Дрянной священник

Я до боли очарован твоим вопросом «Почему?». Что же во мне привлечет тебя в следующий раз? © Kyomu no Owari Hakozume no Mokushi

Гул далеких голосов выдернул Акиру из мыслей. Резко приподнявшись на локтях, блондин прислушался к чужим голосам и чужому языку, на котором они говорили. ― Вот это да, ― прошептал воин, ― проснись, ― Акира потормошил жреца за плечо, отмечая про себя его остроту и почти полное отсутствие мышц. Жрец сонно нахмурился, недовольно взглянув на воина и оценивая его человеческий облик. ― Я рад, что ты снова с нами, но еще не утро, ― сказал он, вновь натягивая на себя съехавшее одеяло. На это Акира сдернул одеяло полностью. ― Утро может и не настать, ― поспешно ответил Акира, вновь услышав голоса и замечая, как у жреца расширились глаза. Видимо, он, наконец-то, услышал их тоже. ― Тогда уходим, ― сглотнул жрец, спохватившись и накидывая свою неизменную плетеную сумку на плечо. Акира быстро нащупал чехол с саблей, подхватывая и крепко зажимая предмет в пальцах. Даже не зная чужого языка, для парня не составило труда определить возмущение в их интонации. Голоса раздавались уже совсем рядом; Руки и Акира панически переглянулись. Акира действительно очень сильно разволновался – это было видно по нервным движениям и чуть подрагивающим рукам. Он первый раз был так далеко от дома, первый раз потерял столько людей и впервые не знает, что ему делать. Хотя, что значит, не знает? Конечно же, знает. Надо вернуться и немедленно разбудить Юу и других и… Пронзительный крик в метрах пяти от места, где они с Руки расположились, был словно пощечина. Это был крик смерти – из его армии снова кого-то убили, а он опять со жрецом и снова не принимает в этом никакого участия. Их обнаружили так глупо. Чужие резвые голоса били по ушам, раздавались звонкие удары мечей. ― Эти недоумки не потушили костер, невероятно, ― досадно выплюнул жрец, разглядывая небольшой огонь за несколькими рядами деревьев, ― о, дьявол, зачем мы тогда вообще ночевали в лесу? Можно же было дойти до поселения и сразу повеситься на площади. Акира, уходим. Акира? Акира будто очнулся: еще были живые, и они сражались. Он обязательно им поможет или останется вместе с ними побежденным, но не сбежит в этот раз. Блондин крепче сжал рукоятку сабли и сделал шаг вперед, но холодные пальцы вокруг его запястья вернули его обратно. ― Ты совсем с ума сошел? ― прошептал Таканори. ― Идем к жрецам в пещеру, нас не найдут, ― жрец уверенно сжал руку блондина, хаотично объясняя свой короткий план, пока парень резко не затормозил. ― Точно, ты… ― Акира на мгновение забыл, что он не один, ― беги к ним, живо, ― воин взял Таканори за плечи, сильно сжимая их, ― успеешь, тут недалеко, ― твердо сказал он. ― Ты остаешься? ― Таканори пронзительно посмотрел на воина. ― Ушам своим не верю. Прекрати истерику, Акира, мы теряем время. Им уже не помочь… ― Таканори закусил губу, слыша звуки чужой борьбы. Ему было жаль их, какими бы глупыми они не были, ему даже слегка – совсем чуть-чуть – понравилось их общество, но возвращаться туда было бы безумием. ― Мне жаль, ― сказал жрец тише, ― правда, ― добавил он шепотом. ― Они еще не умерли, Таканори, ― Акира отцепил чужие цепкие руки со своих запястий. ― Лучше бы ты родился с мозгами, а не с глупым благородством, ― чем больше Таканори вглядывался в глаза напротив, тем больше он понимал, что Акира окончательно решил толкнуть себя в пропасть. Еще несколько секунд ― и он уйдет, чтобы отдать свою глупую жизнь за своих таких же глупых озабоченных друзей. Невероятно, Руки столько вложил в него, а он сейчас пойдет и добровольно лишит себя жизни. ― Ты умрешь, и ничего этим не изменишь! Их все равно убьют, – отчаянно прошипел Таканори. Он был ужасно зол. Он стоял и тратил драгоценное время на глупости. Вместо того, чтобы бежать как можно скорее, он зависал с Акирой, пытаясь за несколько секунд переубедить парня в моральных устоях, которые ему втемяшивали долгие