Багровый штат ☠️

W. – remission Правда порой приносит куда больше зла, чем ложь, помните об этом и не делайте глупостей (с)

      Эрена знобило, своё тело своим не казалось. Побелевшие от холода пальцы на руках с потрескавшейся кожей на костяшках практически не слушались его, ноги в ботинках отсырели и замерзли. Он напрямую игнорировал факт своего переохлаждения. Они с Риваем стояли во дворе с выгоревшим не так давно домом, дорога до кордона из контейнеров затянулась.       – Всё смешалось: люди и мертвецы, сны и реальность. Все, кого ты знал, оказались не теми, за кого себя выдавали. Ривай, ты тоже? – с какой-то паникой и злобой в голосе сказал Эрен.       – Ты перегибаешь палку. На кого я по-твоему похож?       – Я знал Райнера еще со школы. Он был мне как старший брат. А теперь… Почему? Зачем все это, зачем эти бумаги? – Эрен захлебывался морозным воздухом. – И причем тут мой отец? Почему то чертово место выглядит в точности как его кабинет?! Он указал мне сюда дорогу какими-то идиотскими намеками, чтобы я нашел эти документы?       Небо заслонила пелена из снеговых туч, солнце нехотя и печально скрылось за ними, и сверху начал срываться серебристыми шипами снег. Прошло около часа, с тех пор Эрен наотрез отказался адекватно воспринимать полученную информацию, ему словно по голове шарахнули битой, отчего его так круто заклинило. Он нес лихорадочный несуразный бред, заикался и дергался. Эхо голоса мальчишки терялось между разваленными домами этого района. Он как заведенный ходил кругами и хватался за голову. А потом у него внутри видимо что-то лопнуло, упала последняя капля в океан. Вспышка необузданной ярости – и Эрен потерял всякое самообладание, он начал надрывно и гневно кричать, разметая ногами дворовый хлам. Он топтал снег, колотил ветки елок, растущих около обугленных кирпичей. Как же сильно он проебался, каким жалким и ничтожным он себя чувствовал.       – Дерьмо! Ебаное дерьмо! Как же это нечестно!       – Эрен, остановись, – Ривай ощутил укол неминуемой опасности, пацан не на шутку расшумелся. Нельзя так глупо нарушать правила, когда заблагорассудится.       – Я запутался, понимаешь? Не имею понятия кому отныне доверять. Получается, что я тоже один из них? Почему этот вопрос разрывает мою голову? Что со мной не так?! – он чуть ли не рвал волосы на себе от бешенства и чудовищного умоисступления.       – Йегер! – рявкнул Ривай, преодолевая между ними расстояние в несколько метров.       Аккерман не хотел этого делать, но лучше так, чем никак. Он сжал ледяные пальцы в кулак и посильнее замахнулся, направляя свой удар прямиком в лицо Эрена. Раздался глухой звук. Тот рухнул на колени в снег и замер, словно окаменевшая статуя с недоумевающим выражением.       Тишина встала невидимой стеной между ними.       Затем Ривай беззвучно выдохнул.       – Слушай сюда, твои друзья сейчас в тюрьме, среди каннибалов и насильников, а ты их бросил и приехал сюда. Только вот ради чего? Чтобы ныть и заниматься самобичеванием, м? Ты хоть подумал о последствиях? Твоя основная задача сейчас, блять, выжить, дождаться вертолетов, если они вообще прибудут, и забрать с собой эти документы. Разбираться с личными проблемами будешь потом, когда встретишь своего приятеля. Ты меня понял?       Ривай глядел в глаза Эрена, наполненные беспомощным гневом, смотрел на его израненное лицо и бесплодные попытки что-то сказать. Почувствовав внутри себя всплеск адреналина и какой-то неутолимой эйфории, Ривай вновь саданул Эрена по челюсти. Скула, на которую пришелся первый удар уже распухла и посинела. В правом глазу Эрена лопнули сосуды, отчего верхнее веко раскраснелось и заплыло. Ривай проникся всплеском силы, словно его тело перестроилось в тугую крепкую структуру. Слух стал отчетливым, зрение вернулось во всех своих красках. Потом последовала новая череда ударов.       Эрену тяжело дался вдох, он склонился как проигравший на поле боя. Алая нить вперемешку со слюной потянулась с его разбитых губ. Кровь закапала в снег, окрашивая рыхлое голубоватое полотно в грязно-кровавый цвет. На какой-то миг кулаки отрезвили его скачущий буйно разум. Он сглотнул ком в горле и сцедил красную пленку с зубов.       – Плевать на то, что сделано. Отныне тебя не должно волновать, почему на бумагах написаны имена людей, которых ты когда-то знал, – прикрикнул Ривай хриплым голосом. – Неважно, потому что все это уже давно случилось. Мы по уши в дерьме, в окружении непонятных тварей, мы на грани вымирания! И все, что было раньше, более не имеет значения! Нужно двигаться вперед.       Эрен смотрел исподлобья на Ривая, выпуская паутинку горячего воздуха. Тошнотворный привкус заполнил глотку и ноздри. Взбучка продрала до костей. Лицо полыхало и неистово ныло. Эрен молчал, сжимал зубы так, будто они вот-вот раскрошатся, на глазах предательски выступила влага. Он не мог позволить себе этого. В те минуты, когда все вокруг застыло, он хотел расплакаться. И лишь Ривай, стоявший перед ним, разгоряченный и отчаянный, останавливал его и не позволял поддаться этой жалости к себе.       – А теперь поднимайся. Бери документы и пошли. Нам надо привезти с собой оружие, – проговорив обычным голосом, Ривай вскинул на плечо «двойник» и направился к поваленным воротам некогда жилого дома.       С тех пор как они очутились в Ривер-Круз, Эрена не покидало ощущение паранойи, за ним словно кто-то наблюдал. Невидимый смотритель не мешал, он как будто знал о его присутствии здесь, поэтому оставался в тени, но лишь изредка подавал странные и еле уловимые сигналы, которые забирались Эрену под самую кожу. Он чувствовал это. Помутнение повторилось вновь. Он шел за Риваем мимо проулков зданий, и где-то вдалеке, возможно у главной больницы, если память Эрену не изменяла, воздух прорезал крик. Он лишь наполовину походил на человеческий. Крик взывал. Душу леденящее утробное эхо прокатилось по городу и исчезло под пасмурным небом. Снег усиливался. Не хватало, чтобы началась метель, тогда им будет сложнее ехать обратной дорогой. На мертвых улицах Ривер-Круз никого не было, кроме шатавшихся тварей, бегущих непонятно куда вшивых крыс и призраков воспоминаний. Вблизи крупной автомастерской, куда Эрен со своим отцом часто ездили чинить их старый подержанный автомобиль, уродливой грудой лежали не до конца сожженные трупы, занесенные снегом. А пляшущие угольно-черные вороны хищно клевали окоченелую от холода плоть. Не хотелось думать, что в этой кучe могли быть местные люди, которых Эрен знал когда-то (например, местная библиотекарша или дантист, который лечил ему зубы). Он натянул шарф, скрывая рот и нос, чтобы не вдохнуть какую-нибудь заразу, и с опущенной головой продолжил идти вслед за Риваем. Они не обмолвились ни словом. Эрен все еще не знал, о чем думал тот: какие чувства он испытывал, какие мысли роились у него в голове после прочитанного? Непоколебимая осанка не выдавала Ривая, то ли ему было на самом деле наплевать на все, то ли он просто делал вид, что держится молодцом. Что-то одно из двух. Возможно, Ривай сам того не осознавая был потрясен произошедшим. На обратном пути Эрен приметил красные символы на дверях домов и магазинов. Краска оставила дроби: 3/3, 1/4, 1/6 и иногда попадались закрашенные круги. Странно, как он раньше не обратил на это внимания. Скорее всего цифры обозначали количество заболевших из общего числа проживающих в доме. А красные круги, возможно, указывали на то, что за дверью все погибли. Подобное он видел лишь в кино.       Отвратительный вопль повторился. В груди у Эрена сформировалось некое подобие боли, сердце закололо от догнавшего его отзвука. Тело потянуло назад, создалось впечатление, что незримые для его глаз преграды мешали ему идти. Что-то не так. Ему сделалось скверно. Ривай так далеко отошел от него. Почему он его не ждал?       «Прошу, подожди меня»       «Не иди так быстро»       Эрену показалось, что с его губ сорвалось имя Аккермана – он позвал его. Но тот не услышал. Не оглянулся. Специально? Или он тихо прокричал? Стало тяжелее дышать, ноги онемели, Эрен больше не чувствовал под собой твердую земь. В глазах все резко потемнело, и небо прыгнуло так, словно его силой вытолкнули со своего места. Он свалился в снег. Охватившая тело судорога свела ему конечности – у него начался приступ.       – Йегер.       «Йегер»       – Эрен!       Он слышал блуждающий голос где-то на периферии сознания.       Ривай повернул вспять и уже бежал со всех ног к мальчишке на перехват мертвецу, который вылез из-под опрокинутой машины слишком внезапно. В Ривае бились, словно оголенные провода, нервы, он даже испытал момент невозврата и испуг, когда бросился в последнюю минуту между Эреном и ползущей к нему на четвереньках тварью.       – Пошел прочь! – замахнувшись ружьем, Ривай как можно сильнее ударил прикладом по лиловой макушке мертвеца.       Мертвец, оглушенный ударом, со стонами и рычанием упал на живот и замахал руками. Ривай не стал тратить на него патроны, вместо этого он начал долбить берцем по черепу до тех пор, пока мозги не брызнули наружу со смачным звуком. Черная как смола кровь оставила полукруг после мощного удара ногой. Тварь не шевелилась.       – Урод, – его учащенное дыхание перешло на хрип.       Затем он повернулся к Йегеру.       Эрен все еще подергивался, но уже не так сильно. Тогда Ривай подхватил его под спину и оттащил к мусорным бакам, что стояли около стены одноэтажного здания. Он никогда бы не подумал, что так быстро растеряется. Он спросил себя самого, чем и как помочь мальчишке (медицинские термины Зоэ, наставления, просьбы, все это нахрен вылетело из его головы). Вместо того, чтобы ответить на свой собственной вопрос, Ривай отметил, что данный приступ Эрена отличался от всех предыдущих. В этот раз все по-другому. У него не шла пена со рта, не было судорог, только пальцы на руках дрожали и криво гнулись. Не все так плохо. И Ривай с облегчением выдохнул.       – Эрен, ты меня слышишь? Давай, приди в себя, – он не стал шлепать его по лицу, оно и так было разбитым и распухшим, – ну же, парень, нам возвращаться пора.       Поддерживая голову Эрена навесу, чтобы та не отвисала как у болванчика и не падала в разные стороны, он достал свободной рукой с боковины ранца бутылку воды и открутил крышку. Плеснув ему в лицо водой, Ривай встряхнул Эрена и взял за левую руку, стараясь плавным движением расслабить скрюченные пальцы. Он замер в ожидании. В следующую минуту к Эрену постепенно начало возвращаться сознание. Пальцы, которые он держал, размякли и успели слегка согреться.       – Не делай так больше, слышишь?       Эрен хотел произнести хоть какие-то слова, но не обнаружил у себя сил на это. Память как отшибло: он вновь отъехал? Все из-за странного крика? Мальчишка заторможено кивнул. Холод жег ему мокрое, ноющее от боли лицо. Он попробовал слегка улыбнуться только от того, как близко сейчас сидел к нему Ривай и держал его за руку. У него получилось.       – Ну и проблемный же ты, – покачал головой Ривай, – встать можешь?       Эрен неуверенно кивнул.       – Идем, вот, держись, – он помог ему подняться, позволяя опереться на себя.       Они вышли к кордону, но не в том месте, где спустились ранее. Им пришлось недолго идти вдоль стены до подъемного пласта. Ривай перелез стену из контейнеров первым, потом помог спуститься по откинутой кабине грузовика Эрену. Мальчишка, кажется, немного выпал из реальности после приступа. А когда они дошли до пикапа, то он окончательно пришел в себя. Если бы они задержались еще на полчаса, то аккумулятор бы точно сдох (тот уже начинал замерзать). Риваю было насрать, что сейчас день и фордовский красный пикап как никогда заметен – выбора у них не было. Электролит застынет и им крышка. Аккерман провозился от силы минут десять, машина упрямилась, не хотела заводиться, но после упорных попыток все же зарычала и заклокотала.

