Почти два месяца радуг

11 апреля 20…… года (продолжение дневника) Я стояла под большим деревом. Здесь почти не капало и даже асфальт был еще сухой. Поставила на землю рюкзак и стала натягивать капюшон, как в этот момент ливень из дождевых капель просто обрушился мне на плечи и голову. Брррр, да что за?.. - Эй, Андерсен! - Харука! Под одним зонтом на двоих стояли Хитоми и Миюки. Последняя, глупо улыбаясь, дергала нижнюю ветку, с которой еще срывались оставшиеся крошечные капельки. - Уф, а мы с Хитоми уже думали, что не догоним тебя, - немного запыхавшись, сказала Миюки. - Ну как, ловко я в тебя попала? - Угу, - процедила я сквозь зубы. Ну что взять с этой глупой девчонки? Ветровка у меня была непромокаемая, а вот мокрые голова и шея уже начали мерзнуть. - Говорила я этой идиотке, что не нужно так шутить, - зло проговорила Хитоми. Она подошла ближе и, приподнявшись на цыпочки, принялась отряхивать мои волосы. От дождевой воды воротник внутри как-то сразу промок насквозь и теперь неприятно холодил кожу. Так, что даже в носу защипало, и я чихнула. Только не заболеть не хватало. - Но когда она кого-нибудь слушалась? Надень капюшон, Харука. - Да ладно вам, все в порядке, - я снова чихнула. - Ты домой? - спросила Хитоми. - Где ты живешь? Она по-хозяйски взяла меня под руку. Я покачала головой, мне хотелось убрать от своего локтя ее руку, но я не сделала этого. Я уже знала, что сама Хитоми живет почти рядом с самой школой, поэтому почти ничего не опасалась. - Это не близко отсюда. Сначала троллейбусом, а потом пару кварталов пешком. Тебе, наверно, нужно домой. - Я провожу тебя, - сказала она. - Можно? У тебя же зонта нет. Ну, хотя бы до остановки. - Без проблем. - А я? - хлопая глазами, спросила Миюки. - А ты иди домой, - ответила Хитоми. - Тебе же все равно в другую сторону. - Но раньше же мы всегда ходили вместе! Лицо у Хитоми нехорошо дрогнуло. - Я провожу Харуку, - повторила она с непонятной иронией, - нам нужно поговорить. А ты иди домой, как собиралась, тебе еще учить поэму на завтра, забыла? Миюки покраснела, открыла рот, чтобы что-то сказать, но ничего не сказала. Просто посторонилась, и мы пошли дальше. - Мне на самом деле нужно с тобой поговорить, - сказала Хитоми. - Мне тоже. - Да? Вот здорово... И о чем? Может, пойдем ко мне? Здесь совсем близко. Мои родители всегда приходят поздно, и я дам тебе сухую рубашку, пока твоя высохнет... Я пожала плечами. Не хотелось мне с ней никуда идти. Я набрала побольше воздуха в легкие. - Зачем вы с ней... так? Она непонимающе уставилась на меня. - Ты о ком, Харука? - Не притворяйся, пожалуйста. Мисс Кайо. За что вы так ее ненавидите? - Ненавидим? А, ненавидим. Точно. Так ей и надо. Ты просто ее совсем не знаешь. - Мисс Кайо вам ничего не сделала, чтобы так ее ненавидеть. - Да она сама всех нас ненавидит! - Она? Да она за все время ни на кого даже голоса не повысила! - Ага, и при этом словно вся сама изо льда сделана, да? Ты просто новенький. И еще ничего не знаешь. Она же нас за людей не считает, смотрит поверх голов, как снежная королева, мы для нее не более, чем стадо неуправляемых дебилов пубертатного возраста! Она же нас всех презирает, а особенно тех, кто имеет свое мнение. Постоянно цепляется ко всякой мелочи, придирается... Ты для нее такой же, как и остальные! И наш класс она сама бы никогда не взяла, просто ее уже перед фактом поставили, когда выбора нет! Я-то точно знаю... - из нее так и перла во все стороны злоба, как пена из хорошо встряхнутой бутылки газировки. - Но она меня... сегодня ведь на паре... - я растерялась. - Думаешь, раз она тебе за раз поставила два высших балла и щенка своего предложила, то все, приручила тебя? Такое ощущение, что она тебе нравится! Харука! Очнись! На чьей ты стороне? Она не должна тебе нравится! Со взрослыми нельзя дружить на равных, это для нас ничем хорошим не заканчивается! От ее слов меня дернуло током. У меня упало сердце. - Откуда ты узнала про щенка? - безнадежно спросила я. Взлохматила с досады волосы - неужели кто-то тогда подглядел, как я помогала мисс Кайо с