годы. ― Да они даже не друзья тебе! Они бы продали тебя за пару десятков монет, а ты отдаешь за них жизнь, ― Таканори смотрел на Акиру безумно взволнованными глазами. Словно бегающие зрачки жреца искали на лице воина что-то, за что можно зацепиться, ниточку, за которую можно потянуть, чтобы образумить. ― Как ты не понимаешь? Им можно умирать, а тебе нет. У тебя на это нет долбанного права! Руки даже почти признал, что он спятил. Он уговаривал человека не умирать. Сказали бы ему пару дней назад, чем он будет заниматься на волосок от смерти, Таканори бы рассмеялся этому человеку в лицо. ― Я не хочу быть предателем, ― Акира достал саблю, ― Таканори, у тебя есть немного времени. Не стой. Жрецу понадобилось несколько секунд, чтобы перестать смотреть в удаляющуюся спину парня. ― Ну и отлично, умри, как умирают идиоты! Я помолюсь за тебя на похоронах, если они, конечно же, будут! ― жрец знал, что Акира уже давно его не слышит. ― Олух! Мать твою, ― Таканори плевался на ходу, вспоминая весь свой запас сквернословия. Он направлялся по самому короткому направлению к ущелью, но с каждым шагом идти было все сложнее. Потому что с каждым шагом он понимал, что ему нет смысла спасаться без него. Нет смысла возвращаться без него. Без этого благородного неиспорченного сопляка. Даже если выжечь глаза Аресу, его пост займет такой же ублюдок, как и он сам. Царем непременно должен стать добрый глупый Акира. Он, и никто другой. Акира был пророчеством, он был надеждой на будущее. Хотя у Таканори этого будущего не было с самого начала, иногда даже ему хотелось верить в то, что говорит Койю. Боже правый, он его отпустил. Руки не смог остановить импульсивность ребенка, а Койю хотел, чтобы жрец научил этого мальчика справляться с тяжелейшими проявлениями его способностей. Таканори только сейчас начал осознавать, что Акира не вернется. Почему же тогда именно его увидел в своих видениях Койю? Почему он? Почему он так мал? А может быть, его способности бы успели раскрыться? Почему он такой добрый? Почему так больно? Руки успел к нему привязаться? Нет, Руки никогда не привязывается к людям. Но почему так не хочется его отпускать? Почему не хочется, чтобы он умирал? Зачем он делает это, ведь он еще совсем не успел пожить? А как же великое будущее? Без войн, крови, голода, Ареса. Таканори не оборачивался, пытаясь не взорваться от собственных мыслей; он не заметил, когда в горле появился огромный ноющий ком. Руки согнулся пополам, до боли закусывая губу и хватаясь рукой за сердце. Жрец не настолько молод, как Акира, но он мог поклясться, что у него еще не было проблем с сердцем. На жреца влиял его сосед по телу – можно было догадаться. Вернее, соседка. Руки был уверен, что если у неземных сущностей и был пол, то в нем по-любому сидит баба. Это невыносимо… ― Что, не хочешь отпускать своего мальчика? ― усмехнувшись сквозь сопли, размазанные по губам, спросил Таканори у самого себя. ― Прекрати, если я умру от сердечного приступа, ты умрешь тоже, вообще-то, ― предупредил Руки, морщась от боли, ― тебе жить негде будет, идиотка… Вдруг боль полностью отступила, а на своих ладонях жрец почувствовал покалывание. Вытянув руки перед собой, Таканори с ужасом смотрел на сверкающие разряды тока, которыми искрились его запястья. Акира сражался с Юу плечом к плечу ― их окружили трое. Брюнет единственный, кто выжил к моменту, когда Акира вернулся, но блондин был рад, что это именно он. Парень даже подумал, что это могло быть что-то вроде судьбы. В последнее время они с Юу не ладили, у них было столько недопонимания, а теперь они последние выжившие из всего войска. Как бы смешно не звучало, не повод ли это поговорить? Всего лишь трое – на одного больше, но достойные соперники. В другой ситуации Акира бы позавидовал, но сейчас, реально представляя силы этого народа, он задумался… что ожидает их на войне? Акира уже не смог увернуться около четырех раз, заполучив жгучие порезы на потном теле. А еще