Прекрасная катастрофа

В дверь три раза постучали, и в комнату вошла служанка. На середине поздравления с добрым утром она встала, как вкопанная, и огромными глазами уставилась на то, как Рейка сама заправляет постель. — Ваше высочество! Нет! Что вы делаете? Испугавшись, еще не причесанная девушка застыла над кроватью, позволяя выхватить у себя из рук дорогое покрывало и вытолкать себя за ширму с платьем под всполошенное: «Чтобы высшие мадзоку уборкой занимались? К несчастью! К несчастью, ваше высочество!». Получив совет разбить какое-нибудь зеркало, чтобы не накликать беду, Рейка еще раз вспомнила, что находится не в Японии и даже не на Земле, и мысленно вернулась к той птице, что, как ей показалось, прокаркала: «Дурной знак!», стоило ей начать расправлять одеяло. Видимо, не показалось. Но если немыслимое свидание все же состоится, то ей, как никогда раньше, понадобится удача. Удача! «Надо поскорей найти зеркало». Пойманная той же служанкой среди лихорадочных поисков и насильно одетая и приведенная в порядок, Рейка поинтересовалась о наличии в замке зеркал поменьше да попроще, но прислуга лишь развела руками. Какие есть — все либо ценные, либо большие. Делать было нечего: оставалось принять судьбу и надеяться на лучшее. Быть может, что-то и подвернется. — Мы просто выйдем в город, — услышала она упрямый голос, мелькнувший за дверью. — И возьмем с собой Грету. Правда, Грета? — добавил он с улыбкой. Это точно был Юури. — Ура! — Мурата, хочешь с нами? — предложил Мао, когда Рейка вышла из комнаты и молча пошла за ними. — Я бы с радостью, но тогда это не будет свиданием… — ЭТО НЕ СВИДАНИЕ! — разом воскликнули оба жениха. — Да, да, — поспешно согласился Мурата и ретировался из беседы. — Великий мудрец прав, — мягко улыбаясь, сказал Веллер. — Традиция требует, чтобы вы были втроем. — Конрад! И ты туда же? — беспомощно воскликнул Юури. Смех мужчины скрылся за поворотом, и прежде чем продолжить свой путь в столовую, Рейка решила во что бы то ни стало найти зеркало. Просьба Юури переодеться в костюм со школьного фестиваля поначалу удивила Рейку, но, поняв, насколько важно скрывать свое высшее происхождение во время прогулок по городу, она тут же согласилась. В конце концов, это необычно и весело. Весело было и увидеть его самого шатеном с карими глазами — это добавляло ему шарма. А вот видеть фон Бильфельда в простой одежде было совсем непривычно. Быть может, военная форма в сочетании с ослепительной красотой Вольфрама усиливала ее страх перед высокородным женихом Юури, в замке которого она оказалась? Но, так или иначе, теперь она могла спокойней смотреть на блондина и говорить с ним при необходимости. Несмотря на мирное время, оба парня были при оружии, и в одном из мечей Рейка узнала говорливого Моргифа. Всю дорогу пешим ходом до города он не скупился на знаки внимания, декламируя стихи и распевая песни. Жаль, она не могла различить ни единого слова. Но, как бы приятно ей ни было слушать серенады, Юури со временем угомонил меча-романтика, сунув ему в рот «чупа-чупс», и Рейка ответила ему благодарным взглядом. Пока Мао рассказывал девушке о своих приключениях и людях, которых он повстречал в этой и других странах, Вольфрам напряженно молчал, неотступно следя за каждым словом и движением парня. Но, казалось, ему не о чем было беспокоиться: со вчерашнего вечера Юури избегал даже намеков на более близкое общение с кем-либо из них двоих. И это печалило больше, чем успокаивало. Когда они, наконец, спустились с холма и вошли в город, всем их вниманием завладела шумная жизнь простого народа. Мимо них пробегали дети: кто — играя, кто — держа в руках покупки; одни женщины из окон развешивали белье между домами, другие беседовали с соседками и ходили по рынку; мужчины проезжали на повозках и стояли в вещевых и продуктовых палатках, зазывая покупателей. С каждым шагом в сторону главной площади количество людей, палаток и шума только увеличивалось, и время от времени им встречались разодетые знатные люди, в силу известных только им причин выбравшиеся из своих поместий. Глаза разбегались. В каждой лавочке, в каждой палатке было столько необычных и милых вещиц, что хотелось купить все и сразу. Какие-то сладости, диковинные фрукты и овощи, украшения, амулеты, одежда, музыкальные инструменты и книги, игрушки и даже животные! Невозможно было устоять перед шариками, напоминающими онигири, на которых был изображен Юури, — Рейка попросила купить их, не задумываясь. Она уплетала лакомство, а глаза жадно следовали дальше, вычитывая названия на надписях, вывесках, книгах, табличках, пытаясь разобрать, кто куда спешит, что любит и что