Дрянной священник

Как много раз я думал, что лучше умереть, чем быть зависимым от кого-то, но продолжить жить. © Ray

Таканори слегка нервно курил, глядя вдаль. Половина луны еще не исчезла с ночи, но уже не светила из-за светлеющего неба. Акира ушел под утро, Койю спал, а Таканори думал о том, кому же он еще так не угодил? Если это не царские люди, то кто? Кому еще было выгодно его прикончить? Попутно он вспоминал блеск глаз Акиры, и почему-то сердце непривычно ёкнуло. Таканори было немного жалко себя, и намного больше ему было жаль Акиру. Он, наверное, понятия не имеет, сколько ляжет на его юношеские плечи со временем, а ведь рядом с ним, может, и не останется никого. Не все переживут эту войну. С тем, что самого себя скоро не станет, Таканори смирился очень давно, и он жил с этой мыслью так долго, что, казалось, все настоящие чувства атрофировались. А теперь будто возродились вновь: горячие, подростковые и немного глупые. Однажды он все это упустил, а теперь словно пришло время наверстать. Руки не знал, можно ли было рассматривать это в качестве предсмертного подарка – если да, то, наверное, очень грустного. Судьба дала жрецу ум, красоту и скорую смерть. Так всегда бывает с такими, как он. А еще под самый конец она дала ему Акиру – как будто в качестве последнего долга. Он должен был успеть передать ему свои знания. И если раньше это казалось для Руки смешным и чем-то нереальным, то сейчас он не представлял, кому бы еще, если не Акире, он бы мог рассказать о таких дорогих вещах, которые он накапливал всю свою жизнь. Знания, предсказания, даты… И он боялся, он очень боялся не успеть этого сделать. ― Ты простудишься, ― сказал Койю, выходя из дома с деревянной тарелкой каши. Таканори обернулся через плечо. ― И давай поешь, ― продолжил оракул, поднося ложку ко рту Таканори, из-за чего последний скривился. ― Я что, похож на маленького? ― недолгое молчание заставило Таканори пожалеть о своем упреке. ― Забудь. ― Либо слишком маленький, либо слишком взрослый, не знаю, ― ответил Койю, ― есть смысл спрашивать о том, что случилось вчера? ― Нет, ― отрезал Таканори, переминаясь с ноги на ногу. ― А если я увижу в видениях? ― Увидишь – молодец, ― безразлично пожал плечами Руки, но про себя надеялся, что все же не увидит. ― Он тебя бил? Потерял контроль? Или не потерял? ― Койю внимательно смотрел на жреца и ждал ответа, ― это не шутки. ― Койю, блин… ― Таканори вздохнул, ― оставь меня в покое. ― Я разговариваю с тобой сейчас, как с верховным жрецом, Таканори. Это переходит все рамки, вы разные по сословию, если кто-то узнает, то это послужит поводом для нарушения мира между царскими людьми и жрецами. ― Послушай, мир между царскими ублюдками и нами такой же призрачный, как и существование жизни после погребальни. Узнать кто-то может только в том случае, если ты пойдешь и расскажешь, ― резко ответил Таканори, ― и если пойдешь рассказывать, что он меня избил, то сообщи заодно, что после этого мы трахнулись, и я получил, мать его, большое удовольствие! Меня убить хотят, а тебя еще до сих пор волнуют какие-то правила? ― Таканори задел Койю плечом и пошел мимо, заходя внутрь дома. Койю так и остался стоять с ложкой каши на весу. Акира завтракал, пребывая в своих мыслях. Он даже не заметил, как Юу и Геба появились за столом и как кухарки засуетились вокруг. ― Доброе утро, ― поздоровалась она. ― Доброе, ― выдавил слабую улыбку Акира и кивнул Юу. ― Не