вчера он гордился званием лучшего воина. Черные пряди напарника давно выбились из высокого хвоста и лезли ему в глаза, отвлекая и без того уязвимого мужчину. Юу был ранен в руку ― не сильно, но рана кровоточила, и Акира беспокоился о том, как надолго его еще хватит. Без Юу не справиться, Акира все же не бог. Хотя Таканори говорил, что вроде как почти бог. Соврал. Акира горько усмехнулся про себя. Таканори. Таканори. Таканори. Блондин отбивался уже на автомате, а в голове звучали только удары лезвий, чужие голоса и собственные мысли. Воин так надеялся, что те, с которыми они сейчас сражаются, были единственными в лесу. Ему вдруг очень захотелось узнать, добрался ли Таканори до укрытия или еще нет. Он такой миниатюрный, странный и другой – даже если Руки на кого-то напорется, чужие бойцы сразу должны понять, что он не воин. Они просто не имеют права убивать священников. Таких, как Таканори, даже убивать смешно, не так ли? Акире искренне хотелось, чтобы другие бойцы при виде жреца подумали так же. И меньше всего Акире сейчас хотелось увидеть то, что он увидел. Блондин получил еще один порез на плече от чужой сабли, на этот раз глубже обычного. Слишком долго пялился на испуганное выражение лица позади них. Таканори то пятился назад, то делал шаг вперед, кусая губы и наблюдая за Акирой. Акира бы расхохотался, если бы только мог. Он даже не мог думать о том, что побудило жреца на такой поступок. В любом случае, все мысли Акиры сейчас были только о том, что через секунду жреца заметят и убьют. И пока каждую секунду обходилось. Парень вдруг пошел в наступление и ловко проскочил между двумя чужеземцами, раня одного из них. ― Что ты здесь делаешь?! ― Акира это чуть ли не простонал. ― Решил умереть со мной? Я очень сильно тронут, ― Таканори даже усмехнулся на мгновение, мягко посмотрев на Акиру. Жрецу было плевать, что он говорит, он просто был рад тому, что Акира еще жив. ― Лучше смотри... перед собой! ― выкрикнул Руки последнее слово, показывая глазами и жмурясь. Акира успел пригнуться, и, наконец-то, ему повезло – его сабля мягко вошла бойцу в живот. Последний вскрикнул и упал. На секунду блондин обрадовался, что он его убил, но счастье тут же сошло на нет, когда еще трое чужеземцев выросли из ниоткуда и уже набегали прямо на них. Юу еле держался на ногах, бледный Таканори стоял рядом. Даже самый извращенный оптимист знал, что у них нет шансов. ― Извини, их… их слишком много, ― Акира впал в отчаянье, он чувствовал, что не справится, ― зачем ты только пришел? У тебя был отличный шанс. Черт тебя побери, Таканори, зачем? ― прошептал воин, отчаянно заглядывая Таканори в глаза и пытаясь найти в них ответ. ― У меня не все дома, ― Таканори слегка пожал плечами, грустно улыбнувшись и не отводя взгляда. Переглянувшись в последний раз, движением руки Акира силой завел жреца себе за спину и вышел вперед. Руки закатил глаза на этот жест. Таканори прекрасно знал, чем все закончится. По крайней мере, на процентов девяносто он был в этом уверен. Сражение продолжалось всего около минуты, а Руки казалось, что прошла уже целая эпоха. Дело обстояло еще хуже, потому что теперь они сражались поодиночке. Вся стратегия и приемы полетели к чертовой матери, так как Акира остался с Таканори, изо всех сил стараясь никого к нему не подпустить. Это бесило Руки, потому что ему, наоборот, было необходимо почувствовать сильнейший страх за собственную шкуру. Только тогда его способности сработают наверняка. В итоге произошло то, чего жрец так боялся: на Акиру напали сразу двое. Из-за ранения в руку сабля выпала из длинных пальцев, и блондина схватили. Таканори не верил своим глазам, отрицательно мотая головой и слезящимся взглядом наблюдая за тем, как Акиру опускают на колени, сжимают волосы у корней, оттягивая затылком назад. Они смотрели Акире в глаза и говорили что-то вроде «жизнь за жизнь», Таканори частично понимал язык. К самому жрецу тоже намеривались, но он не обращал на это