Однажды, ты узнаешь правду, правду, которая скрыта в тебе.
Marco Beltrami – Wales (3:15)
John Murphy – 28 Theme (4:18)
За всю ночь Ривай не сомкнул глаз. Вмерз в стену и глядел в бесконечную черноту перед собой. Она будто пожирала их с Эреном целиком. А когда он заметил проблески света через мелкие щели половиц над головой, то понял, что уже рассвело. К тому времени шаги наверху стихли, стоны и шуршания прекратились. Лишь вьюга жалобно завывала на улице, потряхивая проводами и громыхая пластами сливов. Ривай промерз, он чувствовал, как пальцы на его руках болели, а в груди начинало холодеть. Он тихонько растолкал Эрена и услышал, как тот выдохнул. – Эрен, просыпайся, – мерзлым шепотом проговорил Ривай. – Твои руки… они заледенели, – отозвался так же тихо Эрен, когда по чистой случайности дотронулся до левой руки Ривая. Холод его обжег. – Черт с этим, нам надо выбираться из подвала. – Я не слышу их. Ушли? – Не знаю, но не вздумай включать рацию, – он тяжело сглотнул от жажды, привстал с дощатой кладки. – Я поднимусь первым, посмотрю, что там, будь наготове. Эрен еле слышно ответил и покрался следом. Руки плохо слушались. Ривай цеплялся замерзшими пальцами за лестницу, восходя по ней к люку. Затем остановился, перевел дыхание и, подставив дуло ружья к стыку, слегка приподнял железный пласт. Его на мгновение ослепил яркий свет, который бил через окна. Ничего не поменялось. Запертая дверь, разбитое окно, куски обгоревших дров, вывалившиеся из камина, лежали на проходе. Дул сквозняк. Он вслушивался в свое собственное сиплое от холода дыхание. Ему чудилось, что на него кто-то смотрит, кто-то с ним играет, настолько сильная была паранойя. И такое чувство Ривай ощутил впервые. Наконец-то осознал, какими же они были простыми кусками мяса. Оставь такого одного, без оружия и еды – и он умрет в считанные часы. А эти твари могут прожить еще очень долгое время. Вот что по-настоящему пугало – неравенство силы. Сердце ёкнуло, когда он услышал шорох. Ривай тут же убрал дуло от стыка и прикрыл люк, втягивая голову в шею. – Что, что там? – практически беззвучно спросил Эрен, но в ответ только шикнули. Когда Аккерман снова приоткрыл на пару сантиметров люк, то перед глазами появились ноги, с обмороженными черными пальцами. Тварь стояла прямо перед люком и не шевелилась. Ноги этого некогда человека загнивали. Рваное шмотье пропиталось кровью. В нос сразу ударил неприятный запах. Ривая пробило потом. Он терял лишние секунды времени, но знал – палить нельзя. Выстрелит, и, кто знает, сколько их набежит сюда. «Черт-черт, что же делать» Сжав в руках оружие, он собрался с духом. Ведь силы были не равны. Точно, силы не равны в скорости. Это ведь просто дохляк, давно умерший. Сосчитав до пяти, Ривай дернул рукой и, что было сил, ударил дулом ружья. Под таким ударом гниющая плоть лопнула, а кость вывалилась наружу. Мертвяк издал стон и повалился на пол. Резко вскинув крышку люка, Ривай одним махом выскочил наружу, добивая мертвеца дулом ружья. Он даже не смотрел по сторонам. По коридору, плелся второй мертвец. Он, словно пес, завидевший машину, шлепал своими ступнями по паркету, воя на весь дом. Ривай, не успев развернуть ружье прикладом от себя, шарахнулся спиной о шкаф с книгами, когда на него набросился мертвец. Серо-зеленый, с вывороченной челюстью, он стучал зубами, желая отхватить кусок. На подходе был еще один мертвец. Вскрикнувший от злости Эрен вынырнул из подвала и замахнулся битой. Здоровенный амбал, под два метра ростом, шагал по коридору, спеша заполучить этих двоих. От такого вида противника Йегер пошатнулся, за голень схватил мертвец с раздробленными ногами. Он отбился битой. – Да чтоб тебя! – взревел Ривай, напирая на мертвяка и отпихивая его от себя ногой. Последний удар пришелся в голову прикладом. Тот неуклюже покрутился и провалился