слышала, как ты вчера пришел… Ясное дело, между прочим. Потому что не приходил. ― Крепко спала, наверное, ― Акира размешал ложку меда в липовом настое. ― Наверное… ― тихо-тихо ответила Геба, закусив губу изнутри. Акира переглянулся с Юу, который вдруг выпучил глаза, понимая, что Акира облажался. ― Детка, ― Юу с детства так называл Гебу, ― ты кушай, мы с Акирой сходим за яблоками. Девушка кивнула, закрывая грудь распахнутой голубой шелковой накидкой. Юу вышел первый, за ним поднялся Акира. Последний встретил друга уже в длинном, освещенном фонарями из-за раннего утра коридоре. ― В чем дело? ― спросил Акира. ― Не спала она ни черта, ― сообщил Юу, ― она всю ночь провела у меня с бутылкой вина. Ты вляпался, так что готовься. Акира громко вздохнул, осматривая стены так, будто в них он сейчас найдет какой-то выход. ― Где ты был? ― Юу закрутил свой черный конский хвост в калачик и спрятал кончик под повязку. ― С ним. Юу посмотрел на Акиру обеспокоенно. ― Арес что-то подозревает, кажется. Он вчера искал тебя и зашел к Гебе. Она растерялась и не смогла тебя прикрыть. ― Что сказала? ― Что не знает. ― Черт, ― Акира цокнул, ― Юу… все очень плохо. ― Что с тобой происходит? ― Юу посмотрел Акире в глаза, ― я могу помочь, по крайней мере, я постараюсь. Только доверься мне, пока ты не вляпался в очередное дерьмо. ― Я человек наполовину, ― решил признаться Акира шепотом, устало вздохнув. Сколько можно было хранить эту тайну? Скоро война, время распределять роли. Либо он Юу доверяет, либо нет. Акира, конечно же, решил, что доверяет. ― Что? ― Юу растерялся. ― Да, как и Таканори. Мой отец хрен знает кто вообще. ― Откуда ты знаешь? Ты уверен? ― Более чем. На корабле тогда… я не струсил, это просто был не я. А еще моя кожа становится серой, и я свечусь иногда. ― Замечательно, ― развел Юу руками, ― спасибо, что сказал. ― Извини… что не сразу. ― Боялся, что я предам тебя? ― спросил Юу, жестко посмотрев на Акиру. За темными серьезными глазами, если постараться, можно было разглядеть обиду. ― Да, ― сознался Акира, ― мы не ладили в последнее время и… ― Я понял. Несколько стражников прошли мимо них, и оба мужчины проводили их тяжелыми взглядами. ― Послушай, но это может пригодиться, не так ли? ― Я не умею метать молнии, как Таканори, ― Акира усмехнулся, ― я вообще ничего не умею. Мой внутренний мир интересует только Руки, мы, блин, прям сошлись в интересах с моим вторым разумом, ― Акира сказал это весело, ― я еще не сформировался до конца, поэтому от меня вообще никакого толка. ― Да, дерьмо… ― протянул Юу, ― слушай… а второй разум, а… ладно, к черту, ― Юу передумал спрашивать, ― иди отоспись, ты похож на мертвеца. Я с Гебой побуду сам. ― Спасибо, ― кивнул Акира и сжал плечо друга рукой. ― Раньше ты не разрешал мне оставаться с ней наедине, ― усмехнулся Юу. ― Теперь разрешаю, ― шепнул на ухо Юу Акира и направился в сторону своих покоев, улыбнувшись, когда обернулся, ― яблоки не забудь. Юу помотал головой, не узнавая Акиру. Его друг менялся на глазах, и это не столько пугало, сколько понравилось Юу. Наверное, именно такого Акиры ему всегда не хватало. Простого, немного неряшливого и очаровательно неправильного. Такого, каким он был лет в десять. Акира принял ванну и вошел в свои покои, толкнув дверь ногой. Постель была аккуратно заправлена, на столике стоял подсыхающий виноград. Он сразу вспомнил жреца, который так любит эти ягоды. А потом Акира прошел дальше и