Гарри Поттер и Неразрывные связи

… Он молча наблюдает, как стены его призрачного заточения переливаются, словно гладь озера в дождливую погоду. Ему не нужно много думать, чтобы определить, как долго он уже хранит молчание. Но в пустынной комнате он один, заточенный и спрятанный от людских глаз самой магией. Бесконечное и холодное одиночество, которое не с кем разделить. Он поднимает руки и проводит ими в воздухе, словно срывая завесу с чего-то незримого, но ничего не происходит. Ему просто нравится представлять, как кто-то войдет в его безмолвную тюрьму и волшебным образом уведет с собой. Неважно куда, обычно его мечтания обрываются на том моменте, когда Он и его спаситель переступают порог злосчастной темницы. Он ложится на призрачный пол и раскидывает руки в стороны, прикрывая глаза и мечтая, что кому-то он будет нужен. Ведь в этом смысл его существования. Других он уже не помнит… Гарри просыпается при первых лучах солнца, просочившихся сквозь не задернутые вчера занавески. Сон все еще не отпускает его, но он уже с трудом может вспомнить, что ему снилось. Но неприятный холод в груди остается. Такой знакомый привкус одиночества и отчаянного ожидания никак не уйдет из головы. В последнее время эти сны все сильнее начинали беспокоить. Гарри мог с точностью описать каждый уголок той призрачной комнатки, но не мог вспомнить, зачем он там. Может, ему снились его детские заточения в чулане? Но Гарри почему-то не может с уверенностью сказать, что этот сон был воспоминанием. Уж точно не его воспоминанием. Неприятно зудит левая рука, но гриффиндорец списывает это на неправильную позу во сне и плетется вниз. За те несколько дней, что Гарри привыкал к сожительству с «новыми» Дурслями, он успел полностью принять их тактику поведения и изучить расписание подъема. Дурсли же относились к нему уж слишком осторожно. И, несмотря на то, что между ними сейчас сложилось что-то вроде «мира», они все равно с предельной аккуратностью стремились избегать его присутствия. Гарри оставалось лишь искать моменты и ловить их самому. Остальные жители дома на Тисовой все еще спят, но долго это не продлится. Гарри привычно достает из холодильника пачку бекона и яйца, чтобы приготовить завтрак. Все же на кухне мальчик чувствовал себя свободнее, а готовка помогала сосредоточиться и вконец проснуться (Спасибо Снейпу, и чтоб он был здоров). В этот раз его никто не принуждал помогать по дому, но мальчик сам рвался помочь Петунии, порой доставая расспросами женщину и доводя до очередных стихийных всплесков ее будущего ребенка. Но постепенно она сдалась, теперь задания для Поттера каждое утро лежат на столе – лишь бы мальчик только не лез со своим гриффиндорским благородством. Поэтому, когда на кухню, довольно улыбаясь в усы, заходит Вернон, его уже ждет порция завтрака и чашка ароматного кофе. Он приятно удивлен и даже здоровается с бодрым Поттером, усаживаясь за стол и начиная обыденный ритуал с быстрого оглядывания свежей газеты. Гарри же заканчивает поджаривать хрустящие тосты и, кинув взгляд на довольного дядю, тихо садится на свое место. Завтракают они оба обычно в тишине. Следующим на кухню вваливается Дурсль-младший и сонно плюхается на стул, придвигая к себе тарелку. Вяло пожелав доброго утра, он включает небольшой телевизор над холодильником и переключает на канал бокса. Гарри остается лишь удивляться, как такой увлеченный борьбой кузен может иметь такое объемное тело. Дадли бывал регулярно замечен в своей комнате в компании с новой грушей или гантелями. Видно, он смирился с тем, что кузена теперь доставать - себе дороже и переключился на новую тактику: сам не лезет, но на легкие подколки огрызается. Их отношения все больше начинают походить на нормальные, когда Дадли наконец не выдерживает и задумчиво