в открытый подвал. Ривай захлопнул люк, поворачиваясь к центру гостиной. – Пали в него! Пали! Здоровяк с прогорклым воплем налетел на Эрена, расставляя свои пальцы, как клешни. Сзади на него набросился Ривай, точно хищник, заламывая ружьем дряблое горло и повисая у мертвеца на спине. Все трое с грохотом повалились на пол. Эрен с одуревшими глазами стал выползать из-под гниющей туши, долбя битой по гнилой морде, а Ривай сильнее натягивал ружье, слыша, как начинают хрустеть шейные позвонки. Тварь хрипела и выла, хватая Эрена за ноги, но тот лишь сильнее брыкался, лупя его ботинками. Рывок – и голова слетела с плеч с омерзительным хрустом, а Ривай от отдачи пал с туши на пол, хорошо так прикладываясь затылком о деревянный паркет. – А-а-а, блять. Эрен тяжело дышал, сидя на полу в конфузливой позе. Кровь мертвяка, словно жидкая смоль, лилась по паркету. А потом, пропустив несколько ударов сердца, он начал смеяться, с рывками, похожими на истерику. Эрен глотал воздух и хохотал, слыша ответный смех Ривая возле мертвой туши здоровяка. – Я думал, меня раздавит этим дерьмом, – сквозь смех сказал Эрен и привстал с пола, подходя к Риваю. Тот смотрел в потолок, пребывая в какой-то прострации. Эрен подал руку, продолжая улыбаться, как идиот. – Ладно эта туша... но меня прижал какой-то хиляк к стене, – выдохнув с хриплым смехом, Ривай ухватился за вытянутую руку и вмиг встал на ноги. – Спасибо, – ответил светло мальчишка. – Да было бы за что. Ривай принюхался к своей куртке и сморщился от тошнотворного запаха. – Какого хрена вообще произошло? – Это те, которые проникли сюда ночью. Тогда… где остальные? Стащив полотенце с ванной, Ривай обтер ружье, затем вымыл руки, лицо, его всего пронзило мурашками. Благо здесь была горячая вода: отопление работало от генератора. Сейчас бы в душ горячий залететь, подумалось ему, когда он обтирал насухо ладони. – Не знаю, хорошая ли это идея включить рацию? Вдруг ребята находятся в таком же положении… – подавленно пробубнил Эрен, рассматривая дохлых тварей на полу. Вонь стояла невыносимая. – Попробуй вызвать Ханджи. А пока нам надо перебраться в соседний дом, – Ривай наконец заметил, как за окном буянила снежная буря. Подфартило им доехать и укрыться в этом месте. Потом он вытащил из кармана наручные часы и с облегчением выдохнул, когда обнаружил их целостность. Стрелки доходили до восьмерки. Утро. В данную минуту Эреном овладели лишь голод и жажда, беспокойства не было. Скорее всего, это из-за выброса адреналина. «С ними Ханджи и Моблит. Все в порядке, я уверен» – Нужно найти новую одежду. Давай, пошли в соседний дом. И рацию заодно включи, – собрав в сумку патроны и прихватив пачку сигарет, мужчина еще раз оглядел погром и вышел на террасу. Как стрелой пронзил ветрище. Аккерман запахнулся курткой и осмотрелся с опаской, боясь наткнуться на мертвяков. Сзади него стучал зубами Эрен. Буран замел все следы за ночь. Теперь было проблематично говорить о численности тварей. Остается лишь угадывать и предполагать, сколько же их было на самом деле. Ривай сошел с террасы и пошагал по снегу. Ветер свистел в ушах, белая пелена застилала все перед собой. Курортный городок утонул в непогоде. – Рация барахлит, сплошные помехи, я ничего не слышу, – впопыхах говорил Эрен, хватая морозный ветер губами. – Буран. Все из-за него. «Только этого нам не хватало» Новый домишко ничем не отличался от предыдущего. Разве что планировка была другой. Ривай сразу бросился в комнаты, в поисках новых вещей. Здесь было очень тепло. Окна целы, отопление работало почти на всю мощность. Ему хотелось верить, что генератор продержится еще пару-тройку дней, а то идти по такой погоде в конец всего городка никак не хотелось. Перед глазами почему-то стояли мертвецы в снегу. Он ненароком вспомнил ту трассу, когда они добирались до военной базы – мертвые стояли, как статуи, у дороги и не шевелились. Сплошная чертовщина. Эрен бросил сумки в коридоре, включил газ и поставил чайник, не выпуская рацию из рук. Но с динамиков раздавалось только шипение и треск. И все же, что-то внутри ему подсказывало, что с ребятами все в порядке. Он и сам поражался, насколько его чутье обострилось за последнее время. – Бесполезно, ничего не выходит, – Эрен опустился на выдвинутый резной стул. Взгляд устремился за окно. Вчерашний кошмар позади, теперь никто не поползет по камину, ведь так? – Не выключай рацию, пусть так лежит, – крикнул из комнаты Ривай. Он нашел вещи, но его все еще трясло от холода. – Я отлучусь в ванную. Гляди в оба, ружье, если что, на столе. Эрен ничего не ответил, воткнул локти в колени и стал глядеть в белую мглу. Ветки сосен гнулись от злых порывов ветра. Тонкая нить страха возвращала к вчерашней ночи, множество вопросов без ответов стучали в черепной коробке. Как мертвецы оказались на деревьях, и где они сейчас? Какое-то мерзкое чувство заползало ему под кожу, когда он смотрел на ветки деревьев. Горячая вода хлестала по лицу. Ривай весь дрожал и дергался от обжигающих покалываний. Кожа на руках покраснела, пальцы на ногах наконец-то зашевелились. Его колотило от резкого перепада температуры. Он уперся руками о стену и сжал челюсть. Раскуроченные лица, разлагающаяся плоть, смрад – в голове творилась неразбериха. Ему порой казалось, что в один прекрасный день, среди этой толпы мертвых, он увидит Кенни. И, пожалуй, это будет ужасным зрелищем. У них нет безопасного будущего, и, было ошибкой полагать, что все будет хорошо. Да к черту все мысли, говорил он сам себе, когда в удушье стучал кулаком по кафелю. Ривай выдержал пару секунд, проглатывая бессилие. Хруст отрывающейся головы сейчас казался усладой. Ему хотелось снова и снова убивать тварей. За дверью послышался обеспокоенный голос Эрена, он пару раз постучал по двери: – Ривай? Все в порядке? – Да, – отрезал с комом в горле тот, – просто замерз. Он закрыл кран и обтерся полотенцем, спустив его на талию. По телу разливались волны тепла. Оно было успокаивающим. Организм тянуло в сон. Ривай протер зеркало ладонью и глянул на свое отражение. Убого. Бледное лицо, красные глаза из-за лопнувших сосудов, смачные синяки под нижними веками. Он устал. Очень устал. Страшно было думать, что это только начало. Начало всех предстоящих мучений. Начало бесконечных убийств. Не контролируя свои эмоции, Ривай ударил прямо по зеркалу, отчего оно с треском разбилось. По руке полилась красная струя. Осколок мягко вошел в боковую часть ладони, точно в сливочное масло. Дверь скрипнула, Эрен буквально десантурой влетел в ванную. – Ну, чего тебе? – Ривай рассматривал искореженное отражение на оставшихся кусочках зеркала, промывая рану под струей воды. – Поранился? Я принесу… аптечку, – Эрен неловко пожал плечами. Его что-то обожгло, как будто надели горящий обруч. Ривай обернулся через плечо, пацан явно нервничал. Это раздражало не меньше, чем кровоточащая рана. – Так чего встал? Эрен обернулся парой секунд. В руках он держал емкую коробочку. – Помоги, – флегматично сказал коп, рассматривая маленький осколок зеркала, который торчал из края ладони. Присев на бортик ванной, выставил руку вперед. Ситуация Эрену не нравилась. Не нравилось подавленное состояние Ривая. Он вздохнул негромко и послушно вытащил осколок. Кровь хлестанула сильнее, заляпывая раковину брызгами и причудливыми подтеками малинового цвета. Промыв рану под водой и высушив ее, Эрен присыпал порез сухим антисептиком и наложил широкий пластырь, вдобавок обмотав бинтом. – У меня на лице что-то написано? – слегка стесненно спросил он, когда заметил на себе пристальный взгляд Ривая. – Тебе патлы не мешают? Вот тебе раз. У всех Аккерманов была такая особенность спрашивать в