остановился возле портрета своей матери. ― Андромеда, что же ты… знаков даже мне никаких не оставила, ― вздохнул парень, чуть потягиваясь и зевая. Он присел на чистую кровать и поставил картинку между ног, держа коленями края позолоченной рамки. Он внимательно вглядывался в ее глаза, губы, элементы одежды и вдруг остановил свой взгляд на крапинке краски по углам. Акира прищурился и провел по ней пальцами. Сначала парень подумал, что ему показалось, но очень скоро сомнения в этом его загрызли до учащенного сердцебиения. В верхнем правом углу среди крапинки краски якобы неаккуратного художника, Акира рассмотрел маленькую стрелку. Акира усмехнулся сам себе абсурдности мысли. Наверное, это просто недосып и нервы. Парень отложил картину и лег, глядя в потолок. Минута, две, три… Он ворочался, и эта хрень в голове будто не давала ему покоя. В итоге Акира решил: чем скорее он убедится в том, что это бред собачий, тем скорее ему удастся уснуть. С этими мыслями парень встал, взяв нож и подковырнул холст с края. «Боже, что я делаю...» «Порчу единственное изображение матери», ― ответил он сам себе. Отогнув кончик рисунка и убедившись в том, что с оборотной стороны ничего нет, Акира выругался вслух, кинув нож на стол и снова лег в постель. Ему снова приснилась мама. Она говорила ему во сне что-то про его судьбу и про то, чтобы он ее принял. ― Така… ― Койю присел на корточки рядом со священником, который сидел на трех одеялах на полу, поджав под себя ноги, и перебирал листы бумаги, складывая их по стопкам, ― я не могу больше молчать. Не отворачивайся от меня в такой момент. Пожалуйста. Оракул и жрец молчали весь день. Удивительно, как они такие разные и вообще сошлись вместе, живя столько лет. Просто будто бы сложилась написанная судьбой картинка с детства. Детство – такая опасная вещь. Все оттуда кажется таким дорогим и ценным, и чем длиннее и дольше тянется эта нить, тем дороже. Наверное, поэтому Койю так дорог Таканори, а Таканори так дорог… ― Я сижу к тебе лицом, ― ответил жрец, не поднимая глаз. ― Ты прекрасно понял, о чем я, ― Койю закатил глаза, ― прости меня, ― оракул зажмурился, ― я не прав. Просто… просто я за тебя безумно волнуюсь. Ты прекрасно знаешь, что я тысячу раз нарушал правила ради тебя и еще тысячу раз нарушу, но… я не хочу нарушать их во вред тебе. ― Койю, хватит… ― попросил Руки, поднимая на него глаза, ― я веду себя ужасно, а ты нянчишься со мной и извиняешься, даже когда ты не виноват. Лучше врежь хоть разок. ― Така… ― Койю усмехнулся, и Таканори тоже улыбнулся. ― Я так люблю тебя, ― сказал оракул, и перед глазами у него тут же возник красный цветок лотоса на поле битвы, который он так часто видел в своих видениях. Неужели этот цветок отберет у него Таканори? Сколько раз они еще поругаются? Сколько раз он еще вот так присядет перед низким, ребенку подобным мужчиной? ― вот о чем думал Койю в этот момент. Он просто не мог представить того, чтобы в храме никто не ругался, чтобы не было безумных идей, брошек на хитонах, чтобы никто не разговаривал со змеями и не выкармливал новорожденных кабанов в хранилище. Койю всегда безнадежно учил Таканори порядку, но сам настолько привык к его выходкам, что без них, казалось, жизнь полностью потеряет смысл. Улыбка Таканори – это было его личное лето. Как Койю будет жить без лета? У оракула едва не наворачивались слезы на глаза, но он тут же взял себя в руки. ― Какой ты сентиментальный, ― скривился