Прекрасная катастрофа

— Рука отваливается, — стонал Юури, плетясь по залитому солнцем коридору в компании невозмутимого Вольфрама. Блондин уже успел предъявить ему все претензии по поводу близких отношений с девушкой и пригрозил повторением вчерашней жаркой ночи — на что Юури выразил ответное недовольство поведением Вольфа и пообещал, в таком случае, впредь не впускать его в королевские покои; так что сейчас они оба могли отдохнуть от излишних драм. — Смогу ли я писать у Гюнтера?.. — Слабак, ты что, не можешь просто запомнить? — хмыкнул парень. — Не называй меня слабаком! Все даты, имена и обычаи невозможно запомнить вот так, сразу. — Я и говорю: слабак! — Вольфрам! Хочешь сказать, что ты можешь? — встретив непоколебимость на лице у блондина, Юури стушевался: — Что, правда, можешь? — Хм! Конечно! — и в доказательство воспроизвел все названные в течение последующих пяти минут факты о Японии. — С ума сойти! Это что, еще одно из преимуществ мадзоку? — с завистью пробормотал Юури. — Нет! Это свойство развитого ума! — стукнув его кулаком по макушке, заметил Вольфрам. — И не забывай, что ты сам — мадзоку, слабак! Юноша не стал препятствовать Юури в его идее совместно с Рейкой пойти на учебу, но и оставлять их наедине он не собирался. Разыскав девушку в комнате Шери (и застав ее за переодеванием в одежду крестьянки), краснеющий Юури дождался ее освобождения и с личным прицепом в лице Вольфрама отправился в библиотеку, где заседал Гюнтер, обложенный книгами. Рейка заметно нервничала, находясь под пристальным взглядом блондина, но со временем отвлеклась на необычное содержание преподаваемого фон Кристом материала. Этот урок, наверное, стал самым запоминающимся в жизни каждого из трех молодых людей. Почти к концу занятия за фон Бильфельдом неожиданно прислали солдата, сообщившего ему о неотложном задании, и Вольфрам с терзанием сердца был вынужден покинуть свой пост. — Ваше величество? — второй раз окликнул короля Гюнтер, чуть наклонившись. — Господин фон Бильфельд уже ушел. Мы можем продолжить? — А! Д-да, конечно, — как неловко. Насколько он выпал из реальности, глядя в сторону закрывшейся за Вольфрамом двери? В тот момент, когда он понял, что скоро станет свободен, Юури почувствовал радость и облегчение, даже предвкушение того, что может ждать их с Рейкой в последующие часы. Но стоило ему увидеть, как Вольфрам свел брови и исподлобья уставился куда-то между ним и Рейкой, а затем вдруг резко покинул библиотеку, груз вины и ответственности мгновенно лег ему на грудь. Неизбежность выбора сковала его. И больше всего выбивало из равновесия то, что он оказался в этой ситуации — выбора. — Интересная страна, — голос идущей рядом Рейки вывел его из размышлений, и он с удивлением обнаружил, что они уже шли прогулочным шагом по замку, оставив позади двери библиотеки. — Он немного смешной, этот Гюнтер, — девушка хихикнула в кулачок, и Юури невольно залюбовался ей. Его взгляд скользнул по ее аккуратному точеному профилю, светлой коже и убранным наверх волосам с легкими прядями, упавшими на лоб и висок; в очередной раз вернулся к розовым губам и задержался на темных глазах под черными ресницами. Поймав лучик солнца в камнях ее сережки, спустился вниз по открытой коже шеи и плеч, мимолетом оглядывая атласное синее платье и попадая в плен черных кружев выреза у нее на груди. Грусть примешивалась к сладкому томлению, рождавшемуся в теле, и это сильно его угнетало. Он не мог ничего поделать: образ Вольфрама все время вставал перед глазами. — Неужели я жила здесь… когда-то? — тихо проговорила Рейка, остановившись у баллюстрады и бросив взгляд на открывшийся вид города и полей вдалеке. — Интересно, кем я была? Ты помнишь? Что-нибудь из своей прошлой жизни? Теперь он не мог оторваться от двух поднятых на него глаз. — Да, немного, — с запозданием ответил он. Достав амулет, он рассказал ей о том, как однажды, убегая от Вольфрама, свалился в подвал, и, случайно заглянув в демоническое зеркало, попал в прошлое. Он рассказал о той, чьей душой обладает, и с кем смог не только увидеться, но и побеседовать. — Она очень добрая. И красивая. Даже не верится, что Конрад был ей только другом. — Конрад? Он любил ее? Вот почему он так тебе предан? Юури засмеялся: — Не знаю. Конрад гораздо больше того, что можно о нем подумать. Я никогда не встречал такого замечательного человека, как он. Они замолчали, вглядываясь