внимания, замерев на месте и боясь моргнуть. Руки слышал собственную пульсацию артерий. Взмах лезвия меча мужчины, держащего парня сзади, прошел в нескольких дюймах от шеи Акиры. Таканори содрогнулся всем телом, вскрикнув, и зажмурился. Цвет крупного электрического разряда заполнил маленькую опушку. Из рук жреца выбивалось нечто и наполняло все пространство ярким светом. Самые настоящие молнии вылетали из тонких трясущихся запястий. Человек, который секунду назад должен был убить Акиру, бездыханно лежал на земле. Его маленькие ладони сметали все на своем пути, в радиусе пораженного светом завалилось дерево. Руки боялся попасть в Юу, но, видимо, другой разум проникся мыслями Таканори: разряды закончились так же внезапно, как и начались. Акира потерял дар речи, мгновенно вскакивая на ноги и безумно уставившись на жреца на расстоянии. Юу отшатнулся. ― Дьявол… ― брюнет так же неотрывно и напуганно смотрел на Таканори. Руки сглатывал и смотрел то на Юу, то на Акиру такими же безумными расширенными глазами. Казалось, что он напуган сам. С каждой секундой фигуры в его глазах расплывались, ноги слабели… через несколько секунд жрец потерял сознание, с глухим звуком падая на землю. Акира вышел из оцепенения, подбежав к нему. Хромая следом, Юу показал взглядом на шею мужчины: ― Проверь пульс. Акира быстро оглядел Таканори: его закрытые глаза, бледное умиротворенное лицо и приоткрытые губы. Блондин подложил руку под голову мужчины, чуть приподнимая и дотрагиваясь до его теплой шеи. Под пальцами билась жизнь в виде слабых толчков. Акира выдохнул скопившееся напряжение. ― Живой, ― прокомментировал он, вглядываясь в выражение лица Юу, который, похоже, не особо обрадовался этому. ― Послушай… это было… я никогда такого не видел, ― серьезно сказал он. Это способности, о которых говорил Таканори. Значит, это правда. Он не врал. В принципе, Акира и так давно уже не сомневался. Но одно дело просто знать, а другое ― увидеть. Сейчас в мыслях Акиры творился целый хаос, хотя внешне он старался этого не показывать. ― Нам нужно скорее вернуться и попроситься к жрецам, они должны принять нас… ― настороженно ответил блондин, рассматривая лицо Руки. Акире совсем не нравилось, как он выглядел. ― Подожди… ты хочешь взять его с собой? ― Предлагаешь оставить его здесь? ― Акира даже усмехнулся – так для него это было абсурдно. ― Юу, приди в себя. Это Таканори. Ничего не изменилось. ― Ничего не изменилось?! Ничего не изменилось? ― Юу опешил. ― Акира, он, нахер, молнии метает, понимаешь!? ― когда Юу недоумевал, его голос становился звонче, чем обычно. ― Да какая разница, чем он метает, если он делал это в нашу пользу, ― напомнил Акира, ― по сути, он мог прикончить тебя еще когда ты желал с ним порезвиться. И, если честно, я бы на его месте так и сделал. ― Я… я не знаю, красота обманчива! Я так и знал, что в нем есть какой-нибудь подвох, ― брюнет ткнул пальцем на жреца и запустил свои пальцы в волосы, ― черт, Арес. Он же знал, верно? Знал и никого не предупредил, вот дерьмо! И про долбанных рыб он знал. О, черт, он, что, специально нас сюда заслал!? Погоди… а Таканори, он один из этих… скрещенных, да? Это же за эти способности раньше сжигали? ― Юу, заткнись, я сейчас тебя сам уже сожгу, ― устало посмотрел на него Акира. У его друга была самая настоящая истерика. ― Прости, ― брюнет вздохнул и свел свой разговорный тон к обычному. ― Я просто… я не понимаю, что за чертовщина происходит. ― Я, правда, постараюсь тебе все объяснить, только сейчас мне очень нужна твоя помощь, ― Акира показал глазами на жреца в своих руках и дождался кивка друга. Девушка в чем-то, похожем на вуаль, не говоря ни слова приняла всех троих, предоставив ночлег и кое-что из еды. Не было ни удивления, ни расспросов: она словно знала, что они придут. Таканори она занялась сама, с помощью Акиры уложив жреца на ложе: ― Он простыл сильно и кашлял всю ночь… ― сообразив о том, что она, скорее всего, не понимает, что Акира