жрец, косо поглядывая на Койю. Ведь он не понимал, о чем думает оракул. И понятия не имел о том, что он знает. ― Нам нужно разобраться кое с чем. Мне вчера пришло послание от другой жреческой касты, у них есть кое-какие знания, которые могут помочь тебе… нам. ― Так чего ты молчал? ― Руки вылупился, ― давай, скорее, неси сюда. Пока это… снова со мной не началось, ― одного взгляда на обеспокоенного жреца хватило, чтобы Койю бесспорно кивнул и принес со стола пыльные свертки желтой бумаги, перевязанные нитками. Таканори аккуратно подцепил нить ногтем и развернул бумагу, вглядываясь в текст мертвого языка. Койю занимался тем же самым. Ему на расшифровку понадобилось полчаса, Таканори – пару минут беглого внимательного чтения. ― Смотри, ― позвал Руки, указывая пальцем на несколько строк. ― М… я не помню, что это означает. Нужна книг… ― «Рейта. Кожный покров серо-голубой. При проявлении способностей излучает свет золотого цвета, после чего еще несколько минут сохраняет бледно-мерцающий серебристый оттенок». ― И? Зачем ты читаешь про разновидности? ― Но это же чертовски похоже на нашего юнца! ― Акиру? У него же нет внешних различий… ― Таканори отрицательно замотал головой. ― Он был таким, я видел его таким. Это то еще зрелище, он был прекраснее долбаной кометы! Ходячий звездопад. Его мышцы… они переливались… Оракул внимательно слушал восторги жреца, закусив губу изнутри. Руки всегда был ценителем прекрасного, но не думал Койю, что дело только в этом. По крайней мере, одно из видений Койю, которому он очень удивился, подтверждало этот факт. Но Таканори делиться не хотел, а Койю не хотел лезть больше на рожон, чтобы не разрушить вновь обретенную между ним и священником гармонию. ― В чем дело? ― спросил Руки. ― Ты очень воодушевлен, ― кивнул оракул, ― просто тебя приятно видеть таким. Таканори тупо моргнул и продолжил читать: ― … «самая редкая разновидность, встречавшаяся когда-либо землянам… способен гипнотизировать способности себе подобных». М… так… «обладает быстрыми реакциями на любые раздражения… сообразительны», ― с этим я бы поспорил, ― монотонно прокомментировал Руки, ― ничего нового. Они бы еще через год это прислали, умники чертовы. ― Таканори, ― Койю серьезно посмотрел. ― «Остальное помогут выяснить высланные живые образцы». Образцы? Они долбанулись, что ли? Сами они образцы. Слабоумия. ― Меня больше напрягает «высланные». ― Ну-ну, что на этот раз? ― вздохнул Руки, ― ладно, черт с ними… ― Мы еще половины не прочитали. ― Вторая половина будет еще более бессмысленна, чем первая, ― зевнул Таканори, неприятно вздрогнув и укутываясь посильнее в плед. Снаружи еще земля не остыла от жары, а Таканори к вечеру уже начинало морозить. Впрочем, как и всегда. ― Хорошо, поспи, а я еще поработаю… ― Койю не успел договорить до конца, вдруг замечая, что Руки уже отключился. Койю обеспокоенно на него посмотрел, аккуратно потрогал руки и, убедившись в их низкой температуре, укрыл жреца получше. Он несколько дней поил его отравой, несмотря на то, что Руки был и так ослабленным из-за болезни ― это принесло свои плоды, если так можно выразиться. Младшего жреца часто валило бессилие в течение дня, и оракул уже не всегда понимал, так ли быстро засыпал Таканори или же он терял сознание. ― Така-Така… ― прошептал Койю, приминая плед по обе стороны от тела мужчины, ― что же мне с тобой делать… Акира и Юу на вечерних учениях вымотались, как никогда. Тренировки