Olafur Arnalds – I Could Have Stopped

      Обратная дорога из Ривер-Круз навеяла тоску на них обоих. Ривай с каким-то раскаянием вспоминал не такое уж и плохое прошлое. После всего, что он пережил, прошлое и вправду казалось ему подарком. Такой подарок был у каждого из них. У Эрена, Ханджи, остальных ребят. Рядом сидел такой же человек как и он, с тяжким грузом на плечах, обманутый или преданный, неважно, главное – он страдал. Как и все они. И этому не было конца. Беспечно теперь думать о том, как все они не заслужили такое «настоящее». Риваю временами хотелось позабыться на мгновение, перенестись из этого ужасного места куда-нибудь, где мирно и спокойно, где трава изумрудно-зеленая, где пруд зеркально отражает безмятежное небо. В том месте в полдень неизменно стрекочут цикады, а теплый ветер безустанно гонит воздушные белые облака. Яркость красок никогда не меркнет, а запах лета не ускользает, как тень. Ему ничего не остается, как только смириться с иллюзией «однажды все наладится» и ждать. Но чего? Своего конца? Или логического завершения?       «Смерти»       Тут автомобиль тряхнуло на запорошенной снегом кочке (или это могло быть что-то другое). Ривай не заметил, как не в меру разогнался. Руль выбило у него из рук. Он в последнюю минуту дал по тормозам и крутанул машину. Эрен ударился плечом о боковину и охнул. За окном поднялся фонтан снега – пикап моментально выбросило в кювет.       – Ты чего творишь? – недоумевающе вскрикнул Эрен.       Отсутствующим взглядом Ривай посмотрел на мальчишку. Потом, после короткого молчания произнес:       – Не успел притормозить.       Эрен снял шапку и шарф, его от этого «дрифта» швырнуло из холода в жар.       – Так, дальше я поведу. Меняемся.       Ривай нахмурил брови, но не стал спорить, это показалось Эрену чересчур странным, даже в такой ситуации. До этого момента Ривай Аккерман зубами цеплялся за место вести машину, да и не подавал видимой слабины. Неужели он постепенно расклеивался? Быть такого не может. С этой нерадостной мыслью Эрен вышел на улицу и хлопнул дверью, северный ветер сразу же со злобой обдул его взмокшую голову и лицо. В округе воцарилась атмосфера вечного сна: мертвенная бледность прослеживалась в отдаляющихся холмах, заводах, деревьях и зданиях. Не хотелось бы тут застрять, если вдруг пикап заглохнет. Йегер сел на место водителя, а Ривай остался на улице. Он походил около пикапа, будто разминая ноги, потом заглянул в кабину и достал из бардачка пачку «Кэмел». Страшно хотелось курить. А лучшей идеей в его голове было раздобыть недурной алкоголь и влить в себя как минимум бутылку. Эрен согревался в кабине, пальцы на ногах наконец-то зашевелились (он ненароком подумал про обморожение). Ривай натянул капюшон, чтобы спрятать распаленное лицо от ветра и острых снежинок, те напоминали крошечную стеклянную пыль. Зажав в зубах сигарету и, крутанув колесико зажигалки, он с еле слышимым стоном выдохнул струю дыма и оперся спиной о накрененный пикап.       Просто дайте ему пару минут нормальной жизни.       Безразлично рассматривая серую студеную мглу, он отдалился от своих мыслей и привычного себя – ни твари, ни каннибалы, что могли внезапно напасть, в эти секунды уже перестали его волновать. Он просто гадил легкие, вдыхал дешевый табак, какой раньше ни за что бы не купил в киоске перед работой, и прокручивал прошлые тяготы своей никчемной жизни.       Его окликнул Эрен.       Молчание.       – Ривай, там… ты видишь? – голос был встревоженным, – машины.       Ривай обернулся. По дороге в их сторону двигались два микроавтобуса охристого блеклого цвета. Гул моторов приближался, шелест шин отчетливо разносился по округе.       – Спрячь ружье и сумки, – сказал он, скорее докуривая вторую сигарету.       Эрен засуетился: разделся и набросил свою куртку на «двойник», ранцы спрятал под сиденье, а потом поднял стекло.       По мере приближения машин, в Ривае росло напряжение. Кто они? Он успел прокрутить в голове все возможные варианты, и ни один ему не приходился по вкусу. Головорезы, следившие за ними от самого кордона, каннибалы, оказавшиеся на этой дороге не случайно или же обычные выжившие, мигрирующие в соседние штаты? Никому нельзя было доверять, тем более после найденных Эреном документов. Когда расстояние сократилось до минимума Ривай рассмотрел экипированные микроавтобусы – темные стекла, обмотанные сеткой. Бампер одного был заляпан кровью и засохшими ошметками (животное это было или мертвяк, какая уже разница). Первый автобус принялся сбавлять скорость и оставшиеся метры по инерции катился до пикапа. Ривай выжидал, когда опустится темное стекло или распахнется дверь. Кто оттуда выскочит? Что, если их тотчас расстреляют? Он надеялся, что Эрен в пикапе слегка спустился с сиденья. Второй микроавтобус проехал дальше и остановился у обочины, задние фары ярким светом окрасили рябой снег в ярко-розовый.       «Чего ты встал?»       Послышался щелчок – опустилось окно.       Ривай вынул руки из карманов для того, чтобы выхватить ружье с сиденья.       – Что-то плохое случилось? – из кабины выглянул водитель. Обычный «ковбой» про таких говорили. Ничем непримечательная внешность, облепленное густой бородой замаявшееся лицо и морщинистый лоб.       – Нет, ничего такого.       – Небось тварина на дорогу выбежала? – попробовал угадать мужчина.       – Машину занесло на кочке, – ответил Ривай как можно отстраненней.       – Тогда вам нужна помощь? Мы можем подвезти вас, если надо. Куда вы направляетесь?       «Настырный»       – Все в порядке, мы справимся.       Он не знал этих мест и не успел ничего толкового придумать. Пацан пришел ему на помощь очень вовремя.       – Уезжаем из Ривер-Круз на запад, – вылез из окна Эрен.       – А, запад. Смотрите, у нас есть трос, можем вытянуть, а то засядете до темноты, – водитель указал взглядом на колеса пикапа, увязшие глубоко в снегу. – Цепи машине не особо подсобят.       Вот не нужны Риваю сейчас лишние проблемы. Он вскинул бровь, с недоверием глядя на отважившегося мужчину. Сколько у него там людей в машине? Семь? Чего за план такой? Или он думал, что это будет услуга за услугу. Тогда надо расставить все по своим местам.       Ривай возразил:       – Послушайте, мы не хотим тратить ваше время, поэтому нам нечего предложить вам, – сохраняя впечатляющее спокойствие, он кивнул (как бы намекая), в сторону второго микроавтобуса, что стоял неподалеку и ждал.       Тут бородач негромко засмеялся. Он погасил мотор, поднял стекло и вышел из автобуса. Ривай с недоумением переглянулся с ним взглядом и уже готов был резко открыть дверь пикапа и выхватить «двойник».       – Мне ничего от вас не нужно, – хрипящим голосом произнес тот, – не паникуйте, мы вас вытащим и поедем дальше. И дураку понятно, что вы недурно так засели.       Не двигаясь с места Ривай проводил бородача взглядом до второго микроавтобуса.       – Что делать будем? – еле слышно спросил Эрен. – Мужик выглядит как водитель моего школьного автобуса.       – Помолчи, я не знаю. Ориентируйся по обстановке.       Незнакомец вернулся с буксировочным тросом в руках. Мобильно и без лишних слов прицепил его концами к микроавтобусу и пикапу, а потом махнул рукой своим, видимо для того, чтобы завели мотор.       – Будем толкать, поможешь? – обратился он к Риваю с тусклой улыбкой.       Аккерман покивал. Затем натянул на лицо шарф, потому что все еще соблюдал правила, на которых настаивала Ханджи (возможно эти правила спасали ему несколько раз жизнь).       – Эрен, заводи машину.       – Так точно.       Ничего не оставалось как согласиться. Это уже перешло все границы фантазии, чтобы кто-то запросто помог им выбраться из дерьмовых условий? Волнение не покидало Ривая, но он ничего не мог поделать. В такой обстановке было бы совсем «неприличным» с параноидальной истерикой отказываться от безвозмездно предложенной помощи. Может, все не так плохо? Может, они взаправду не растеряли остатки человечности? Ривай навалился на кузов всем весом, начиная подталкивать. По рукам побежала дрожь, ботинки утопли в снегу и неудобно заскользили. Он устал, по-настоящему выбился из сил за всю поездку. Пикап забухтел, колеса в цепях прокрутились на месте, поднимая в воздух снежную пыль. Микроавтобус плавно потянул пикап из кювета после нескольких попыток буксировки. Вот же, правда, они бы с Эреном намаялись без троса. Машина глубоко засела.       – Навались, приятель, – прикрикнул ему бородач, толкая пикап.       Поменяв плечо, Ривай не пожалел сил.       Раздался рев мотора и пикап выскочил на дорогу. От покалываний в руках Ривай поморщился, мышцы его заныли. Давненько он не чувствовал себя настолько паршиво, будто от него кусок за куском отрывали.       – Вот, другое дело, – простецки пожал плечами бородач, похлопывая по кузову. Затем он отцепил трос, собрал его и закинул на плечо.       – Ага… спасибо, – ответил вполголоса Ривай.       Мужчина подал руку.       Обратив внимание на перчатки, Ривай пожал тому ладонь и еще раз кивнул в знак признательности.       – Спасибо, – поблагодарил Эрен, выглядывая из машины как мышь.       – Удачного пути, – без притворства сказал бородач.       Они разошлись как в море корабли. Микроавтобусы затарахтели и принялись набирать скорость. Ривай смотрел им вслед покуда охристые точки не смазались и не исчезли в стене снегопада. Потом он сел в пикап, тепло обдало лицо, стало поприятнее.       Рядом шебутился Эрен, как тот пес.       – Спросил бы хоть как его зовут.       – Что за глупости? – искоса глянул на пацана Ривай, – это не свидание.       – А вообще, он выглядел дружелюбным, – отметил Эрен, – у меня интуиция сработала.       – Не хвались. Лучше всегда быть начеку и не считать ворон, – бросив в бардачок пачку сигарет, он расслабленно откинулся назад.       – Что не так? – искренне удивился Эрен.       – Сегодня они предлагают тебе поехать с ними, а завтра уже солят твою ногу. Или что хуже едят заживо, пока ты в отключке.       Эрен выпучил глаза, будто не верил в слова Ривая.       – Ну да… тут ты может быть и прав. Но все равно..!       – Эрен.       – Ну что? Я просто не думал, что еще остались люди, подобные ему.       – Завязывай болтать. Поехали, – велел бывший коп.       Эрен поджал губы, выруливая на шоссе.       – А ты на первом свидании всегда спрашиваешь имя?       – Йегер. Езжай.

Гибрид

      Эрен не следил за временем, он сосредоточился на дороге и старался не гнать на подозрительных участках. В планы Ривая входило раздобыть оружие и натырить еще чего-нибудь полезного с собой (хотя это можно было сделать и в Ривер-Круз, но тогда аккумулятор бы замерз). Скорей всего они проедут от двух до пяти населенных (уже нет) пунктов, там как раз можно будет поискать добро. Эрен не расспрашивал Ривая о его самочувствии, потому что знал, как тот страшно бесился с этого. Иногда он смотрел в центральное зеркало на него с таким щенячьим обеспокоенным выражением глаз. Ривай же обратил взгляд в окно на пролетающие мимо деревья, брошенные машины и рядовые электрические столбы. Картина не менялась и ему становилось все отвратнее. Он хотел, чтобы зима закончилась. Чтобы не было проклятого февраля и марта. Чтобы сразу пришел апрель и все начало таять. Погода всегда давила на него с тех пор, как они покинули Дэд’Арлент. Зимой в таких условиях не выжить – холод убивал вернее ножа. Останься он один на один с природой, без еды, тепла и транспорта и все, считай труп. Летом можно что-нибудь вырастить, засеять. Лес будет давать свои собственные плоды. Так же можно начать охотиться на здоровых животных, но как их проверить только это уже другой вопрос. Не придется беспокоиться о теплом крове, потому что с середины мая начинает жарить солнце. Ривай всем этим так загрузился, что прослушал слова Эрена. Но когда понял, что мальчишка ему что-то говорил, то не стал переспрашивать.       – Гляди, указатель, – оживился слегка Ривай, – заедем сюда или поедем дальше?       Эрен плавно нажал на тормоз, машина сбросила скорость, и это дало ему возможность всмотреться в дальнюю вывеску, что стояла на перекрестке. Отек с лица спал благодаря регенерации, и он стал лучше видеть.       – Я помню, когда был мелким, мы с семьей ездили на ярмарку в охотничьи угодья. И, если не ошибаюсь, то съезд был именно с этой трассы.       – Охотничьи угодья?       – Ривер-Круз – маленький город, как и те, которые ты наверняка уже видел. Сезон охоты – обычное дело для этих краев. О, помню однажды дед Армина привез здоровые рога дикого оленя, правда он его не убивал, ему отдали рога другие охотники. Тогда они казались мне невероятно большими.       Ривая немного раздражала манера Эрена рассказывать все и сразу – о тетке на десятом киселе, и о том, куда она ездила, ходила. Как впечатлительный ребенок, ей-богу.       – Какое мне дело до старика Армина? – с неприкрытым раздражением ответил Ривай.       – Да просто вспомнил, вот и говорю, – пожал плечами пацан.       – Как долго ехать?       – До угодий?       – Да.       – Точно не знаю, но я постараюсь не проехать, – Эрен улыбнулся самой глупой из своих улыбок.       Ривай вновь отвернулся к окну. Он ощутил на себе взгляды пацана, а потом подумал о нечестных раскладах не в его пользу. Чем ближе он его к себе подпускает, тем меньше ему остается вариантов отступления. Но в башке шкета точно что-то творилось. Ривай это чувствовал. С людьми в экстремальных условиях всегда такое случается? Хочется, как не в себя жрать, пить и трахаться? Но почему именно они вдвоем? Ривай сидел с лицом пропащего человека, провожая пустующим взглядом пролетавшие ели за окном. Ему нужно поменьше думать о правильности своих действий, меньше грузиться и иногда можно пускать все на самотек. В конце концов он все равно останется один. Гул мотора и шум вентиляции в салоне его усыпили, мысли завязались и собрались в большой спутанный клок, который растворился с приходом невнятных образов. Ривай уснул. Ему стало чуть лучше. Но этого не хватило. Когда пикап вновь встряхнуло, он очнулся, и сон, что так неожиданно явился, вылетел как дым из кабины сквозь маленькую щель окна. Ривая мучила жажда, отпив приличные пару глотков из бутылки, следом он достал пачку «Кэмел».       – Не хочешь поговорить? – предложил Эрен в своей манере, заметив, что тот больше не дремлет.       – Я не стану извиняться перед тобой за побои, – не сразу ответил коп, спешно закуривая, словно у него вот-вот отнимут сигарету.       – Мне это и не нужно, – хмыкнул пацан.       Он действительно не нуждался в извинениях, наоборот, взбучка его успокоила и привела в чувства. Правда, можно было бить не так сильно... Зубы все еще ныли.       – Тогда о чем?       – Обо всем. Что ты почувствовал, прочитав документы?       – Ничего. Только понял, что это не мое дело.       По теплому салону растекся сизый дым.       – Ничего не почувствовал? Совсем?       – Я не испытывал гнева, как ты. Мне наоборот хотелось развидеть и забыть, – безразлично произнес он, – твой папаша явно не дурак, раз послал тебя в то место.       Эрен переключил скорость на коробке передач и неуютно вжался в кресло.       – Что мы расскажем остальным? Всю правду?       – А чего хочешь ты? – Ривай подковырнул мальчишку вопросом, сжимая сигарету в пальцах.       Эрен задержал дыхание, глядя в центральное зеркало. Если предположить, что отец как-то косвенно или напрямую относится к документам, то ему сложно будет верить. Но как ему не верить, если он обещал забрать его? Как стоит поступить, чтобы никому не навредить, не посеять сомнения в их группе? Жан будет орать громче всех, или вообще предпочтет пришить его. На Эрена вдруг навалился ворох ответственности. Лгать до последнего или сказать всем правду? Но какую правду… То, что сам Эрен каким-то образом замешан в происходящем. Что он тот, кто слышит сигналы, исходящие от зараженных. Он тот, кто ощущает незримое присутствие чего-то или кого-то. И возможно, однажды он найдет свое досье, где будет стоять приписка: «вступил в симбиоз». Все это не просто так. Его кошмары… Но, если смотреть на проблему под другим углом, то, возможно, отец хотел его заранее предупредить об опасности, о том, что их может ждать в ближайшем будущем. Такой вариант имел место быть.       – Я думаю, он хочет предупредить меня о чем-то, – выдал Эрен, непроизвольно потирая недельную щетину на лице, – отец многое знает, я уверен. Поэтому это своего рода первая ступень к разгадке.       – Да о какой разгадке может идти речь, пацан? – Ривай помрачнел. – Землю населяют твари, системы больше нет, и мы не в курсе, что творится за океаном и на нашем материке. Когда твой телефон в последний раз работал?       – Это мы и узнаем в скором времени. Всё с чего-то начинается, я хочу узнать, с чего началась моя трагедия.       Ривай молча выбросил окурок. Эрена понесло не туда, не этих речей он ждал от него.       – Думаешь твой старик так просто за чашкой чая ответит на все твои вопросы? Ты не про синее небо у него спросишь. Что ты будешь делать, если копать придется намного глубже?       – Докопаюсь до истины, чего бы мне это не стоило.       – Ты хочешь искать иголку в стоге сена. Посмотри на меня, я – бывший коп, по-твоему, в системе правосудия нет брешей? Там огромные черные дыры, каждый второй ходит с кляпом во рту. А ты решил сразу нарваться на ладью или коня.       – Пешки тоже сжирают Ферзей, знаешь ли.       – Когда их много и когда их стерегут фигуры на ранг выше, – Ривай запустил пальцы в слипшиеся сальные от пота и грязи волосы.       – Что насчет Эрвина Смита? Он похож на темную лошадку, – Эрен устремил взгляд вдаль на торчащие рекламные щиты, – уже одна фигура есть.       – Значит, хочешь показать ему документы?       – Я еще не думал, но как вариант.       Ривай замолк. Накануне побега с людьми Брутуса, он лично обращался к Эрвину за помощью, не посвящая лишний раз в подробности Йегера или Ханджи. Просьба Ривая была простой: он должен будет дежурить на вышке до десяти дней, чтобы открыть ворота, когда они вернутся. Эрвин согласился. И не дай боже, если все сорвется. В противном случае они не попадут за стены Марии. Ривай полагал, что его еще не успели ненароком прикончить.       – Вон, кажется, там съезд к фермам и охотничьим угодьям, – с толикой воодушевления сказал Эрен, сбавляя скорость.       Пикап ушел с трассы «Ривер-роад» и свернул на первом съезде направо. Дорога тут была практически не накатана, поэтому въезжающую на холм машину кидало. Въехав на территорию ферм, их окружили водонапорные башни, комбайны и трактора. Тут явно когда-то кипела жизнь, а сейчас все было погребено под мертвой бледной пеленой. Пикап остановился около сарая, двери которого остались не до конца закрытыми. Ривай вышел из кабины первым, забрал ранец и «двойник», надел шапку, перчатки и закутался в куртку.       – Лучше загнать машину в сарай. Угодья в той стороне? – обратился он к Эрену, озираясь по сторонам.       – Пройдем вниз, там должна быть охотничья стоянка.       Аккерман навалился на створку в сарае и начал толкать ее. Снег горкой очертил полукруг. В помещении было темно, промозгло и тихо: пустые загоны, разбросанные склянки и не укрытые снопы прошлогоднего сена. Теперь он засомневался, что сможет найти здесь что-то нужное.       Загнав машину, Эрен оделся, вышел из сарая и набросил ранец, с боков которого висели нож и ракетница.       – Сходим сначала туда?       – В запасе примерно два часа, чтобы аккумулятор не сдох. Но мне кажется, тут все давно растащили.       – Поищем.