спрашивает у стригущего розовые кусты Поттера: - Ну, ты же волшебник, типа. Почему не помашешь своей палкой и не сделаешь всю работу сразу? О сломанной палочке Гарри ничего не сказал, решив не рисковать потерей незримого преимущества над более крупным кузеном, но и про запрет на магию вообще говорить не хотелось. Вместо этого Поттер объясняет Дадли, что его не этому учили. А после этого… Теперь на стрижку они отправлялись вдвоем: Дадли расспрашивать о магии, а Поттер работать и развлекать кузена рассказами о волшебстве. Квиддич тучный кузен не понял, а вот рассказ про драконье яйцо и уход за магическими тварями его поразил настолько, что несколько дней после этого он ходил за отцом и просил взять с собой на «поездку за книжками», в надежде найти себе какую-то зверушку покруче. В итоге, Дурсль-старший сдался, но при условии, что никаких тварей в его доме не появится. Так дата похода приближалась, а Гарри все не мог придумать, как поделикатнее пояснить семейству то, какую роль играет для волшебников, и что можно ожидать от впечатлительного магического люда (сам все не может забыть, как его руку минут двадцать не могли оставить в покое). Подходящий момент настал, когда после очередного безмолвного ужина все семейство перекочевало в гостиную, на очередной просмотр новостей. Сегодня Дадли решил присоединиться к родителям, поэтому Поттер решил не упускать момента и сразу им все пояснить. - Дядя Вернон, у меня есть разговор для вас всех, – неуверенно начал Гарри, зайдя следом за Дурслями в комнату и выждав, пока они все устроятся на диване. Сам же гриффиндорец осторожно сел в кресло и тихо вздохнул, набираясь храбрости: - Тетя, что Вы... Знаете о положении в магическом мире? - В смысле? – женщина недоуменно смотрит на племянника и поджимает губы. – Я не понимаю о чем ты. - Разве моя мама не рассказывала вам о военном положении? О Темном Лорде? Дурсль заметно напрягся и кинул тяжелый взгляд на мальчика, серьезно нахмурившись: - Что за военное положение? У вас там война, что ли? Петуния, мы никуда не поедем! - Нет, нет... Сейчас уже все закончилось. Уже 10 лет как. Так что, тетя? - Я не общалась с Лили с тех пор, как она закончила эту вашу школу и выскочила за своего Поттера. К тому времени у нас уже были плохие отношения, поэтому я даже не пыталась наладить с ней контакт, – сдержанно пробормотала женщина и внимательно посмотрела на племянника. – Но я помню один случай... Когда она вернулась домой по окончанию своего, кажется, пятого курса, она... Выглядела очень подавленно. Я тогда ей посочувствовала немного, и она рассказала мне о одном своем друге, который предал ее. Насколько я помню, тот парень жил недалеко от нас и часто приходил, снова и снова пытаясь извиниться. Лили даже пришлось уговорить родителей на поездку к родственникам. И на следующих рождественских каникулах история повторилась. Не успев распаковать вещи, она влетела ко мне в комнату и разрыдалась так, что ее пришлось отпоить какой-то гадостью из ее сундука. Как оказалось, тот ее друг примкнул к какой-то банде с дурацким названием и начал изучать темную магию. Впрочем, этот Снейп никогда не был похож на нормального человека. Просто отвратительный тип... - Что?.. Как вы его назвали? – Гарри не мог поверить своим ушам и даже подскочил на месте, во все глаза уставившись на вздрогнувшую тетю. - Не помню имени. Но мальчишка был Снейпом. Вечно хмурый, грязный... – презрительно скривилась тетушка, но через секунду вздохнула. – Но я тогда все же удивилась, что они с Лили разругались. Порадовалась, но... Он так за ней носился, как он мог ее предать – загадка... Почему ты спросил, Гарри? Поттер рухнул в кресло и отстраненно посмотрел на свои руки, взъерошив себе волосы и забубнив под нос: - В моей школе один из