проходили все жестче и интенсивнее, не жалея бойцов. Некоторые падали и не могли больше подняться ― было ясно, что царь отбирает сильнейших для обороны дворца и земель, а тех, кто хуже, ― отправят мясом на войну. Спасительный удар жезлом о щит, словно музыка, отразился в ушах. Акира выдохнул и помог подняться Юу с пыльной земли, протянув ему руку. ― Ты сегодня был хорош, ― улыбнулся Акира. ― Значит, последними умрем, ― усмехнулся Юу, принимая помощь. Они подошли с другими воинами к рисованной чаше, наполненной свежей водой, чтобы утолить жажду и умыться. ― Ты куда сейчас? ― спросил Юу, когда увидел, что Акира взял сумку. Акира открыл сумку и показал сменную одежду, пару кистей розового винограда и что-то еще в бумаге. ― Проведаю их. Надо убедиться, что все в порядке, и … может быть, у них есть какие-то новости. ― Мы им доверяем? У нас своя царско-жреческая мини-коалиция сформировалась? ― усмехнулся Юу. ― Они же нам доверяют, ― Акира посмотрел на Юу и пожал плечами. ― Знаешь, я не знаю, насколько все это безумно, но мне нравится, ― кивнул Юу, ― поддержка жрецов – это очень хорошо. ― Да, только сначала я, пожалуй, окунусь в реку, ― Акира осмотрел свою потную грудь. ― Я с тобой пойду, ― после раздумий сказал Юу, ― ты не против? Акира удивился. Против ли он? Наверное, нет. Но Таканори… Наверное, да. Даст по роже обоим. ― …Зачем? ― Я разве не вхожу в ваш кружок? ― Входишь, ― Акира пожал плечами, ― но я не знаю, как Таканори на это отреагирует. ― Мы поладим, не переживай, ― Юу похлопал Акиру по плечу. А потом схватил его сумку и быстро убежал, смеясь. ― Вор! ― засмеялся Акира в ответ и погнался за ним. Закат пламенел, отражаясь последними лучами на спинах Акиры и Юу. Они бегали друг за другом, как маленькие, до самой реки. Койю прибрался по дому и даже пропустил вечерние молитвы, сидя за бумагами с чашкой молока. В дверь тихонько постучали, и оракул поспешно встал, открывая дверь и стараясь сильно не стучать при этом. Почему-то он так и думал, что это Акира, а вот Юу он увидеть совсем не ожидал. ― О… что-то случилось? ― спросил Койю, пропуская обоих внутрь небольшой комнаты. ― Нет, ― Акира помотал головой, ― мы не вовремя? Я просто хотел узнать, все ли… ― Он спит, ― Койю слегка улыбнулся, показывая глазами на пол, где в куче одеял торчала макушка пучком перевязанных жгутиков. Акира посмотрел на спящего жреца с порога. Подойти ближе было как-то неловко. ― Знаешь, средство, которое ты дал… оно отличное, ― сказал Юу оракулу. Акира скептически посмотрел на друга. Он был уверен, что тот им даже ни разу не попользовался. Койю кивнул со слабой улыбкой. ― Акира… Така нашел про тебя кое-что, ― оракул показал на бумаги на столе, ― я сходу перевести не смогу так, но там написано про твою… ― Койю замешкался, взглянув на Юу. ― Все в порядке, он в курсе, ― пояснил Акира. ― Про твой вид… ― с заминки продолжил Койю, ― а еще здесь схема места, куда вышлют какой-то образец… но я плохо знаю, где это находится. Таканори невежливо заснул на этом моменте, ― тихо посмеялся Койю. ― Это похоже на него, ― согласился Акира, оглядываясь через плечо. ― Посмотрите? ― Юу взял листы в руки и начал изучать рисунки. Койю заметил, что Акира все время при лишней возможности поглядывал на Таканори. Его тянуло к жрецу, как магнитом. ― Ты можешь его разбудить, ― улыбнулся Койю, ― он давно спит. Акира отрицательно качнул головой. ― Он в порядке? ― Да… относительно. Вырубается