говорит, он показал на горло Таканори, а затем покашлял, жестом хватаясь за свое. Девушка кивнула, едва взглянув на парня, и так же жестом дала понять, чтобы тот отошел и присел. Она умело принялась растирать грудь жреца каким-то жиром. Создавалось впечатление, что она знает намного лучше, что с ним происходит. Пещера чем-то напоминала тайник Таканори и Койю: также повсюду горели свечи, было тепло, неплохо обустроено и куча непонятных травяных ингредиентов. Жрица почти полностью была скрыта под тканью и всегда молчала. Юу думал, потому что в этом нет смысла, ибо они все равно не знают языков друг друга. Акира думал, что причина в чем-то другом. Остальные просто-напросто им не показывались. ― Акира, ― Юу коротко взглянул на блондина, откусывая от своей ячменной лепешки, ― нам нужно поговорить. Акира все время поглядывал, как тонкие женские пальцы надавливали и втирали блестящий жир в грудь и шею Таканори, будто не доверял ей, хотя это и было и глупо. ― Да, ― кивнул Акира, запоздало повернув голову к собеседнику. Спустя сутки. От входа в тайник Койю разделяло уже не так много. Еще веяло утренней прохладой, которая очень скоро превратится в жару. Чужая повозка, чужие лошади, Таканори снова без сознания. Он приходил в себя раза три за все это время, и Акиру это очень беспокоило, если не пугало. Парень рассказал Юу многое: про царя, про то, что он конченный ублюдок, и про его некровную с ним связь. Еще про мать. Но не про то, кто он сам; Акира не захотел. Он струсил после реакции Юу на Таканори и просто не посчитал нужным. Его пугало, что Юу слушал молча, время от времени выдавая эмоции глубочайшего шока глазами, но так ничего и не ответил. Он же не может его предать? Не может же? Как отреагирует Таканори, когда узнает, что Юу в курсе? Убьет. Одним лишь взглядом испепелит. Акира был уверен в этом, он даже усмехнулся таким мыслям, но, тем не менее, он соскучился по этому взгляду. Он, правда, скучал. Не по Таканори. Возможно, по его глазам, мимике, нападкам и высмеиваниям. Но даже это было, скорее всего, на фоне. Акира просто боялся. Ведь его ждет то же самое, не так ли? А если не Руки, то кто еще его сможет научить контролировать свой дар, когда придет время? ― Койю! ― кликнул Акира. ― Койю, Койю… Блондин даже удивился, замечая тонкую высокую фигуру. Как оракул смог выйти из ущелья так вовремя? Койю отмахнул свои вьющиеся волосы назад и тупо уставился на Акиру, держащего на исколотых руках Таканори. ― Боже, ― прошептал Койю и на мгновение нервно коснулся своих губ пальцами. ― Акира? Ты вернулся… о боже, ― он испуганно взглянул на жреца. ― Он просто без сознания, ― пояснил Акира, избегая дальнейших недоразумений. ― Давай его сюда, я так вас ждал, пойдем… а… ― Койю вдруг вопросительно уставился на брюнета, который все это время стоял рядом. ― Он друг, ― объяснил Акира, замешкавшись. ― Приветик, ― Юу помахал рукой, ухмыляясь и осматривая рыжеволосого парня. Его, казалось, уже вообще ничего не сможет удивить в этой жизни. Тайник? Раз плюнуть, да они на каждом шагу, наверное. Он не удивится, если там живут гарпии или что-то в этом роде. Кладбище русалок. Койю заторможено кивнул: ― Проходите, ― оракул показал рукой на вход к ущелью. Акира уложил Таканори на чистую постель, наблюдая, как внимательно принялся его осматривать Койю. Юу же бродил, рассматривая травы и семена на столе. Мимоходом последний удивлялся тому, как свободно ведет себя в тайнике Акира, будто был здесь уже много раз. ― Така… ― Койю вздохнул, жалобно взглянув на жреца. ― Койю… на корабле была беда, он вымок, перемерз, сильно кашлял… не удивлюсь, если у него воспаление. И самое главное, он… молнии, ― оракул терпеливо вслушивался в то, что тараторил Акира, но на слове «молнии» Койю остановил его речь жестом руки. ― Когда это случилось? ― Сутки назад, на нас напали. Я… Койю, он, черт возьми, постоянно теряет сознание после этого! Я не знал, что мне делать… я отнес его жрецам. ― Успокойся, все