Дрянной священник

Что ты ищешь в моих глазах? Мои глаза познать тяжелее, чем заповедный мир. © Kyomu no Owari Hakozume no Mokushi

― Койю, ― позвал Таканори, но его хриплый голос сорвался на втором слоге, ― Койю, ― еще раз и более уверенно. На шее жреца остались следы от удушения, и он все время непроизвольно трогал их пальцами. Никто не отвечал, и когда жрецу пришлось самостоятельно зажечь свет, он понял, что один. На столе лежали законченные лавровые венки. Слишком просто; Таканори, как обычно, украсит свой ягодами или чем-то в этом роде. Рост – это не единственное, чем бы ему хотелось отличаться от остальных посредников. ― Таканори, это ты? ― оракул вернулся через несколько минут после прихода Руки. ― Да. Койю прошел по длинному коридору ущелья и остановился, обнаружив что-то высматривающего в зеркале Таканори. Жрец задирал свой подбородок и смотрел на отражение шеи. Койю подумал, что у него новый бзик по поводу своей внешности. Руки уже рисовал однажды черные полосы углем на день цветения лилейника. ― У тебя не было никаких видений? ― спросил Таканори, не отвлекаясь от своего занятия. Он с трудом сохранял спокойствие. ― В последнее время ― нет, ― осторожно ответил Койю. Он знал, что за этим вопросом обязательно что-то последует, ― а что? ― А то, что у нас проблемы с нашим юнцом, ― звонко ответил Таканори, коротко взглянув на оракула. ― С Акирой? ― Койю удивился, и Руки кивнул. ― Кажется, он пробудил силы своего папочки. ― Ареса? ― Нет, другого папочки, ― жрец показал глазами вверх, ― с неба. ― Таканори, что это значит? ― Койю начинал злиться. ― Он душил меня у водопада. И нет, это не то, что меня удивило, напротив – здесь все логично. Дело в том, что он… светился во время этого! ― воскликнул Таканори, который больше не мог сдерживаться. ― Черт, светился! У него руки излучали тонюсенький свет, и глаза расплылись, как озеро! Койю сглотнул и сел. ― Его дар пробудился раньше, чем мы думаем? Но как это возможно? ― Не знаю, ― жрец помотал головой, ― он был в не меньшем шоке, чем я. Мне даже показалось… ― Таканори неловко усмехнулся, ― что он сожалеет, ― жрец снова вернулся к своему отражению в зеркале, ― нет, ты только посмотри на это, ― Таканори снова начал трогать следы на шее. ― Погоди, как вы встретились у водопада? ― Койю нахмурился. ― Что ты там делал? Для того, чтобы пробудить силу, нужна огромная встряска. Как тебе удалось? Что можно было сделать такого, чтобы вызвать такие сильные эмоции? Таканори зажевал губу, опустив глаза вниз. ― Таканори, ― требовательно посмотрел на него Койю. ― Я трахался с нимфами… ну, с девчонками моего происхождения, ― лицо оракула приобрело каменный вид, Таканори казалось, что и цвет тоже, ― но все в порядке, он подумал, что это были люди! ― попытался успокоить жрец, подняв ладони вверх. ― Ты нарушил все правила и потерял и без того крошечное доверие единственного человека, который мог спасти несколько тысяч людей. Конечно, все в порядке, ― Койю оперся локтями о стол и, подперев подбородок, начал массировать виски. ― Ну, ладно, я был немного неправ. Но он сам меня нашел! Это все вышло случайно! ― даже в ситуации, где нет ни одного шанса выйти сухим из воды, Таканори все равно пытался оправдаться. ― Не бывает случайностей, Таканори! Он разозлился из-за того, что подумал, что ты не жрец. ― Не совсем… в смысле, и это тоже, но ― Таканори нахмурился, стараясь не смотреть оракулу в глаза, и отошел от него на всякий случай подальше, ― мы поругались, потому что он думает, что мы самозванцы, и нам нужна какая-то выгода, ― жрец ходил из стороны в сторону и жестикулировал, ― а еще за ним следили его же стражники, Койю, и это мне очень не