только все время, ― Акира кивнул. ― Это вам, ― Акира протянул сумку Койю. Последний, заглянув в нее, удивился винограду. Акира мало того сообразил, что Таканори любит эти ягоды, он уже знает про сорт винограда, который ему нравится. Койю не знал, правда ли то, что между Руки и Акирой что-то было, или Руки сказал это на эмоциях, но почему-то Койю теперь был уверен, что если и не было, то точно могло бы быть. ― Ты милый, ― усмехнулся Койю, вспоминая, как началось их с Акирой знакомство. ― Это кто там милый? ― сонный хрипловатый голос сзади заставил Акиру закусить губу. Парень обернулся. Таканори перевернулся на спину, потирая заспанные глаза. ― Ты мне не снишься? ― спросил Таканори, прищурившись. Акира подошел и сел на пол рядом. Они столкнулись взглядами. ― Нет, ― ответил Акира, улыбнувшись. ― Что случилось? ― Ничего, ― Акира пожал плечами. ― О боже, нельзя так все время здесь появляться без надобности, ― предупредил Таканори, шмыгнув носом, ― …ты и черного приволок? ― Юу помахал Таканори с саркастической улыбкой на губах и вновь уткнулся в бумаги. Вид на рисунке казался ему чем-то знакомым. Таканори недовольно вздохнул и принял сидячее положение. ― Как ты? ― тихо спросил Акира. ― Переживаешь, не все ли органы ты мне отбил? ― поинтересовался жрец в ответ, наигранно осматривая свои бока, ― вроде не все. ― Ты прекрасно знаешь, что я сожалею, ― Акира закатил глаза. ― Вы посмотрите на него, он сожалеет, ― усмехнулся жрец и резко повалил Акиру на спину, упершись в его плечи и нависнув сверху. ― Ты очень сильный, ― кивнул Акира снизу, заглядывая в глаза Таканори, который закатил глаза, понимая, что Акира поддался. Жрец нагнулся к лицу парня, едва касаясь губами его уха: ― Еще раз приведешь своего дружка без разрешения ― пожалеешь, понял? ― Сильно пожалею? ― Акира улыбнулся. ― Очень, ― Таканори прищурился. Акира кивнул. ― То-то же, ― довольный собой, Таканори поднялся, ― что там, Койю? Зевнув, Таканори подошел к оракулу. ― Ты зря не дочитал, ― Койю протянул сложенный вдвое желтоватый листок, ― образцы уже прислали, и их нужно срочно забрать, пока их не обнаружили. ― Вот мне интересно, что подразумевается под словом «образцы»? ― спросил Юу. ― А мне не очень, ― Таканори пожал плечами, ― все равно навряд ли это нам существенно поможет. ― Если прислали, значит, поможет, ― Койю серьезно посмотрел на Таканори, но тот уже не обратил на это внимания. Все внимание ускользнуло к столу. Жрец поджал губы, увидев виноград. Он тут же посмотрел на Акиру, который сделал вид, что не понимает, почему Таканори на него так смотрит. А жрец так и сверлил глазами парня, разглядывающего бумагу с письмами на мертвом языке, которого не понимал. ― Таканори, ты пойдешь с нами или здесь меня подождешь? ― спросил Койю, внезапно отрывая священника от своего занятия. ― Я? ― по-детски выделил интонацией жрец, ― делать мне нечего, сами идите на раскопки этого дерьма. Акира выдохнул про себя. Он почему-то не хотел, чтобы жрец шел. Его бы на клине, в одеяло и запереть дома. «Покормить еще можно», ― подумал про себя Акира, наблюдая за тем, как жрец подошел к зеркалу. Судя по забавно скривившемуся выражению лица, свое отражение в зеркале ему не понравилось. Нижняя губа треснула, волосы растрепались, синяки под глазами, и на скуле тоже… ― Да уж, ― прокомментировал он. ― Я понял, где это находится. Не так далеко, ― нарушил тишину Юу, ― когда-то мы там играли в прятки в