**//**
Стоило раздавшемуся звонку объявить окончание первой пары, как Чанёль сразу же вышел из аудитории с весьма определенной целью: найти и хорошенько поговорить с Бэкхёном. Благо, в этом не было никакой сложности, так как следующим предметом в расписании стояла музыкальная литература, совместная пара с группой вокалистов. Во всяком случае, именно так думал Чанёль, уверенно направляясь в класс. Однако он ошибся. Бэкхён на музыкальную литературу не пришёл, хотя Пак был на сто процентов уверен, что видел сегодня парня в коридоре. Неужто избегает? Но как говорят: тот, кто ищет, всегда найдёт. Правда, Чанёлю в данном случае всего лишь повезло. Выходя из туалета на третьем этаже, он случайно столкнулся в дверях с тем самым неуловимым Бэкхёном. По распахнувшимся в удивлении и испуге глазам юноши, Чан понял, что тот действительно не хотел сегодня с ним пересекаться. Пока Бён не опомнился и не удрал, Чанёль силком затащил его в туалет и грубо прижал к стене. - Чего тебе?! – взвизгнул Бэкхён, жмурясь от неожиданности и пытаясь сдёрнуть руки, сжимавшие его плечи. - Что ты сделал с Ченом? Ты хоть знаешь, что он не отвечает на звонки, а сегодня даже в универ не пришёл? – повысил голос Чанёль. Бэкхён перестал жмуриться, понимая, что, похоже, бить его не будут, и пристально уставился на Пака. Чанёль поразился, какие удивительные и странные были у юноши глаза. Они были тёмно-янтарного цвета и от них исходило едва заметное золотистое свечение, словно солнечные блики мерцали в радужке глаз. Выглядело это настолько сказочно и необыкновенно, что Чанёль невольно засмотрелся, забывая о том, в каком далеко не дружелюбном положении они с Бёном находятся. - Может, ему просто плевать, что ты о нём беспокоишься? – неожиданно усмехнулся Бэкхён, к которому вернулось его самообладание и привычное высокомерие. – Похоже, ты совсем не знаешь человека, которого называешь лучшим другом. Бэк самодовольно скрестил на груди руки, почувствовав, как мгновенно ослабла хватка на его плечах. - Что? О чём ты? – сердито сдвинул брови Чанёль, отступая на полшага. – Чен не такой. - А какой? Как хорошо ты его знаешь? – продолжил зло насмехаться Бэк. – Знаешь ли ты, что Чондэ не принимает слова «нет»? Что он никогда не отступится от того, что считает принадлежащим ему? Разве тебя никогда не удивляло, почему у такого открытого и дружелюбного человека, как ты, совсем нет друзей, кроме него? Сказать, почему? – Свет в глазах Бэкхёна искрился всё ярче, завораживая и приковывая к месту. Чанёль почувствовал неприятную слабость в ногах. – Потому что именно Чен на первом курсе пускал про тебя ложные слухи, - между тем продолжил парень, - чтобы с тобой никто не общался, чтоб ты привязался только к нему, такому доброму и отзывчивому по отношению к тебе. И ты действительно привязался. А сейчас появился я, и ты стал ему не интересен, не нужен. Так что ты ещё мне «спасибо» сказать должен за то, что я открыл тебе глаза. - Хватит нести бред! Это ты его совсем не знаешь! – разозлился Чанёль, услышав столько несправедливых слов в адрес лучшего друга. - Уверен? – хмыкнул Бэкхён. – Я знаю о таких, как он, всё. Хочешь, докажу? Чанёлю хотелось фыркнуть и, гордо задрав голову, сказать уверенное и бескомпромиссное «нет», при этом послав Бёна куда подальше, но какая-то неведомая сила – не иначе! – мешала ему. Чан не мог даже пошевелиться, всё продолжая стоять перед Бэком и не в силах отвести взгляда от его глаз. Это ощущение пугало. Бэкхён презрительно усмехнулся, вытащил из кармана свой телефон и набрал номер, показательно включив громкую связь. Не прозвучало и двух