы потом, сидя в прохладных кабинетах, чувствовать, как рубашка противно прилипала бы к спине. Уж лучше он немного переждёт, а потом уж и догонит брата…       Выдохнув, Микаэль поднял голову, устремляя взгляд нормальных, человеческих глаз вверх, на палящее солнце. Оно грело, приятно обволакивало своими лучами бледную, начинавшую загорать кожу. И было столь непривычно, что всякий раз юноша вот так вставал и, поднимая голову, закрывая глаза и чувствуя весь мир вокруг, прикусывал себе губу.       Болезненное чувство, привкус крови на языке и новая, долго заживающая рана.       Больше не вампир — человек.       Он не верил до конца. Точнее, не желал верить, боялся, опасался всех лекарств и машин, в которые их с братом погружали. Десятки анализов, сотни процедур. Сколько прошло времени? Месяц или два? А может, намного больше? Как давно его стало воротить от привкуса крови, как давно живот сводило от голода; не из-за анемии, а из-за того, что просто хотелось выпить воды? Быть человеком… теперь так дико и странно. Но в то же время необычно и… завлекало в пелену ностальгии, далёкой, грустной и тянущей в самой груди.       Они стали ходить на учёбу уже через две недели процедур. Втекая в поток простой людской жизни, первое время юноша сторонился всего, но только его брат, вроде как завсегдатай скромник, почти сразу же если не сдружился со всеми, то нажил себе врагов, да не одного — десяток задир точно ходили хвостом за Юичиро. Но тому это нравилось, ведь он считал, что это нормально! У каждого же человека так должно быть, не так ли?       «Помнишь, мы читали в книгах!..», — и целыми днями сравнения и разговоры о том, как проходили дни. Микаэлю хотелось крикнуть: «Я знаю! Я был там! Я всё видел, чёрт бы тебя побрал!», но он лишь улыбался, молча кивал, немо радовался восторгу брата, который, в отличие от него самого, начал жить.       Да, Юичиро вкусил той отнятой у него жизни. Так почему же Микаэль, столь светлый душой, нередко трусливый, но самоуверенный… почему он оставался позади своего брата?       Ухватив ручку сумки поудобнее, Микаэль продолжил свой путь в одиночестве. Рядом слонялись другие люди, ученики разных классов, кто-то спешащий по своим делам или работе. Небольшая толпа, но живая, стремящаяся, словно мир за огромными стенами не был погружён в хаос. Их это не касалось, не волновало. Как не волновало теперь самого Мика, который понял, что битвы и побоища стали далеки для него. К чему теперь стремиться ухватить оружие, несясь в бой? Когда опасность могла поджидать из-за угла, когда выживаемость снизилась как минимум на половину того, что имелось? И появился больший шанс пасть в новой битве. Микаэль не хотел этого — не столько для себя, сколько для брата.       «Но согласен ли он?», — спрашивал у себя же Мика, глядя на огромное здание академии, в которую они ходили.       Однообразные коридоры, похожие друг на друга лица учеников. Он знал здесь всё наизусть, поэтому двигался по коридорам более машинально, нежели рассматривая, мимо каких кабинетов проходил.       Сейчас был урок истории, а это означало, что нужно было пройти на третий этаж, в дальний по центральному коридору кабинет. Микаэль лениво шаркал ногами, то и дело обходя иных учеников, тихо извиняясь, когда задевал кого-либо из них плечом, но не сбавляя темпа. Нужно было найти Юичиро. Ведь он действительно его не подождал! В любом другом случае Микаэль мог бы и обидеться, демонстративно показать, что подобное поведение его не устраивало, но… только встретившись со сверкающим изумрудом, он тотчас забывал всё негодование.       Вот и теперь, встав у входа в кабинет, Микаэль резво пробежался взглядом по всему помещению. Осмотрел каждого одноклассника, почти тут же замечая взглядом знакомую темноволосую макушку. Юичиро стоял к нему спиной, разговаривал (а если быть точным, спорил) с каким-то ребятами. И, конечно же, Мика знал их, ведь именно эта группа подростков из четырёх человек, не считая самого Юи, была названа довольно просто — друзья.       — Мика, вот ты где! — Юичиро взглянул на сводного брата, и тот слабо улыбнулся, приветствуя каждого стоящего рядом.       — Так что, Юи? Не сделал домашку, как всегда? — поинтересовалась младшая из Хиираги, толкнув подростка локтем в бок. Последовал недовольный возглас возмущения, и над покрасневшим не то от злости, не то от смущения лицом Юичиро не мог устоять даже Мика, который, рассмеявшись, прикрыл рот ладонью.       Притворство, не более. Но мальчишка не говорил, как на самом деле ему больно смотреть на счастье своего брата.       «Чёртов единоличник»       — Ну так что, сегодня? — поинтересовалась низкая блондинка, Сангу Мицуба, осмотрев своих друзей озорным взглядом.       — Ага, конечно, как и договаривались, — согласился с ней Юичиро, на что получил одобрительные слова, за которым последовал тихий шепот переговоров.       Однако Микаэль не понял, о чём те так радостно говорили, и из-за этого напрягся, взглядом впиваясь в младшего брата, ища тем самым ответы на все свои вопросы.       — О чём вы? — спросил тогда кучерявый, привлекая к себе внимание.       — А ты что, не рассказал ему? — спросил высокий парень, Кимизуки Шихо, взглянув на своего одноклассника осуждающим взглядом.       — Пошли с нами, Микаэль-кун! — воодушевлённо пролепетал низкорослый Саотомэ Йоичи, как всегда растягиваясь в дружелюбной улыбке.       — Мы собираемся сходить погулять после уроков, — пояснила Шиноа, поворачиваясь к бывшему вампиру. — Послоняться по улице, потом посмотреть фильм. Так что, не хочешь к нам присоединиться?       Ребята выжидающим взглядом посмотрели на Микаэля, и даже Юичиро взглянул на него в ожидании ответа. Но, заглянув ему в глаза, Мика не увидел там стыда или раскаянья — младший брат будто бы просто делал вид, что вовсе не забыл оповестить о своих планах его, наплевав на мнение и то, что они всё и всегда делали вместе!       И как он смел после подобной выходки улыбаться ему?..       Микаэль благодарно поклонился, но всё же отрицательно кивнул.       — Благодарю за приглашение, но вынужден отказаться, — как можно более дружелюбно и весело ответил им кучерявый, приподняв уголки губ. — Сейчас по математике идёт сложная тема, я бы хотел её разобрать, поэтому лучше посижу дома.       — Вот видишь, дурак Юи! — отвесив тому подзатрещину, отметил Шихо. — Бери пример с брата, а то совсем распоясался — даже уроки не делаешь!       Ребята рассмеялись, и Шиноа не упустила момент вновь пустить в ход язвительную шуточку, которая если не выводила Юичиро на злость, то как минимум смущала. Вот и сейчас тот густо покраснел, но сорваться решил именно на Кимизуки. И если бы не звонок, те бы точно ворвались в драку, и именно им, Микаэлю на пару с Йоичи, пришлось бы растаскивать парней по разным углам.       Разойдясь по кабинету, Мика наконец сел за свою парту. Вытащил учебник, тетрадь и попытался погрузиться в чтение, стараясь не отвлекаться на шум, который стоял вокруг него. Однако текст перед глазами плясал, слова преобразовались в одну невнятную кляксу, и юноша с досадой прикусил губу.       «Ну же, соберись!», — приободрился Микаэль, незаметно для других похлопав себя по щекам. Отвлекшись, он заметил, как их учитель, проходя между рядов сбоку от него самого, остановился рядом, ударяя излишне громко смеющегося Юичиро папкой по голове. Все тотчас рассмеялись, а сам Юи лишь недовольно надулся и нехотя извинился, делая вид, что увлечённо читает книгу. Но, к великому сожалению, уже через пару мгновений, стоило преподавателю отвлечься от него, тот вновь заговорил с сидящим позади него Йоичи. Хотя бы где-то была стабильность.       Однако ни это, ни последующие несколько часов не могли привести Микаэля в порядок. Он вскипел, и из-за этого мысли его вечно возвращались к одному: «Как он мог?».       