этими картами? Подглядел и донес нашей мисс всезнайке. И еще: она не такая. Мисс Мичиру Кайо не такая! Я это знала. Я чувствовала. Я ведь видела ее глаза. И мне очень-очень хотелось снова вернуть тот момент, заполнить всю ту пустоту в моей душе, когда она смотрела на меня, так тепло и ласково. - Ой, ну ты как маленький. Да она их всем подсовывала, лишь бы забрали и они у нее под ногами не путались. Только кому эти щенки - полукровки нужны, уж лучше нормальную собаку завести, породистую, раз все равно на нее уйму денег тратить придется... Мне хотелось убежать от нее. Мне было плохо. Просто развернуться и уйти, чтобы Хитоми осталась на школьном дворе одна со своим гневом и презрением. Казалось, все мое существо все еще помнило ее: ее голос, запах духов, ощущения на кончиках пальцев – все чересчур реально, слишком обострено, даже гипертрофировано. Но я, как приклеенная к ней дура, конечно же, никуда не убежала. - А самое главное знаешь что? - понизив голос до шепота, сказала Хитоми. - Что Юи права на самом деле. Думаешь, почему она до сих пор не замужем? Кайо на самом деле нравятся совсем молоденькие, ну... не школьнички, конечно, а вот студенты ей в самый раз. А такие на старушках не женятся. Говорят, у нее роман с каким-то таким парнем... - Откуда ты берешь все эти сплетни? - Сплетни? Это правда! Да Юи сама ее с ним видела, она живет от Кайо где-то поблизости, он к ней часто мотается, а иногда они вместе гуляют с этой ее собакой и целуются где попало! - Тоже... видела? - холодно спросила я. В голове почему-то сама собой сложилась картинка. Дурацкая и царапающая мне всю душу. - Ага! Слушай, Харука, мисс Кайо абсолютно не заслуживает твоих переживаний. За нее уже есть кому переживать. Что ты делаешь сегодня после школы? - Я? Мичиру... мисс Кайо велела же вам... ты не пойдешь? - Да она уже забыла об этом, - шепнула Хитоми, ненавязчиво поглаживая мой локоть, - и вообще, я не чувствую в случившемся за собой абсолютно никакой вины. Да и ты тоже полностью чист, не ты же устроил эту заварушку. Пусть Юи сама за все отдувается. - Но если не прийти... - Ничего не будет, не волнуйся. Знаешь, а ты, оказывается, очень интересно рассказываешь, мне понравилось. Про эту Русалочку... Куда интереснее, чем эта Кайо. Хотя версия про неразделенную любовь все же романтичнее, да? Зачем в наше время вообще нужна эта бессмертная душа? Она так ничего и не поняла... - Хитоми... - начала было я, но тут ее рука накрыла мою. - Сегодня в кино улетный фильм, давай сходим? - спросила она, заглядывая мне в глаза. Так проникновенно и почти искренне. - Знаешь, мне очень хотелось бы узнать тебя поближе, Харука... Я отшатнулась от нее, точно узнавать меня поближе она собралась прямо здесь. - Нет, - я покачала головой, отступая назад. - Ничего не выйдет. Прости меня. Скоро у нее урок кончится, не могу я так, понимаешь? Она не заслуживает этого. Нужно извиниться. Ну, хотя бы попробовать... Хитоми нахмурилась. И ее лицо при этом стало совсем каким-то некрасивым. - Я так и знала! - совсем по-детски закричала она. - Ты влюбился в нее? Ты в нее влюбился, в эту дуру, в эту зеленую крысу, да? Наверно, теперь ей хотелось обидеться, отвернуться от меня и убежать. И, наверно, это был бы лучший выход для нас обоих. Но она не успела. Потому что сзади вдруг раздались голоса, кто-то слегка толкнул Хитоми в спину, и она резко обернулась. - Извините, мисс… Ого! Какие люди и на свободе! Привет, Тено! Это действительно ты? Я не сплю? Кажется, я до этого жаловалась на какие-то свои неприятности? Вот глупая. Настоящие проблемы были впереди... *** - Это безумие! - воскликнула я. Вокруг по-прежнему бушевала буря. Промокший плед уже не спасал от дождя. Ровный гул ветра заглушал почти все звуки, кроме всплеска волн. Харука, вымотанная и тоже насквозь промокшая, скорчилась напротив с веслами, уже не гребла, лишь следя за тем, чтобы очередная волна не опрокинула нашу хрупкую скорлупку. Океан казался бесконечным и равнодушным, и лишь непонятная покачивающаяся цепочка ярких огней по правому борту вдалеке от нас, да редкие