нравится, ― Руки вздохнул и сел. ― Мне тоже, ― кивнул оракул, вздохом присоединяясь к жрецу. После недолгого молчания Койю поднялся и снял свою сумку с железного гвоздя, вколоченного в пещере. Оттуда он достал сверток и протянул его Таканори. Жрец развернул ткань и обнаружил там сладкие хлебцы, пахнущие медом. ― Это тебе, ― Койю улыбнулся краешками губ. ― Мне? Это же дорого… ты разве не злишься на меня? ― удивился Руки. ― Злюсь, ты ужасно ведешь себя, ― вздохнул Койю, ― но если бы ты не делал того, что хочешь – ты не был бы собой, Така, ― оракул редко позволял себе называть жреца сокращенным именем. На самом деле, иметь личные привязанности к служителям не приветствовалось в их деле, поэтому Койю тоже нарушал правила. Руки положил тканевый сверток к себе на колени, и, пользуясь тем, что Койю стоял близко, прислонил голову к его животу. От Таканори это было лучше, чем «спасибо». Койю вдруг вспомнил, как Руки точно так же прижимался к нему, когда был еще шестилетним ребенком и испугался первого жертвоприношения, на которое его взяли. Жрецы с самого начала знали о способностях, заложенных в Таканори. Поэтому за маленьким жрецом следили и берегли, как зеницу ока. Тогда Койю был подростком, ему вечно поручали присматривать за маленьким хранителем силы. Но Таканори рос, и жреческим служителям было сложно не замечать, как с каждым днем росли и другие его способности. Он любил разговаривать со змеями и некоторыми другими животными, легко определял погоду и каким-то удивительным образом ровненько чертил расположение звезд. Руки очень удивился, когда узнал, что другие так не могут. Но когда его способности проявились слишком явно, об этом узнал царь. Сейчас Таканори двадцать четыре, но изменилось немногое. Койю слишком привык заботиться о нем, а Руки больше никому не доверял. Только шли дни, и время все близилось к пророчеству великой битвы. Эхо чьих-то шагов заставило Таканори быстро отпрянуть от Койю, и они переглянулись. ― Вести от царя, ― сообщил голос, а затем в поле зрения появился один из его послов. ― Ну, валяй, ― бросил Таканори, пренебрежительно на него посмотрев. ― Ты приглашен на праздник в честь присоединения западного острова. Арес ждет тебя завтрашним вечером для беседы. ― О, он так мил. Я с радостью приду, ― жрец всплеснул ладонями, ― мы так давно не виделись с мудрейшим. Посол закатил глаза: ― И давай без глупостей, ― предупредил он, после чего развернулся и вышел. ― Хочешь, я пойду с тобой? ― обеспокоенно спросил Койю. ― Не стоит, ― искренне улыбнулся Таканори и сжал плечо оракула, ― как обычно, хочет узнать, не собираюсь ли я сбежать или покончить с собой. ― А как он прошел? ― вдруг спросил Койю, вскинув брови. ― Пожертвовал кем-то, ― жрец пожал плечами и скривил губы перед тем, как закусить нижнюю. На следующий день. Палящее солнце, казалось, было особенно высоко над полем боевых учений. Или Акире просто достался слишком сильный соперник. Блондин был сам не свой в последние время, и сейчас ему никак не хватало ловкости победить высокого воина, тело которого целиком состояло из мускулов. Но, тем не менее, если Акира был не способен с ним справиться, то ему бы не дали такого напарника. Акира прорычал, когда его руку задело лезвие чужого меча – у него давно не было порезов. Это разозлило его. Почему собственная стража, недобитый ведьмак и пара голых проституток должны выбивать его из колеи? Его по-настоящему взбесило то, что они сражаются уже столько времени без толку. С ним пора кончать. С этими мыслями воин глубоко вздохнул и вихрем понесся наступать: удары его меча стали осыпаться на бойца вдвое чаще, что осталось не без результата. Не ожидая такого