Steve Jablonsky – Best Thing That Ever Happened

      Они направились вниз по дороге к перелеску высоких голубых елей, что закрывали поворот и дальнейший проезд. Снегопад немного повременил и стало светлее (предположительно было около четырех часов дня). Ривай шел пружинистыми шагами. Передвигаться пешком надежнее – мотор пикапа излишне шумел. Если тут кто-то и будет, то он не сразу их обнаружит. Эрен спустился с горки вдоль колючей проволоки, ноги разъезжались по снегу, затем он завернул за поворот, обходя густой перелесок. Взору постепенно открывались мелового цвета просторы и холмы, а серые пустые фермы на приличном расстоянии смотрелись совсем игрушечными. Когда зрение сфокусировалось на цельной панораме, то он на миг остолбенел. Вдали посреди полей лежал пассажирский Боинг – его остатки. Самолет грубо раскололся на три части, обледеневшее крыло торчало из земли, точно плавник какого-то невиданного чудовища-исполина. Снег укрыл груды метала, значит, разбился он давно. Ривай смотрел вдаль с таким же чувством, как и Эрен: «Они могли быть там в тот день».       – Идем, не стоит медлить, – обойдя мальчишку, Ривай срезал круг разъезда.       – Как думаешь, давно он тут лежит? – спросил тихо Эрен.       – Скорее с того момента, когда все началось в Дэд’Арленте.       – У тебя оставались знакомые в городе?       – К чему ты затеял этот разговор? Если хочешь знать, мертвы ли они, то думаю, так оно и есть.       Эрен иногда посматривал в сторону обломков. И не мог взять в голову, каково это падать с небес, зная, что ты не выживешь. Люди спешили покинуть город всяческими способами. На борту запросто могли оказаться его приятели или знакомые родителей, люди, которых он когда-то встречал в городе, в университете и просто на улицах. Теперь общая трагедия чувствовалась как никогда острее. Но Эрен не испытывал сострадания. В нем не было скорби, лишь принятие и бесконечное разочарование.       Морозный воздух всколыхнул поднебесный лай, доносившийся издали, где виднелись остальные фермы.       – Будь настороже, – сказал Ривай, – если псы бродячие, то от них проще отбиться.       Эрен скептически отреагировал:       – Ага, у кого из нас ружье?       – Скажи спасибо, что оно вообще есть. Патроны имеют свойства заканчиваться.       Они перелезли через поваленные ворота. На столбе висела вывеска: «Охотничья стоянка». Эрен выглядел малость беспокойным. Был тут пару раз и запомнил это место совсем другим. С тех пор оно кардинально изменилось – разрослось. Понастроили домишек и заполнили все пространство ненужными магазинами и закусочными. Из-за нынешней обстановки все выглядело жалким и зашарпанным. Эрен двинулся вглубь стоянки, лавируя между замерзших автомобилей и сгоревших бочек. Впереди завиднелись рыжеватые деревянные домики, а на их дверях он вновь заметил красные числа.       – Нет, не говори мне, что тут был лагерь, – еле слышно уронил он на выдохе.       «Были люди – будут мертвецы»       Ривай осмотрительно передвигался по автостоянке параллельно Эрену. Ему это место тоже не нравилось. Оно будто бы чего-то выжидало…       – Разделимся, так будет быстрее, – поравнявшись с ним, сообщил Ривай. – Можешь кричать, если что случится, так я хотя бы пойму, что надо спасать твою задницу.       – Пошел ты к черту, – бросил невесело пацан, – мне не нравятся знаки, что если тут полно мертвецов?       – Ты же у нас телепат, вот и подумай.       Ривай сказал это на «отвали» и, чтобы не терять времени, направился на запад угодий, как раз туда, где торчали вывески магазинов. Эрен же остался стоять на месте, у него было дурное предчувствие, о котором он не хотел рассказывать Риваю, иначе нерешимость его собьет с толку.       «Телепат?»       Без движения – холодно, ветер дул злющий. Посадив ушанку на лоб и достав из ранца небольшой нож (хоть какое-то оружие, как и ракетница, спасшая его от голодного пса), он пошел в противоположную часть охотничьей стоянки. Возникли непростые задачи: осмотреть ночлежки или же обшарить машины. И то и другое было опасным, кто знает, что там за дверью с красной цифрой. Но время поджимало. Скоро придут сумерки, а у них кроме чертовых документов, консервов и лапши ничего не было. Эрен подумал о ребятах, каково им там сейчас? Голодны ли они, хватило ли им воды (ведь грузовик с людьми Брутуса наверняка доехал)? Настраивают ли их против Ривая и него самого? Как они переживают смерть Гюнтера?..

Matthew Margeson – Rebirth

      Эрен осмотрел с десяток машин, точнее те, которые смог открыть. Ничего стоящего ни в бардачках, ни в вещах бывших владельцев: пачка сигарет, презервативы, спички, складной ножик, батарейки, четыре энергетических батончика, шоколадка, антисептики и спазмолитики – все, что он сложил в ранец.       В багажнике одной иномарки он нашел мертвеца в порванной рубахе без ног и рук. Старик поначалу не шевелился, просто лежал на спине и пристально смотрел на Эрена глубоко проваленными почти черными глазами, а потом его изуродованное полусгнившее лицо стало меняться – оно перекосилось в каком-то подобии ухмылки. От его вида Эрена стремительно затошнило. Когда старик дернулся и зашипел, то он резко закрыл багажник и облокотился на него. Содержимое желудка моментально добралось до горла и Эрена стошнило. Появились мушки в глазах, в голове зазвенело как тогда в Ривер-Круз. Он испугался нового приступа и осел на корточки, делая глубокие вдохи-выдохи и молясь про себя, чтобы ничего не повторилось. Звон в голове сменил протяжный рев, Эрен его уже слышал. Но в этот раз он был поблизости, буквально за постройками, стоящими в центре. Этот рев взывал…       Эрен покрылся холодным потом и спрятался за иномаркой. Старик в багажнике точно взбесился – машина затряслась. Впереди, из-под автомобилей выползло еще несколько тварей, немедля, они поплелись в сторону мотелей. Послышался хлопок дверью, шаги по ступеням гостевого домика – оттуда вышли мертвяки. Все они шли на зов, который растекался волнами. Внезапно Эрен почувствовал, как его окутывает паутиной страх, он подумал о Ривае, о том, слышит ли он этот крик призыва? Что там такое, почему «оно» зовет? И почему Эрен чувствует «это»?       Пространство на какое-то мгновение исказилось, ему показалось, что вокруг него выстроился незримой тропой проход к мотелям. Эрену по-настоящему мерещилось, как воздух дрожит у него перед глазами, как редкие мелкие снежинки замедляются в полете, а ветер затихает как на кладбище. Кровь прилила к голове, стало неимоверно жарко, а пульс стучал в ушах как будто били в сотни барабанов. Околоток заполонили невнятные звуки и явно нечеловеческие. Эрен поднялся с земли, окидывая взглядом дорогу. Ноги хотели бежать сами по себе долой от этого места, но что-то внутри него сопротивлялось. Убедившись, что тварей поблизости нет, кроме бесившегося старика в багажнике, Эрен перебежками направился к окрестному мотелю. Чем ближе он подбирался, тем отчетливее становились звуки. Обогнув машины и загородки из листов железа, он подлез под обваленную крышу здания. Сердце у Эрена подпрыгивало как на углях. Оказавшись между зданиями, по проходу он добрался до заднего крыльца, что было завалено мусорными баками, шифером и дровами. Эрен решил укрыться за ними. Поначалу он не понял, что увидел: толпа полуголых мертвяков. Обычное дело – они всегда собирались в стаи. Но почему твари так торопились? Кто их звал? Неприятный вой зазвучал по-новому, далее последовало утробное рычание и стенания. Охваченный страхом он смотрел в прореху из груды хлама и искал глазами крикуна. Казалось, его уже ничего не могло удивить.       В кривом полукруге стояла фигура непонятных форм и размеров, будто мертвяк встал на других, а остальные его просто обступили и возвысили. Но когда Эрен вгляделся, то с ужасом понял, на что это было похоже. Крикун в центре надрывался воплями, а остальные мертвецы облепливали его со всех сторон: твари буквально склеивались друг с другом, как жвачка, они все объединялись в один целый организм – целостную систему. Мертвецы выли и стонали так, словно им было больно, словно всё чувствовали, от этого осознания у Эрена в груди похолодело. До чего было мерзко смотреть на происходящие метаморфозы. Отвратное чавканье, визг и хрип просачивались в самое нутро, как в самом ужаснейшем кошмаре. У тварей происходило что-то вроде интеграции или гибридизации. На предметниках Эрен читал о подобных процессах: генетический материал разных клеток объединяется в одной клетке. А также между ними устанавливается специфическая взаимосвязь. То есть в процессе интеграции получается гибрид? Но это просто невозможно. Они ведь не чертовы земноводные, они даже не живые (!) клетки. Разве они не должны замерзнуть? Почему их тела напоминают нечто мягкое и пластичное? Твари сливались постепенно, местами виднелись белеющие кости сквозь посиневшую кожу. Крикун, что был в центре с кровожадным аппетитом «поглощал» остальных, и те покрывали его, создавая собой своего рода «экзоскелет». Тела тех, кто сильно растягивался или кого чрезмерно поглощали – трескались местами и из них валила черная жижа и внутренности, отчего твари надрывно кричали. Эти «крики» тоже объединялись в один, Эрен разобрал до десяти различных голосов, будто исказившаяся запись звучала с VSH-кассеты. Всё тело пробил ледяной ужас и мешал нормально дышать. Чудовищные метаморфозы перетекали и приобретали все более уродливые формы, торчащие руки, ноги и головы слились по контуру общего организма и превратились в какое-то месиво. Тварина выросла на глазах, и теперь уже была чуть ли не под три метра. Сквозь натянутую местами сине-перламутровую кожу виднелись внутренности и кости остальных мертвяков. На своих двоих, она отправилась в центральную часть, негромко постанывая и издавая гортанные отрывистые звуки. Шаги были тяжелыми, вся ее туша колыхалась из стороны в сторону.       Эрен сидел за баками обескураженный и ошеломленный жутким зрелищем, ноги налились свинцом, руки превратились в макаронины. Что сейчас произошло? Если вирус меняется, то все вокруг тоже начнет меняться, неужели они приспосабливаются к температуре? Судя по тому, как они легко передвигались, так оно и есть. Тогда что, получается, у них выстраивается иерархия? Тот мертвец, собравший их… кто он? Такой же был в Ривер-Круз, Эрен слышал его крик. Но как же его «шестое чувство», ведь он слышал у себя внутри рев, его тоже взывали к себе.       «Ривай?..»       Эрен резко оглянулся в пустой проулок. Шаги твари растворились в завываниях ветра. Куда она направилась? Вскочив с земли, Йегер побежал со всех ног прочь. Надо было немедленно уходить отсюда. Дыхалки не хватало – он бежал по неглубокому снегу, ботинки засасывало. Эрен ощущал себя локомотивом с ревущим в животе огнем и паром в голове. Впереди наметился ряд машин. Они ведь не подумали договориться с Риваем о примерном времени! Добежав до автостоянки, он согнулся пополам, пробуя отдышаться.       «Кричать нельзя, что, если оно услышит?»       Схватившись за ракетницу, Эрен обмякшими руками вставил патрон. Хах, вряд ли это нанесет какой-то урон махине, как и нож, лежавший в кармане. Потом он взобрался на крышу одного из автомобилей и повернулся лицом на запад, куда ушел Ривай. Если тот все еще бродит там, то его можно будет увидеть.       Громадина могла появиться в любой момент, Эрен хорошо понимал это. Что если Ривай ее тоже видел?.. Не мог ведь он погибнуть, черт подери. Не выдержав, Эрен сорвался с места и помчался к ряду магазинов. Нервы были на взводе.       «Где же ты?»       Чуть не запнувшись о прикрытый снегом упавший столб, Эрен резко крутанулся. Не хватало разминуться с ним. Он как пьяный упал на крыльцо. Тут не было Ривая, но на снегу остались его следы. Куда он пошел? Пульс бился под кожей как ненормальный, Эрену стало не по себе, а потом его накрыло страшным смятением, когда в проеме ряда торговых помещений послышались грузные шаги и мерзостные рыдания.       «Их-их-иххи-аааах-хааа»       Оно приближалось.       Сжав покрепче ракетницу, Эрен живо метнулся внутрь помещения, как можно осторожнее прикрывая дверь и удаляясь в самый конец. Мрак опустился на глаза, но он смог рассмотреть дверь в углу.       «Должно быть, черный ход»       Множественные стоны и хрипы мертвецов заполнили воздух. Эрен засел за прилавком, прикрывая на мгновение глаза, все его мысли устремились к Риваю. Он не мог просто так испариться. Когда тварь отдалилась, то ему удалось по-тихому без лишнего шума выйти через запасной ход. На заднем дворе никого не было. Судя по тому, что громадина умеет неплохо так ходить (или даже патрулировать?), она обязательно пройдет тут снова, если ее что-то привлечет. Надо двигаться в противоположной стороне от нее.       Что он и сделал.       Обойдя центральный участок, разбитый офис и пару приземистых гаражей, Эрен достиг окраины охотничьей стоянки. Дальше начинался лес. Он прислушался к безмолвию. Такого напряжения на своей шкуре он еще не испытывал: поджилки тряслись, как же хотелось сбежать отсюда. Однако, стоило ему лишь на долю секунды потерять бдительность, как кто-то подступил к нему со спины, делая нерезкий захват.       В груди все подпрыгнуло.       Пришел Ривай.       – Твою мать… какого хрена ты творишь, – обронил Эрен, – я тебя искал вез…       Ривай резко оборвал:       – Будь тише, оно, возможно, шло за мной.       «Оно?»       – Ты видел его?       – Что это за херовина? Я думал галлюцинации, еле ноги унес.       Эрен повернулся, на Аккермане не было лица. Бледный как смерть, с дурными глазами, он стоял как вкопанный, держа еще одну сумку в руках.       – Нам надо в ту сторону… – проглотив густую слюну, Эрен продолжил, – ты что-то собрал?       – Да, вот, возьми, он заряжен, – выудив из кармана куртки короткоствольный пистолет, Ривай отдал его, затем добавил обойму.       Эрен всунул пистолет в боковину ранца, а остальные патроны себе в карман.       – Кое-как нашел динамит. И прочее добро.       У пацана на лице промелькнуло удивление.       – Динамит? И много?       – Нет, но он точно нам пригодится.       Оба помолчали, словно переводили дух.       – Как обойдем его?       – Его? Их двое, Эрен…       – Что?       – Я видел двоих, – с нервозностью повторил Ривай.       Эрен почувствовал противную тошноту в горле. Потом посмотрел с каким-то отчаянием в глаза Ривая и облокотился о кирпичную стену. Херовее быть не могло. Или могло? В лесу им точно не спрятаться, там псы или хуже – зараженные дикие животные. И делать крюк по открытой местности тоже не вариант, единственный выход – идти назад так, как пришли сюда, на автостоянке будет возможность укрыться за машинами. А потом они достигнут перелеска.       Йегер прыснул:       – Я хочу верить, что эта громадина не умеет бегать.       Ривай забросил пузатый ранец за спину, а чтобы было удобнее стрелять (если что), передал сумку с динамитом и остальным хламом мальчишке.       Они пошагали обратно.       Страх засел внутри обоих. Теперь собаки и обычные мертвецы перестали казаться Риваю чем-то действительно угрожающим (кроме Красных, конечно же). То, что он увидел своими глазами, когда выходил из разграбленного универмага, заставило все внутренности сжаться в комок. Нечто необъяснимое и уродливое ступало по земле. У громадины было до одиннадцати голов, те торчали как грибы после дождя из общей искаженной серо-голубой массы. А когда он направился к Эрену, то увидел еще одну тварь, только та была на размер больше.       Эрен ошибался. Оно умело бегать.