гудков, как трубку на другом конце взяли. - Бэкхён? – раздался удивлённый голос лучшего друга. – Это правда ты? - Я, - равнодушно ответил Бён, пристально следя за реакцией Чанёля. - Боже, как я рад! Я уже и не надеялся, что ты перезвонишь… Бэкки, умоляю, давай встретимся, – тараторил Чен, видимо, боясь, что парень просто положит трубку. - Нам нужно поговорить! - Давай. Я поэтому и позвонил, - довольно ответил Бэкхён, глядя на растерянного Пака. – Придёшь в три на наше место в парк? - Конечно! Я обязательно приду! – не раздумывая, согласился Чондэ. Бэк убрал телефон. - Вот видишь! – усмехнулся юноша, и, странное дело, но Чанёлю показалось, что в этой усмешке была доля сочувствия. – Приходи в три к фонтану в парке, там встретишься со своим другом. – Бэкхён небрежно поправил свою чёлку и вздохнул, снова фокусируя взгляд на Чанёле, который стоял как истукан и молчал. – Всё? Теперь я могу идти? Он уже хотел обойти застывшего парня, но Пак схватил его за локоть. - Ну что ещё? – закатил глаза Бэкхён. - Почему ты его бросил? – севшим голосом спросил Чанёль. Тот задумчиво наклонил голову. Казалось, что он серьёзно размышляет над ответом. Чанёль вновь поразился тому, насколько красивым, хрупким и утончённым может казаться ему парень. Странно, что он никогда раньше над этим серьёзно не задумывался. Возможно, потому что никогда не видел так близко его необычных прекрасных глаз? - Для списка, - в итоге пожал плечами Бён и озорно подмигнул оторопевшему Чанёлю. – Ты же слышал, что обо мне говорят. Он хихикнул и, виляя бёдрами, которыми восхищалась не менее чем половина университета, вышел из туалета. Как только дверь за ним закрылась, к Паку будто вернулась способность двигаться. «Что за чертовщина?» - удивился про себя он, как можно скорее ретируясь вслед за Бёном в коридор.**//**
Ровно в три часа Чондэ был в парке. Идя по неширокой дорожке, Чанёль заметил его сидящим на скамье около фонтана. Тот смотрел в противоположную от парня сторону и нетерпеливо выстукивал по асфальту пяткой, видимо, ожидая появления Бэкхёна. - Привет! – пробасил Чанёль, оказавшись около друга. Тот аж дёрнулся от неожиданности. Чен повернулся и на его лице отобразился сразу целый спектр самых разнообразных эмоций: начиная от удивления и заканчивая угрюмо сведёнными к переносице бровями из-за явного разочарования. - Что ты тут делаешь? – не удостаивая друга ответным приветствием, недовольно спросил Чондэ. – Где Бэкхён? - Я пришёл поговорить. – Чанёль присел рядом на скамейку. - Это Бэкхён сказал мне, где ты. - Что? – округлил глаза его друг. – А где он сам? Хочешь сказать, он не придёт? А я зря его здесь жду?! Чен злился. И Чанёль понимал, что скорее всего сейчас попадёт под раздачу. Видимо, расставание с Бэкхёном причинило слишком сильную боль его другу. - Чондэ, я всё понимаю. Тебя бросили и тебе больно. Но почему ты игнорируешь меня? Ведь я же хочу помочь, - Чанёль примирительно положил руку другу на плечо. - Да иди ты! Мне не нужна помощь! – вскочил на ноги раздосадованный Чен. – Мне нужен Бэкхён! Он быстрым шагом направился прочь. - Чен! – крикнул ему вдогонку Чанёль. – Поговори со мной! Мы же друзья! - Друзья? Ха! – парень резко обернулся. На его лице читалось презрение. – Ты сам это выдумал! Это ты нуждался в друге, а не я! – крикнул он и зашагал прочь ещё быстрее. Чанёль был в растерянности: внутренний голос чуть слышно шептал, что слова Бэкхёна не были ложью.**//**