в порядке, ― эта фраза была такой невозможной и странной на фоне монолога Акиры, но, однако, было в оракуле что-то такое честное, спокойное, и ему всегда хотелось верить больше, чем тому же Руки, ― жир? ― Койю мазнул по шее Таканори и понюхал пальцы. ― Медвежий. ― Его натирала жрица… ― вспоминая, кивнул Акира. ― Это действительно поможет ему поправиться? ― Конечно, ― Койю кивнул и мягко взглянул на Акиру, отмечая, что тот волновался, ― точно так же было, когда эти способности проявились у него впервые. Это огромная энергия. И человеческий организм отдает все силы, чтобы выпустить ее, поэтому потом температура тела снижается, и восстановление может занимать несколько дней. Акира слушал и короткими оглядками следил за Таканори. ― Что-нибудь нужно? ― спросил он внезапно, поймав непонимающий взгляд Койю. ― Лекарь? Я могу привести… ― По-моему, кто-то чересчур разволновался? Койю, дай ему травки какой-нибудь успокоительной, ― голос Таканори был слишком неожиданный. В принципе, любые появления и поступки Таканори всегда были неожиданны. ― Таканори, ― Акира усмехнулся, не поверив своим глазам, и растянулся в улыбке, вмиг подлетев и без разрешения присаживаясь на край ложа жреца. Руки тоже слегка улыбнулся, с прищуром от света вглядываясь в лицо блондина. ― Ты так ослепительно улыбаешься, что мне глаза режет, ― жрец недовольно потер глаза кулаками. ― Ты очнулся, ― не скрывая радости, ответил Акира. Он сидел так близко и смотрел так пристально, что Таканори стало даже не по себе. ― Это такая радость? ― неверяще усмехнулся жрец. Его сарказм был всего лишь вопросом со встроенной самозащитой. На самом деле, он очень удивился реакции Акиры. Руки было странно видеть такие эмоции по отношению к себе от кого-то, кроме Койю. Только Койю по-настоящему им дорожил: все остальные хотели его трахнуть либо как-то по-другому использовать. ― Мы поспорили на корабле, у меня просто теперь не выходит из головы, что ты мне должен, ― начал Акира, на что Таканори прыснул. ― А-а… ― протянул жрец. ― То есть ты на многое способен, если я буду брать тебя на слабо? ― Акира закатил глаза. Затем они переглянулись – все-таки Акира очень близко сидел. ― Ох, прости, я влез на вражескую территорию, ― пошутил Акира, отстраняясь от жреца подальше и намереваясь встать, но Таканори поймал его за руку. ― Я тебя с нее не прогоняю, ― заметив, что Акира присел обратно, он быстро отпустил его руку. Жрец начал ерзать. Акира подумал, что его тело наверняка затекло от долгого лежания, но, похоже, причина была не в этом. Таканори повел бровью и поморщился так сильно, будто попробовал на вкус какую-нибудь кислятину. ― Почему я воняю, как стадо свиней? ― Таканори смешно приподнялся на локтях, вытянув голову вперед и старательно пытаясь посмотреть на свою грудь. ― Это… это еще что такое? Вы считаете, что, пока я сплю, меня можно каким угодно дерьмом обмазать? ― возмутился жрец. ― Это жир, тебя им лечили, ― ответил Койю. Таканори закрыл свой рот и нос ладонью. ― Тебе плохо? ― осторожно спросил оракул, уже примерно зная, какая тирада возмущений за этим последует. ― Нет, я просто электризуюсь и воняю дерьмом, ― Руки пожал плечами, ― я даже не хочу знать, чей это жир и как его добывали, ― добавил он. ― Это медвежий жир, ― вздохнул Акира. ― Я же сказал, что не хочу знать! Таканори нахмурился, наблюдая за улыбчивым Акирой. ― Нет, я не пойму, почему ты постоянно улыбаешься сегодня? ― Не знаю, ― блондин пожал плечами, ― может, потому что ты ударил меня током, когда я тебя нес. Кстати, ты мерзко тяжелый, ― гневный выстрел глаз. ― Надеюсь, я тебя как следует шибанул? ― казалось, Руки спрашивает это на полном серьезе. ― Кстати, где одеяла? ― Ты имеешь в виду те, на которых убили наших… ― недоумевая от внезапной смены темы, спросил Акира. ― Да-да, где они? ― Они остались там, конечно, ― Акира посмотрел на Руки, как на сумасшедшего. ― В смысле? ― воскликнул Руки. ― Почему вы не взяли их с собой? Они же хорошего