внезапного пыла от Акиры, высокий воин растерялся, отступая назад, и нечаянно споткнулся о камень, падая на спину. Итог: жадно дышащий Акира, улыбаясь краешками губ, прижимает острие к его горлу. ― Нечестно! Откуда здесь взялся камень? ― возмутился его напарник. ― На войне скажешь это. Если успеешь, ― сказал их наставник по оборонительным учениям, ― Акира, считай, что ты выжил. Неплохо. И… пожалуй, на сегодня хватит, ― наставник дважды хлопнул в ладони, и его помощник, кивнув, начал звонко бить жезлом по щиту, сообщая остальным о конце тренировок. ― О… ― Акира никак не мог отдышаться, подходя к знаменитой чаше с водой. ― Живой? ― Юу хлопнул его по плечу, предлагая свою миску. ― Да, ― Акира благодарно кивнул, принимая вещь. Зачерпнув воды, он жадно выпил весь сосуд, а после, зачерпнув еще раз – вылил на свое лицо, смывая пот и увлажняя волосы. Прищурившись от стекающей воды, Акира снова разлепил глаза и увидел темную фигуру возле колонны. Он не поверил своим глазам, сердцебиение участилось, его ноги готовы были в ту же минуту подорваться в сторону человека в темной одежде, но присмотревшись, Акира понял, что он… спятил. Это был всего лишь один из старших наставников. Ему показалось. Это не очень хорошо – то, что происходит с ним. Акире, правда, не понравилось. ― Черт, ― его перетряхнуло. ― Ты в порядке? ― поинтересовался Юу, вытирая пот белой хлопковой тканью. ― Я искренне надеюсь на это, ― ответил Акира в некотором замешательстве, еще раз посмотрев на колонны. ― Ты странный в последнее время… тебе нужно расслабиться. Сегодня пир, ― подмигнул Юу. ― Я приду, конечно, ― натянуто улыбнулся Акира. ― А еще там будут симпатичные кандидатуры для того, чтобы… прийти в себя, понимаешь? ― попробовал еще раз Юу. ― Геба никуда не убежит. ― Я, пожалуй, обойдусь вином, ― усмехнулся Акира, поняв намек. Четыре часа спустя. С наступлением темноты веселье царского празднования только увеличивалось. Повсюду раздавался звон бронзовых чаш, пьяные тосты и смех. Столы были украшены грабленым золотом, вином, морскими скатами под соусом и другими щедрыми угощениями. ― За что пьем? ― спросил один из близко сидящих с царем. ― За Ареса! За великого правителя! Арес довольно усмехнулся, поднимая свой бокал. За ним последовали все остальные, в том числе и Акира. Наблюдая за тем, как все вокруг спешат осушить залпом свои чаши, Акира остановился и поставил свою обратно на стол. Он наблюдал, как двое насиловали молодого парня за памятником какого-то бога, и вздохнул, чуть поморщившись от его просьб остановиться. Так было каждую пьянку. Комната празднования была огромной. Казалось, даже ее стены были пропитаны вином и похотью. Только один Акира совсем не мог расслабиться: его тяготили вопросы, ответы на которые могли знать как минимум двое. Не выдержав бездействия, блондин начал пробираться сквозь людей в направлении выхода. Это заметил царь, и Акира не знал, что по взмаху руки за ним уже следят двое стражников. Не успев пройти и шести метров, пришлось остановиться. Он не ожидал найти свои ответы так быстро. Ходячие ответы какого-то черта занесло прямо на царский пир. Акира не знал, радоваться ему или наоборот. Таканори пренебрежительно осматривался вокруг, но не останавливался и уверенно пробирался сквозь людей. Его красивый хитон из легкой черной ткани был украшен серебряной брошью. Взгляд приковывали выразительные шоколадные глаза, густо накрашенные черными тенями. ― Какая крошка, ты глянь, ― пьяный смех, и тот, кому он принадлежал, схватил жреца за запястье. Таканори вырвал руку и ловко ударил мужчину ногой, проходя дальше. Последний начал возмущаться и крикнул жрецу вслед: ― Будь ты проклят! ― Таканори