Друг снова начал исправно посещать пары, но больше не садился за одну парту с Чанёлем. Они не общались. Всё чаще Пак его видел в компании парней, которые пользовались далеко не самой лучшей репутацией в универе. Чен стал угрюмым, грубым, злым. На каждой перемене он буквально тенью следовал за Бэкхёном и Крисом, наблюдая за ними, но не приближаясь. «Точно одержимый», - с грустью думал Чанёль, когда видел сумасшедший блеск в глазах друга. Хотя мог ли он теперь звать его другом? Его попытки вновь начать общаться с ним в который раз оканчивались полным провалом. Но Чанёль всё равно не верил, что их дружба с Чондэ на самом деле никогда не существовала. Так один день сменялся другим. И было в этих монотонных днях даже какое-то своеобразное спокойствие, прерываемое лишь редкими репетициями с музыкальной группой. Чанёль смирился со своим одиночеством и с позицией стороннего наблюдателя, пока однажды в его жизнь снова не вмешался Бэкхён. Произошло это незадолго до праздника в честь Юбилея университета. Чанёль как раз направлялся к стенду, чтоб записать свою группу для участия в торжественной части мероприятия, как внезапно оказался в эпицентре разгорающейся драмы. - Ты! – раздался за его спиной грозный голос. Чанёль повернулся, озадаченный таким грубым обращением, и столкнулся нос к носу с Крисом. Пак не успел даже ничего сказать и уж тем более вовремя отреагировать, как капитан баскетбольной команды зарядил ему кулаком в челюсть. Чанёль не удержался и шлёпнулся на пятую точку, ошарашенно глядя на разъярённого Криса. - Крис, ты совсем тупой? – внезапно откуда-то раздался голос Бэкхёна. Толпа зевак-студентов тут же расступилась, пропуская вперёд себя парня. - Ты ведёшь себя как придурок! - Это всё из-за него! Из-за него ты меня бросил! – со злостью воскликнул блондин, снова надвигаясь на Пака. Но Бэкхён преградил ему дорогу. И пока эта парочка молча сверлила друг друга взглядами, Чанёль успел быстро подняться на ноги, при этом стараясь переварить услышанное: расстались? Из-за него? - Ты жалок, – тем временем презрительно бросил Бэкхён. – Я устал от твоей мнительности и недоверия. Ты готов поверить любому, но только не мне. Вот в чём твоя проблема, Крис, а не в Чанёле. - А как тебе верить? – всплеснул руками старшекурсник. – Ты же как шлюха! Секунды три в коридоре стояла гробовая тишина. Чанёль краем глаза заметил, как побелели костяшки пальцев на сжатых кулаках Бёна, а в следующее мгновение тишину прорезал звонкий звук пощёчины. Бэкхён развернулся весь красный от гнева и негодования. Из его глаз словно искры летели. Сделав пару резких шагов, он внезапно остановился около Чанёля. - Прости, - едва слышно выдохнул он, когда их взгляды встретились, и слегка дотронулся ладонью до покрасневшей щеки Чана. На секунду Паку показалось, будто бы боль совсем прошла. Однако, когда Бэкхён прошёл мимо, разбитая губа вновь заныла, напоминая о себе. Чанёль проводил юношу взглядом и случайно заметил в собравшейся вокруг толпе Чена. Он стоял в компании своих новых дружков и довольно ухмылялся. Позади послышалось смачное ругательство Криса, а потом студенты, поняв, что ничего интересного они уже не увидят, стали расходиться. Чанёль, прикрыв рукой полученную рану, последовал их примеру. - Интересно, чему ты так радуешься? – задержался Пак около бывшего друга. Чондэ неопределённо развёл руками. - А разве не забавно получилось? – хмыкнул он. – Страсти кипели похлеще, чем в бразильских сериалах. - Да уж… - нехотя согласился Пак. – Меня только каким боком приплели? – пробубнил он, собираясь уйти. - А это не секрет, - хитро улыбнулся Чен, и Чанёль с любопытством на него посмотрел. – Просто я сказал Крису, что вы с Бэкхёном переспали. - Что? – выпучил глаза Пак. – Зачем? Это же ложь! - Просто это единственная ложь, в которую он мог бы поверить. - Это ещё почему? – вконец опешил парень. - Думай сам! – раздражённо бросил Чондэ, которому этот разговор уже наскучил. Он ушёл вместе со своими друзьями, а Чанёль задумчиво поплёлся к стенду. Отчего-то из его головы никак не выходили мысли о Бэкхёне: о его странных тёмно-янтарных глазах, неожиданном тихом «прости» и мягкой ладони, мгновенно унимающей боль.**//**