Мальчишка давно стал замечать за своим братом, что тот стал отдаляться. Что пропадал, пока Мика отвлекался, что возвращался намного позднее его. «Виделся с ребятами», «Меня звал к себе Глен», — это был не полный список его отговорок и оправданий, слушать которые старший Хакуя уже просто не мог. Когда? Когда их неразлучимый дуэт распался на две самостоятельных команды? Когда Юичиро перестал его слушать? Когда они прекратили проводить совместные вечера, а Микаэль не ломал себе голову, куда запропастился его неугомонный брат?!       «А вдруг, с ним что-то случилось?!», — и паника, сковывающее тело подростка, не позволяла даже сдвинуться с места. Микаэль бы прочистил каждый уголок Киото! Только бы найти Юи, который совсем скоро возвращался целый и невредимый, глупо смеющийся и пытающийся оправдаться.       И каждый раз он прощал. А что ещё можно было сделать с тем, кого Мика любил и дорожил всем сердцем?       Когда прозвенел последний звонок, сообщающий о том, что на сегодня занятия закончены, Микаэль сразу же направился в сторону общежитий. Ещё одно приглашение, от которого он был вынужден отказаться, и мальчишка направился своей дорогой. В полном одиночестве и тишине, средь толпы людей, мимо галдежа и шума каких-то машин, криков и завывания собак на перебой с пением птиц.       Мир вокруг цвёл и жил. Но почему Микаэля от этого тошнило?       Лишь когда он добрался до их с Юичиро комнаты, подросток смог спокойно выдохнуть. Сбросил сумку в угол комнаты, а сам, разуваясь на ходу, прошёл вглубь. Тишина обволокла его со всех сторон, и когда он рухнул на кровать, выдохнул, упиваясь долгожданным спокойствием. Всё же, не мог Мика привыкнуть к такому количеству людей вокруг. Это было дико, ненормально, и даже в городе вампиров их окружали немногие — просто потому что знали, что связываться с ними, серафимами, не стоило. Но кто знает об этом сейчас? И разве их сила не упала на ноль?       Стрелки часов медленно отсчитывали время, и звук этот неприятно впивался в самую голову. Микаэль не мог сосредоточиться на учёбе, и даже весь материал, который они прошли сегодня с преподавателями, остался в памяти лёгкой невнятной дымкой. Словно и не было ничего этого вовсе. Тогда-то мальчишка отложил от себя ручку, откидываясь на спинку стула и выглядывая в окно.       Ясное небо, белые облака. И где-то там Юичиро веселился со своими друзьями.       Друзьями. Микаэль презренно цокнул языком.       Все мысли сводились к утреннему разговору, именно поэтому Мика решил отложить задание, — ничего страшного не будет, если один день он его не выполнит! — и прилечь на кровать. Он улёгся поверх покрывала, устремив свой взгляд в потолок и окутав себя пеленой бездумья, которая раскололась под натиском негодования. Возможно, то был один из побочных эффектов, о которых говорили врачи из лаборатории.       Ещё лучше.       Но даже это не отменяло того, что теперь Микаэль был… одинок? Теперь, когда они отдалились друг от друга в виду того, что более не были зависимы. Они больше не выживали — жили, как нормальные люди.       Люди. А ведь не так давно мальчишки сами презирали их, считая, что не только вампиры — те тоже замешаны в войне. В споре всегда виноваты две стороны, так чем же не повезло людям? Тем, кто просто попал в шкуру самих клыкастых, что многие столетия прятались под землёй, не решаясь высунуться наружу, где их ждала смерть?       Из одной канавы в другую, но…       «Я жалею», — вздох, и Микаэлю даже не стало страшно от собственных мыслей. Ему сделалось грустно и мерзко, он понимал, что не мог позволять себе думать о подобном. Но в Сангвинэме, был их дом. Там, где они выросли, где им не дали погибнуть. Вампиры научили их сражаться, выживать, показали мир с обратной от человечества стороны. И тот мир был намного ближе Мике, чем этот, светлый, яркий и тёплый.       Но вернуться он не мог. Только если…       — Где же ты, Юичиро? — в пустоту спросил Микаэль, сонно взглянув на входную дверь.