усмехнулся. ― Я уже проклят, лапочка. Ты опоздал. Акира не верил своим глазам еще где-то с полминуты, а затем начал действовать. Он схватил Таканори за руку и оттащил за колонну. Когда жрец попытался сделать с ним то же самое, что и с предыдущим мужчиной, Акира, будучи готов к этому трюку, поймал ногу Таканори и не дал совершить удар. ― Какого черта? ― Руки взглянул в лицо Акире. ― Ты? Отпусти, ― жрец начал вырываться, ― немедленно. ― Что ты здесь делаешь? Как тебя пропустили? ― Вообще-то я приглашен самим великим. ― Зачем? ― Я понятия не имею, но обязательно узнаю, если ты меня отпустишь, ― Таканори показал глазами на свою ногу. Акира крепко держал, окольцевав щиколотку жреца. Вдруг за спиной воина Руки заметил стражников. Мало того, что жрец испытывал не самое приятное чувство дежавю, что-то подсказывало ему, что это были те же самые ребята. ― Слушай, почему за тобой следят? ― спросил Таканори тише. Акира хотел обернуться, но Таканори отрицательно помотал головой. ― Не оборачивайся. ― Я не знаю, я ничего уже знаю, ― Акира растерялся и раздраженно вздохнул. Он догадался, про кого говорит Таканори. Вчера по пути домой он успел рассмотреть стражников, но пришлось сделать вид, что он их не заметил. Кроме отца никто не имел права приказать им, а это означало, что Таканори не лгал. По крайней мере, хотя бы в этом. ― А я догадываюсь. Отпусти, или нам обоим крышка! ― прошипел Руки. А он умел смотреть очень убедительно. ― Нас не должны видеть вместе. Акира сомневался. Нет, он даже был почти уверен, что совершает ошибку, но все же позволил жрецу вырваться. Если жрец не врал сейчас, то все более, чем паршиво. Таканори поежился и преодолел остальное расстояние, которое разделяло его с царем. Арес встал из-за стола, увидев жреца, и улыбнулся. ― А я уже думал, что ты не придешь. ― Ну, что вы, Ваше Величество, ― Таканори пришлось собрать весь посланный ему Богом сарказм, ― это такая честь. ― Пройдем, ― Арес отворил одну из дверей, уводящую от шумного сборища, пригласительным жестом предлагая Руки войти. В другой комнате стоял трон Ареса: жрецу не однажды приходилось здесь бывать. Руки осмотрел неизменную шкуру тигра и хмыкнул. ― Привет, дружище, ― Таканори провел рукой по шкуре, ― клопы не завелись? ― Таканори, со всем ему присущим талантом к актерской невинности, вопросительно поднял глаза на царя. ― Руки, ― Арес присел и расслабленно взглянул на Таканори, ― как ты думаешь, почему я тебя пригласил? ― Узнать, не собираюсь ли я покончить с собой? Если что, я пока не планировал, ― наперед ответил Таканори. ― Не угадал, ― довольно усмехнулся царь, ― я позвал тебя поговорить о моем сыне. У Таканори внутри перевернулись все органы, но внешне это не отразилось. ― Странно, что со мной, ― жрец перевел внимание на свои ногти. ― А мне кажется, что как раз логично. Я знаю, вы знакомы, даже не смей отрицать. ― Я не сомневаюсь, мой царь. Твои стражники отлично прячутся в кустах. Первые пять секунд, правда, не было видно, ― улыбнулся жрец, разгуливая по простору помещения. ― Недоумки, ― выплюнул Арес. ― Не волнуйся, Акира их не видел. Так в чем, собственно, дело? ― изогнул бровь Таканори. ― Перестань строить из себя глупца, будто ты не знаешь, что Акира не человек. Ты хочешь переманить моего сына на свою сторону? ― О, а это возможно? Если честно, я даже не рассчитывал на то, что он поверит в правду. Все бойцы армии выросли на замечательных сказках, топором теперь не вырубишь, не так ли? ― Таканори не боялся, он знал, что сейчас Арес его точно не убьет. Но вот подозрения от Акиры не мешало бы отвести, иначе все будет потеряно. ― Тогда почему он за тобой таскается, как за византийской