в пейзаж. И потом она вдруг спросила: — Юури, почему ты до сих пор помолвлен с Вольфрамом? — гром прозвучал среди ясного неба. — В смысле, я видела немножко о вас в своем сне, — проговорила она и замялась. — Ты так сопротивлялся, убегал… и сейчас как будто не рад своему положению, — в ее лице читался вопрос, главнее которого нет, а Юури только и мог, что стоять, как прошитый молнией. Да кто будет рад такому? — Только все это потому, что Вольфрам чересчур сильно тебя любит или оттого, что ты…? — Л-любит? — он пытался избегать направления своих мыслей, но сердце было не остановить. — Подожди, о какой любви ты говоришь? Это все его гордость! «Разве? — пронеслось у него в голове. — Разве тем, что вчера в нем меня притянуло, была гордость?» «Что?!» — пронеслось следом. — Мы друзья, — ошеломленный собственными мыслями, продолжил он сбивчиво, но горячо, — и даже если когда-нибудь и дойдет до свадьбы, — ему пришлось потрудиться, чтобы выговорить это слово, — то это будет политический брак, одни формальности! Н-наверно. В любом случае, я уже не раз с ним разговаривал: это все его принципы и еще куча тараканов, так что как об стену горох! — В конце концов, мы же оба парни! — выпалил он, исчерпав все аргументы, и, чуть погодя, перевел дыхание. — Вон как? — поморгав и подумав, что, видимо, не так поняла мотивы Вольфрама, Рейка с готовностью приняла такой ответ. Лицо ее просветлело, и она как будто забыла, о чем они сейчас говорили. — Ты обещал рассказать мне, откуда здесь эти лианы с цветами и деревья, — улыбаясь, напомнила она и потянула его за собой, зашагав к лестнице, ведущей вниз. Юури тоже с радостью забыл то, что только что чуть было не пошатнуло его мир. — О, — образ Сары мгновенно предстал перед ним, и он улыбнулся, — это случилось пару месяцев назад, когда мой друг в главном зале этого замка достал из ножен Священный меч. Сарареги, он король Малого Шимарона… — по мере того, как Юури рассказывал о персоне, являющейся во многом его противоположностью, внутри него все больше росло желание узнать, как у Сары дела. — Я вас как-нибудь познакомлю! Если ты захочешь, — добавил он. Рейка мимолетно пожала плечом, но затем обернулась и задорно кивнула. — И вы не пытались все это убрать? — спросила она, оглядывая поросшие лианами стены. — Ну, вы же волшебники! — они оба посмеялись, и Юури ответил, что магия Вольфа могла бы выжечь все дотла, но жалко лишать страну памятника архитектуры. — Да и разве не здорово, когда все кругом такое цветуще зеленое? — сбежав по ступенькам во двор и очертив круг раскинутыми руками, радостно вопросил Юури. — Вот так вернешься в Токио — и как будто на Окинаву съездил! Конечно, Син-Макоку — не тропический остров, но Рейка была с ним согласна. — Там, где меч особо постарался, мы прочистили путь. Так что неудобств они нам не доставляют. Наоборот, сколько пользы! Ты не видела дерево рядом с кухней? — Видела, — поняв, о чем он, сразу откликнулась девушка. — Таких вкусных розовых яблок я еще не ела! Хотя госпожа Шери кое-как уговорила меня их попробовать, — добавила Рейка и залилась смехом. — Грета особенно их любит, — с нежностью проговорил Юури, шествуя по брусчатке с недавно выстриженной травой, выглядывающей из зазоров. — Несколько раз она готовила нам пирог из них. — Юури, как ты решил удочерить ее? — осторожно спросила Рейка, сбавляя шаг. — Как? Но она же такая милая! — И только? — Эта история такая же странная, как и с мечом, поверь мне! Смеясь, они оглядывали тех, кто вдалеке был занят разными делами; Рейка спрашивала его о прошедших войнах, искала на крышах крылатых скелетов, делилась впечатлениями о пребывании в Син-Макоку и просила Юури поведать ей о новых деталях этого неведомого мира. — Господин Гвендаль вяжет? Он… он ВЯЖЕТ? — Юури падал с ног от смеха над ее реакцией. — Ты еще не видела картины Вольфрама! Тот еще Дали! Они приближались к постройке, в тени которой скрывались тренирующиеся в битве на мечах воины. Каждый солдат приветствовал короля и предлагал ему себя в качестве напарника. Вот только позориться перед Рейкой Юури никак не хотел, и потому вежливо отказывался. Однако блеск в глазах девушки все решил за него, и вскоре парень уже стоял, скрестив мечи с Конрадом. Каждая минута оттягивания начала схватки давала ему возможность собраться с духом, и когда Йозак прибежал с издающим свои странные звуки Моргифом в руках, напряжение немного