~ ~ ~

      Микаэль не заметил толком, как заснул. Лишь когда небо заволокла вечерняя темнота, а дверь в комнату с привычным скрипом отворилась, он очухался от дрёмы, приоткрывая глаза. Чёрный силуэт мельтешил в темноте комнаты, и Мика сразу узнал в нём Юичиро. Но не привстал, приветствуя младшего брата, не решил поинтересоваться, как у него прошёл день — просто выждал момент, когда тот отвлечётся, и перевернулся на другой бок, к стене, делая вид, что всё ещё спал.       Обида жарким огнём распласталась по груди, заставляя нахмуриться и с досадой стиснуть зубы. Так поздно! Сейчас наверняка было около десяти или одиннадцати часов! Юи обещал приходить не позже восьми, но, впрочем, как всегда, не сдержал слово. Вновь. Мика давно должен был привыкнуть к этому, но не мог. Как не мог довериться словам брата.       «Мика, ничего такого!..»       «Да как я могу тебе верить?!», — подросток стиснул пальцами покрывало и скривился. Последнее, что он должен был делать в этой ситуации — поддаваться эмоциям.       — Эй. Ты спишь, Мика?       Внезапно разрезавший тишину голос Юичиро привёл Микаэля в чувства, и он унял пыл, прикрывая глаза. Притворство, впрочем, делал он так часто. И сейчас Юи попробует его добудиться, попросит лечь под одеяло и уснуть нормально. Так ведь делают братья, да? Без всего прочего, что когда-то мог позволить себе Юи, пренебрегая протестами старшего брата?       Кровать позади прогнулась, и Мика почти затаил дыхание. Главное было сделать сонное лицо, а хриплый голос и без того прилагался в комплекте — как правило, мальчишка в последнее время говорил не так часто, как раньше. А если быть точным, вообще не говорил, отмалчиваясь и лишь покорно кивая. Однако весь план его пошёл под откос, когда Юичиро вместо того, чтобы просто разбудить его, потрепав по плечу, внезапно провёл пальцами по волосам, оголяя неизменно бледную шею и оставляя на ней невесомый поцелуй. Тогда-то Микаэль вздрогнул, выдавая себя с потрохами.       — Я знал, что ты не спишь, — кучерявый буквально чувствовал, как его брат улыбался, но всё равно не ответил: продолжал упорно сжимать веки, делая вид, что спал.       Однако Юичиро не остановился на этом. Проведя пальцами по плечу, чуть оголяя его, он вновь поцеловал Мика в шею, в этот раз более настойчиво, чуть задерживаясь, но не оставляя меток. Короткая дорожка поцелуев, к уху и по скуле, и Микаэль невольно вскрикнул, когда холодная рука Юи скользнула ему под футболку, очерчивая худой живот. Младший Хакуя довольно улыбнулся, замечая реакцию и появившийся на щеках румянец.       Микаэль уже было хотел отпрянуть, но Юичиро внезапно перевернул его на спину, устраиваясь на нём сверху и нависая над самым лицом. Их взгляды встретились лишь на мгновение, после которого Юи наклонился к губам, завлекая того в поцелуй. Мика протестующе замычал и схватил того за запястья, не позволяя оголить грудь. Прикосновения были холодны, как лёд, и пронзали каждую частичку тела, но не из-за этого пытался остановить его Микаэль.       — Юи!.. Юи, остановись, чёрт побери! — воскликнул Мика, когда тот вновь припал к его шее.       — Ты чего? — искренне удивился Юичиро, чуть отпрянув. — Я понимаю, что мы давно этого не делали, но…       — Не в этом дело! Аргх!       