Tomandandy – Run to Car

      Приложив пальцы к губам, Ривай указал влево, перебрался вдоль стены сам, а потом махнул Эрену. Как жалкие крысы, они плутали по закоулкам и отсиживались по несколько минут, пока наконец не добрались до торговых рядов.       Истошный плач слышался как раз из-за угла.       – Иди к черному ходу, – шепнул Ривай, торопливо подталкивая Эрена в спину.       Впопыхах пацан задел небольшой сумкой сколотый шифер и тот с характерным звуком проехался ребром по кирпичной стене. У Ривая волосы дыбом встали. К плачу добавились стоны, оно услышало шум и сейчас направлялось к ним.       Они ввалились в ближайшую дверь с заднего двора.       «Оно способно чувствовать наше присутствие?» – подумалось Эрену именно в тот момент, когда тварь первый раз обходила торговый ряд. – «Почему оно не ушло в поля?»       Ривай весьма осторожно прикрыл за собой дверь, а потом сполз по стенке, чувствуя, как его предают собственные ноги. Это ненормально. В полумраке лица Йегера было почти не видно, но он бросал в него тысячи молний, как можно быть таким неосмотрительным?!       – Прости, – едва слышно промолвил тот.       – Заткнись.       «Ихххих-хихиииихих-ккк»       Тварь плакала прямо за стеной. Ривай даже забыл, как дышать, ему уже мерещилось, что эта дорога ведет к чистилищу. Кошмар наяву.       Спустя пару минут оно прошло мимо.       – Смотри под ноги, я тебя умоляю, – стылыми губами проговорил Ривай.       Дождавшись затишья, они вышли на свет. В эти минуты открытое пространство выглядело непомерно опасным, в любой момент тварь могла прийти сюда. Эрен взвалил на себя сумку и в темпе зарысил за Риваем на нетвердых ногах.       Вот, уже совсем немного до автостоянки.       – Блять!       Как от предстоящего взрыва гранаты, Ривай немедленно бросился за первую попавшуюся машину.       «Ахх-ахххх-хааааа-ииихихихххх»       Эрен пропустил удар сердца, когда с южной стороны из-за проезда возникло множество шевелящихся рук. Пацан упал в снег, отползая к ближайшему автомобилю. Ривай сидел от него в нескольких метрах. Хрипы разносились зыбью по автостоянке. Оно искало их. Неужели это чудовище что-то чувствовало? Слегка привстав, Эрен выглянул из-за боковины машины. Тварь стояла как раз на том месте, где они с Риваем разошлись около часа назад, возле треклятых флагштоков. Одна голова на туше дернулась и застонала, звук был такой, будто она забила тревогу. Громадина тут же повернулась всем телом и шагнула по направлению к Эрену.       «Вот черт!»       Он тут же лег обратно на землю и пополз к грузовику, за ним уже сидел Ривай, руки его обхватывали ружье. Он готов был сделать это.       «Нет. Это привлечет обеих…»       Эрен подобрался к нему на четвереньках, прихватывая «двойник», а потом беззвучно задвигал губами: «Динамит». Жестами попробовал объяснить, что им нужно сделать для того, чтобы эта тварь сюда не шла.       «Ты вообще нормальный?» – Ривай свел брови и мотнул головой.       «Это наш единственный шанс ее отвлечь» – Эрен закивал, указывая на сумку. Он снял перчатки и засунул их в карманы.       Шаги громадины гулко опускались на снег, стекла машин слегка дребезжали. Эрен поймал себя на мысли, что это было как в чертовом старом «Парке юрского периода» (помните тот момент с тираннозавром?) и пополз дальше. Если тварь отошла от флагштоков, то у них появилась вероятность ее отвлечь. Не могла же она быть настолько умной? Всего-то надо поджечь динамитную шашку и бросить ее. Не в тварь, так как она заметит, а в другое место.

Marilyn Manson – If I Was Your Vampire (5:56)

      «Иихххх-хахахахааааааааа-ахххх»       За Эреном полз Ривай, набитый ранец ему мешал передвигаться. Впереди него сверкала подошва ботинок Йегера, пацан задумал то, что в итоге может их погубить. В ребрах что-то скреблось, то ли его сердце, то ли легкие, скукожившиеся от ужаса. Они обползли катафалк, затем Эрен остановился и привстал на колени и начал рыться во второй сумке. Не рискнешь – не уйдешь.       «Господи, пусть сработает»       Парень обернулся, вытягивая руку.       «Зажигалку»       Ривай уже не помнил себя. Достав из кармана прозрачную жигу, он вложил ее в ладонь пацана.       «Пожалуйста, пусть все получится»       Если динамит не отсырел, то все должно пройти по плану. Боже, это был первый раз, когда Эрен занимался такими вещами. В детстве он даже петарды не жег с местной шпаной. А тут… Д-и-н-а-м-и-т. Взрыв будет как в кино? Что, если ему руку отхреначит?!       Громадина подступала, было слышно, как ее десятки рук цепляются за машины. Оно хныкало или хохотало, всякий раз, когда визжала какая-то из голов.       Непослушными скрюченными пальцами от холода Эрен закрутил колесико зажигалки, затем решительно поднес кончик фитиля к огоньку – в нос ударил специфический запах, желтые искры пошли не сразу. Когда фитиль целиком разгорелся, то он был вынужден встать. Слева от себя в стекле он увидел мелькающую тушу гибрида. Сил в руках было на один раз, он чуял это. И, замахнувшись посильнее, швырнул шашку как можно дальше от себя – в другую часть автостоянки. Динамит упал практически около витрин первых магазинов. Тварь понеслась на громкий треск.       Затаив дыхание, Эрен прислонился к крылу автомобиля и много-много раз повторял про себя одни и те же слова.       «Все получится, все получится, все получится»       «Все получится…»       Когда напряжение достигло пиковой отметки, в округе грянуло с такой силой, словно небо рухнуло над их головами. Произошел мощный взрыв и эхо откатило на километры, взвихриваясь ощутимой массой ввысь. Эрен закрыл уши и глаза, потом почувствовал, как его тянут. Ривай дергал за куртку – время бежать. На полусогнутых они преодолели оставшиеся машины – а дальше спуск и поваленное заграждение.       Ривай обернулся последний раз, в ушах гудело от взрыва: кусок постройки разлетелся в хлам, к остывающему небу потягивался черный дым от горящих машин. Твари было не видно. Но у него сложилось впечатление, что ему в спину направили сотню копий, и они скоро до него долетят. Такое чувство бывает обычно в детстве, когда ты убегаешь, поджав хвост и кажется, что тебя вот-вот ухватят за пятки. Так было и с ним сейчас. Он несся сломя голову, за ним едва поспевал Эрен. А когда эхо от взрыва окончательно умолкло, то по полям прокатился разгневанный вопль. К этому моменту они уже скрылись за перелеском и без остановки мчались к ферме.       Ривай на всех парах бахнулся в дверцу сарая, открывая ее для выезда.       – Живо, прыгай в машину, – дергая дверь, словно псих, он скинул ранец и сел за руль, на ходу втыкая ключ зажигания в скважину.       – Оно нас заметило?! – не соображая, в испуге затараторил Эрен. – Оно видело нас?       – Залезай! СЕЙЧАС ЖЕ!       Эрен сбросил сумки в кабину и захлопнул за собой дверь, судорожно пристегиваясь.       Пикап с первого раза не завелся, это нагнало на Ривая изрядную панику.       – Заводись, ебланка!       «Трах!»       Удар по рулю.       – Что, что с ним такое?!       Говно собачье!       Сцепив пальцы до белых костяшек, Ривай дал газу в такт зажиганию.       Что-то громыхнуло.       Темный конец сарая вдруг разверзся, образовывая сквозную здоровенную дыру. Громадина появилась как из ниоткуда и пробила насквозь стену – щепки, кирпичи и доски полетели во все стороны от мощнейшего удара.       Торчащие плюгавые головы свирепо ревели.       – Ебаный свет!       Наверняка у Эрена поджались яйца. Он ухватился за дверную ручку и влип в сиденье. Ривай надавил со всей дури на газ и пикап, как ошпаренный, с визгом вылетел задом из сарая. Тварина неслась на них, будто стадо слонов, отчего вся земля вибрировала. Глаза главного мертвеца, что был в центре этой кучи, горели ненавистным пламенем, соседние головы широко раскрыли свои чернеющие безобразные рты, пальцы на множественных торчащих руках растопырились и согнулись, как у хищников.       Эрен закричал во все горло:       – Ходу-ходу-ходу! Гони!       – Возьми ружье, держи его при себе!       Пот хлынул по спине Ривая водопадом. Челюсти сводило от натуги.       За окном свистел ветрище.       Пикап неимоверно болтало, он мчался задом, объезжая препятствия. Эрен и Ривай подпрыгивали всякий раз, когда цепи на колесах задевали неровности. Гибрид набирал скорость, его «преобразованные» за счет других мертвецов ноги оказались неслабыми. Махина проворно приближалась к машине, точно снежный барс.       Ривай стиснул зубы, когда до столкновения с задним сараем оставались какие-то метры.       «Шшшшшшщщщщщщщщщщщщ»       Резкий тормоз, отчего у них чуть бошки не отлетели к чертям.       Бешеный стук сердца.       Выворот руля.       Безумный удар по тормозам – и пикап круто выворачивает направо, увертываясь от бегущего гибрида.       Ривай неслабо вывернул руль на место, объезжая комбайны. Спасительная дорога пролегала в паре километров, и он не собирался отпускать педаль газа ни на секунду. Машина задыхалась от смены температур, казалось, что из-под капота повалит пар.       – Оно догоняет! – трясущийся от ужаса Эрен спустил предохранитель с ружья. Затем опустил окно и выглянул из него, готовый стрелять.       – Только держись! – рявкнул коп, глядя в центральное зеркало.       Адреналин хлестал изнутри.       Гибрид проломил очередной сарай и вновь нагонял пикап. Кажется, он не на шутку взбесился.       «Сукин сын, да сколько в тебе силы???»       – Пиздец как трясет, я не могу прицелиться! – раздосадовался Эрен. Безжалостный ветер обдувал ему распаленное лицо.       – Держись, сейчас тряхнет!       Пробив крепким носом деревянную ограду, пикап нехило так скакнул. Теперь он летел на всей скорости с холма, взметая ворох белоснежной пыли, точно глиссер кильватерную струю в океане.       Это даст шанс пацану на пару выстрелов.       Эрен задержал дыхание, спустил курок.       «Бах!»       Прогремело ружье.       Гибрид запнулся в глубоком снегу, но продолжил двигаться. Он как слетевший с катушек размахивал видоизмененными руками и орал.       Эрен прицелился.       «Неважно куда – главное замедлить»       «Бах!»       Он заметил, как корпус твари дернулся. Попал!       – Я попал в нее!       – Перезаряди, быстрее.       Спидометр зашкаливал. Переключив скорость на коробке передач, Ривай прибавил газу.       Красный пикап, точно стрела, летел наперерез главной трассе.       Руки Эрена плохо слушались. Заправив гильзы и щелкнув ружьем, он вышел на позицию. Машина слетела с холма. Ривай для гарантированного попадания повернул руль, и пикап начал рисовать шинами полукруг на местности. Эрену открылся оптимальный обзор. Именно в этот момент он почувствовал необъяснимый и стремительный прилив силы, слух стал в разы острее, а зрение даже слишком четким и ярким. Его левый глаз будто бы видел все детали на этой твари. Что-то внутри него зарокотало, зачесалось под кожей, что-то хотело новой крови. Пикап встряхнуло последний раз, и Эрен спустил курок.       Выстрел.       Секунда.       «Бах!»       Взорвался череп – выстрел пришелся в голову центральному мертвецу. Гибрид проволочился какие-то метры и рухнул на землю с раскатистым воем.       Все кончилось.       Пикап гнал к трассе.       Эрен закрыл окно и сел обратно, будто бы сейчас ничего не произошло. Он не ожидал от себя такого. Вообще ничего не ожидал. Пребывая в шоке, он тупо смотрел на бардачок. Кровь стучала в висках, в горле будто встал кол. Ну и херня же происходит.       Ривай озадаченно взглянул на мальчишку, выруливая на шоссе. Он был поражен не меньше него.       И вправду. Херня...