принцессой? ― Таканори сладко улыбнулся. ― Ну, не знаю. Может быть, я ему нравлюсь? ― жрец ухмыльнулся. Акира никак не мог поверить в услышанное. Дверь была не заперта, и ему удалось подслушать почти весь разговор Таканори с его отцом. Это было просто невероятно. Чудесный нож в спину. Воин пока не услышал доказательств, что он не сын Ареса, но он достаточно услышал, чтобы убедиться в том, что Таканори не лжец. Все более запутанно, чем он думал, и это его пугало. Куда проще было бы убедиться в обратном и пригрозить маленькому ублюдку, но теперь Акира уже ни в чем не был уверен. ― Пригласите моего сына, ― потребовал Арес, и Акира испуганно отпрянул от двери, мгновенно сделав вид, что шел мимо. Несколько слуг открыли дверь и попросили Акиру зайти. Воин на ватных ногах подчинился. ― Акира, я хочу сообщить о своем решении касаемо людей, которые отправятся разведать новые земли. ― Я слушаю, мой царь, ― Акира коротко взглянул на Таканори. ― Я хочу, чтобы ты поплыл с ними, ― у Таканори в ужасе расширились глаза, и он медленно покачал головой в отрицательном жесте. Акира проследил за этим. ― Это неожиданно… ― сказал блондин. ― Это пойдет тебе только на пользу, приобретешь опыт. К тому же сражаться не придется, только разведать, ― Акира выдавил из себя кивок, ― но так как в тех местах бывали немногие, Таканори поплывет с вами. Руки знал это еще с самого начала разговора, поэтому даже не дрогнул. ― Что? ― Акира нахмурился, посмотрев на Таканори. ― Оставь нас, ― попросил он. ― Но… ― попробовал протестовать жрец. ― Выйди, я сказал, ― прикрикнул на него Акира, и Руки повиновался, ― ты в своем уме, отец? ― не сдержался Акира, когда жрец оставил их наедине. ― Он никогда в руках и меча не держал. Если на нас нападут, он точно погибнет. Арес усмехнулся, потому что знал, что если кто и выживет в этом походе, то это будет только Таканори. ― Ну, так защити его, ― сказал царь, ― он мне нужен живым. Но без его знаний вам придется туго. Блондин пронзительно посмотрел в лицо отцу, выдерживая небольшую паузу. ― Да, мой царь, ― Акира поклонился и вышел. У него тряслись кулаки, и, казалось, голова шла кругом. Он еле сдержался, чтобы не спросить о правде, которую все от него так скрывают. Но предчувствие того, что он наделает много глупостей, остановило. Блондин прогнал жреца, но сейчас он бы очень хотел с ним поговорить. Рассчитывать на то, что Руки решил его подождать, сильно глупо? Акира не знал, но ускорил шаг по направлению к выходу на воздух. ― Убери от меня свои клешни! ― знакомый голос справа. Двое мужчин наклонили жреца на пыльное клине. Один из них был вдребезги пьян, другой ― Юу. Что могло быть хуже, чем это? Лицо Руки изрядно покраснело от усилий отбиться, его пальцы скользили по гладкой пыльной поверхности. Акира не имеет права вмешиваться. Если он спасет жреца, то как он это объяснит? Но если не спасет, Таканори вообще навряд ли захочет разговаривать с ним в ближайшее время. Когда Юу с ухмылкой начал задирать хитон Руки, Акира больше не мог медлить. Воин в несколько шагов очутился за спиной Юу и оттащил его. ― Какого… Акира? ― темноволосый мужчина изрядно удивился. В это время более старший мужчина замахнулся кулаком и ударил Акиру по челюсти. Он был настолько пьян, что, по всей видимости, даже не понял, что перед ним сын царя. Акира поморщился от боли и ударил его в ответ. ― Что это значит, черт возьми, Акира? Какая муха тебя укусила? ― спросил Юу, не выдержав. Акира растерялся, Таканори оправил свой хитон и лишь смотрел на происходящее широко хлопающими глазами. ― О, это жрец моего отца, ― Акира указал на Таканори, ― паиньки с храма не одобрят, если он будет кувыркаться в