Не закончив, он отвернулся, не желая более смотреть в глаза брату. Его раздражала и смущала эта ситуация, но больше всего Микаэль злился. Как так можно?! Просто заявляться поздним вечером, не спрашивая домогаться его, да после всего, что он сделал! Сколько боли было принесено за это жалкое короткое время, когда они выбрались на поверхность! И теперь он просто должен был закрыть глаза и позволить ему делать всё, что заблагорассудится?! Да ни за что!       Заметив недовольство в голубых глазах, Юичиро попытался узнать, что с ним случилось, но Мика лишь недовольно бурчал, ускользая от ответа. Тогда Юи наклонился, мягко целуя его в щеку и привлекая к себе внимание, поворачивая голову на себя.       — Ну, давай. Разве у нас когда-нибудь были друг от друга секреты?       Яркие глаза вспыхнули ярким огнём.       — Почему я должен рассказывать что-то тебе?! Почему ты лучше не поинтересуешься, как дела у твоих друзей? Или те отвернулись от тебя, и ты решил внезапно вспомнить обо мне?!       — Что… О чём ты, Мика? — искренне поразился Юичиро.       После этих слов Микаэль скривился, но не от отвращения — от боли и накатившей на него грусти. Ему стало невероятно тоскливо, и, чтобы скрыть слёзы, мальчишка спрятал лицо в сгибе локтя, крепко стиснув зубы и пытаясь сдержать поступающие слёзы.       — Ты совсем забыл обо мне. Променял на этих… людей! На чёртову девчонку из Хиираги и своего обожаемого Глена! Только и делаешь, что говоришь о них, какие они классные, интересные, весёлые! Проводишь с ними всё время, врёшь мне, являешься хрен знает во сколько! Ты просто… забыл обо мне. Оставил здесь одного. Зачем я тебе теперь? Почему ты это делаешь?       Микаэль не заметил, как из глаз его полились слёзы. Он, совершенно не стесняясь, громко всхлипывал, почти срывался на крик, а после просто бессильно замер, беззвучно заливаясь плачем. Тишина вокруг сдавливала, буквально убивала его, и Мике хотелось, чтобы Юи сказал хоть что-то! Пусть разобьёт ему сердце, пусть скажет, что да, он абсолютно прав. Но только не это ужасное молчание!       Но слов не последовало; точнее, не сразу. Первым делом Микаэль почувствовал, как его обвили чужие руки, крепко обнимая, прижимая к себе. Из-за этого стало лишь ещё более горько, и Мика закрыл глаза, прижимаясь к Юичиро сильнее, чувствуя его тепло и слушая ритм сердца: спокойный, убаюкивающий.       Как же он скучал по этому.       — Какой же ты глупый, Мика, — заговорил тогда Юи и быстро добавил, чтобы его не осудили за столь, как показалось старшему брату, неуместное насмехательство. — Я бы ни за что не предал тебя. Да, я… я признаюсь, что стал уделять тебе меньше времени, что буквально стал зависим от общения с новыми друзьями. Но и ты меня пойми! Это… незабываемые чувства.       — Вот и шёл бы к своим незабываемым чувствам, — возразил Микаэль. — Уверен, Шиноа бы тебе столько их показала, что потом бы хвастался передо мной только в путь!       Юичиро внезапно рассмеялся и, отпрянув, встрепал того по голове. Заглянул в покрасневшие от слёз глаза и коротко поцеловал в губы: почти невесомо, тут же прижавшись лбом ко лбу.       — Мне не нужен никто, кроме тебя, Мика, — негромко проговорил Юичиро, смущая подростка. — Так было всегда, и сейчас ничто не меняется. Ты был, есть и будешь для меня самым дорогим человеком. Ты мне веришь?       Еле заметно кивнув, Микаэль проронил тихое «Верю», тотчас утопая во вкусе нового поцелуя.       Но каждый из них знал, что вышесказанные слова — одна сплошная ложь.