качества, теплые и новые! ― на лице жреца отразилось вся полнота его расстройства. ― Таканори, на них остались лежать мертвые люди. ― Вот именно, им они уже ни к чему, а мне бы пригодились, ― жрец надулся, и Акира снова вспомнил рыбу-фугу – так они сейчас были похожи. Таканори взглянул на Койю, видимо, ища поддержки, но не находя в его взгляде ничего, кроме осуждения. ― Скажи спасибо, что мы взяли тебя, ― Таканори вспыхнул. ― Ты хочешь, чтобы я сказал тебе спасибо? А из-за кого я, по-твоему, вообще в таком состоянии? ― Хочешь сказать, из-за меня? ― А из-за кого же еще? Если бы ты пошел со мной, а не побежал на помощь к своим недоумкам, ничего бы не случилось! ― Я все слышу вообще-то! ― Таканори испуганно огляделся, и только сейчас он понял, что Юу находился тоже в тайнике. ― Ох, ты здесь, ― неловко произнес Таканори, ― да, кстати, а какого черта ты здесь? Койю, ты показал ему наш тайник? ― Акира и его друг привезли тебя вместе, я не видел причин… ― Поверить не могу, ― Таканори всплеснул руками, ― он не видел причин, вы слышали? Зато я вижу целую телегу этих гребаных причин! Акира, ты… ― блондин вздрогнул, когда услышал свое имя, ― ты, черт, предатель. О тайнике и так знают царские стражники, не хватало еще, чтобы узнала вся ваша тупая армия! ― кулон на шее Таканори желтел с каждым его словом, пока не превратился в рыжеющий янтарь. ― Таканори, успокойся, ты не прав, ― Койю серьезно посмотрел на жреца. ― Как ты? Я еще не спятил, хотя уже на пути! Какой это к черту теперь тайник, если про него знает каждая мышь! ― жрецу было больно, что его никто не слышит. ― Почему ты сравниваешь с дерьмом всех бойцов армии? Арес нас обманывал, но это не значит, что все такие же ублюдки, как и он. Без Юу я бы не смог в одиночку помочь тебе, и он все знает, Таканори. Я ему доверяю, ― Акира не видел причин этого скрывать. ― Замечательно. А я доверял тебе! Я молчал, как рыбка, когда ты зеленел от страха, что я тебя выдам, почему же ты меня подставляешь, Акира? ― где-то в глубине души Акира сейчас обрадовался этим словам, но раздражение от упрямости Таканори поглотило его. ― Зачем ты вообще тогда спас меня? Знаешь ли, я не мог сказать Юу, что ему показалось! ― Потому что ты будущий царь! ― жрец непроизвольно махнул рукой в порыве ярости, и из его пальцев мгновенно выстрелила тонкая молния, попадая прямиком в плечо Акиры. Таканори испуганно всхлипнул и прижал руки к своей груди. Блондин зашипел, прижимая ладонь к краснеющему ожогу и с полным непониманием уставившись на Руки. Жрец с широко раскрытыми глазами, полными испуга и сожаления, отвечал на взгляд. ― Я же говорил, что он опасен, ― Юу подошел и сжал другое плечо Акиры, ― идем. Еще несколько секунд глаза в глаза, и Акира молча развернулся и пошел прочь. Юу отправился следом за ним. Таканори остался сидеть неподвижно, с трясущимися руками и испуганным лицом. Вдруг из его глаз выступили слезы, и он закусил губу. ― Койю, я не хотел, ― проскулил Таканори подоспевшему Койю в плечо, ― я не хотел… ― жалобно повторил он, ― ему было сильно больно? ― Не очень сильно, ― вздохнул он, ― понадобится время, чтобы все снова пришло в норму. В прошлый раз ты тоже не мог контролировать это некоторое время, ― Койю погладил Таканори по голове, ― но ты дурак, конечно. ― Я знаю, я не хотел… Акира догнал Юу, который давно ушел вперед него. ― Юу, подожди… куда ты? ― К царю. ― И что ты ему скажешь? ― Акира нахмурился. ― Ты предлагаешь не сообщать о нашем возвращении? ― Юу удивился. ― Нет, но… послушай, я понимаю, что Таканори та еще штучка, но то, что сейчас произошло – это не означало ничего плохого. Это вообще не самое абсурдное, что он вытворял, ― Юу усмехнулся. ― Правда? Тебя чуть не убили – и это не самое абсурдное. Ты меня просто заинтриговал. ― Он не хотел, ты видел его глаза? Он испугался сам не меньше. Я знаю, что ты ему не доверяешь… ― Не доверяю, ― кивнул Юу, ― что ты хочешь, Акира? Попросить, чтобы я не говорил ничего о