выбирает. В какой-то момент она радостно повернулась к Юури, чтобы показать ему купленное зеркальце и рассказать об утреннем случае, как заметила, что, стоя неподалеку, он сконфуженно принимает подарок от Вольфрама. — Теперь уж наверняка ваш брак будет долгим и счастливым, — одобрительно кивал продавец, глядя на то, как тонкие пальцы блондина прикалывают маленький амулет к воротнику жениха. — Мы же еще не женаты, — тихо и жалобно простонал Юури. И впервые за два дня Рейка увидела, как Вольфрам улыбается. Нежно и любяще. Сердце больно кольнуло, и ровно в этот момент кто-то сбил ее с ног: вскрикнув, она упала на землю. — Рейка! — обеспокоенный Юури бросился к ней, помогая встать и осматривая расцарапанную ладонь. — Держите вора! — кричал мужчина. — Мальчишка украл мои яблоки! Ловите его! Люди, своим трудом зарабатывающие каждую копейку, не промедлили с поимкой преступника, и мальчик был выхвачен из толпы и поднят за шиворот. Яблоки посыпались из-под потрепанной жилетки, только усиливая протестные размахивания руками и ногами со стороны воришки, и в какой-то момент движение ногой вышло настолько резким, что парень с размаху врезал держащему его верзиле в челюсть. — Вольфрам, помоги Рейке! — попросил Юури, поспешив в гущу событий. Крепкого вида торговца теперь с нетерпением ждал дантист, а мелкий подхватил, какие мог, яблоки и кинулся бежать, скрываясь в подворотне. Не успев даже продемонстрировать все свое неудовольствие, Вольфрам едва принялся исполнять просьбу Юури, как само же его величество и вынудило его бросить все и помчаться за ним. — Юури! — больше угрожающе, чем взволнованно прокричал фон Бильфельд, успешно прорываясь сквозь люд и оставляя гостью короля позади. Но саднящая боль в руке была куда меньше страха потерять знакомых из вида и остаться одной, поэтому Рейка погналась за Вольфрамом, пробежав по осколкам разбитого зеркала. За темным проулком, куда улизнул воришка, Юури и подоспевшие к нему Вольфрам с Рейкой обнаружили закуток, образованный стенами трех кирпичных домов и заставленный ящиками. Из укрытия деревянной крепости они слышали шорох и испуганную возню. Юури подошел ближе, демонстрируя свободные от оружия руки и заверяя нарушителя порядка в своих благих намерениях, но вдруг кто-то с воинственным ревом кинулся на него сбоку и сбил с ног, повалив прямо на ящики. Рейка вскрикнула, и в то же время несколько пар глаз блеснули из прощелин крепости, а в следующий миг оттуда повыскакивало пятеро ребятишек разных возрастов и забились в ближайший угол. Они перепугано глядели на то, как парень постарше сгребает в охапку их товарища, пока еще одна девушка помогает встать «добряку» из завалов. — Совсем жить надоело? — кричал Вольфрам извивающемуся парнишке. — Мало того, что воруешь, так еще и на людей кидаешься? — Вольфрам, оставь его, — прокряхтел Юури, поблагодарив Рейку, и бросил взгляд на детей в углу. — Он защищал своих друзей. Мы без спроса зашли на их территорию… — Их территорию? — задохнулся блондин, выпуская мальчишку, который тут же встал между ребятами и незнакомцами. — Ты хотел угостить своих друзей, так? — помедлив, обратился к нему Юури. Мальчик молчал, быстро переводя взгляд с одного врага на другого. — Мы не друзья, — послышался тоненький голосок из глубины угла. — Мы братики и сестренки!.. Маленький боец резко обернулся и шикнул, тут же возвращая колкий взгляд к троице и готовясь нападать в любую секунду. Наступило молчание, в течение которого Юури, Вольфрам и Рейка осознавали ситуацию, отмечая, насколько затравленный вид был у ребят. — Где ваши родители? — проговорил Юури и, получив в ответ: «Не ваше дело!», посмотрел на Вольфрама и попросил его купить детям еды. Слегка нахмурившись, тот все же пошел выполнять просьбу, пока дети в углу все больше приходили в восторг и выныривали из-под защиты старшего брата, желая получше разглядеть щедрого дядю. Мальчик же заозирался на них, сердито прикрикивая и возвращая их в укрытие, веля не верить чужим приманкам. — Что вам нужно? — крикнул он, глядя прямо в глаза Юури, и его взгляд выдавал борьбу сильнейшего страха с невыносимым желанием принять их дар. В этот момент сжевавший весь «чупа-чупс» Моргиф громко выплюнул палочку и облегченно вздохнул. Детишки, заметив это, поразевали рты и выпучили глазки, а потом радостно заулюлюкали и стали виснуть на руках братика, вереща: «Это Моргиф! Моргиф! Вилли, это король! Сам король!» Было видно, что мальчик донельзя ошарашен, и, широко улыбнувшись, Юури протянул ему руку: — Будем знакомы? В последующие минуты Рейка наблюдала за тем, как Юури разговаривает с Вилли, пока ее саму утягивают в беспорядочный