преподавателей... Его зовут Северус Снейп, он очень подходит под это описание и просто ненавидит меня... Может, это из-за того, что он ненавидел маму? Петуния пожала плечами и слабо улыбнулась, сжав ладонь хмурящегося мужа: - Не знаю, Гарри, из-за чего они поссорились, но... Тот парень просто не мог ненавидеть мою сестрицу. По глазам его видно было. Гарри был слишком шокирован, поэтому родственники не торопили его с продолжением рассказа, ожидая, когда он сам очнется. Мальчик, всё же, успокоиться не мог. Могло ли быть так, что придирчивый зельевар когда-то знал его маму? И почему он теперь так ненавидит самого Гарри? «...Небо тому свидетель — он тебя ненавидит…» Гарри вздрогнул, когда в его мозгу неожиданно промелькнула забытая сцена из разговора с покойным Квиррелом. Его голос звучал так ясно, будто бы он сейчас шептал это ему на ухо. «…Он учился в Хогвартсе вместе с твоим отцом, разве ты этого не знал? Они друг друга терпеть не могли. Но Снейп никогда не желал тебе смерти.» «Так вот, что это значит... Он ненавидел моего отца, а мама тут ни при чем,» - мысленно пробормотал Гарри и нахмурился. - Значит, он - Пожиратель Смерти… Интересно, знает ли директор об этом? Дурсли недоуменно переглянулись, наблюдая за поведением их странноватого племянника. Гарри уловил краем глаза это движение и поднял голову, очнувшись от раздумий и тут же пояснив: - Простите... Я продолжу. Та «банда», о которой говорила тетя, называется Пожирателями Смерти. Это были темные маги, примкнувшие к магу, называвшему себя Волдемортом. Это был самый страшный из темных магов за последние полвека. Он возглавил армию своих сторонников и развязал войну. Но ему всегда нужны были сильные сторонники. И вот, 10 лет назад он пришел в дом родителей и... Он убил сначала моего отца, а потом... Мама закрыла меня своим телом и тоже погибла, принеся себя в жертву. Но когда он попытался убить и меня - младенца, ему это почему-то не удалось и смертельное проклятье отразилось от меня, оставив мне шрам на лбу, и ударило по нему самому. Из-за меня Темный Лорд пал. И все волшебники это знают. Я у них что-то вроде... Мальчика-который-выжил, спасителя от тьмы и смертей. Поэтому маги очень странно себя ведут, когда меня видят. Они глазеют на мой шрам, пытаются пожать руку и все такое. Вот… Мальчик прервался и внимательно посмотрел на притихших Дурслей, давая им время на осмысление. Петуния прижала ладонь к губам и с силой зажмурилась, словно сдерживая слезы. Она не знала таких подробностей о смерти сестры, точнее, она знала, что Лили погибла с мужем из-за какого-то психа, но чтобы так... Понимание накатило очень неожиданно и такой силы, словно заставляя пережить заново момент, когда она узнала о смерти сестры. Вернон неловко приобнял плачущую жену и задумчиво посмотрел на мальчика, которого 10 лет считал балластом в своем доме. Что-то не стыковалось в его голове, трудно было поверить в такое – уж слишком невероятной казалась эта история. Но мальчишка не отводил взгляда и выглядел очень серьезно. Странно, а он и не заметил, как сильно изменился этот мальчишка. Дадли же, все время сидевший тихо, вообще сначала не поверил Поттеру, но потом присмирел, увидев реакцию родителей. Для него-то Поттер был грушей, мальчиком для битья и дразнилок... А для его сумасшедшего мира он был героем. Странным, хилым, мелким, но все же мальчиком-который-выжил. Как бы ни хотелось, но считаться с этим придется. Когда Петунья немного успокоилась, а Вернон кивнул мальчику, тот вздохнул и добавил: - Я сказал это вам, чтобы вы знали, чего завтра ожидать. Только и всего. - Хорошо, Поттер. Спасибо, что рассказал нам… Петунья, пошли, тебе, наверное, лучше прилечь. Тебе же нельзя нервничать… Тучный мужчина осторожно помог жене встать и повел ее к дверям. Когда они