лоб о всякой ерунде, когда разговор вроде как настраивался на другое русло? Эрен бросил возмущенный зырк и непроизвольно дернул бинт. – Не мешают. На кухне начинал свистеть чайник. Его нарастающий свист был подобен нарастающему напряжению между этими двумя. – Я это заметил. Ты всегда странно смотришь на меня, пацан. – О, серьезно? Только заметил? – деловито делая узел на руке, огрызнулся Эрен. Аккермана такой ответ не удовлетворил. Прищурив один глаз, он заметил, как руки мальчишки дрожали. Маловероятно, что от зыбкого холода. Взгляд Эрена скользнул по груди, замечая несколько шрамов от пуль. Спрашивать сейчас – не лучшее время, так? На кухне панически свистел чайник. – В тебя стреляли? – Ну, например, в первый раз это была ненормальная бывшая, – Ривай глянул на пацана с едва заметкой ухмылкой. – А, вот как. Собрав аптечку и застегнув ее, Эрен ощутил, как щеки запылали от стыда. Он неподдельно удивился и вышел из ванной комнаты, прикрывая дверь и не впуская прохладу. «И на кой черт тебя потянуло спросить про шрамы? Это моя бывшая, бла-бла-бла. Ты на меня странно смотришь, Эрен. Дошло» Передразнивая у себя в голове их разговор, он с толикой разочарования выключил газ и, взяв полотенцем ручку чайника, разлил кипяток по кружкам. Желудок жалобно заурчал. Тогда Эрен вскрыл заварную лапшу и высыпал ту в миску, заливая будущий перекус горячей водой. Есть хотелось ужасно. Рация так и трещала. Буря создавала помехи. В комнате появился Ривай, он обтирал волосы полотенцем и кутался в плед. Зрелище было забавным, как подумалось Эрену, когда он размешивал лапшу. Самому хотелось бы пропотеть после долгого сидения в холодном подвале. – Чай готов. Насчет лапши я не был уверен… поэтому не стал заваривать твою порцию. – Есть тушенка, можно сварить суп, – сонливо ответил Ривай, присаживаясь на стул около Эрена. – Выглядишь неважно, лучше приляг, а я управлюсь со всем и рацию послушаю. – Сегодня ты на удивление заботлив, Йегер. – Меня чуть не раздавил мертвый вышибала, а ты удивляешься моей заботе, – сердечно сознался тот, втягивая в себя лапшу. По пищеводу лилось тепло, желудок будто разъедало от горячего бульона. Ривай взял кружку с горячим чаем, привстал и отхлебнул немного. А потом молча потрепал по волосам Эрена какую-то долю секунды, как щенка, и ушел. Мальчишка снова втянул губами лапшу и глухо закашлялся. Снежная буря усиливалась.***
The Living Sleep – A Million Roads to Nowhere
Микаса проснулась от ужаса. Ей снился кошмар. Ей снилось, как ее родителей сжирают заживо. Мать кричала, звала на помощь. И в следующее мгновение ее саму накрыли чьи-то руки, а сотни зубов впились в плоть. Она резко села прямо, сердцебиение участилось, а взмокшая одежда холодила тело. Рядом, на соседней кровати спала Саша. Она по-детски сопела во сне, накрывшись одеялом с головой. Микаса осмотрелась. Зашторенное окно тускло пропускало дневной свет. Ветер громыхал на улице и выл. Она почувствовала тянущую боль внизу живота. Острый спазм и она надрывно выдохнула. Затем откинула край одеяла, чтобы встать. И от неожиданности охнула – под ней была окровавленная простынь. К горлу поступил рвотный позыв. Микаса слезла с кровати и направилась в душевую, привести себя в порядок. Напало уныние и досада. Тянущая боль в пояснице усилилась, и она присела на край бортика ванны, глотая спазмолитики. «Это плохой сон. Не бери в голову» От возни проснулась Саша. Ее темные, торчащие в разные стороны, волосы лезли ей в лицо. Она приподнялась на постели, глянула на голый матрас с кровавым пятном и волнительно позвала Микасу. – Микаса, у тебя все нормально? – Да, просто цикл сбился. Я все уберу, можешь спать дальше, – ответила она из ванной, застирывая простынь. – Мне снились гамбургеры, представляешь. Они были такими вкусными, – сонно бормотала девчушка, привставая с постели. – Я