пост, ― Акира не смог, к сожалению, придумать что-то лучше за несколько секунд. Таканори сглотнул, показывая Акире глазами на стражников. Воину пришлось срочно поменять причину спасения жреца. Он тихо выругался и прижал Таканори к себе спиной, дернув за его волосы и потянув на себя. Пусть уж лучше стражники скажут отцу, что он хочет его, чем то, что он с ним в сговоре. ― Так-так. Ты решил, наконец-то, отступить от верности к Гебе и расслабиться? ― Юу улыбнулся, ― все в порядке, ему это нужней, поверь, ― темноволосый воин ударил по плечу своего товарища, ― сразу бы так и сказал, но отбирать пташек нехорошо, имей в виду, ― подмигнул Юу Акире. Акира грубо развернул жреца и, продолжая удерживать Таканори за собранные в узел волосы, скомкал другой рукой ткань его одежды на пояснице, стремительно удаляясь к выходу. Таканори шипел, как кипяток на углях, еле поспевая за ним. Когда Акира посчитал, что они достаточно далеко от места, где проходит пир, он отпустил его. ― Ты, черт, ты… ― Таканори яростно тыкал указательным пальцем в Акиру, ― ты все испортил! ― Я спас тебя! ― возмутился Акира. ― Боже, он спас меня! Да пошел ты! ― Таканори трясло от гнева. Воин был в недоумении: он ожидал, как минимум, услышать благодарность. ― То есть лучше бы тебя изнасиловали? ― мужчины стояли в конце сада с фруктовыми деревьями, но из-за глубокой ночи почти ничего не было видно. ― Да, лучше! Как ты объяснишь отцу, что спас меня? У нас был шанс, чтобы он передумал, но теперь он точно пошлет нас к этим морским ублюдочным...! А… ― Таканори пронаблюдал, как Акира стер большим пальцем кровь со своей нижней губы, и резко замолчал. ― Я спас тебя не из-за того, что мне было тебя жаль, Таканори, ― холодно сказал Акира. ― Не сомневаюсь, ― тихо огрызнулся жрец, ― у всех на меня своя выгода. Твой отец хочет променять мою жизнь на новые земли, его люди хотят меня трахнуть, ты… ты тоже от меня что-то хочешь, я уверен. Знаете что, вы достали! ― жрец не заметил, как снова перешел на крик. ― Я всего лишь хочу узнать у тебя правду, все, что ты знаешь. Про какие земли ты говоришь, причем тут твоя жизнь? ― Акира пытался не сойти с ума. ― Я уже пытался сказать тебе правду: от последней попытки я, знаешь ли, не в восторге, ― Акира закусил губу изнутри, вспоминая, как чуть не задушил жреца собственной рукой. ― Я просто хочу пожить спокойно свои последние несколько недель. Оставь меня в покое, ― Таканори грубо пихнул Акиру в плечо и хотел пройти мимо него, но Акира загородил путь собой. ― Подожди. Мне жаль. Я не знаю, как объяснить, но я не хотел тебя душить... тогда. Что-то будто руководило мной. ― Я знаю, ― кивнул Таканори: в нем даже появилось мимолетное желание улыбнуться от искренности Акиры. Но оно мимолетное, он, конечно, не сделал этого. ― Знаешь? ― Акира нахмурился. ― Да, но я не хочу, чтобы это что-то начало руководить тобой снова. Потому что твоему внутреннему я крошки вроде меня явно не нравятся, ― Таканори попытался пройти снова, но Акира остановил его, накрыв рукой плечо. ― Что со мной происходит? ― Акира встал на сторону безысходности, не найдя ничего лучше, чем спросить в лоб. И Руки вздохнул, понимая, что уйти просто так не получится. ― Ты неземной сын и у тебя есть неземная сила, которой ты, идиот, не умеешь пока управлять. Твоя мать не просто так зачала тебя от сверхсущества, ты рожден с большим предназначением. Арес знает об этом и хочет проверить твои силы или убить тебя раньше, чем ты это поймешь ― я понятия не имею. Но он отправил тебя в разведку через море, в котором водятся такие рыбки, которые топят корабли. Если ты продолжишь ныть и сомневаться в святости своего папочки, ты