Актовый зал тонул в аплодисментах. С успехом отыграв с группой пару собственных песен, Чанёль ловко подбросил вверх барабанные палочки, благодаря зрителей мастерским первоклассным финтом. Юбилей родной «альма-матер» полноправно считался открытым. После их выступления на сцену поднялся ректор, чтобы поприветствовать учеников и подвести некоторые итоги прошедшего полугодия. - Рад сообщить, что нынче наш университет занял призовые места сразу в нескольких престижных городских фестивалях, - с гордостью проговорил седовласый мужчина, поправляя сползающие со своего носа очки. – Во-первых, это наша баскетбольная команда, победившая всех своих соперников в районных соревнованиях. Крис, респект тебе и уважуха! – поднял вверх кулак ректор, и зал взорвался довольным смехом. – Также наш студент с художественного факультета, Ким Юнчже, занял почётное второе место в конкурсе живописи «Осень в Сеуле». Юнчже, поднимись. Пусть все видят гордость нашего университета! Когда вышеназванный юноша поднялся, стеснительно кланяясь, студенты вновь взорвали зал громкими аплодисментами. - И наконец, - продолжил свою речь ректор, - студент с вокального отделения, который к слову сказать не с первого раза дал себя уговорить на участие, стал лауреатом «23-го Сеульского фестиваля искусств», заняв первое место в номинации соло-исполнитель. Встань, пожалуйста. Студенты стали оборачиваться по разным сторонам, пытаясь увидеть ещё одного героя, но никто не поднимался с места. Чанёль тоже выглянул из-за кулис, чтобы утолить любопытство и заодно узнать того, кто мог бы в будущем стать солистом их группы, так как нынешний в этом году выходил на диплом. Ректор, наблюдая над вертящимися студентами, негромко засмеялся. - Бён Бэкхён, я знаю, что ты в зале. Встань, пожалуйста, - снова попросил мужчина, а зал дружно охнул. И Чанёль вместе с ними. Вот уж кто бы мог подумать? Бэкхён, недружелюбно поглядывая на всех исподлобья, нехотя поднялся со своего места. В зале стояла абсолютная тишина. Никаких аплодисментов. Никто до сих пор не мог отойти от шока. «Так вот почему его столько раз вызывали к ректору!», - мелькнула догадка в голове Чанёля. - Ну что же вы? – тем временем пожурил учеников ректор. – Поздравьте вашего друга! Наконец, кое-где послышались редкие хлопки. - Кажется, никто не верит, что ты умеешь петь, - обратился мужчина к Бэкхёну. – Как насчёт того, чтобы им доказать? Спой, пожалуйста. Я очень тебя прошу. Бэк удивлённо округлил глаза, теряясь от неожиданной просьбы. Чуть подумав, он неуверенно направился к сцене, чтобы затем подняться и сесть за рояль. Ректор сразу же засуетился, вспомнив, что юноше не помешал бы сейчас микрофон. Заметив выглядывающего из-за кулис Чанёля, он махнул ему рукой и одними губами произнёс: «Микрофон!». Чанёль понял всё моментально, схватил стойку, вытащил её на сцену и взяв у ректора микрофон, поставил всю эту аппаратуру прямо перед носом Бэка. Бэкхён случайно столкнувшись с парнем взглядами, смутился. - А ты умеешь удивлять, - по-доброму усмехнулся Чанёль так, чтобы его услышал только Бён. Бэкхён смутился ещё больше. Вся его привычная надменность и высокомерие куда-то подевались, и перед Паком вдруг оказался