проявлении его способностей царю? ― Акира кивнул. ― Я не собирался говорить о твоем чертовом Таканори, ― уверил брюнет. ― Спасибо. Через пятнадцать минут пути по пыльной дороге: ― Знаешь, что забавно? ― начал Юу, и Акира обратил на него свой взгляд. ― Я не доверяю Таканори. Таканори, по всей видимости, не доверяет мне, но мы оба с какого-то перепугу доверяем тебе. Ты ставишь нас в неловкое положение, Акира, ― с наигранной величественностью произнес Юу. Вход на царскую территорию сопровождался гулом стражников. Акира и Юу не успели и нескольких шагов сделать, как их окружили люди. ― Ладно, к царю нас и так вызовут. Слухи о нашем прибытии разнесутся со скоростью света, ― кинул Юу, улыбчиво подмигнув одной служанке, с которой он некогда вступал в интимную связь, ― помнишь меня, дорогая? ― проворковал он симпатичной брюнетке, обнимая ее за плечи и, прихрамывая, удалился с ней и еще несколькими девушками. Акиру тоже окружили знакомые лица служанок. ― Пойдемте, надо принять ванну, обработать раны и покушать, ― Акира, сбитый с толку, кивнул, ― царь будет рад узнать, что вы живы, ― добавила одна из девушек в хитоне, запачканным мукой. ― Не то слово, ― Акира нервно улыбнулся. Блондин жадно поел и с большим наслаждением принял горячую ванну, несмотря на ноющие порезы и, благодаря кое-кому, свежий ожог. Акира снова вспомнил взволнованный взгляд чужих карих глаз, и внутри почему-то все затрепетало. Акира находился в своих покоях и в чистой одежде и терпел обработку ран, а что делал он? Надежда на то, что Койю позаботится о Таканори, было единственным, что удерживало Акиру от того, чтобы вернуться обратно. Когда двери распахнулись, вошла та, о существовании которой Акира к чертовой матери и думать забыл. Серьезно, он ни одного раза не вспомнил о Гебе за все это время. Было ли это плохо? Наверное, да. Она стояла вся бледная, на глаза наворачивались слезы, и Акире стало совсем паршиво. Почему-то в этот момент он уже чувствовал себя предателем. ― Ну, ты чего? Иди сюда, ― сказал Акира, ― это я, тебе не кажется. ― Оставьте нас, я все доделаю сама, ― попросила принцесса, и после того, как служанки удалились, она закрыла дверь. Как всегда идеальна: идеальные локоны однородного светлого цвета, идеальная кожа, идеально сидящий голубой хитон. Акира сидел и не знал, что он должен сделать сейчас. Попросить прощения, обнять, солгать или сказать правду? Геба подошла и опустилась на колени перед ним, положив голову на его ноги. ― Слава богу, ты жив… ― Акира запустил руку в ее волосы, ― я знала, что все будет хорошо. ― А все хорошо, по-твоему? ― переспросил Акира. ― Мы выжили вдвоем из всей армии. Она взволнованно вглядывалась в лицо Акире, гладя пальцами его руки, плечи и взволнованно осматривая порезы. ― Это неважно, ― помотала она головой. Акира усмехнулся в недоумении. ― Это неважно? Двое из сорока, Геба. А что тогда важно? ― Тише, ― спокойно произнесла она, продолжая гладить его руки, ― я понимаю, но я так рада, что ты жив…. И ты не имеешь права меня в этом обвинять. Я думаю, ты не можешь быть один в этом виноват, это не твоя вина, Акира. ― Он почему-то тоже так думает, ― усмехнулся Акира, задумчиво. ― Кто? ― проморгалась Геба. ― Никто, ― Акира вздохнул, ― прости, я не в состоян... ― Надо отдохнуть, ― мягкий женский шепот; любой мужчина сейчас был бы счастлив на месте Акиры, но с ним было что-то не так, ― примешь ванну и поспишь, хорошо? Она присела рядом и потянулась к нему. Мягкие маленькие губки, которые он целовал множество раз. Такая обыденность и привычка быть с ней. Она, похоже, просто его хотела. Ей было все равно, сколько человек погибло и что это значит для Акиры, ей было все равно, что там происходило на самом деле, она просто хотела его, как мужчину. И если Акира никогда бы не задумался об этом раньше, сейчас он почему-то замечательно это осознавал. И чем нежнее целовала его Геба, тем серьезнее он задумывался: с тем ли человеком он решил связать свою судьбу?