Это больше не то место, где мне можно остаться

      Спустя время Эрен оклемался от шока. На улице заметно потемнело, окраины, холмы и поля окрасились в лиловый сумеречный цвет. Он обдумывал произошедшее, как бы там ни было, а ему было не все равно. Ривай вот уже пару часов сидел неподвижно, не говорил, не курил и моргал через раз. Вся кожа на его руках потрескалась от холода, ранки напоминали мелкие порезы, сквозь которые сочилась крошечными бусинками кровь. Скорее всего, руки неприятно болели. По его немигающему взгляду можно было сделать вывод, что он не здесь…       На третий час Эрен не вынес.       – Останови машину.       Ривай вздохнул, зашевелив жевалками.       – Я хочу ссать уже бог знает сколько. Слышишь?       – Высунись в окно, – чуть ли не на полном серьезе сказал Ривай.       – Издеваешься? Я себе все обморожу, – возмутился Эрен.       – Терпи.       – Тогда я сделаю это прямо здесь, – и он не шутил, – останови машину.       Продержавшись молчком с минуту, Ривай все-таки притормозил. Поблизости никого. Местность была неоткрытой, по обочине росли ели и голые деревья. Потом он понял, что и сам хотел справить нужду, очень и очень давно. Мочевой пузырь там наверняка охуевал.       – Спасибо, блин.       Как только пикап сделал остановку Эрен махом вылетел наружу, не хотелось бы надуть в штаны. Не захлопывая двери, он отвернулся к краю дороги. Какое же облегчение он почувствовал. Cраная благодать. Вы бы и сами такое испытали на его месте, поверьте. Ривай же отошел к кузову. Кажется, это то, чего ему так нe хватало в последние пару часов – облегчиться.       Сделав дела, они тронулись дальше по шоссе. После стычки с тем гибридом, ясное дело, они боялись задержаться в пустоши на пару минут или лишний раз затормозить. Ривай все думал о том, как мертвецы смогли превратиться в «это», ведь на улице не май месяц. А еще он подумал о тюрьме: что ждало их в Марии? Сможет ли Эрвин выполнить обещание и открыть им главные ворота, когда они подъедут и выпустят сигнальный огонь. Со всеми мыслями пришел и голод, но запасы трогать запрещалось. Ему удалось набрать консервированных овощей и фруктов, а еще найти шоколад, сахарное печенье и соевое молоко. Из оружия один пистолет, данный Эрену, и охотничий широкий длинный нож, вполне удобный для ближнего боя, ну и немного динамита. Гильзы к «двойнику» заканчивались, но он был поистине рад, что Эрен не просрал больше половины. Как у него вышло так метко прищучить тварь???       «Ты мне не скажешь?»       – Эрен, достань из сумки шоколад.       – М? Ты хочешь есть?       – Да. Меня тошнит с голодухи, – удручающе произнес Ривай.       – О, я нашел энергетические батончики, сейчас зарубим, – довольно проговорил Эрен, копаясь в своем ранце. Через край повалилось прочее барахло.       К востоку от трассы промелькнули огоньки. В сгущающейся тьме такие огоньки не давали захиреть от собственных негативных мыслей. Они не одни – это осознание было как глоток воздуха.       – Я тоже хочу жрать, – Эрен протянул батончик Риваю, – бери.       Аккерман скосил недовольный взгляд на руки Эрена. Господи, он же этими руками справлял нужду. Ведя осторожно пикап, одной рукой он выхватил из ранца бутыль со снеговой водой и поочередно полил себе на ладони, опуская руки над уровнем коврика. Не домашние условия, но что есть.       – Эм…       Пацан промешкал. Потом последовал примеру Ривая.       – Лужу не разведи только.       Вообще было бы неплохо помыться. Сколько времени прошло? Неделя? Шел на рекорд. Эрен напоминал себе бомжа, такие обитали под мостами Дэд’Арлента, в метро и в закоулках, обернувшись в газеты. Думалось ему, что от него воняло. И… возможно, он был прав. Вся куртка стала грязного цвета засохшей крови (с момента ранения), подранные перчатки, измятая ранее шапка – «презентабельно» в таких условиях, ничего не скажешь.       – Так вши завестись могут, – вслух сказал пацан.       – Не заведутся, в тюрьме отмоешься.       – А-а-а, ледяной водой?       – Может генератор у них не успел сдохнуть.       Ривай кинулся жевать батончик. Организму срочно нужны были калории. Этот перекус на какое-то время перебьет голод и отвлечет желудок. Он не собирался представлять, что отныне такой рацион у них будет всегда. Всё, чего хотел Ривай – это наступление весны. Эрен говорил с ним на отвлеченные темы, не имеющие ничего общего с Ривер-Круз, его отцом и той тварью. Надолго его не хватило, он вскоре задремал, пристраиваясь на раздутых ранцах. Ведя машину, Ривай поймал дежавю: как долго он вот так ехал? Как часто видел желтый свет фар? И каждый раз оставался наедине с кромешной тьмой, неизведанной и опасной, порой схожая атмосфера возвращала его сознание в детство к мертвой матери. И это хотелось забыть. Однако он понимал, что такое невозможно. Невозможно ничего изменить.       Поменявшись с Эреном местами на половине пути, Ривай решил, что ему тоже не помешало бы поспать. Аккерману ничего не снилось, сквозь пустой сон было слышно гудение печки и тарахтение мотора, иногда скрип педалей и возню пацана. Когда Ривай проснулся, то не мог понять, чувствовал ли он себя чуточку лучше или же все осталось по-прежнему.

Hiroyuki Sawano – 進撃st-hrn-egt20130629巨人 (5:00)