детстве. Могу показать. ― А вам не пора во дворец? ― удивился Таканори, оборачиваясь, ― особенно юному Рейте, ― священник многозначительно посмотрел на Акиру. А Акира вспомнил, что, кажется, так же его называла мама во снах, и нахмурился. ― Рейта? ― Я тебе потом объясню, ― кивнул Руки, понимая растерянность парня. ― Это на полчаса, не более, ― сказал Юу, обращаясь к Койю. ― Ладно, тогда пойдем? ― спросил оракул. Оба парня кивнули, и Таканори открыл рот в недоумении. Если честно, он надеялся, что Акира останется ненадолго, пока Койю с Юу сходят за этой ерундой. Одному ему оставаться и ждать, как на иголках, не хотелось уж точно, а так он мог бы почитать Акире «мертвый голос» про его вид. Обучить ребенка науке. И поесть, не вылезая из постели, пока Койю не видит. ― Ты тоже идешь? ― звучало, как возмущение. Акира почувствовал прожигающий взгляд на себе. ― Да… ― Все испортил, ― буркнул Таканори себе под нос и начал одеваться под удивленные взгляды. Поверх хитона он укрылся шоколадной накидкой, а на ноги натянул кожаные короткие сапоги. Все ждали его одного. А Таканори ждал, видимо, когда ему понравится свое отражение в зеркале. Смирившись, он подошел к двери, но затем вернулся в комнату и замотал вокруг шеи еще и красный платок, пряча нос. ― Да иду я, ― жрец заметил недовольные взгляды. Пещера неподалеку от жреческого хранилища выглядела совсем неприметно. К моменту, когда ее нашли, уже совсем стемнело. Серые камни обросли мхом, а рядом было несколько кустов. Наверное, это были единственные растения в округе, на которых не было листьев. В темноте выглядело жутковато. ― Ой, ну что замерли? ― Таканори, которому хотелось поскорее вернуться в постель, не стал развивать из этого целое драматическое событие и вошел первым. Акира давно отмечал, что жрец слишком смелый, особенно для своего телосложения. ― Ну и где? Не видно ни черта… В пещере раздавалось эхо. Было прохладнее, чем снаружи, и пахло сыростью. ― Где-то… ― Надо посветить, ― Койю поднес фонарь, освещая стены, но свет тут же затух, ― странно. Свеча была целая. Сейчас… Таканори цокнул. ― Может, вернемся завтра? Пещера не такая маленькая. Кто знает, куда они эту хрень запрятали. ― Почему же ты такой нетерпеливый, Така? ― Койю вздохнул. ― А вдруг здесь кто-нибудь живет и нас прослушивает, пока мы тупим без света? ― предположил Руки. Сбоку, казалось, почти под ногой Таки, раздался странный звук, похожий на писк. Жрец испуганно отскочил на шаг назад. ― Слышали? ― спросил он. ― Да, ― Акира потянулся за ножом. Странное урчанье повторилось, только уже с другой стороны. Таканори показалось, что он на что-то наступил, после чего раздался вскрик, похожий на птичий. ― Срань господня, ― выругался Таканори. ― Я наступил на хвост, кажется! Акира, если это не твой, то я пошел отсюда! Таканори попятился еще на шаг назад, пока Акира не поймал вздрогнувшего жреца за локоть. ― Замри, ― Акира шепнул это на ухо жрецу, и у того от щекочущего теплого дыхания вперемешку с адреналином по телу пробежали мурашки. ― Вот ты замирай и жди кончины, а я умываю… ― Да заткнись ты, Руки, ― попросил Акира. Его счастье, что он не видел опешившего лица Таканори в тот момент. Почему-то Акира совсем не чувствовал тревоги. Почему-то был уверен, что здесь что-то совсем иное, нежели опасность. Парень присел на корточки, в этот момент Койю снова зажег фонарь. Повисло молчание. ― Что это, сука, такое… ― у Таканори панически расширились