небесные зарницы, полосующие небо, не давали миру погрузиться в кромешный мрак. Лодка тяжело карабкалась на очередную волну. И мы уже не знали, далеко ли берег, или нас несет куда-то подхватившим океанским течением. Вода лилась на нас отовсюду. Вокруг одна за другой росли увенчанные пенными гребнями волны. Казалось, что еще секунду-другая, и одна из водяных гор обрушится на нас и наступит конец... И никто не придет нам на помощь. Никто. - Воду... надо вычерпать, а не то... Помогай! - придерживая одной рукой взбесившиеся весла, Харука принялась копаться в промокшем рюкзаке, что-то ища там. Волны теперь хлестали через невысокий бортик лодки, и я не сразу поняла, что ноги наши уже по щиколотку были в воде. Я упала на колени, принимаясь черпать пригоршнями воду, но она прибывала слишком быстро. Лодка опасно качалась. - Мы утонем! Огоньки, казалось, плясали теперь совсем близко, в какой-то паре сотен метров от нас. Оптическая иллюзия грозы или огни далекого берега, я не знала, что это. Харука подняла голову, вглядываясь в них, а потом, некоторое время борясь со стихией, развернула лодку в их сторону и из последних сил налегла на весла, стараясь приблизиться к ним. - Что ты делаешь? - отчаянно закричала я, стараясь перекрыть бесившийся ветер. - Харука! Что ты... Голоса тонули, силясь пробиться сквозь шум волн и ветра. Мне было страшно. Харука сделала еще несколько отрывистых гребков, и в вспышке озарившей молнии я увидела ее лицо, почти полностью скрытое мокрыми спутанными волосами. Она стучала зубами, но при этом улыбалась. - Смотри! Это теплоход! Он тоже попал в грозу и дрейфует в заливе! Дрожа от новой порции обрушившегося на меня шквала воды, я проследила за ее взглядом. Из-за нового гребня медленно и неспешно, сияя огнями и далекой музыкой перед нами вырастала темная громада прогулочного четырехпалубника, разыгравшийся шторм которому вряд ли был по-настоящему страшен. Харука вскочила в полный рост, бросив весла и замахав сразу обеими руками. Новая молния осветила ее. И почти следом ухнул раскатистый гром. - Спасены! - закричала она. - Мичиру, мы спасены! Эгегей, люди, есть тут кто-нибудь? Меня зазнобило - не от холода, а почему-то от страха. Я молча, с бешено бьющимся сердцем смотрела на приближающийся корабль. Нас несло прямо на него, отсекая от гигантских волн, и уже были видны отполированные ручки сходней, разноцветные гирлянды, столики и кресла на верхних палубах, несколько привязанных по бокам шлюпок. И мелькающие тени людей там, в застекленных переплетчатых окнах, которые спрятались от разбушевавшейся стихии. Скорее всего, там, на борту в разгаре какой-то праздник. Я смутно помнила, как откуда-то взявшиеся люди помогали нам пришвартоваться к теплоходу. Как Харука непослушными окоченевшими пальцами привязывала толстой веревкой нашу лодку, а потом поддерживала меня за талию, помогая перебираться через перила. Кто-то накинул на меня полотенце, кто-то взял из рук сумку и куда-то повел, попутно что-то спрашивая, но я почти не понимала вопросов, не знала, куда нас ведут. Шаги раздавались глухо и дробно, как отсчеты метронома. Теплоход тоже качало, но по сравнению с тем, что нам довелось испытать в лодке, это было просто невинное колыхание. Обрывки смутных мыслей, неясная тревога, едва ощутимая нереальность происходящего - все это прыгало яркими мушками перед глазами и частило пульсом прямо в сердце. Я вдруг остановилась. - Хару? - позвала я, чувствуя, что голос почти не слушается. - Харука... - Да? - она шла чуть впереди, и хотя здесь было тепло, тоже дрожала от холода. Волосы сосульками слиплись от морской воды, став совсем темными. Одежда прилипла к телу. Наверно, мы обе производили довольно жалкое зрелище. - Дай руку. Мы были здесь чужаками. Она ласково сжала мои пальцы, как раньше, переплетая их со своими. - Не бойся. Шторм скоро кончится. Мне хотелось уткнуться ей в плечо, обнять ее и заплакать, но здесь, среди всех этих незнакомцев, что сейчас окружали нас, это было бы, наверное, неуместным. Но она каким-то чудом угадала мои мысли, на миг прижимая к