      Начинало светать. Большой железнодорожный мост, пролегавший над замерзшей рекой выступил своего рода знаком – тюрьма Мария близко.       – Я не говорил об этом вслух, но… как мы попадем за ворота? – спросил Эрен, выглядел он, по правде говоря, озадаченным.       – С помощью сигнального огня.       – Брутус ни за что нас не впустит.       – Как он узнает, что это мы? Не бери в голову, мы попадем за стены.       Эрен невольно пожал плечами.       – Кстати, насчет той хреновины, – начал Ривай, – как ты смог убить ее одним выстрелом?       Йегер заговорил не сразу, он вдруг нахмурился, подбирая слова.       – Не знаю, как объяснить, но чертовщина, что происходит вокруг как-то влияет на меня. Перед тем, как потерять сознание в Ривер-Круз, я слышал призыв.       – В каком смысле?       – Оно звало меня. Оно хотело, чтобы я стал с ним одним целым. Вот что я испытал, пока был без сознания, – Эрен с омерзением поморщился. – А в этот раз было все наоборот, будто что-то направляло меня уничтожить ее. Это весьма странно.       Ривай невозмутимо слушал.       – И я думаю, что это не предел, – немного погодя поправил, – не предел моих способностей, и их в том числе. Ты помнишь ночь, когда мы остановились у мотелей после курортного городка?       – Ну, помню.       – Так вот, там мы встретились с тварью – идолом, который начал бить тревогу. Тогда все мертвяки поднялись с полей и лесов и неслись на нас, готовые растерзать в клочья.       – Слово «эволюция» здесь звучит бредово.       – Хочу сказать, что я меняюсь вместе с ними, – на полном серьезе произнес Эрен.       Ривай угрюмо взглянул на него в зеркало. Был ли смысл разбираться?       – Если ты станешь одним из них, я снесу тебе голову, знай это.       – Мне самому от этого дурно.       Пикап свернул на знакомую им дорогу, впереди высились перелески, закрывающие Марию. Сквозь редеющие стволы деревьев мелькали высокие стены и вышки. Крепость выглядела неприступной. А потом они увидели, как около высоких стен бродят толпами мертвецы.       – Твою мать. Какого черта они не замерзли?       Ривай в спешке полез за ракетницей. Вот уж не думал, что они попадут в такую передрягу. Не одно, так другое.       – Что будем делать? Нам точно откроют?       – Замолчи и просто езжай к центру. Нужно, чтобы выстрел заметили.       – Заметят все, – огрызнулся Эрен, направляя пикап к середине пустыря.       Проверив заряд, Ривай открыл окно и высунулся наружу. Подняв ракетницу над головой, он спустил курок. Раннюю тишину нарушил звук раскатистого выстрела, дымчатый след взвился ввысь – наверху вспыхнул яркий пурпурный свет. Мертвяки, практически все как один, подняли головы вверх, а потом их внимание привлек хрип мотора.       – Я же говорил! – Эрен с опаской развернул машину прочь от центра.       Мертвецы толпой хлынули за пикапом.       – Я буду стрелять заново, – Ривай на минуту вернулся в кабину, вставляя патрон в ракетницу. – Объезжай уродов и не дай им разбить стекло.       Эрен рывком дернул коробку передач, старику «Форду» придется попотеть – у него кончалось горючее. Очередная погоня, очередная игра со смертью. Сигнальный огонь вылетел повторно: красноватой вспышкой озарило утреннее небо, хлопок от выстрела прокатился по пустоши и утонул где-то за перелесками.       «Ну же, открывайте ворота»       – Осторожно!       Закричав, Эрен крутанул влево руль, мертвяк в прыжке впечатался в переднее стекло и тут же отлетел от сильного удара. Ривай едва не выпал из окна.       – Почему они не открывают?! – запсиховал Эрен, объезжая тварей, точно это был какой-то гребанный форсаж.       – Значит, внутри не все ладно.       Ривай выстрелил в третий раз – вспышка оказалась тусклее, чем предыдущие. Он вернулся в кабину и пристегнулся. Из-под сиденья достал «двойник» и напичкал его пулями – их было больше, чем дроби.       Пикап вышел на большой круг-разворот, а мертвяки, как стая обезумевших псов, спешили за кузовом. Когда Эрен пересек пустырь и подобрался к воротам в надежде, что они начнут открываться, на крышу метнулся Красный. Пикап занесло, он протащился боком на тормозах, пока Эрену не удалось сбросить тварь на землю. Смачно выругавшись, он переехал Красного, давая по газам. Пикап ринулся от ворот, куча мертвецов нагоняла, они бросались на машину как гадюки, шипели и визжали. Окна залепило черной жижей. Лобовое стекло могло не выдержать, по его поверхности пошла звезда трещин. Через зазор приоткрытого окна Ривай отстреливался от Красных – те были вовсе неуправляемыми. Эрен врубил дворники, чтобы соскрести брызги, превратившие стекло в чернила. Голова заполнилась звуками громких выстрелов.       Машина развернулась.       «Сдохните, бляди»       – Эй! Они открывают ворота!       Послышался грузный стук механизма и скрежет. Ворота Марии постепенно раскрывались.       – Гони к ним.       Пикап вдруг заворчал, словно приближался к своему максимуму. В кузове уже сидело несколько мертвецов, они тарабанили кулаками по задней панели.       «Не сейчас, пожалуйста»       Ворота приоткрылись, впереди появился проезд. Машина устремилась прямиком к стенам.       – Что там происходит? Ты видишь это?       – Чего??? Это роботы?       Сердце превратилось в паровой молот. Нервы накрутились как на раскаленную пику.       За стенами творилась неразбериха, какие-то громадные фигуры раскидывали мертвяков во все стороны, те летели как щепки при рубке леса. Пикап мчался сквозь толпу тварей, получая удары с боков. Двери его искорежились, словно после аварии. Когда расстояние сократилось до минимума, они увидели двух нейронных роботов, которые расчищали внутреннюю территорию от тварей.       Мертвецы падали с неба дождем.       Ривай вцепился за поручень.       Мотор взревел – все ближе и ближе на стекло наплывали лица мертвецов.       Какие-то метры оставались до ворот.       Эрен вдавил педаль газа так, будто дно машины вот-вот провалится. Фордовский пикап влетел пулей на территорию тюрьмы – ворота секунда в секунду начали закрываться, а толпа мертвяков, что все это время гналась за ними, как поток сели понеслась следом.       Справа от Ривая мелькнули роботы, идентичные друг другу. Он глазам не верил, откуда взялась эта техника? Хотя теперь неважно.       Пикап вилял средь тварей, что свирепо накидывались на капот, и подпрыгивал всякий раз, когда под колеса попадали куски мертвечины. Из-за бешеного скопища вблизи показался обезображенный, до конца не успевший сформироваться, гибрид. Тот торопился поглотить мертвяков. Йегер собрался уйти вбок, но что-то пошло не так – машина подскочила, закатав под колеса тварь. В ушах зашумело от удара головой об руль – молниеносно пронзила боль. Со лба потекла горячая рдяная дорожка. Эрен быстро сморгнул с глаз кровь, в последние минуты уводя пикап от столкновения с гибридом. Тот вытянул руки, разгоревшись ярым желанием схватиться за капот. Все происходило так быстро, что он с трудом соображал. Раздался механический грохот, Эрен глянул в зеркало дальнего вида – робот уже направлялся к ним. До гаража оставались считанные метры. Около приоткрытых железных створок стояли Моблит и Ханджи с металлическими палками в руках.       Пикап влетел вихрем в гараж, створки за ним закрылись.       – Хватай сумки и беги к заднему выходу, – скомандовал Ривай, перекидывая через плечо «двойник».       Стоило только выйти из машины, как на него обрушилась Ханджи.       – Где вас так долго носило?!       – Не сейчас, – зыркнул как зверюга.       – Мы уже не знали, что и думать, – всплеснула она руками.       – Сам в шоке, – с броским сарказмом ответил Ривай. – Лучше скажи мне, что тут происходит? Где Эрвин?       Из пикапа вылез Эрен, груженый тремя сумарями.       – Долго объяснять, – отмахнулась наскоро Зоэ. – Эрвин внутри с Нанабой и остальными, – потом резко переключилась на Эрена, подлетая к нему, – о, боже, ты истекаешь кровью, надо перевязать голову.       – Все нормально, оно само заживет, – она ведь была в курсе его регенерации.       – Не хочу мешать воссоединению, но может вы поторопитесь? – выговорился неожиданно Моблит.       – А ты чего?       – Мне надо открыть гараж для ребят, – его распирало от ответственности.       Эрен обернулся, не понимая, о чем речь.       – Ты сказал для ребят? Кто в роботах?       – Наши.       – Кто в роботах?!       – Микаса и Армин.       Снаружи раздался скрипучий грохот, будто от сильного удара покорежились контейнеры.       У Эрена сердце бухнуло.       – Я никуда не пойду.       – Нет, ты идешь вместе с Ханджи, – вмешался Ривай. – Иначе я насильно тебя выведу отсюда. Ты забыл?       Зубы чесались начать материться, как же бесил его этот пацан.       – Но им…       – Я останусь с Моблитом и помогу ему. Идите.       Йегер ощетинился, переглядываясь с остальными. Но послушался, следуя за Ханджи к дальней двери. Перебежав по улице до заднего крыльца, они вошли в карантинный блок.       – Закрой лицо, – попросила Ханджи, – тут много больных. И были случаи инфицирования этой заразой, но я до сих пор не знаю, как именно. Старайся не говорить лишний раз. И, не переживай за ребят, они справятся, это не впервой.       Эрен молча последовал совету. В глубине души он был смятен. Зоэ говорила так, словно их отсутствие затянулось на полмесяца, а не на восемь дней. Что же здесь началось, когда они уехали с людьми Брутуса? И где сам Брутус? Преодолев карантинный пустой блок, они вышли в холл и поднялись по лестнице. Стены тюрьмы заполонили болезненные стоны и невразумительное бормотание. От анархии не осталось и следа. Эрен шел как по холокосту. В холодных коридорах, испачканных засохшей кровью, слонялись люди, камеры превратились в какие-то загоны, заваленные барахлом и перегородками, запах стоял тошнотворный, в загаженном проулке лучше пахло, чем здесь. Эрен не видел лиц людей под повязками и марлями, они сидели или лежали на полу, перевернутых койках, досках и практически не шевелились. Стоны прерывались дерущим кашлем, рвотными позывами и сдавленными рыданиями. Это больше не то место, где они могли быть в безопасности. Здесь будто развернула свое правление чума. От увиденного его покоробило и бросило в холодный пот, Эрен готов был не дышать в этих стенах. Как за неделю все могло усугубиться до таких размеров? Или же… он просто не замечал, как все они постепенно погибали? Тюрьма превратилась в страшное место.       Ханджи привела его в такую же, загороженную фанерами со всех сторон, камеру. Отодвинув занавеску, они вошли в нее. Мрачно и сперто, но здесь трубы все ещё были теплыми.       – Спрячь вещи под койку или в тумбу. Можешь тут остаться и подождать Армина и Микасу.       Эрен повернулся к ней. И без лицевого платка было ясно, что Ханджи истощена: потускневшие глаза, сутулые плечи – она невероятно устала. Эрен не решался что-то спрашивать, поэтому поставил сумки за койку и опустился на нее, не смея шевелиться – он больше не чувствовал силы в своих ногах. Сколько осталось Марии до падения? Как долго им придется отсиживаться?       – Возьми в тумбочке антисептик, протри руки и отмой лицо от крови, хорошо? Потом надень лицевую повязку.       – Понял…       Ханджи попробовала улыбнуться, а после паузы сказала:       – Я схожу к Саше, сделаю ей укол и вернусь. Она тяжело болеет.       Эрен на автомате спросил, еле ворочая языком:       – Я могу… чем-то помочь?       – Лучше отдохни немного, я справлюсь.       Рухнув кулем на койку Эрен не помнил, как уснул.       Позднее он выбрался из сна и ему на мгновение показалось, будто он заснул в школьной подсобке. Было дело: прогуливал, ругался, убегал. Вместо того, чтобы идти домой или в школьный кружок, он, по-своему обычаю, точно это был ритуал, направлялся в подсобку, заваленную разным школьным барахлом. В узенькой комнатушке стоял невысокий сквозной шкаф, на полу лежали утилизированные по неясным причинам физкультурные маты, а в стене было вырезано маленькое окошко, сквозь которое после обеда проникали яркие брызги солнечного света. И по счастливому случаю туда никто особо не наведывался, кроме ворчливого уборщика пару раз в неделю – взять с полок гвозди или достать чемодан с инструментами, если что сломалось. Временами, лежа на матах, Эрен погружался в размышления и мечты, идеализировал предстоявшую университетскую жизнь, будущие личные отношения – всего понемногу. В подсобке ему лучше думалось, даже Микаса оставляла его в покое. Он воображал себе, как из типичного тинэйджера превратится в кутящего студента, удостоит своим присутствием стены высшего учебного заведения. Он представлял себе, как будет таким же крутым, как и персонаж одного из его любимых незамысловатых фильмов «Клуб завтрак». Юность и взросление – время, когда все ярлыки для него срывались, открывались безграничные возможности, а рамки норм и шаблонов гроша не стоили. И он верил в это до последнего. До июня 2017 года.       Солнечный свет из куцего окошка испарился, вместо него показалась дежурная блекло светившая желто-оранжевая лампа. Светлое помещение потускнело и на смену ему пришли облезшие углы, грубые тюремные решетки и фанеры. Ноздри забила вонь. Фигура, сидящая около его кровати на стуле, немножко осунулась. Микаса чутко дремала, ее голова склонилась вперед, плечи слегка подрагивали. Эрен с непривычки засмотрелся на девушку: такая умиротворенная, было в ее образе что-то тоскливое. Сбоку донеслось еще одно сопение – Армин, прильнувший в полудреме к стене на второй койке. Оба изморены.       «Как долго я проспал?» – первое, о чем подумал Эрен, приподнимаясь с матраса. Он так и уснул в загаженных вещах, а теперь ругался на себя. Чья это койка? Не дай боже Жана.       Микаса приоткрыла глаза, вся вздрогнула и безмолвно посмотрела на Эрена. Кажется, ее серые глаза вот-вот и наполнились бы горячими слезами. Но вместо того, чтобы расчувствоваться как пятилетний ребенок, она спокойно и как-то по-родному обняла его, соскакивая со стула и прижимаясь всем телом. Эрен, не говоря ни слова, принял ее в объятия, чувствуя знакомый запах. А потом вздохнул с облегчением – с ней и с Армином все в порядке.       «Спасибо»       Риваю все казалось омерзительным, малейший звук, вдох, запах, хотелось отмыться от вони до скрипа. А воняло тут, как в каком-то давнишнем скотомогильнике. Идиоты, устроившие не так давно анархию, ничего не добились, только усугубили свое и чужое положение. Брутус ничего не добился. Ничтожество. Ривай неистовствовал на то, в каких условиях он и его группа сейчас находились (и еще человек сорок или меньше). Мария падет и осталось ей совсем недолго. За последние четыре часа он успел отстрелять с десяток мертвяков, пока помогал Моблиту и ребятне, погавкаться с Ханджи и Нанабой и свидеться с Эрвином Смитом. И тот, пожалуй, вызвал у него впечатление самого адекватного человека. Разговор был простой и конкретный. Нейронные роботы здесь оказались не по случайности, нужно обладать интуицией последнего придурка, чтобы не суметь провести параллель с Ривер-Круз. Получается, такие штуки будут напичканы по всем особо важным объектам? Как давно это планировалось? Та стена в помещении, куда они спускались с Моблитом и еще живым Гюнтером в поисках инструментов, выглядела неестественно огромной. Эрвин рассказал, как к нему вломился всполошенный Армин. Они с молодняком нашли за стеной механизмы, застывшие в форме эмбрионов, а когда осмотрели металл, поняли, что это были усовершенствованные нейронные роботы. На ходу. Такие подпитывались за счет человеческой энергии, когда к ним подсоединялись «пилоты».       Дважды срабатывала сирена, вторичные коридоры, и два перехода закрылись, лифт заблокировался, мертвецов было нетрудно сдержать за решетками, но проблема не решилась. Их по-прежнему привлекал шум. И чем дольше выжившие оставались в стенах, тем ближе подбиралась неизбежная опасность. Никто не знал, где и когда в следующий раз прорвет вентиляцию, и толпы тварей хлынут в «жилые» коридоры. Черт подери, Кенни говорил правду.       «Старик?» – Ривай удивился себе, точнее их давней встрече на складе. Вот оно что. Кенни упоминал дамбу в сорока километрах от тюрьмы. Это их шанс. Но удручало то, что он последний и сомнительный. Что если Кенни больше нет в живых, а дамба стала таким же ящиком Пандоры как и тюрьма Мария?..       Они все вымотались, лишаясь последних сил. Ривай был убежден, что еще пару рывков, и он упадет чуть ли не замертво. Им нужно убираться отсюда и как можно скорее.       На следующий день они подрались с Брутусом. Было, конечно, нечестно: та лысая козлина на героине, а Ривай на лапшичном бульоне, но все-таки втащить ублюдку смог. Выблядки, подобные ему, всегда портили жизнь, скольких он перевидал таких за время работы в полиции – сам сбился со счета. Брутус не был исключением. Если бы не Эрвин, то Ривай задушил его собственными голыми руками. Этой жалкой крысе давно пора подохнуть самой гадкой смертью. Из-за него начались серьезные проблемы, в следствие чего погиб Гюнтер, а половина припасов ушла в никуда. Его дружки все еще пытались поиметь гребанную власть в стенах Марии, но как те гиены, исподтишка нападающие на хищников покрупнее, не решались на нечто большее. Короче говоря, отныне каждый был брошен на произвол судьбы. И это злило Ривая. Необходимо все бросить и ехать прочь, плевать, что мало бензина, плевать, что обещали вертолеты. Останутся и не доживут до весны…       – Что находится дальше от Ривер-Круз? – полюбопытствовала Ханджи, осматривая Эрена исключительно в собственных интересах. Ее безумно захватил рассказ о Гибриде и о том, что на тот момент переживал сам Эрен.       – Трасса через пустыри на юг. Я не ездил в ту часть штата. Надо смотреть карту, чтобы разобраться, – ответил мальчишка, раскрывая широко рот.       Потом Эрену посветили в глаза, проверяя реакцию зрачков.       Ривай смотрел на двоих фирменным равнодушным взглядом. Шел четвертый день после их возвращения, а обстановка все ухудшалась. Господи, что очкастая делает? Эрен ведь не заражен, разве они не уяснили это в курортном городке, когда парень расквасил себе пол-лица? Будь у нее под рукой научная лаборатория, она бы не оставила Йегера в покое. Вот стариканом своим клялся.       – А теперь закрой глаза и попробуй сосредоточиться на окружении, ты сможешь услышать их?       Ханджи отсела на соседний табурет.       – Ну… оно выходит как-то само… я до сих пор не могу контролировать это.       – То есть, оно само по себе появляется?       – Скорее так и есть.       – Ну-ка, попробуй.       – Не уверен, что получится.       – За попытку денег не берем.       Чуть погодя Эрен прикрыл глаза и попытался расслабиться на стуле. Застывшая тишина в камере соткала вокруг него тонкую пелену, через которую постепенно просачивался посторонний тюремный шум: гул вентиляции, чужое дыхание рядом с ним, нездоровый кашель, какие-то возгласы. Никакого дурного предчувствия.       Минута. Три. Пять. Все таращатся. Бесит. Бесполезно. Ему даже кончики пальцев не кололо, а пульс, похоже, стал медленнее биться.       «Не выходит»       – Нет, не могу, – громко и отчетливо произнес Эрен, открывая глаза, – я слышу только как блюют и сморкаются. Сойдет?       Ханджи неудовлетворенно вздохнула. Она и сама это слышала. Затем встала и подошла к Риваю:       – А ты что думаешь?       Ривай смерил Ханджи кислым взглядом, физиономия четырехглазой мельтешила непосредственно перед его глазами. Он бы сказал, что думает, но толку от этого мало.       – Это не мое дело, – кинул грубо и отодвинулся.       – Шестое чувство так не работает. Точнее, какая-то часть походит на него, но есть что-то, напоминающее экстрасенсорику. Поразительно.       – Я ответил на твой вопрос. Отдай мне пацана, нам надо идти.       Эрен посмотрел в проход, где топтались Армин и Микаса с Жаном. Три пары глаз из-под повязок в открытую пялились на Эрена, оттого он ощущал себя не в своей тарелке, будто они знали правду. Нет, он не рассказывал никому из них о Райнере. Как ребята отреагируют на эту новость? Возможно, им будет безразлично. Но… что тогда ему делать с разъяснениями на свой счет?       «Подойти и с улыбкой сказать: леди, джентльмены, у меня для вас новость: я затягиваюсь как ебучий Росомаха из комикса, а наш общий друг Райнер Браун стал образцом какого-то ужасного эксперимента. Мы в сраном зомби-муви, поздравляю»       – Забирай. Я подойду к вам позже, – не дождавшись ответа от Ривая, Ханджи вздернула брови и вернулась к Эрену, – если тебя посетит настроение, попробуй воспроизвести то, что ты почувствовал ранее. Не будет лишним узнать побольше о твоих «скрытых талантах».       – Хорошо, – ответил кротко Эрен, покидая первым камеру. Не нравились ему эти названные «таланты».       На последнем шаге Ривай оглянулся, он ведь помнил, в каком положении находилась Зоэ, однако не стал осведомляться, много лишних ушей. А судя по тому, как она держится, то Моблит до сих пор не знает. Ладно, сами разберутся.       – Потом полюбезничаете, слышь.       С ворчливой руганью оттянув за уши Йегера от друзей, он повел его в кабинет покойного Дока. Они с ним приняли решение показать Эрвину и Ханджи документы.       В натужном молчании Эрвин невозмутимо читал текст. Единственный глаз очень оживленно бегал от строчки к строчке. Смит первые пять минут отмалчивался, с жадностью пожирая буквы, строки и целые предложения. Видимо текст ему о чем-то говорил, или же Ривай по чистой случайности заметил на его лице то самое выражение, когда человеку что-то кажется весьма знакомым. Будто он видел эти документы не в первый раз. Напрягающая атмосфера. Йегер сидел на скрипучем стуле перед столом Эрвина, точно его вызвали на ковер. Ривай же в своей манере держался в стороне у стены, наблюдая за обоими. Потом вскользь подумал о том, что он в расчете с Эрвином за открытые ворота Марии.       – Это, конечно, шокирует, – командир дочитал документы, но не торопился делиться мнением.       Аккерман пилил его взглядом.       – Кто бы там ни был, но он знал, что случится эпидемия, или они знали, – высказался Ривай. – В Дэд’Арленте не было ни одного нейронного робота, будто власти решили оставить город без защиты, будто… они были не готовы. Патрулируя город на кануне катастрофы, я видел, насколько были потерянными люди. А Ривер-Круз с какого-то хрена обнесли стеной из контейнеров. И в том магазине оказался подвал, в точности похожий на рабочий кабинет отца Эрена. Я думаю, что те, кто был в Ривер-Круз и смежных городах каким-то образом готовились заранее к эпидемии.       Эрвин смотрел в одну точку у себя под носом.       – Документы не официальные, они научно-медицинские. Все держалось в тайне.       – Спасибо, я еще соображаю.       – Я хочу сказать, что его отец замешан в этом. Он ведь долгое время работал в ЦКЗ. Это по его части.       Эрен встрепенулся и завозился на стуле. Он уже и сам понимал и боялся, что наступит день, когда все кошмары, мучавшие его с детства, окажутся правдой. Какая-то его часть была в этом уверена. Но он так хотел уйти от горькой правды, дать себе фору разобраться, иначе он сам себя сожрет.       – Отец Эрена причастен к документам? Только из-за того, что работал в центре контроля по заболеваниям?       – Если предположить, что экспериментам не два года и даже не пять лет, а, допустим, двадцать или больше, то за такое время можно добиться самых немыслимых результатов, – заговорил утомившимся голосом Эрвин, – и никто не скажет, что результат оправдывает средство.       Эрвин встретился взглядами с Риваем.       – Я бежал со своего подразделения, потому что среди нас был предатель. Мне пришлось самому добывать информацию, а моему начальству это очень не понравилось. Вот и захотели убрать.       Ривай вник в слова, неприятный ком застрял в горле. Эрвин определенно что-то знал, но почему до конца не рассказывал?       – Почему ты не сбежал на побережье или вглубь штатов?       – Потому что на документах, которые я видел, стояла фамилия Йегер. И адрес прошлого места жительства, – вынужденно произнес он.       – Вы сказали, что там была фамилия моего отца? – Эрен ушам не верил, он вцепился руками в сиденье стула.       – Что-то меня раздражает наш разговор.       – Я не мог оглашать такое, сам подумай. Если бы здесь были подставные люди, они бы забрали Эрена.       Эрвин испытывал терпение Ривая.       – Говори на чистоту. Я сыт недомолвками по горло. Кому сдался пацан? – он по привычке запустил руку в волосы, – нет, не так. Ты хочешь сказать, что кто-то ищет Эрена, потому что его отец натворил глупостей в ЦКЗ? Но что-то не складывается.       Смит отложил бумаги и посмотрел на копа с готовностью говорить.       – Это было давно, может двенадцать лет назад, тогда я не успел дослужиться до командира. Подразделение, в котором я состоял, занималось переправкой различных боеприпасов, а также медикаментов. Другой раз мы охраняли полигоны на юге страны или военные бункеры в чащах, пока шли учения и тренировки. Обычно нас не посвящали в подробности, знаешь, как бывает, – Эрвин потер выступающий подбородок, а потом сложил руки на груди. – В один из дней моей службы на охраняемой территории сработала сирена. Тогда я подумал: что-то серьезное произошло, посторонние или террористы? Но, когда я увидел, кто был виновником подъема тревоги, то неплохо так удивился, – он перевел взгляд на Эрена, – это был ребенок. Из-за его побега всех подняли на уши.       Ривай стал угрюмее тучи.       – И тебе не показалось это странным? Что мог ребенок делать на военном полигоне, это же безумие.       – Безумие. Но что я мог сделать? Я выполнял свою работу, не задавая лишних вопросов.       – Ты узнал, почему так вышло?       – Нет. Но спустя время у меня появилась цель, – Эрвин выдержал паузу, – эти документы и те, что видел я, тому объяснение. Райнер Браун не единственный пациент, на котором ставили опыты. Есть еще как минимум пятеро, если не больше. И Эрен Йегер один из них. Все зашло слишком далеко. Он необходим тем людям, и я не знаю для чего, а если бы и знал, то, наверное, свихнулся и давно бросил военное дело. Только желание добиться правды не давало мне покоя.       На висках выступил пот. Эрена метнуло в густой жар, во рту резко пересохло. Он смотрел на Эрвина и не понимал ни единого слова. Не хотел понимать. Что? Он часть эксперимента? Чушь собачья. Отец бы не стал подвергать его таким пыткам. Но его кошмары… вовсе не кошмары? Получается, это были воспоминания?       – Я вам не верю, – громко заявил Эрен.       – А я не прошу верить мне. Я говорю то, что сам знаю.       Ривай отлип от стены, вперив руки в край стола.       – Легче не стало. Наоборот, слова звучат как обречение на бесконечные попытки добраться до правды. А вскоре она будет уже никому не нужна. И ты все это время знал, черт тебя дери.       В кабинет со стуком вошла Ханджи, одергивая с лица повязку.       – Вы без меня что ли все прочли?       Эрен сидел как не свой. Давайте, скажите ему, что любую правду всегда легче принять.       Кулаки его сжались и побелели, как мел. Как ужиться с правдой? Мама... Знала ли она? Предал ли его отец? Возможно да, он позволил ему страдать, бросил его, скрыл от матери. И ради чего?.. Ради каких-то экспериментов? Поэтому он слышит сигналы вируса, регенерирует как чокнутый, меняется вместе с заразой? Это больше походит на правду, чем выдуманные догадки. Все становится на места, приводя огромный дьявольский механизм в движение. Теперь все ясно.       – Ты была права, Четырехглазая, – выплюнул с колкостью коп, – наш киндер и вправду с сюрпризом. Почитай, лекарь, ты же соображаешь.       Отвратительно.       – Вы о чем? Дайте-ка мне документы, – потребовала напористо Ханджи, подойдя к письменному столу.       Эрвин без обиняков протянул папку с листами.       Они молчали, погруженные в себя.       Значит вот какая правда. Жестоко.       – Я уничтожу их, – произнес со скрипом Эрен и мрачно ухмыльнулся. В груди пронеслась вспышка гнева, зубы свело, в глаза будто плеснули кислотой. – Одного за другим. Всех, кто сделал это с нами. Со мной. Я их всех уничтожу.       А потом он начал хохотать как умалишенный, запрокидывая голову к потолку и чувствуя, как кровь неистово вскипает в венах и растекается отравой по всему телу.       «Я заставлю вас пожалеть»       «Вы все сдохнете»