глаза. ― Таканори, не забывай, что ты жрец… ― протараторил Койю по привычке. ― Да я, блин, имя свое забуду скоро… Господи. Юу просто замер, не зная, как реагировать на то, что он видит. Бежать или присесть и рассмотреть поближе, как Акира. У самой стенки пещеры на соломенных гнездах лежали три существа. Размером с повзрослевших кабанят, но на вид отдаленно напоминающие рептилий. Кожа серого цвета казалась слегка мерцающей, глаза у всех были большие и напуганные. Судя по всему – это были детеныши. ― Это то, о чем я думаю? ― спросил Таканори вслух. ― Да, ― ответил Койю. ― Это они назвали «образец»? ― Таканори помотал головой, ― вообще умом дернулись… я не думал… не думал, что такое может быть в наши дни… их же всех истребили, остались только полукровки. ― Видимо, не всех. Акира очарованно смотрел на них и решил дотронуться рукой, аккуратно и медленно поднося свои пальцы к круглому лбу одного из них. ― Ох… смотри, цапнет, ― предупредил Таканори, стоя позади Акиры. ― Это же дети, Така. ― «Это же дети, Така», ― передразнил Таканори, ― я знаю, во что эти дети потом вырастают! Отгрызут тебе руки, посмотришь, какие дети… Вообще с каких пор ты меня называешь Такой? ― спросил жрец, на что получил улыбчивый взгляд Акиры через плечо, ― вопрос снимается, ― вздохнул Руки, догадавшись, на что он намекает. Акира все же коснулся пальцами одного из малышей, и оба испуганно дернулись, но после Акира повторил свои движения и даже погладил мягкую необычную кожу. ― Такая гладкая и… ― Акира не мог передать эмоций, и если и можно «улыбаться, как дурак», то Акира сейчас улыбался именно так. Малыш заурчал. Акира чуть ли не плакал от умиления, впрочем, как и все остальные. Только один Руки, казалось, оставался недовольным. ― Вы заколдованные, что ли? ― Руки попытался привести всех в чувство, ― их надо вернуть обратно. ― О нет, ― запротестовал Койю, ― ты что, не понимаешь? Мы можем изучать повадки, можем их вырастить, можем понять какие-то нюансы с вашими способностями, проследив проявление на них. ― Койю, слети с небес, ты хоть знаешь, что будет с нами со всеми, если их кто-то обнаружит?! И это не мышку там в коробочку положить! ― возмущению Руки не было предела. Казалось, что его никто не слышит. Вдруг один из неземных малышей попытался подпрыгнуть, но свалился на ногу Таканори, который вскрикнул и подскочил от неожиданности. ― Твою мать, они еще и летают!? ― Таканори вылупился, скривившись на детеныша, оставившего слюни на его сапоге… ― боже… а хвост, как у крысы, ей богу… ― Таканори, ― сердито произнес Койю. ― Молчу, ― Таканори в жесте «сдаюсь» поднял руки вверх. ― Думаешь, тяжелый? ― спросил Юу у Акиры. ― Вчетвером, думаю, донесем… ― ответил парень. ― Вчетвером?! ― все обернулись на Таканори, ― я на это не подписывался, ― жрец надулся и скрестил руки на груди. Акира вздохнул и подошел к жрецу, взяв его за плечи и повернув лицом к гнездам. ― Ну посмотри, ― сказал он тихо. Один из внеземных детенышей в этот момент переполз в гнездо другому, поджав хвост под себя и прижавшись к телу рядом. Искал тепло, ― они же погибнут здесь. Таканори вздохнул, глядя на них: ― Ладно. Юу взял одного малыша на руки и, подержав его немного, сунул в руки Таканори. ― Фу, забери его! Забери! ― заверещал жрец, держа животное на вытянутых руках, но все оставшиеся трое смотрели на него неподвижно и смеялись. Детеныш дотянулся шеей и провел языком по щеке Таканори, ― ... блин...