спало. Короткое знакомство с демоническим мечом вызвало у Рейки сложную реакцию из смеси страха, удивления, радости и восторга, а тянущиеся к ней губы когда-то грозного лица смешили и умиляли всех. Когда, наконец, Юури смог оторвать влюбленный меч от дамы сердца, бой начался, и парень вложил в него все свое умение. Звон металла, игра мышц, адреналин — поистине захватывающее действо! Но лучше бы они играли в бейсбол, думал Юури, ибо рук своих он уже не чувствовал. — Ваше величество, ваши навыки растут с каждым днем! — опустив меч, похвалил его крестный. Парень валился с ног, а все вокруг аплодировали. И не успел он заметить, что по земле пронеслась крылатая тень, как в следующую секунду в воздух его подхватили костлявые руки и он закричал от неожиданности. Потрясенная, Рейка воскликнула: «Они! Это они!» и подпрыгнула на месте, высматривая еще троих коцухидзоку в небе. Юури раскинул руки в полете и расслабился, наслаждаясь прохладой ветра. Но, стоило ему открыть глаза, как мимо носа неожиданно просвистели две остренькие коленки и блестящие туфельки, показавшиеся из-под задравшейся юбки. — Мамочки! Господи, я лечу! Осторожней! Боже, сейчас упаду! — доносилось то с одной, то с другой стороны голосом, полным ужаса и счастья. Все повыглядывали с балконов, и заразившаяся общим весельем Грета уже собралась к ним присоединиться, как у обоих летчиков закружилась голова, и они поспешили вернуться на землю. — Боже… Невероятная страна, — отзывалась Рейка в руках поймавшего ее Конрада, попутно следящего за мягкостью посадки его величества. — Юури… Юури, это потрясающе… Дальнейшие часы после обеда и вплоть до самого ужина они провели в одной из общих комнат, беседуя и читая сказки для Греты. Девочка показывала Рейке свои сокровища, что-то шептала на ухо и вообще, похоже, весьма ей симпатизировала. Сесилия, расположившаяся в одном из тех же кресел, где сидел Юури, довольно попивала чай и стреляла глазками в сторону его величества — не то по поводу Рейки, не то просто так. Впрочем, в чью только сторону она ими не стреляла. Гвендалю досталось особенно, когда на минутку к ним заглянула фон Хренников в поисках подопытного материала, и он безуспешно попытался спрятаться за шкаф. — Я еще не довязал кролика!.. — исчезая в коридоре, жалобно пробасил взятый в плен фон Вальде, и все озадаченно посмотрели на то, что считали фиолетовой кошкопандой. Во время пряток, в один из тех раз, когда сыграть решили все, Юури оказался найденным в первых рядах вместе с Рейкой и, пользуясь случаем, решил побольше расспросить ее о родителях. — Они редко бывают дома, — отвечала девушка, устроившись рядом с Юури на подушках кушетки, стоящей у раскрытых дверей балкона. Со двора приятно веяло приближающимися сумерками. — Я порой очень сильно по ним скучаю. Но, стоит им приехать, как на меня обрушиваются все шуточки брата! Мы все время соперничаем с ним за внимание родителей! — она сжала кулаки и смешно сгримасничала, сощурив большие раскосые глаза и поджав губы. — Но даже если так, — с грустью сказала она, — я все равно ни на что не променяю те объятия, с которыми они возвращаются. — Знаешь, — добавила она с сиянием в глазах, — мама так зацеловывает нас в обе щеки, что мы с Каем подолгу ходим красные и боимся друг на друга посмотреть. Ух! Надо будет в следующий раз воспользоваться этим и отплатить ему за все его выходки! Юури посмеялся над ее милой сердитостью, но был тронут тем, с каким чувством она говорила о родителях. — Может, поменяемся братьями? — неожиданно предложил он. — Я уж лучше потерплю чьи-то подколы, чем вновь буду убегать от всеобъемлющей любви Сёри… — Да у тебя талант, — проговорила Рейка. — А? — Влюблять в себя окружающих. — Да ты что, меня столькие хотели убить!.. — начал он, но затих, находя в ее глубоком взгляде всех, кто окружал его и был поразительно к нему добр, а еще — ее личное к нему отношение, от которого сердце пропустило удар. Еще пара секунд — и он бы к ней наклонился: весь мир пропал, они были одни! Но снаружи донесся шум и цокот копыт, а следом — приглушенные голоса и названное кем-то имя Вольфрама. Юури окатило ледяной водой, и он застыл на месте, весь побледнев. «Почему реальность так жестока?» — пропищал его внутренний голос. Рейка же наоборот отчаянно краснела. Ей было так неловко и одиноко, что она решила как можно скорее куда-нибудь уйти и потому, пряча взгляд, незаметно для Юури