тихий скромный мальчишка, мило прятавший взгляд за длинной русой чёлкой. И этот юноша был гораздо красивее холодного колючки Бёна. А потом под своды зала полились звуки рояля, и Бэкхён запел. Чанёль застыл, поражённый, так и не дойдя до кулис, где ждала его группа. Волшебный голос завораживал, околдовывал, проходя сквозь каждую клеточку его тела, оставляя там осадок чего-то тёплого, трепетного. Казалось, будто над ним пели небеса. Голос Бэкхёна был светлый, чистый, нежный. Он мягко пробирался к самому сердцу Чанёля, касаясь всех его струн, заставляя биться в гармонии, выдыхать в унисон, растворяясь в безбрежном море переливающихся звуков. «Теперь моя очередь плакать…» - пел юноша так искренне и проникновенно, что Чанёль не выдержал и повернулся. Он хотел видеть его глаза – сияющие, с янтарными бликами, в которых, казалось, было заключено само солнце. Бэкхён поймал на себе его взгляд, его голос на мгновение дрогнул, словно утонул в вмиг обострившихся чувствах. Чанёль не отрываясь смотрел на этого таинственного, загадочного паренька и, словно возражая строчкам из песни, думал о том, что никогда бы не позволил этим печальным глазам плакать, не дал бы им не проронить ни слезинки. Бэкхён словно слышал его мысли. Он в ответ глядел на Чанёля, а его голос становился всё тише, слова казались всё сокровенней и искренней. «Оставь мне свои слёзы в этот раз…», - прошептал он, заканчивая своё выступление. В зале грянул гром оваций, разрывая своим раскатом застывшие секунды-ниточки, завязавшиеся вокруг безмолвно глядящих друг на друга парней. Бэкхён словно опомнился. Он встал из-за рояля и, поклонившись главе университета и рукоплескавшим ему студентам, быстро спустился со сцены. - Несомненно, лауреатом ты стал заслуженно! Молодец! – похвалил его ректор. – Ну а теперь на этом наша торжественная часть окончена. И я приглашаю вас на дискотеку, которую организовали в честь Юбилея нашего университета старшекурсники. Клуб заказан до трёх часов ночи, снаружи вас уже ждут автобусы. Много не пейте! – напоследок весело подмигнул студентам мужчина. Ученики довольно загудели, и вскоре актовый зал опустел.**//**
Стоя за диджейским пультом, Чанёль то и дело устремлял взгляд на танцующую толпу, выискивая среди беспорядочно двигающихся тел Бэкхёна. Всякий раз, когда поиск венчался успехом, он победно улыбался, словно выиграл джек-пот. Ему не казалось это странным. Он всегда считал Бэка красивым, а сейчас этот высокомерный мальчишка выглядел в его глазах просто до безумия привлекательным. Бэкхён танцевал, не замечая никого вокруг и игнорируя всех тех, кто пытался к нему подкатить. Он растворялся в битах и громко подпевал песне, полностью отдавая себя музыке, словно ища в ней успокоения. Музыка – кажется, вот то единственное, что вообще интересовало Бёна. Это была его стихия. И Чанёль, наблюдая со стороны за происходящим, лишь посмеивался над нерадивыми неудачниками – кавалерами, неустанно топтавшимся вокруг юноши в бесполезных попытках привлечь его внимание. К Чанёлю с просьбой пристала парочка из группы художников, и пока он искал для них подходящий медляк, то упустил из вида Бэкхёна. Решив пропустить стаканчик безалкогольного пива, Пак уступил место за пультом своему знакомому однокурснику и направился к барной стойке. Выждав, когда выполнят его заказ, парень направился в сторону столиков, чтобы отдохнуть и расслабиться. Бэкхён отыскался сразу же, стоило Чанёлю приземлить свой зад на мягкий диванчик. Он сидел прямо за соседним столиком и затуманенным взором блуждал по танцующим обнимающимся парочкам. «М-да… кажется, кто-то уже