Что это было?

Посвящается Лисовой Анастасии Во исполнение, во избежание, во изменение

Мат всегда был достоянием русской речи, души. Его пытались искоренить веками, но он оставался таким же самобытным и эмоциональным. Я, конечно, не особо матерюсь, точнее, вообще не матерюсь, но значимость русского мата недооценивать не могу, поэтому расскажу вам одну историю, доказывающую то, почему лучше нормально материться, а не запикивать. Дело было в Америке. Один из наших граждан приехал туда «погостить», разумеется, даже не подозревая, что однажды его истинное русское начало, жалко прикрытое приторно-вежливой речью, проглянет наружу и раздуется как шаровары Ивана Никифоровича. Наш гражданин очень любил материться. В России он делал это постоянно, с размахом, описывал всё необычайно цветисто и красочно только при помощи этих нехороших слов, при этом ни разу не повторяясь. Он покрывал матом, как убитая горем мать покрывает тяжелым пуховым одеялом больного ребенка; ему завидовали все учителя русского. Его язык не знал границ. Сукинсыны, твоюмати и прочие бляди являлись, конечно, собеседнику нашего гражданина довольно часто, но между тем в его речи проплывали такие выражения, какие многим и не снились. И, однажды (мне кажется, что это был замечательный воскресный день), владелец сего превосходного набора матерных слов — «матрёшек», которые обыденно на телевидении закрывают жирным звуком «пии», прогуливался по одной из лениво развалившихся на солнце улиц Джаспера. Жирное светило жадно жарило босые пятки и добавляло накала страстей уличной перепалке. Оказалось, что какой-то безызвестный желтый спорткар, выглядящий как железная пчела, находился на месте, где стоянка категорически запрещена. Хозяином «пчелки», судя по всему, являлся крошечный очкарик, который будто хотел отогнать спорткар от насиженного места, но ему не позволяли — встали кругом-«овцебыком» вокруг автомобиля, растопырили руки. Во парадокс-то, а! Гражданин наш понял, в чем дело, и послал «нелюдей» туда, куда подальше. Старался на инглише, но сочные русские выражения то и дело выпрыгивали изо рта, нанося непоправимый вред психике собравшихся. Ну, закончил значит гражданин, пошел дальше. Завернул за игольный угол, а потом решил глянуть напоследок. Что он там увидел! Золото-желтая краска богато сверкала на солнце, а аквамариновые под угольно-черными металлическими волнами бегали по серебристому «личику». Но затейливое и длинное как японская лапша выражение нашего гражданина более точно описало его внешность. Мы не будем писать его здесь, ибо взрослая аудитория наверняка потеряет сознание только от вида этих безупречно выверенных и четких, точных слов. Единственным нормальным словом было «железяка». «Железяка» явно услышала то, что о ней говорят, и тоже выдала тираду, гневно сверкая блюдечными окулярами. Ее звучание сразило гражданина наскозь и ущемило его главное достоинство. Запикивать! Как не стыдно! Наш гражданин, недолго думая своими многочисленными опилками, предстал перед «железкой» во всей своей красе и начал излияние. Да какое там излияние! Тайфун, смерч, ураган обрушился на невольных свидетелей русской сущности. Сущность раскалялась, распалялась, превращалась в огнедышащий вулкан Везувий, который выбрасывал на опошленные страстями Помпеи тучи ненужного, но красивого пепла. «Цензурная» железка выставила в ответ пламенные кулаки и провиувикала длинное ругательство, к сожалению, запиканное. Наш гражданин не смог почерпать новую порцию неизведанных до того ругательств, и это было до ужаса обидно. Он обожал познавать новое, особенно пополнять свои знания в области различных ругательств. И тут его осенило. Достав диктофон, гражданин выставил его вперед и начал запись. Кое-что ему таки удалось записать, но железяка, обиженная появлением такого позорного устройства, превратилась в пчеловый автомобиль и укатила в закат с маленьким очкариком. А гражданин наш, вернувшись в Россию, начал изучать проблему запикивания, а именно — как расшифровать запиканную запись. Итог: огромные знания в области аудиотехники, более миллиона выпитых чашек кофе и, наконец, пятнадцать расшифрованных ругательств. Сколько времени потрачено? Один год. Мораль: не запикивайте, помогайте людям быстро получить необходимые знания.