ускользнула за дверь. Превратившись в одни сплошные уши, неподвижный Юури следил за тем, как кто-то уверенно вошел в замок, а за дверью комнаты, в которой он находился, поднялась суматоха. Кто-то бросился встречать прибывших, кто-то — накрывать на стол, кто-то жаждал узнать результат поездки, а кого-то вообще не было слышно. И только через несколько минут, когда все улеглось, Юури понемногу выдохнул и отмер. Поднявшись, он выглянул в коридор и прошелся, почему-то боясь хоть кого-то встретить. Мысли его опять вернулись к тупику, в котором он находился. Думать сейчас о разрыве помолвки было не то, что бессмысленно, — странно! Тот поцелуй как привязал его к Вольфраму неотвратимостью факта: что-то, что он испытывает к жениху, немного больше, чем дружба. Но что же тогда делать? Ведь ему нравится Рейка!.. — Вот ты где! — донесся сзади по-хозяйски громкий голос приближающегося Вольфа, и Юури резко обернулся. — Ну и чем вы занимались, пока меня не было? — встав прямо перед ним и упершись руками в бока, блондин зафиксировал на нем взгляд прищуренных зеленых глаз и включил свой интуитивный детектор лжи. Замявшись от внезапной близости юноши, Юури отвел глаза и промямлил что-то в защиту своей праведности, чем вызвал только большее подозрение. Вольфрам фыркнул и, подняв подбородок, произнес: — Ладно, я слишком устал для допросов и хочу в ванную. Ты идешь? — но не успел Юури ответить, как Вольфрам ответил за него: — Ты идешь, — и потащил за собой. В воздухе перекатывался пар, с колонн и потолка гулко капала вода. Сидя в теплом бассейне слева от Вольфрама, Юури перевел взгляд на юношу, только что откинувшего голову и блаженно вздохнувшего. — Что с твоей щекой? — настороженно спросил парень, замечая царапанную рану. — Была битва? — Нет, — не открывая глаз, ответил Вольфрам. — Мы скакали через лес, и я задумался. Так что ветки не заставили себя ждать… Между прочим, из-за тебя задумался! — сердито глянув на него исподтишка, выдвинул претензию он. Юури лишь удивленно распахнул глаза. — Вот из-за таких слабаков и страдает красота! — заключил он и гордо отвернулся. Но вскоре вновь скользнул взглядом в его сторону, осторожно повернув затем и голову. Они долго смотрели друг другу в глаза до тех пор, пока Юури не задохнулся, неосознанно перестав дышать, и не начал выбираться из бассейна. Почувствовав, что теряет важный момент, Вольфрам тут же остановил Юури, схватив его за предплечье, и потянул назад, сделавшись к нему намного ближе. Это было страшно и сладко одновременно: оказаться так близко лицом к лицу, разделяемыми лишь воздухом и водой, наедине с ощущениями и эмоциями. Юури часто заморгал, желая вернуться под контроль разума, и ни в коем случае не дать Вольфраму понять, как его подростковое тело начало реагировать. — Как-то жарко, — обрывисто проговорил он, нащупывая полотенце на бортике. — Голова кружится. Пойду-ка я… — и все-таки выскользнул под удивленный разочарованный взгляд Вольфрама. Кое-как заставив себя выйти к ужину, Юури старался не смотреть ни на кого, а если не получалось — сокращать время контакта глазами до минимума. Это, естественно, заметили, и некоторые всеми способами пытались его разговорить. У них это получалось. Но ненадолго. Так и не уловив ни одной темы, поднятой за столом, Юури утолил слабую потребность в еде и откланялся под, большим счетом, недоуменные взгляды. Вольфрам покинул столовую немногим позже. И как бы ни хотела Рейка отправиться за Юури, условности сковывали ее, и в итоге в свою комнату она вернулась одной из последних в компании проводившего ее до дверей обходительного Конрада и ее нового чудаковатого учителя. — Она все равно не откроет тебе всех тайн мироздания, — иронически произнес Син-О, оглядев Мурату, держащего под мышкой волшебный атрибут. — Знаю. Но любопытство берет верх, — улыбаясь, ответил тот, и лукаво добавил: — К тому же, откуда ты знаешь? Может, я захочу увидеть что-то, о чем в сих стенах говорить не положено? По взгляду Син-О было понятно, что Мурата мог бы придумать и что-нибудь более правдоподобное. Великий мудрец сдался и коротко посмеялся. Он вздохнул. — Какая все-таки интересная штука — жизнь… — На твоем месте, я бы сейчас не хвастался. А то вселюсь снова в кого-нибудь — мало не покажется, — шутливо пригрозил Син-О, и брюнет улыбнулся в ответ: — Уже не напугаешь. Но в этот раз не трогай Юури. У них теперь и так достаточно катализаторов…