***

      Грязной работой Ривай не занимался. Он сидел в отдельной камере по своему желанию и почему-то с Йегером чувствовал себя неуютно. В последнее время тот выглядел как душевнобольной. Хорошо, что хотя бы отмылся после приезда, но все равно напоминал бомжару под тридцатник, который в рот воды набрал и глаз не поднимал.       Ривай решил, что ему стоит побыть одному некоторое время, обмозговать все, дать выпустить пар. Поэтому Ривай счесывал костяшки до крови. Да, подраться с кем-нибудь стало для него привычным делом. Адреналин подпитывал слабеющее тело и не давал скопытиться. Но вскоре это ему надоело, а чем занять себя он так и не нашел. Иногда он разговаривал с Эрвином о побеге за стены Марии. Им нельзя было оглашать их уход, иначе половина тюрьмы потащится за ними, начнется мордобой и все в таком духе, как обычно бывает за последнее место в спасительной шлюпке. Но думалось Риваю, это не самое страшное.       Он уже не помнил, какой шел день. Хворых становилось больше. Были странные случаи заражения вирусом внутри стен. Троих сразу же отстреляли, пока те не укусили кого-нибудь. Это настораживало и как минимум вселяло страх. Риваю казалось, что его тело насквозь пропахло мертвенно-гнилым запахом, заставшим в коридорах и камерах. Сегодня завыла сирена, но никто не понял по какому принципу она сработала. Наверное, в соседнем блоке пробили стену мертвецы, те самые, что объединялись в одну целую громадину. Потом какие-то долбоебы открыли ворота и угнали машину, принадлежавшую семейству Йегеров. Синий «Ниссан» петлял по внутренней территории средь мертвяков и еле вырвался за ворота. На летней резине далеко не уедешь, подумалось тогда Риваю, когда он наблюдал вместе с остальными зеваками за «шоу». И потом понял: тянуть кота за хвост – пустая трата времени. Любая задержка может стоить им жизни. Он направился к Эрвину с последним и решительным предложением валить отсюда нахер.       Тем временем Нанаба, Конни и Жан копались на складе старых вещей, бросая последние попытки найти что-нибудь пригодное. Затянув посильнее лицевые платки, они перебирали коробки и разное барахло, изредка переговариваясь между собой.       – Черт ногу сломит, – выругался Конни, растягивая какую-то тряпку в ржавых разводах.       – Да уж, не комильфо. Будто я в чужом говне копаюсь, – сказал Жан.       – Гляди, панталоны мамаши Йегера, – покривил физиономией Конни, отбрасывая непонятной формы вещь в сторону Жана.       – Отвали, болван. Не до шуток сейчас.       – Да брось ты хмуриться.       – Хватит болтать, времени не так много.       На глаза Нанабе попалась пара кожаных перчаток. Неплохо. Но хотелось бы другого. Она положила перчатки на плед. Конни болтал без умолку, наверно так он переживал стресс, связанный с болеющей Сашей. Слова Ханджи обнадеживали, она держится молодцом, и ее организм борется с пневмонией. Но угнетало то, что лекарств в их личном запасе остался с гулькин нос. Не дай боже кто-то из здешних узнает про медикаменты, раздерут живьем.       За болтовней парней Нанаба не расслышала измученный стон из дальних камер, те уходили в глубь коридора.       – Честно, я устал. Мы тут торчим с обеда, может быть сделаем брейк, а? – пробубнил Жан, усаживая свою пятую точку на груду книжек.       – Ты чего, если мы собрались валить отсюда, то надо набрать шмотья, – ответил ему Конни.       – Говорите тише, – шикнула Нанаба, – хотите, чтобы услышали?       – Простите, вы правы.       – Сойдет любая тряпка. Поторапливайтесь.       Стон повторился. Было в нем что-то удушающее, словно кому-то перекрывали кислород. Нанаба насторожилась. Она давно перестала следить за болеющими в стенах после убогой попытки двух уродов изнасиловать ее. Но что-то подсказывало ей пойти и посмотреть, что если это очередной случай инфицирования вирусом? Выглянув из складского помещения, она устремила взгляд в длинный тусклый коридор, освещенный дежурными лампами. Само существование таких пространств заставляло кровь стыть в жилах.       – Будьте тут, я сейчас вернусь.       – Куда вы?       – Наверное, кому-то плохо стало.       – Давайте я сгоняю за Ханджи? – предложил Жан.       – Все в порядке, если что я позову вас.       Парни кивнули, провожая ее взглядом.

Matthew Margeson – First You Watch It Then You Die

      Нанаба, по всей вероятности, догадывалась, что совершала роковую ошибку. Она шагнула в бездонную глотку мрака. Навстречу ей из темноты вышла фигура – обычный человек прошел мимо, но этого хватило, чтобы сердце в груди забилось быстрее. Звуки, напоминавшие чье-то удушье, перемешивались с чем-то влажным и мокрым. Она достала фонарик из заднего кармана джинс, включила его и тусклый свет заскользил по фанерам и решеткам.       Кого-то сильно тошнило?       Когда Нанаба дошла до нужной ей камеры, стоны закончились и началась возня, что-то сырое шуршало в камере. Человек так не погибает от пневмонии. Но и те, кто каким-то образом подвергались заражению, не становились сразу Красными, они даже ноги еле волочили, если собирались на кого-то напасть. Мысль, что внутри стен гуляет зараза, благодаря которой ты можешь стать живым мертвецом, изнуряла и заставляла волосы дыбом вставать. И таких случаев насчитывалось как минимум шесть.       Нанаба потянулась к решетке и слегка толкнула от себя. Прутья не издали ни единого звука. Луч фонаря пробежал по полу, потом ударил в конец камеры. На койке трясся человек, а у него на груди что-то сидело. Что-то с бледно-мертвенной пурпурной кожей, усеянной смоляной сеткой сосудов, и пухлыми безобразными конечностями. Это был тот младенец, выросший до приличных размеров, примерно с небольшую собаку. Тварь сидела на трупе, ненасытно глодая лицо, ее отросток, который ранее был необрезанной пуповиной, сейчас походил на трепыхавшиеся мешковатые щупальца, которые лезли под кожу, высасывая содержимое.       Выступил холодный пот, легкие Нанабы словно сжали невидимые лапы ужаса. Ей перехватило дыхание, в мозгу щелкнуло: «бежать». Она издала едва слышимый вдох и быстро убрала фонарик.       Тварь растерялась, не понимая, откуда донесся звук. Послышалось утробное рычание, черные холодные глаза блеснули в темноте и устремились на Нанабу. Нечто опасное промелькнуло в них. Попятившись как можно тише от камеры, Нанаба потянула за собой решетчатую дверь. В ногах почувствовалась неуверенность, женщина перевела дыхание, а потом вздрогнула всем телом, когда тварь издала гортанные булькающие звуки. Прогремела решетка вентиляции – тварь исчезла под потолком. Она удалялась по воздухоносным трубам.       «Куда оно направилось?!!»       Поднимать панику последнее дело.       Но тут ее разум проломило ужасающей мыслей: «Через какое время труп встанет с койки? И сколько трупов эта тварь успела пожрать?»       «Не может быть…»       На всех скоростях она понеслась к складской комнате.       От неожиданного появления Нанабы парни чуть не подпрыгнули на месте.       – Берите вещи, которые нашли, и живо поднимайтесь к остальным.       – Там кому-то нехорошо?       – Все гораздо хуже, – схватив тряпье, Нанаба выглянула в коридор, – чего застыли?! Пошевеливайтесь!       Жан и Конни заторопились, набивая сумку скарбом. Уже по одному виду Нанабы стало понятно – что-то произошло. Поднявшись по лестнице наверх, они прошли по переходу и очутились в блоке «своих» камер. Руки у Нанабы тряслись. Шепнув Жану, чтобы тот тихо собирался, она отправилась на поиски Ханджи.       «Нет, никому ни слова. Это единственная попытка убраться отсюда. Господи, что если тот труп уже очнулся»       Часы тикали. Тикали невыносимо громко, ей казалось, словно они были у нее в голове. По проходам разносились стенания, а ей хотелось, чтобы все заткнулись. Кто там в камерах? Заболевший, отхаркивающий мокроту, или тварь, жрущая его конечности и одновременно инфицируя? Без стука вломившись в кабинет покойного Дока, Нанаба встретилась взглядами с Риваем и Эрвином. Ханджи среди них не было. Боже, не говорите ей, что она решила не приходить сюда, потому что нашла дело позанятнее, типа обходов камер с больными стариками и детьми. Совсем сдурела?!       – Что стряслось? – встал с места Эрвин.       – Вы готовы сейчас ехать? – напрямую сказала Нанаба. Она все сглатывала ком в горле и все никак не могла проглотить его.       – Прямо сейчас?       – Не иначе.       – Надо разогреть для начала грузовик, так просто машина не заведется. И нужно открыть ворота.       – Тогда кто-то должен пойти и сделать это, – чуть ли не задыхаясь проговорила она.       До Ривая как по щелчку дошло, что вот-вот и начнется что-то очень не хорошее.       – На тебе лица нет. В чем дело?       – Я знаю, кто заражает всех внутри стен. Тварь, которую мы с Ханджи упустили в карантине.