себе и скользнув пальцами в мои мокрые волосы. - Не бойся, - тихо повторила Харука. - Все позади. По внутреннему трапу нам навстречу спускались какие-то люди. Впереди всех шла высокая женщина, стройная и очень красивая, в красном, расшитым черным шелком кимоно, на которое таким же черным роскошным водопадом спускались тщательно уложенные на одно плечо локоны, ее глаза, похожие на драгоценные рубины, манили и завораживали. Смуглый оливковый цвет лица, полные губы, плавный изгиб высокой груди, длинные изящные пальцы, сжимающие веер из перьев, который во всем этом ансамбле показался мне единственным светлым пятном, без всяких сомнений выдавали в ней благородную даму, которая распоряжалась здесь всем: и людьми, и вещами. Харука вдруг рванулась к ней, выпуская мою руку. - Сецуна! Секунду госпожа в красном непонимающе смотрела на нее, а потом с улыбкой раскрыла ей свои объятия, в которые Харука влетела так, что их лица почти соприкоснулись. Эта женщина обрадовалась ей также искренне, крепко и властно прижимая холеной рукой, усыпанной драгоценными кольцами, мою Харуку к себе, не заботясь о том, что пачкает свое кимоно, и мимолетно целуя ее в губы. - Какая встреча! Малышка Таис! Не может быть! Ты здесь? Круг людей, сопровождающих эту даму, тут же окружил их, отрезая от меня Харуку. Я даже возмутиться не успела, потеряв дар речи. Что происходит? Одна из девушек, одетых в форму обслуживающего персонала, что до этого вела нас, невесомо тронула меня за плечо и поклонилась. - Пойдемте, мисс. Я покажу каюту, где вы сможете привести себя в порядок. *** 11 апреля 20…… года (продолжение дневника) Перед нами стоял невысокий белобрысый паренек в очках. Вот уж кого глаза бы мои не видели. Никогда. Бывший одноклассник с позапрошлой (или с позапозапрошлой? – уже все сливаться начинает) школы. Придурок, терпеть его не могу. Как он здесь оказался? Впрочем, что за странный вопрос, так же как и я… это же престижная старшая школа. Скорее, куда страннее, что это я, троечница, тут оказалась, а не он. Бледнолицый Гад всегда был маленьким хрупким отличником с большой белокуро-кудрявой головой на трогательной тонкой шее, смазливым тихоней и большим пакостником. Он был из тех, кого так любит обожать старшее поколение: «Вот, бери с него пример, он такой тихий спокойный мальчик и даже занял третье место на городской олимпиаде по математике»; и учителя его первое время любят, за вежливость и покорность – пока они разберутся… Так вот, мы учились в одном классе, не так уж и долго, но мне хватило. Не знаю, за что он так меня возненавидел, но его тупые подколки типа: «На чьи сиськи пялишься?», «А твои родители знают, что ты трахаешь телочек?» или «Хочешь, я расскажу, где исправить твою ориентацию? Ты станешь нормальной, я обещаю!» медленно, но верно выводили из себя. У нас ведь как - начнешь оправдываться – значит, ты сто процентов такая. Игнорируешь – значит, не отрицаешь действительность. Остается молчать и загадочно улыбаться. Потом, правда, кто-то обронил, что ему давно нравилась та девочка, с которой мы сидели за одной партой, а уж она знала не хуже меня его сволочную сущность. В общем, так уж совпало, что именно тогда в классе появилась я и стала с ней сидеть вместо него – а нельзя же сидеть с человеком рядом несколько месяцев и при этом никак не общаться с ним, верно? Она-то была вполне себе обычной нормальной девчонкой. А Гад отчего-то решил, что у нас роман. Откуда? И понеслось… Он издевался и втягивал меня в мерзкую игру, не реагировать на которую с каждым днем становилось все тяжелее. А потом… какое же это было удовольствие – подкараулить после уроков и вмазать ему в челюсть, в полсилы, чтобы только на землю свалился и прикусил свой поганый язык. Несколько дней потом я опасалась, что он нажалуется, и мне светит и директор, и родители – мои или его – без разницы, но он неделю не ходил в школу, а потом, когда вывеска поджила, явился. Заткнулся. Никому ничего не сказал. Даже удивительно. А я горячо поблагодарила и отца, и тот день, когда я ушла, а Бледнолицый Гад остался в старой школе.