бы сейчас навернула порцию картошки фри и чизбургера с колой. Вдруг за закрытой дверью послышался шорох. Микаса тут же бросила простынь в ванную и подскочила на ноги. Она подошла к Саше и приложила палец к губам. Та, в свою очередь с сонной растерянностью посмотрела в лицо подруге и затихла. В другой части дома снова повторился звук. Еще и еще, такой тихий и противный, будто что-то скреблось под половицами. Они насторожились. Микаса ощутила, как ее сердце в груди застучало быстрее. Шарканье нарастало. Что-то сидело под домом, в подвале. – Что это?.. Белка? – боязливо спросила Саша. – Не думаю, что это белка, – Микаса сняла с комода арбалет, проверила болты и подошла бесшумно к закрытой двери. Саша поднялась следом и взяла деревянный легкий стул за ножки. По беззвучной команде Микаса дернула за ручку. За дверью пусто, в гостиной никого. А звук доносился из-под пола. В подвале. «Какие к черту белки в такое время? Это те твари» Волосы на голове зашевелились от отвращения к страху. – Поднимешь люк? – спросила шепотом Микаса. – А давай не будем... – Хочешь сидеть в доме с мертвяком? Саша потупилась, отставила стул и присела на корточки. Что-то так и скреблось, без конца, словно пыталось прорваться и проломить половицы. В дальнем углу комнаты, около камина тоже что-то заскреблось. Сглотнув густую слюну, Саша отошла в сторону от люка и по сигналу напарницы одернула крышку люка. Девушка пугливо отскочила и взвизгнула. Из темноты послышались стоны и рычание, наружу полезла мертвячка с кровавыми глазами. Микаса спустила пусковой механизм – болт вонзился меж глаз твари. Она откинулась, упала в черный омут подвала. Следом за ней на свет вышли еще двое хрипящих мертвяков, они толпились внизу, у лестницы, и пытались взобраться по ней. Микаса с холодным равнодушием спустила пару болтов в головы и захлопнула люк. – Помоги пододвинуть диван, – скомандовала Микаса. – Они через улицу забрались? Наверное под террасой пролезли. «Как крысы… что с ними происходит?» – Останемся здесь, или, может, сходим к Ханджи? – Опасно. Вьюга сильная, нам лучше переждать непогоду внутри, – Микаса задумалась, а потом продолжила. – Ты сама слышала, что вчера увидел Эрен. Эти твари… они будто начинают думать. Блауз вальяжно присела на диван, словно закончила делать ремонт в своем жилье. – С Эреном все в порядке, я думаю, тебе не стоит так переживать. – Там Ривай, я не переживаю. – А вы с ним правда родственники? – Правда, – неохотно ответила Микаса и пошла в комнату. Нужно было еще отмыть и перевернуть матрас. – Я сделаю нам завтрак, – спохватилась Саша, затягивая лохматые волосы в тугой хвост. – Только сильно не шуми.***
Muse – Isolated system (4:20)
– Армин, вставай... вставай сейчас же! – Жан встревожено распихивал друга в плечо. – Мнх... что случилось, Жан? – Армин болезненно сморщился от света. Он почувствовал холодную ладонь парня у себя на плече. Жан ощутимо дрожал. – Ты должен это видеть, черт подери, – на лице отразился испуг вперемешку с безумным удивлением. – Где Конни? – В ванной, быстрее, поднимайся, и пошли. Армин, качаясь спросонья, потопал вслед за другом. Из ванной показался Конни, он как дурак светился улыбкой, пытаясь принести бодрость в серые стены этого коттеджа. – О, утречка, народ. – М, угу, – не взглянув на Конни, буркнул недовольно Армин. – Пошли с нами. – Да что случилось? Жан зашел в комнату и осторожно подошел к окну, и заглянул за штору, потом обернулся на ребят и выдержал нудную паузу: – Вы готовы? – Ну что?! – повысил голос Армин. Жан приоткрыл немного занавеску и кивнул. Армин за секунды поменялся в лице. Глаза его распахнулись, он побелел, как мука. Рот чуть приоткрылся, и он так и замер, опускаясь на колени от дрожи в своих ногах. – Твою мать… – выдавил из себя Конни и прихватил пальцами полотенце у себя на шее, будто хотел