проходили мимо поднявшегося Гарри, женщина на мгновение дрогнула и протянула к нему ладонь. Кончики ее пальцев скользнули по щеке мальчика, но она отдернула ладонь, словно побоявшись этого порыва. Когда они вышли, Гарри недоуменно коснулся щеки и задумался. Неужели она хотела его подбодрить таким образом? Дадли еще некоторое время сидел на месте и смотрел на своего кузена, перед тем как недоверчиво переспросить: - Так ты что... Типа герой? Гарри вздрогнул и пожал плечами, натянуто улыбнувшись: - Типа того. - Такой хилый? В магии ты хоть силен? - Ну, знаешь, Дадли... Какой есть, – Гарри не сдержал смешка и пожал плечами. – Говорят, сильный. Лично мне судить сложно. - Ммм... Расскажи, а что там у вас в этой школе происходит? – выпалил, наконец, краснея, плотный блондин и с интересом в светлых глазах посмотрел на кузена. На мгновение Гарри показалось, что между ними блеснула призрачная ниточка и будто осела на его пальцах. «Значит, выбор за мной, да?» - хмыкнул мысленно Гарри и осторожно сжал ладонь в кулак, решив, что не потеряет этой возможности - подружиться с родственником. Сегодня в них всех что-то поменялось, и это было явно к лучшему. Гарри улыбнулся Дадли и сел обратно в кресло, начав рассказ: - Самое разное, Дадли. И определенно странное… На следующий день Дурсли пришли на завтрак чуть раньше обычного и поочередно, в который раз, поразили Гарри. Дадли, после рассказов Гарри о магии, Снейпе, битвах и Запретном лесе, проникся к Поттеру чем-то вроде уважения и теперь благодушно перенес его персону из «жертв» в «своих в доску парней». Теперь в присутствии Поттера он больше не напрягался и увереннее отвечал на пожелание доброго утра. Особенно Гарри расторгало то, как Дадли благодушно сунул ему добавки своего бекона, со словами: - Будем делать из тебя бойца, Поттер. Сперва начнешь есть нормально, а потом научу тебя драться. Гарри, правда, на такое внимание только нервно рассмеялся, но принял и с улыбкой парировал: - Ничего, когда-нибудь я и тебя обойду, Дадлз. Вернон тоже начал смотреть на мальчика немного по-другому, но это не было так заметно. Возможно, он просто понял, что этот ребенок заслуживает хотя бы капли доверия с его стороны, хоть он и не совсем обычный. Вернон Дурсль все еще оставался человеком, которому не по душе были любые странности, и так быстро измениться он просто не мог. Последней на завтрак снова пришла тетя. Сегодня она выглядела немного лучше, без следов вчерашнего стресса. Она осторожно отозвала Гарри в сторону от своих смотрящих новости мужчин и очень неуверенно проговорила: - Я... Хотела бы извиниться перед тобой, Гарри. Я всегда завидовала Лили из-за того, что она была волшебницей, в отличие от меня. А теперь ее нет, и таить на нее зло очень глупо. Мне действительно жаль, что я так и не смогла перед ней извиниться. Но, может, тогда простить меня сможешь ты? За мою злобу и зависть. Гриффиндорец впервые тепло улыбнулся тете и осторожно сжал ее ладонь, подбадривая. - Хотите, потом я покажу вам ее фотографии? Они волшебные – движутся. Один мой друг подарил мне целый альбом перед отъездом. Женщина неуверенно протянула ладонь к его лицу, как вчера, и осторожно пригладила взъерошенные волосы. Она неуверенно, но искренне улыбнулась, и кивнула. - Знаете, - все же добавил мальчик, отходя обратно к мужской половине семьи, - думаю, мама никогда на вас и не злилась. Поэтому не держитесь за это. Все уже прошло. Даже если вы не смогли стать хорошей волшебницей – теперь у вас есть шанс стать матерью будущего волшебника. Гарри отвернулся и не увидел, как тетя снова переменилась в лице и поспешила прочь из кухни. Возле машины семейство собралось уже через час. По просьбе Гарри, дядя и Дадли надели нейтральные рубашки и простые брюки – чтобы не слишком привлекать