Мы будем либо живы, либо мертвы

      Обстановка накалилась до предела. К вечеру в тюрьме свирепствовала необузданная паника. Кто мог уносил ноги. Каждая минута превратилась в золото. Как бы бессердечно это ни звучало, но все, кто сейчас стоял на пути Ривая и его группы – сделались врагами.       Брутус трясся как шакал под боком тарахтящего грузовика, намеренный стрелять в кого не лень. Вытаращенные глаза лихорадочно сверкали от выжранной дозы кокаина, темно-синие хвосты птиц подергивались под нижними веками. Его нехило так лихорадило. Вышло скверно, Ривай это понимал, глядя на полоумного придурка в пяти шагах от себя.       Шпана не успела дозаправить грузовик и закатить бочку с топливом на пожарный случай. В гараже стоял громкий гул от заведенной машины.       – Опусти чертов пистолет, – крикнул Ривай.       Позади ломилось еще человек десять в заднюю дверь.       Микаса придерживалась за нейронного робота, дай ей несколько секунд, и она сорвется как овчарка. Мысленно она умоляла парней не делать глупостей.       Армин в нескольких шагах стоял от Эрена. Йегер удерживал на мушке двоих зеков, они не решались помочь главарю, но держали на горле Жана нож.       Выхлопной дым въедался в горло, заставляя заходиться кашлем.       – Опусти сраный пистолет!       – Вы, гребанные уроды, решили по-тихому свалить и кинуть нас. Знаешь, как здешним это не понравится? Знаешь?! – срывался на истерический вопль Брутус, размахивая оружием.

Tomandandy – Beast Finds Beauty

      Аккерман оскалился, кровь билась в артериях у него на шее. Задняя дверь гаража долго не выдержит. Время поджимало, а от него зависела успешность плана. Подери семеро этого Кирштайна, еще одна задница, которую надо спасать.       – Отойди от грузовика. Мы не можем больше оставаться в этом рассаднике заразы, – он махнул «двойником». – Хочешь свалить, бери пикап.       – Пошел ты, сам садись в раздолбанную консервную банку! Она и двадцати миль не протянет.       – Моей группе нужен этот грузовик, мы изначально на нем приехали, – терпение Ривая имело свойство заканчиваться.       – Не выебывайся, иначе я продырявлю тебе твою рожу. Ты с самого начала меня бесил.       На улице мертвяки принялись рвать тех, кто ломился в гараж.       – Чего ты добиваешься?! – последний раз гаркнул Аккерман.       – Вы никуда, блять, не поедете, – Брутус навел дуло пистолета на колеса.       – Не делай этого.       Прогремела серия выстрелов. Потом началась рукопашная.       Ривай в беспамятстве квасил морду зеку, кулаки горели адским огнем. Случился выброс адреналина в кровь, тело вновь перестроилось в опасных условиях в жесткую структуру. Последовавший толчок выбил воздух из его легких, он круто упал на спину, приложился головой, и на него запрыгнул Брутус с бешеными глазами – кровь хлестала ручьем с его носа, точно вино из бочки.       – Армин! Возьми пистолет, быстрее! – Эрен кувыркался на полу с мужиком, силясь задушить его ногами, пока второй отплевывался от крови и колошматил Кирштайна.       – Дверь сейчас откроется, господи.       – Возьми ебаный пистолет!       Микаса живо запрыгнула в робота, стальной корпус со специфичным звучанием закрылся вслед за ней. Она почувствовала в верхушке позвоночного столба невесомый укол – произошло подключение общей системы. Первый раз управлять нейронной машиной было нелегко, теперь же она знала ее возможности вдоль и поперек.       Снаружи раздался лязг механизма – ворота Марии открывались.       У них в запасе десять минут.       – Стреляй, блин! – Эрен надрывно стиснул ноги на горле задыхавшегося мужика.       – Но там…       – Не медли!       – Жан, уйди в сторону, – сжав в руке пистолет, Армин направил его на огромного мужлана, что колотил его друга. Не выше, не ниже – прицелиться невозможно! Будто вокруг все замельтешило. Рука вспотела, Армин почувствовал как нагрелась железная рукоятка.       Жан оттолкнул коленом зека, дрогнул от выстрела и как подорванный поднялся на ноги, шатаясь от череды ударов. Пуля вошла меж лопаток, заключенный упал на черный в бензинных пятнах бетон.       Заднюю дверь выломали с мясом и в гараж с воплями метнулись заключенные, и заметившие их мертвецы.       Сделав блок тыльной стороной руки, Ривай увидел, как чужой рот раскрылся, обнажая ряд желтых зубов. Он заглянул в глаза Брутуса. Это было как заглядывать в колодец, в котором бушует огонь. Его рожа была настолько близка, что Ривай ничего не придумал лучше, как вырвать у того глаз. Секунды и Брутус с диким визгом откинулся назад по инерции, зажимая кровоточащую дыру ладонями. Горячая вязкая кровь обдала шею и пальцы. Отвратно до невозможности. Встав с пола, Ривай поднял тяжелый ботинок и опустил его на грудь Брутуса, точно пытался раздавить насекомое. Зек взвыл.       – Прыгайте в грузовик, – слова с хрипом выходили из воспаленного горла, Ривай щурился от покалываний в черепе.       Жан и Армин по команде забросили ранцы и влезли в кузов грузовика, раскрывая болтавшиеся куски брезента.

Christian Reindl – Claim Your Weapon

      Раскидав вбежавших тварей, Микаса опрокинула стеллаж с инструментами, заваливая задний выход, а затем направила робота к началу гаража, ей необходимо было расчистить дорогу, чтобы Ханджи и остальные смогли добраться до машины по улице.       Йегер стремглав махнул к нейронному роботу, отворяя широкую железную створку. Снег окрасился в цвет черничного пудинга – уже смеркалось. Его голова кружилась от скопления газа в гараже. Ошеломленный, он смотрел на чертовщину, творившуюся на внутренней территории Марии.       – Их… их очень много.       – Запрыгивай в кузов, я сказал, – повторил Ривай, замечая, что пацан замешкался у выхода.       Безобразное лицо Брутуса раскололось гадкой усмешкой. Ривай произвел последние несколько ударов, оставляя лежать ублюдка в багровой луже под тусклым серо-зеленым сиянием ламп. Затем поднял с бетона ружье и сел в грузовик, нажал на газ, переключая скорость.       Пульс клокотал в венах, Эрен схватил железную трубу и на ходу запрыгнул в кузов. Грузовик выехал во двор, следуя за нейронным роботом, который молотил мертвяков, бросавшихся на шум. Риваю казалось, что это какой-то бесконечный сон, дежавю, фильм перед глазами, который никогда не остановится, потому что некому было прервать сеанс. Мертвяки, завидев грузовик неслись от стен, размахивая руками, точно пловцы. Вирус внутри хозяина повелевал немедленно инфицировать новые организмы.       Нейронный робот на миг перестал слушаться, Микаса занервничала. Корпус, заднюю панель и механические руки облепили твари, словно пиявки. Микаса слышала, как они яро рычали и шипели, лупцуя кулаками металл. Твари расшибали собственные бошки о корпус, пытаясь добраться до нее – стекло залепило черно-багровой жижей. Она вытянула руки вперед – машина повторила движения пилота – потом резко встряхнула, как обычно стряхивают муравьев с ладоней, а затем сбросила их с переднего стекла. Корпус развернулся на сто восемьдесят градусов, и робот раздавил механическими руками гнилые тела.       «Медлить нельзя, если так простаивать и терять бдительность, то эти ублюдки завалят машину»       Ривай налег на газ, сбивая и раздавливая к чертовой матери тварей, что бросались под колеса, грузовик коробило так, словно они ехали по бездорожью с крутыми ухабами. Машина крутанулась в бок, подъезжая задним ходом к центральному входу тюрьмы.       Гвалт из лязгавших пастей мертвецов рассеивался по воздуху. Микаса отбрасывала их, как только те приближались к грузовику.       – Йегер, шевелись, – прикрикнул осипло Ривай, не глуша мотора. Он выскользнул в окно, отстреливаясь остатками патронов от Красных, что сломя голову неслись на него.       – Стреляй по котелкам, если они начнут лезть, – напоследок сказал Эрен Армину, выпрыгивая за бортик, чтобы помочь остальным. – Эй, ты, возьми железку, – бросил спешно растерянному Кирштайну кусок трубы.       – У меня мало патронов! – Армин выглядел перепуганным до самых костей.       – Я быстро, туда и назад! Скажите Микасе, чтобы забиралась в грузовик.       Ноги сами несли его, он не ощущал студеного уличного холода, наоборот, кожу жгло от жара и пота, толстовка мерзостно липла к мокрому телу. В животе кишки выкручивало. Как только он дернул дверь, на него бросился с развороченной челюстью седой мужчина, язык свисал, как ошметок надрезанного багета. Эрен чуть не вскрикнул от неожиданности, отбрасывая того от себя.       В переходе кто-то дрался. Он в спешке разглядел своих.       – Все готово, надо валить!       – Сюда! Помоги нам, – позвал Конни.       – Это было чертовски трудно, – впопыхах заговорила Ханджи, перетаскивая вместе с Конни и Марло под руки Сашу, – она потеряла сознание.       – Все целы? – Эрен метнулся на помощь, подхватывая за ноги девушку.       – Вроде бы да, – Ханджи передала Сашу, а сама рванула обратно к Моблиту и Нанабе, те запирали проход, пока Эрвин отстреливался от взбесившихся заключенных.       – Оставьте вы уже эти двери!       – Когда они успели обратиться?!       – Какая уже разница, просто бегите.       – Парни перетащили Сашу?       – Господи, да! Сейчас начнут закрываться ворота, времени нет.       Ханджи схватила рюкзак бегом устремляясь к выходу. За ней побежали остальные. Когда послышался скрежет ворот, то Зоэ пропустила удар сердца, если они не успеют – им крышка. Никто из них не хотел здесь умирать. Когда они запрыгнули в кузов к молодняку, Ривай раскочегарил мотор и грузовик начал набирать скорость. Колымага тарахтела, но ехала, а его все не оставляло в покое чувство подвоха. Стекло пошло трещинами. Мощный нос грузовика таранил кучи наплывавших морд и не давал им броситься на перед. За задними колесами торопились угнаться мертвецы, выставив свои посиневшие от холода руки, Армин и Эрвин отстреливали тварей, которые пытались запрыгнуть вовнутрь. Грузовик от ударов подбрасывало, но он успевал, укладывался в последние минуты до закрытия ворот.       Ветер свистел неистово в ушах. Эрен судорожно искал в ранце новые патроны для пистолета. Но как только поднялся на ноги, ощутил в голове невероятной громкости писк, точно ультразвук врубили на всю мощность у него в черепе. От боли в перепонках он упал. А когда поднял голову, то и полминуты не хватило, чтобы успеть спасти Нанабу. Все случилось до невероятности быстро. Она стояла у края, отталкивая Конни и Армина, а потом ее не стало.       Мертвецкие посиневшие руки схватили ее за волосы и безжалостно вырвали из кузова.       Эрен не слышал вокруг себя крики, а только видел, как Нанаба упала в снег. Лицо скривилось от боли, она смотрела им вслед. И мертвецы захлестнули ее, как приливная волна. Нанаба исчезла под рвущей и кусающей толпой.       Безмолвные ворота Марии захлопнулись с холодным скрежетом.

Встреча за дамбой

      Мощное гудение мотора накрепко засело в голове Эрена. Он пялился в одну точку, полностью погруженный в себя. Никто из них давно уже не плакал. Слез просто не было. Они не лились из глаз, как было раньше в нормальном мире. Смерть Нанабы была более чем бессмысленной. И это знал каждый из них.       Под ночь они доехали до дамбы, что стояла на реке Арлерт. Сорок километров пронеслись как полчаса. Все из-за бесконечного неудержимого потока в голове Эрена. Он чувствовал внутри себя опустошение, точно с Нанабой ушла какая-то его крошечная частичка. Кто был в этом виноват, мертвецы? Нет. Виноватыми были они, кто все это устроил, кто допустил этот масштабный коллапс. Но в те мгновения он осознавал свою беспомощность, тупое бессилие, словно он был червем в мокрой почве. Прошлого ведь не воротишь. Так сколько еще должно умереть людей?       За дамбой высилось двухэтажное здание водохранилища из красного и белого кирпича с арочными окнами. Их грузовик за ограждение впустили не сразу. Вооруженные люди были такими же, как и они – выжившими. Если в тюрьме чувствовалась враждебность и агрессия, то в этом месте все выглядели скрытными и выдержанными, Эрен заметил это, как только вошел в само здание. Повеяло сыростью, но такой запах был определенно лучше, чем в стенах Марии. Конструкция напоминала самолетный ангар – очень высокие потолки, укрепленные стены, большие помещения и никаких странных коридоров и камер.       Микаса держалась с Армином рядом, они ступали за Эреном и остальными. Впереди всех шли Ривай и Эрвин, их сопровождали вооруженные караульные. Все они были без сил, Риваю и мысль в голову не приходила требовать, чтобы эти люди убрали оружие. Не до того было, совершенно. Им бы отоспаться да угол занять свободный, а по ходу дела разберутся. Глядя на знакомую фигуру, стоящую в центре огромного просторного помещения, Ривай подумал о главаре этого места, у них наверняка есть иерархия, раз все настолько собраны и работают без заминки.       Кто бы мог подумать…       Кенни Аккерман, черт его подери.       При виде Ривая старик только усмехнулся, словно догадывался, что с ними произошло и почему они приехали именно сюда. Без лишних слов им разрешили остаться, но при условии, что они для начала пройдут осмотр в архивной и разденутся. С Кенни спорить бесполезно, Ривай это знал, но раз так было нужно – пускай смотрят на их голые задницы, плевать.       В эту ночь все они плохо спали. Особенно Микаса, будто на нее так действовало новое место – неизученное пространство, где она ощущала себя уязвимой. Ей снились дурные сны, мерещились неясные, то ли существующие, то ли нет, события из прошлого. Какие-то его части, моменты, минуты… И непонятно, были ли они на самом деле или ее мозг начал давать сбои в своей работе. А потом ей явилась Она. Энни Леонхарт, как мимолетное видение. Она сидела на полу, около ее спального места и смотрела на нее своим тоскливым почти ничего не выражающим взглядом. От этих глаз Микасе стало еще невыносимее. А когда ее щеки коснулась рука, то Микаса вздрогнула от ужаса – это было так реально. Теплые пальцы касающиеся ее лица, вернули девушку в ясное сознание. Она не спала, а Энни не была частью кошмара.       Она сидела перед ней живая и настоящая.       Она была реальна.       – Здравствуй.