удержаться за него. Толпа лунатиков шла по снегу через весь городок. Они двигались плавно, гармонично, словно ползла гигантская змея по белой земле. Мертвые раскачивались из стороны в сторону и шли друг за другом, передвигаясь так, как если были бы единым целым организмом. Река лунатиков не кончалась. Жан смотрел то влево, то вправо, но мертвецы продолжали вываливаться из белой мглы с одной стороны, и скрывались в другой. В этом потоке было что-то, от чего тупел разум. Они даже по сторонам не глядели. Их взгляды были устремлены вперед. – Это безумие. Что они делают?.. – Конни попятился от окна, в голосе у него засел мандраж. – Они мигрируют, – мозг в черепе Армина стал черным свинцом. Жан тоже заметно побледнел, когда услышал слова друга. Ерунда какая-то, такого просто быть не может. – Мигрируют? – переспросил озадаченный Конни. – Они движутся туда, куда и мы – на юг… Это странно. Ведь, летом они были тупые как пробки. Они даже в стаи сбиться толком не могли, – Армин судорожно вцепился пальцами в выпирающую часть оконной рамы. – Значит, это то, что видел вчера Йегер, – Жана немного тряхнуло от мерзлотных мурашек. Река из мертвых людей продолжала течь. Чем дольше в нее всматривался Армин, тем больше понимал весь ужас, который граничил с безумием. Он навострился и пригляделся в центр потока, один из мертвецов остановился, будто бы завис. А потом он посмотрел в сторону коттеджей, медленно поднимая и поворачивая голову. Ребята резко отпрянули от окна. Конни присел на пол, а Жан одернул штору, к его ногам быстро подполз Армин и облокотился о стенку. – Какого хрена он сюда смотрит. – У меня отвратительное предчувствие, – Армин метнул взгляд на потерянного Конни. Жан, как можно аккуратней, посмотрел из-за края шторки и чуть ли не взлетел от обдавшей его паники. – Вот же черт, он идет сюда! – Что? – Спрингер, как ракета, дал деру к рации, та находилась на кухне. – Отлично, лучше не бывает, – прошипел Армин, повторяя слова Эрена Йегера, которого не было сейчас с ними. – Я что ли его пригласил, по-твоему? – так же раздосадовано съязвил Кирштайн и сполз по стенке вниз. – Он потеряет интерес, если ничего не обнаружит и не услышит. – Ребята! – заорал Конни с прихожей, – по рации одни помехи! – Заткнись, Конни, заткнись! – сорвался Жан. – Отойди от окон и ляг на пол! Армин придвинулся к нему и, чуть было не взял за руку. Парень дышал так глубоко, что его легкие заболели. Жан ничего не говорил, он просто молча таращился на дверной проем, в котором видел сидящего за креслом Конни. Тот в руках держал простой кухонный нож. Ах, да, точно, пистолеты лежали на тумбе в другой комнате. Досадно. – Мы будем сидеть так до самого вечера? – Сиди здесь, а я в спальню загляну, – Жан с неприятной горечью во рту пополз по полу. Ему представилось, как эта река из мертвых двинется на дом, как накроет их до самой крыши, вольется через треснувшие окна и сожрет. Армин был прав, раньше, когда это только началось, мертвые еле ходили. Если не брать в расчет тех сдуревших. А теперь они двигаются, как один целый организм. Жан прополз в спальню, стащил с тумбы пистолет и ненароком заглянул за занавеску. За окном мелькнула макушка. Мертвяк прошел под окнами коттеджа. Он будто бы рыскал в поисках корма. Он так же спешно и бесшумно вернулся к Армину, тот пересел поближе к дивану, ткнувшись себе в колени. – Он у дома бродит. – Ты ведь не думаешь стрелять, Жан? – Если понадобится. – Совсем рехнулся? Хочешь привлечь внимание? – Ок, есть другой план? – Ждать, пока он уйдет. Спрингер сидел за массивным креслом гостиной. Парень выключил рацию, чтобы избежать лишнего шума. В руке у него трясся нож. Как сегодня он помнил тот ужасный июньский день. День, когда Дэд’Арлент стоял на краю масштабной катастрофы.Начинается
Marco Beltrami – Searching For Clues
Март 2017 год. Дэд‘Арлент.