внимание магов джинсами и солидными костюмами Вернона. Дорога заняла немногим больше часа, поэтому время пролетело почти незаметно. Возле нужной станции метро они остановились и, припарковав машину, послушно пошли по ориентирам Гарри. Чем ближе эта странная компания приближалась к потрепанной вывеске Дырявого котла, тем сильнее начинал волноваться Гарри. До него только сейчас дошло, что он собирается провести трех маглов до мозга костей в центр магической Англии, и провести чуть ли не на экскурсию. Внимание, без волшебной палочки, необходимой для открытия кирпичной арки. Одна эта мысль бросила Поттера в холодный пот и заставила заволноваться еще сильнее. - Мы пришли, это паб, через который мы пройдем на Косую аллею. - Поттер, какой паб? – нахмурился Вернон, уставившись на пару заброшенных зданий и тонкую щель между ними. - Точно, вы же не увидите, пока я его не открою для вас. Только те, в ком есть хоть капля магии, могут ее видеть. Тетя? - Я вижу его... Гарри, вижу. Но очень смутно, будто через толщу воды. «Хорошо, значит, пройти мы сможем…» - гриффиндорец поглубже натянул кепку, которую взял, чтобы скрыть знаменитый шрам, и осторожно потянул за ручку двери магического паба. Время было уже не раннее – около десяти часов утра, но в пабе находилось лишь несколько человек, рассевшихся за разными столиками и неслышно переговаривающихся между собой. Наверное, на каждый столик было наложено заклинание тишины или вроде того. За стойкой бармена стоял высокий, но малосимпатичный маг и протирал тряпкой граненые стаканы. Дадли и Петуния первыми прошли за Гарри в просторное для бара помещение, а Вернон замешкался снаружи. Он все еще не мог увидеть бар – для него его спутники практически исчезли в узкой расщелине между домами, что его очень сильно напрягало. Гарри запоздало понял, в чем дело, и через пару мгновений сам протянул дяде ладонь, буквально утянув за собой внутрь. Магл еще некоторое время тихо ругался, но процессом был просто поражен. Бармен обращал на странную компанию ровно столько внимания, сколько и остальные посетители – минимум. «Так все идет вполне неплохо. Может быть, обойдемся без проблем…» - мысленно порадовался Гарри и осторожно постучал по барной стойке, привлекая внимание хозяина заведения. - Простите, сэр. Нам бы попасть на Косую аллею... Маг нехотя поднял глаза на ребенка, скользнув по нему взглядом, и отставил в сторону стакан, выходя из-за стойки. Видно, маскировка сработала и тот ничего не заметил, потому что он просто указал следовать за ним, тихо чертыхаясь. Гарри сложно было поверить, что это тот же самый бармен, что в прошлый раз тряс его руку, не сдерживая слез. - Ох уж эти магглорожденные. Второй раз за этот месяц. Мир катится под откос... Прошу, Вам за ту дверь, – он ввел Дурслей в тот же небольшой дворик и тут же, не слушая начавшего было говорить Поттера, ушел обратно в бар. Дурсли выглядели очень возмущенными таким отношением, но по их лицам было видно, что им все же не терпится увидеть, что будет дальше. А простая глухая стена перед глазами их явно не радовала. - Поттер, ты точно уверен, что это именно ТОТ путь, по которому мы должны идти? Надеюсь, ты не смеешься над нами… – нахмурился мистер Дурсль и возмущенно посмотрел на старые, потрескавшиеся кирпичи. «Вот, что значит магл без грамма фантазии» - вздохнул Гарри, осторожно протиснувшись вперед и стянув кепку – на аллее будет так много людей, что на него вряд ли обратят внимание. - У меня... Пока нет палочки. Так получилось, что я сломал свою в этом году. Но, думаю, если сделать так… - Гарри нахмурился, отсчитал нужное количество кирпичей и тихо по ним постучал костяшками пальцев, глубоко внутри чувствуя, что все делает правильно. Некоторое время ничего не происходило, рядом Дадли недоуменно