умрешь, ― безэмоционально и монотонно проговорил Таканори, пожав плечами. Акира сглотнул, ― крепись, ― добавил жрец. ― А ты? ― отвиснув, произнес Акира. ― Я тоже умру, не переживай. Только чуть попозже, ― устало усмехнулся Таканори. ― И мы ничего не можем сделать? ― спросил воин. ― Можем, ― кивнул Таканори, ― пойти спать. Акира закатил глаза. ― Да, надо отдохнуть. Завтра утром, если хочешь, приходи в тайник, только без хвоста, ― предупредил жрец, серьезно посмотрев Акире в глаза, и, дождавшись кивка воина, пошел прочь. Со стороны дворца послышался звон разбитого стекла. Акира даже не обернулся и медленным шагом направился в сторону дворца. Он узнал сегодня слишком много. Невероятно много. Ему нужен был кто-то, кто аккуратно расставит всю бредятину в его голове по полочкам. Ему нужен был кто-то, кто никогда не обманывал его. Ему нужно было… Внезапная звонкая пощечина по левой скуле оставила после себя неприятное жжение. Акире нужно было что-то отрезвляющее, но, кстати, без этого он сейчас мог вполне обойтись. Воин поднял глаза. Геба встретила Акиру у его же собственных покоев. ― Обычно ты приветствуешь меня нежнее, ― невесело усмехнулся Акира. Блондин сегодня, кажется, узнал о том, что его отец хочет его убить. А еще то, что он никогда не был его отцом. Акира ― сын неземного разума, и таких сыновей и дочурок раньше сжигали на кострах, кажется. Хоть он и сомневался во всех трех вещах... Геба действительно решила, что сейчас хилая пощечина сможет произвести на него впечатление? Акира так не думал. Ему даже было неинтересно, за что она его ударила, хотя любой другой на его месте приструнил бы свою женщину. Воин прошел мимо, принцесса едва не потеряла дара речи. ― Даже не спросишь, за что? ― не скрывая удивления, но не теряя холода в интонации, спросила она. Сегодня Геба была красивее, чем вчера. Прическу сменила, что ли? Акира изогнул бровь и вздохнул, проходя по длинному коридору. ― За что? ― безразлично спросил он, открывая свою комнату. Геба прошла за ним. ― Взял мальчика? Понравилось? ― уже нашептали. ― Вы все сошли с ума, ― усмехнулся Акира, ― вы, наверное, дернулись все! ― прикрикнул он, на что девушка отступила назад. ― Что с тобой происходит? ― спросила она почти шепотом, пройдя к окну. Акира сел на своей постели. ― Хотел бы я знать, ― задумчиво сказал блондин, расстегнув пряжку на своем хитоне, ― отец отправил меня в разведку. Послезавтра. Если что-то пойдет не так, мы видимся в последний раз, ― Геба не дрогнула, но слезы стали предательски наворачиваться на ее глаза. ― Но как же так? ― прошептала она. ― Знаешь, по-моему, я жил все это время в тени. Но это все неважно, я просто хочу, чтобы ты знала – я с ним не спал. Так было нужно, мы сымитировали это все. Полминуты они молчали. Гробовая тишина, только ветер чуть шевелил шелковые занавески. ― Я останусь с тобой, ― ошарашенно кивнула она, ― хочешь... Акира отрицательно помотал головой, вновь поднимаясь. ― Иди в свои покои. Геба развернулась, но перед тем, как выйти, в несколько движений вернулась обратно и, потянув Акиру на себя, крепко впилась в его губы. Акира не ожидал такого, но придержал девушку одной рукой за спину. ― Я люблю тебя, ― сказала она. Локоны светлых волос были зажаты между их телами. После этого Геба вышла и оставила Акиру одного. Именно сегодня, именно в этот момент Акира задумался. Она была ему, безусловно, родная, их брак с самого детства не был ни для кого секретом. Но любил ли он ее? Акира так и не смог ответить на этот вопрос. Вдруг он все эти годы жил неправильно? Ведь все так меняется, когда послезавтра может случиться война. Все меняется, когда перед сном вспоминаются глаза. Наглые... Не ее.