На открытую площадку приземлился вертолет. Шум стоял оглушительный. Винт разрезал воздух и поднимал пыль вокруг. Из вертолета высадились четыре человека. Двое из них были сопровождающими солдатами. Райнер прикрывал повязкой лицо от сильной пыли. Он пригнулся и отбежал от винта, следуя за Бертом и солдатами в темно-зеленой униформе. – Волнуешься? – поинтересовался Райнер, взглянув на друга. – Чувствую себя подопытным. В тени большой палатки за широкими столами расположились люди в белых халатах и несколько зрелых мужчин в черных официальных костюмах. Райнеру была знакома эта картина. Прошло почти тринадцать лет, а память только крепла. Пожалуй, память для Райнера была самой губительной вещью. Во главе всех он увидел до боли знакомый силуэт. Широкая спина, отросшие светлые волосы. Мужчина повернулся к гостям и одарил новоприбывших довольной улыбкой. – Как скороспешно вы сюда прибыли, – Зик вздернул очки с переносицы на голову и подошел к Райнеру и Бертольту, чтобы разглядеть их получше. – Вы сорвали мои пары по физике, – ответил натянуто Райнер. – Мы так давно не виделись с тобой, Райнер. Я уже успел истосковаться. – По своим любимым игрушкам, полагаю. – Как видишь, все у нас хорошо, – Зик невольным движением погладил свою бороду, потом приложил руку к плечу Райнера и задал вектор направления. – Пойдем, поговорим. В воздухе пахло чем-то горелым, по-настоящему весенним. Снег почти сошел с земли, но прохлада не давала поблажек. Райнер перебросился взглядами с Бертольтом и увидел в глазах волнение, в нем будто бы проснулся тот шестилетний ребенок, который прятался под железную койку, когда за ним приходили медсестры. Легким кивком головы Райнер дал понять другу, что все в порядке. – Так, зачем вы вызвали нас? – А разве ответ не очевиден? Все во благо эволюции, во благо процветания нации. Хотя, можно употребить термин «человечество». Когда человек научится противостоять биологическим катастрофам – это будет большой прогресс. Они подошли к вросшему в землю зданию, оно напоминало толстого червя. Одноэтажное, с темными окнами и иссиня-черными панелями сооружение отражало лучи солнца. Это строение служило своего рода коридором и крепилось к следующему зданию, что было повыше и массивней. Райнер начинал обо всем догадываться, что явно его не радовало. Он расстегнул ветровку – стало жарко от волнения. – Не думайте, что мы забыли все, – сказал с презрением Райнер и зашел в помещение. Бело-зеленоватый свет облепил их с ног до головы. – Я и не думал о таком, – беспечно ответил Зик. Заметив удивление на лицах ребят, он продолжил говорить. – Военные нам дали пару полигонов для исследований. Знаешь, когда у человека есть деньги, ему дозволено практически все. Мы решили сменить название. «Индиго» – устарел, теперь наш проект носит название – «Ирис», как цветок. Красиво, правда? – Это все, конечно, классно, для вас, но мы тут причем? – раздраженно отозвался Райнер, стуча армейскими сапогами по полу. Рядом с ним молчаливо шел Бертольт. Воспоминания безвозвратно относили его в детство, наполненное ужасающими событиями. – Мне потребуется ваша помощь: твоя, и твоего друга, слышишь, Берт? Гувер тихо кашлянул, не желая отвечать профессору. – Да ты не нервничай, я больше не посажу тебя в одиночную камеру, – Зик смаковал каждое слово. – Довольно, мы сейчас уйдем, – встрял Райнер. – О, а ты, думаешь, что сможешь? Райнер, в детстве ты был посговорчивей. Не забывай, что нас с тобой связывает. А все дело в вакцине. Мы попробовали воспроизвести «Ирис» заново, но без вас, ребятки, это невозможно. Вы – как образцы нового поколения, золотая середина, так сказать. И мне нужна ваша кровь. – Зик на мгновение остановился, снял очки и потер переносицу, обращаясь к парням. – А еще терпение и желание сотрудничать. – Вы… снова мучаете детей? – неуверенно для себя спросил Бертольт. – Нет-нет, это все в прошлом. Пройдемте. Широкая механическая дверь автоматически распахнулась, и все трое вошли в светлое помещение с сотней ламп, перегородок и стекол. В отдельных ячейках, напоминавших карантинные капсулы, сидели медсестры и пациенты. В основном