Его смысл

Сплин — Сломано все

Она уже и сама ждет встречи, уверен ты, когда опускаешься на краешек ее кровати, отмечая, как мерно вздымается во сне ее грудь и спокойная улыбка трогает нежно-розовые губы. Ты знаешь, она редко видит хорошие сны, и тебе известно, кто тому виновник. Твоя бесконечно-долгая скука мучает их всех: Никлауса, Элайджу, ее. С твоей легкой руки каждую ночь Нику является его извечный мучитель, палач и преследователь — отец; Элайджа задыхается в агонии от невозможности уберечь свою первую пассию, сломившую его своею безвременною гибелью когда-то, несколько жизней назад;, но лишь к сестренке ты приходишь сам. И сестренка плачет. Ты наслаждаешься этим так, словно нет звука слаще ее бессильного крика и нет зрелища, потрясающего твое воображение сильнее слез, избороздивших бледные щеки. В иррациональной пропорции удовольствия и ненависти к собственной гнили не перевешивает ничего: пятьдесят на пятьдесят твой извечный диагноз. Задумываешься. Быть может сегодня не стоит? Но с другой стороны, как иначе тебе скрасить эту безлунную ночь? Сестренка всегда боялась таких темных ночей, когда даже звезды пропадают с небосклона, припоминаешь ты. И тогда она искала во тьме теплую руку Ника, всегда готового защитить, поддержать, сокрушить. Только раз спутала. Ты до сих пор помнишь, какими холодными и тонкими были ее пальчики, как трепетно сжимали они твою ладонь. Тянешься к золотистой прядке, выбившейся на лоб, вдруг так отчаянно возжелав ощутить на бесплотной коже тончайший шелк волос, заправить за аккуратное ушко, как любил делать в детстве. Бог мой — это лишь сон, Бог мой, какой страшный сон. Шепчешь в пустоте без притензий на отклик: — Ребекка. Ты вздрагиваешь, когда слышишь это. Такой дикий, чуждый, потерянный, давно незнакомый звук. Твое имя с ее губ. Будто сухой пепел оседает на пальцах. — Кол. Сегодня ты не захочешь впрыснуть ей внутривенно едкого яда твоих несбывшихся надежд, которые кто-то когда-то забыл придумать. Сегодня ты никого не накажешь за то, что кто-то когда-то придумал предавать и забывать, отмахиваться, словно от клубов вонючего дыма. Сегодня ты утонешь в безвременьи, цеплясь губами, руками, холодными пальцами за нее. Она дрожит от сквозняков, из которых ты теперь соткан, вперемешку с пеплом и дымом. Вы оба — сплошные сквозняки. Ты — заразен. Она — замерзла. Вы — среди кубометров пыльной иллюзорной (не) реальности и рядом, близко, в миллиметрах. Далеко, как две разрушенные вселенные. Оксюморон. Ты и она. Сломано все. Разрушено все.