перебрал», - с сочувствием хмыкнул про себя Чан. Пока парень раздумывал, стоит ли ему составить компанию Бёну или нет, к тому за столик подсел Хонмин, парень с выпускного курса, известный всему универу, как главный задира и хулиган. (Почему его не отчислили до сих пор, для многих оставалось загадкой). Хонмин наклонился к уху Бэкхёна, что-то прошептал и протянул ему бокал с не опознаваемой жидкостью. Было видно, что Бэк сомневался. Тогда старшекурсник снова что-то прошептал парню, приобнимая за плечи. Бэкхён самоуверенно хмыкнул, взял из рук Хонмина бокал и залпом его осушил. Чанёль нахмурился. Чутьё подсказывало, что Хонмин тут явно не с благими намерениями рассиживался. Парень решил для себя, что пока не убедится, что Бэкхён в порядке, не сдвинется с этого места. Его опасения довольно скоро подтвердились, так как прямо на его глазах почти трезвый Бён постепенно превратился в сильно опьяневшего Бёна. А Хонмин словно именно этого и ждал. Он решительно перекинул через себя руку парня и неспешно повёл его на танцпол. Во время медленного танца Бэк только громко смеялся да отмахивался от надоедливого старшекурсника, когда тот слишком тесно прижимал его к себе, раскачиваясь в такт с музыкой. Чанёль продолжал молча наблюдать. Очередная лиричная композиция сменилась клубным треком, и народ, успевший заскучать, снова повалил на танцпол, загораживая Чанёлю обзор. Пришлось встать с дивана и слиться с толпой, чтобы найти затерявшегося в ней Бэкхёна. Но Бёна в толпе не оказалось. Рыская по залу в безуспешных поисках, Пак совершенно случайно заметил, как кто-то быстро закрывает за собой дверь туалета. «Туда!» - скомандовал себе Чанёль, доверяя своему шестому чувству. И не ошибся, когда, оказавшись в туалете, услышал в одной из кабинок недовольное мычание и слишком громкий шорох одежды. Чанёль, не церемонясь, распахнул хлюпкую дверцу и по тому, как яростно стягивал Хонмин рубашку с отбивающегося от него Бэкхёна, парень понял, что подоспел вовремя. - Ах, ты с*ка! – рыкнул он, хватая старшекурсника за шкирку и вышвыривая его из кабинки. – Вали отсюда, пока я тебе яйца не оторвал! Хонмин ошалелыми глазами уставился на разъярённого Чанёля и, видимо, сделал правильный вывод. Решив не связываться, он бросился наутёк, громко хлопая за собой дверью. Чанёль ещё раз неслабо матюкнулся, проводив взглядом сбежавшего подонка, а потом присел перед сползшим на пол Бёном и помог ему встать на ноги. - Чанёль, у меня голова идёт кругом, - куда-то в район шеи пожаловался ему Бэкхён, прижимаясь щекой к чужому плечу. – Я хочу домой. - Пойдём, - вздохнул Пак, несмело обнимая его. - Я отвезу тебя.**//**
Приехав по адресу, который дал ему Бэкхён, Чанёль присвистнул: райончик был из самых богатых в столице. Оставив машину на парковке и зайдя в здание высокой многоэтажки, парень увидел внизу молодого консьержа, который тут же подбежал к ним и, чуть ли не кланяясь в пояс, помог им пройти в лифт. «Интересно, кто у Бэка родители?», - с осторожным любопытством взирая на окружающую его роскошь, задумался Чанёль. На семнадцатом этаже двери лифта открылись. И вскоре они вдвоём переступили порог квартиры Бэкхёна. Чанёль растерянно огляделся. - Бэкхён, - негромко позвал он полусонного парня, опиравшегося о его плечо, - где твоя комната? - Тут везде моя комната, - пробормотал Бён, ногами неуклюже стягивая с себя ботинки. Чанёль тоже снял свою обувь. Выбрав наугад одну из дверей, он похвалил себя за чрезвычайное везение, так как оказался именно в спальне. Хотя, как успел заметить юноша, выглядела она немного… странно. Кроме совершенно обычной кровати в