это были мужчины в возрасте от тридцати до шестидесяти лет, как показалось Райнеру. Персонал мотался по коридорным лабиринтам туда-сюда. Вентиляция сильно шумела, прогоняя стерильный воздух. – Старики, тяжелобольные, заключенные и добровольцы из армии, вот наш биоматериал. Эти люди хотят внести свою лепту в историю. У них есть желание помочь нам всем, – Зик говорил это с какой-то скрытой насмешкой, Райнеру подобное совершенно не нравилось. – Возьмете нашу кровь и отпустите? – Не совсем, есть один маленький изъян. К нам поступил пациент с границы, как оказалось, он был болен Эболой. Идеальный образец для того, чтобы испытать «Ирис», не считаешь так? – пройдя в конец коридора, Зик остановился около одной карантинной капсулы с закрытыми жалюзями. Нажав на кнопку, он опустил их. У Берта волосы дыбом встали на голове. Он, шатаясь, отошел от стекла, прикрывая тыльной стороной ладони свои губы. – После вакцинации образец № 1 претерпел изменения. Точнее, в самой вакцине произошел сбой. И только поглядите, – восторженно сказал Зик, – он даже от потери крови не умер! Распилил себе руку и сидит так уже второй день. Мужчина с поблекшими глазами сидел на полу, в углу комнаты. Его больничная бирюзовая рубашка окрасилась в коричнево-красные разводы крови, кисть болталась уродливым ошметком, ее держало лишь пару сухожилий. Пациент смотрел в одну точку с приоткрытым ртом, с губ у него текла кровавая слюна. Он был будто не живой. – Но самое главное это то, что болезнь отступила. Да. «Ирис» вытеснила лихорадку и остановила весь процесс. – Зачем вы все это делаете? – Райнер не мог поверить своим глазам и ушам. Зик с таким энтузиазмом рассказывал это, что его замутило. – Райнер, мне нужна твоя помощь, и я к тебе обращаюсь без скрытых мотивов. Ты узнал правду, увидел все собственными глазами, а теперь будь добр – посодействуй, – Зик слегка рассердился. Его густые брови полезли на лоб, а с губ сошла улыбка. Это выражение лица Райнер всегда помнил. Так обычно бывало, когда дети не слушались его. – Вам нужна вакцина… Господи, вы здесь устроили концлагерь, эти несчастные люди всего лишь образцы. Зачем мне помогать такому человеку, как вы? – жевалки Райнера судорожно задвигались. – Ты уверен, что хочешь отказать мне? Не думал о том, что может произойти с твоей семьей и близкими? Не вынуждай меня принимать серьезные меры, – Зик изменился в лице. – Вернемся к нашей проблеме. – Мужчина повернулся к стеклу. – Пациент не реагирует на животных, и он совершенно неактивен. Он не ест, не пьет, он даже не спит. Однако, когда медсестра зашла к нему за анализами, он проявил ужасную агрессию. – Что было с девушкой? – Успела выйти из камеры. Пациент пытался, хм, убить ее что ли. В общем, поведение его было совершенно неадекватное. То же самое случилось и с несколькими солдатами. Реакция одна и та же. Райнер вдумчиво посмотрел на несчастного, а потом снова спросил. – Как долго вы продержите нас здесь? – Недели три, может, месяц, – профессор покрутил головой и закашлялся. – Хорошо, мы согласны, – Райнер поймал тоскливый взгляд Бертольта. – Но при одном условии, как только вы получите то, что хотите, вы отпустите нас и забудете. Я устал от этих встреч, все в прошлом. – Отлично. А теперь пошли в лабораторию, поделишься своей кровью с добровольцами, я сомневаюсь, что ты захочешь лезть в камеру к больному. «Какое же ты все-таки чудовище» – А остальные участники проекта, где они? – Имир, Энни и Марсель прибудут завтра, – пробормотал себе под нос профессор. – Но тогда, вы говорили, что выживших было шестеро, – Бертольт поспешил встрять в разговор. – Шестой образец нам не нужен. Попрошу без лишних вопросов следовать за мной. «Образец?!» – Стойте, но кто был шестым? – Райнер почувствовал, как его вдруг проткнули ледяным штырем. Он схватил профессора за руку и остановил его. – Что-то здесь не так. Почему вы не говорите нам всей правды? Зик нетерпеливо вздохнул, а потом выразил все свое отвращение к прикосновению Райнера. Доктор одернул руку и пошел дальше, расправляя помятый край халата. – Шестым был Эрен Йегер. Он понадобится нам для кое-чего другого.