смотрел на отца и мать, словно спрашивая, что же тут происходит. Гарри удивленно посмотрел на кирпичи и нехотя развернулся, отступив. «Похоже, придется просить бармена о помощи и тут... Кошмар, как бы Дурсли не подумали, что я издеваюсь над ними...» Но стоило ему отступить на шаг назад, кирпичи тут же задрожали и с тихим шумом начали двигаться, перестраиваясь в широкую, красивую арку и открывая проход на магическую часть Лондона. Гарри не смог и в этот раз сдержать восторженной и, чего уж скрывать, облегченной улыбки и, шагнув вперед и приглашающе взмахнув рукой ошеломленным Дурслям, протянул на одной ноте: - Добро пожаловать на Косую аллею! Вернон не сдержался и отметился вслух непечатным выражением. Если до этого момента он все еще втайне надеялся, что это - игра его оживающего воображения, то сейчас пребывал в шоке, близком к истерике. Перед его глазами обычный, НОРМАЛЬНЫЙ мир рушился, а он ничего не мог поделать с этим и увязал в нем все глубже и глубже. Он помнил, как впервые супруга шокировала его правдой о сестре, появление которой на их небольшой свадьбе вызвало скандал. Помнил, как все это время ненавидел все, что хоть как-то не вписывалось в их с Петти идеальный мир. Помнил, как ненависть возросла настолько, что он возненавидел собственного племянника, как бежал из места на место, скрываясь от сов и писем. Помнил, как пытался объяснить ведущему хирургу Лондона, откуда на копчике у его сына взялся свиной хвостик. Но он также вспоминал и момент, как Петунья порадовала его известием о беременности. О начавших взрываться на третьем месяце лампах, перестающих работать электроприборах, летающих по кухне стаканах. И о сияющей улыбке Петти, когда он предположил, что, возможно, эта зараза ее племянника передалась и ей. Тогда она и рассказала ему о причине ненависти к магической сестрице – простой зависти от того, что она никогда не была хоть в чем-то на нее похожей. Он помнил и о ссорах по этому поводу, неподписанном заявлении о разводе, которое он нес домой пару месяцев назад. И о том, как счастливая жена, только увидев его в тот вечер на пороге, обняла и сказала дотронуться до растущего живота. Вернон помнил, как его заботливо охватила мягкая волна ненавистной магии, и под его большими, полными ладонями мягко ощутился первый толчок будущего ребенка. Петунья так и не узнала о его глупом решении развестись. Вместо этого мужчина взял себя в руки и на следующий день вызвал старого знакомого прораба, заказав ему проект по перестройке их с Петти идеального, похожего на другие, дома. «Это мой ребенок. И если он не будет таким, как обычные дети – это значит, что он будет только лучше их. И не важно, будет он магическим или нет. В конце концов, он будет Дурслем, а Дурсли всегда будут идеальной, нормальной семьей,» - мысленно повторил свои слова Вернон и с тяжелым выдохом сделал свой шаг вперед, навстречу новой части своего мира. Петунья, для которой существование этого переулка сильным шоком не было, так как она успела побывать тут пару раз в глубоком детстве, кинула недовольный взгляд на мужа и подтолкнула вперед засмотревшегося сына. Хотя, как бы она не хотела это скрыть, сейчас она снова чувствовала себя маленькой девочкой, которая в 11 лет пришла сюда с сестрой и каким-то старым мужчиной, чтобы купить какие-то непонятные вещи из школьного списка сестренки. Вернон проследил за выражением лица жены и осторожно приобнял ее за плечи, как бы комично это не смотрелось. Вторая его рука мягко опустилась на плечо сына, мужчина вздохнул и поднял взгляд на Поттера, уже резво шагающего ближе к оживленному потоку людей. Вернон ободряюще сжал плечи своих родных и первым ступил вперед, выходя из узкого переулка и спеша за удаляющимся племянником в этот его сумасшедший мир оживших фантазий.