комнате были совершенно необычные предметы. На низком столике, сделанном из гранитного камня, в хрустальном сосуде стояли чёрные вороньи перья, в первую очередь привлёкшие внимание Чанёля. Позади столика стоял книжный шкаф, на одной из полок которого парень заметил мраморные статуэтки четырёх всадников, гордо восседавших на конях, и несколько старинных энциклопедий с пугающими названиями. Особенно много было в комнате свечей, самых разнообразных – маленьких и высоких, расписных и однотонных, белых и цветных. Они стояли длинными рядами на полках, загораживая собой книги. А над кроватью, куда парень аккуратно уложил Бёна, висело полотно с портретом хозяина дома, только выглядел он на нём немного иначе: волосы были чёрные, глубокий взгляд смотрел внимательно, будто изучающе, и прямо на непрошенного гостя. Казалось, словно Бэкхён на картине был и не Бэкхён вовсе. - Чанни, - тихо прошептал Бён, неожиданно сокращая имя Пака до уменьшительно-ласкательного. – Принеси, пожалуйста, воды. Чанёль удивлённо посмотрел в просящие глаза парня и неуверенно кивнул, завороженный на миг его непривычной беззащитностью, а затем отправился на поиски кухни. Когда он вернулся в комнату, держа в руках стакан с холодной водой, то Бэкхёна на кровати уже не было. Чанёль застыл на месте, не зная, что ему делать и куда идти. Внезапно свечи на полках вспыхнули ярким огнём. Стакан из рук выпал, и парень пошатнулся, ослеплённый яркой вспышкой. Голова вдруг потяжелела, а ноги сделались ватными. Чанёлю пришлось приложить немало усилий, чтобы на них удержаться. В воздухе чувствовался запах серы. Прямо перед ним возник Бэкхён. В его глазах отражались языки пламени, которые своим светом затягивали в бездонный омут, приковывали к месту, заставляя дышать через раз. Юноша молча приблизился к Чанёлю и внезапно прикоснулся губами к его губам. Чанёль зажмурился, ощущая, как кружит голову от пьянящего вкуса, и неожиданно для себя ответил на поцелуй. Его тело вдруг ослабло, и он почти повис на юноше, который тотчас потянул его на себя, а затем повалил на кровать. - Бэкки, - сдавленно прошептал Чанёль, видя, как тот усаживается верхом на его бёдра и расстёгивает свою рубашку. В мыслях был абсолютный хаос. Парень не мог понять, что с ним происходит. Чувства обострились до предела – слух, зрение, осязание. Всё! Но собственное тело не слушалось, не подчинялось ему, млея от чужих прикосновений. Хотелось вырваться из этой странной ситуации, объясниться, поговорить с Бэкхёном, но юношу будто пригвоздили к месту. Чанёль плавился от скользящих по его груди ладоней, от губ, так жадно целующих его, и думал, что это самая восхитительная пытка, которую ему доводилось испытать. Он во все глаза глядел на раздевающегося Бэкхёна, и ему казалось, что он видит золотой свет, исходящий от него. Хрупкое тело пленяло, заставляя с силой сжимать пальцы от острого желания. Всё напоминало сказку. И сам Бэкхён выглядел сейчас слишком фантастичным и нереальным. Освободившись от одежды, Бэкхён склонился над Чанёлем. Его глаза таинственно мерцали в ярком свете тысячи зажжённых свечей. - Я хочу тебя, - тихо проговорил он. И в его голосе слышалась просьба. Чанёль безвозвратно тонул в янтарных глазах. А тело словно горело в огне. Больше не было сил терпеть. Он с огромным усилием потянулся юноше навстречу. - Бедный мотылёк, - обхватив его лицо ладонями, с нежностью произнёс Бэкхён. – Ты сгоришь, если влюбишься в мой свет. Просто сойдёшь с ума. - Мне всё равно, - прошептал Чанёль в ответ. «Я согласен быть одержимым тобой», - успел подумать он до того, как притянуть к себе желанное тело.