хоровод маленькие ручки, и дети кричат ей: «Тетя! Тетя, а вы кто?». Она улыбалась, думая, что сказать, и слышала, как Вилли тихо говорит облепленному детьми Юури о внезапно слегшей маме, без которой они остались совсем без еды. — Ваше величество Юури, пойдемте к маме, она будет так рада! — тянул его в дом мальчик помладше. — Она сразу выздоровеет, как вас увидит! Вилли, Вилли, как здорово! Не особо сопротивляясь, Юури скрылся вместе с детворой в дверях дома, и Рейка осталась ждать возвращения Вольфрама, давая себе время прийти в себя от услышанного и увиденного. Вернувшись с большой корзиной продуктов и обнаружив почти пустой дворик, Вольфрам взглянул на бледную Рейку, стоящую у дверей, и молча зашел в дом. Зайдя вслед за ним, она увидела, как Юури сидит у кровати женщины, находящейся без сознания, а дети, притихнув, сидели рядом или бродили вокруг мамы, то и дело беря ее за руку и вглядываясь в ее лицо в надежде, что она откроет глаза и улыбнется им. Судя по убранству в доме, она заболела недавно, но заболела сильно, а кроме нее из взрослых никого больше не было… Услышав, как Вольфрам ставит корзину на стол, Юури обернулся и спросил его, не может ли он помочь этой женщине, применив свою целебную магию. Вольфрам кивнул и приступил к делу, выставив над ней обе ладони и сосредотачиваясь на потоках энергии. Понемногу лицо женщины стало приобретать здоровый вид, и вскоре она открыла глаза. Видимо, она сразу поняла, что только что сделали для нее и всей ее семьи эти люди, и, тихо заплакав, несколько раз прошептала им: «Спасибо». Когда Вольфрам убрал руки, вокруг уже не смолкал шум радостных голосов, так как женщина смогла приподняться и сесть, а дети — окунуться в теплые объятия матери. Ее звали Агнет, и она не знала, как их благодарить — за помощь, за еду, за доброту. А когда собственные дети в шесть ртов оповестили ее о том, что перед ней на колене стоит сам король — и вовсе потеряла дар речи. — Почему вы не пришли в замок, ко мне, на аудиенцию? — вопрошал Юури. Пришедшая в себя, Агнет вскочила с кровати и, охая, отвечала королю, попутно предлагая ему и его спутникам сесть за их скромным столом: — Вы так добры, ваше величество! Но я ждала мужа и держалась до последнего, — не выдержав, она заплакала вновь, продолжая говорить. — Несколько дней назад Фестер, как всегда, ушел охотиться, но к ужину так и не вернулся… Я обошла соседей, но никто о нем не слышал — ни тогда, ни на следующий день… — она всхлипнула. — Сколько мы ни искали его, Фестера нигде не было. А когда я поняла, на что обречены наши дети… я не смогла этого перенести… Юури решительно встал и объявил, что отправляется на поиски ее мужа. Не слушая протесты Вольфрама по поводу передачи в его руки заботы о Рейке, он уже стал расспрашивать о местах охоты Фестера, как вдруг, будто в пьесе, дверь распахнулась и явила всем едва стоящего на ногах мужчину. Повисшая тишина мгновенно сменилась всплеском эмоций: вся семья кинулась к кормильцу. Его проводили за стол, и пока еще способный на то Вольфрам залечивал раны мужчины, тот, благодаря их от всего сердца, рассказывал, что с ним приключилось... Без малого пять дней назад во время охоты он забрался на холм у подножия горы и вдруг увидел диковинного зверя, похожего по описанию на легендарного «Вестника удачи», приносившего счастье тому, кто его поймает. Поймать зверька труда ему не составило, но вот удача его была преходящей. Спустившись и посадив «вестника» в корзину, он подвергся нападению двух выследивших его чужаков, узнавших про его добычу. Злоумышленники оглушили его, а затем согнали с дерева адско-райскую коалу. Стоит ли говорить, что он еле убежал от нее, вынужденный затем еще и скрываться, пока та окончательно не успокоилась, забравшись на приглянувшуюся ей ветку? Обессиленный, он переждал ночь в пещерке неподалеку, а на утро, вернувшись на свое место, естественно, ничего там не обнаружил. С трудом достав розовых яблок, он утолил голод и начал все сначала — ведь прийти домой ни с чем он не мог. В этот раз он был осторожней и ушел в совсем другое место, но, видимо, звук стрел вновь привлек мародеров. Он успел заметить их раньше, чем они его, и, затаившись, последовал за растерявшейся парочкой, пока те не привели его к своему логову. Просидев ночь в засаде и дождавшись на утро их отлучки, он совершил ответный набег, и кроме того, что принадлежало ему, взял еще пару вещиц поценнее — мешок с травами да кинжал, сразу видно, заговоренный. Только заговор оказался с подвохом: стоило ему отойти на пять метров, как все вокруг завыло, и минуту нельзя было пошевелиться. Те двое быстро вернулись, и он долго от них убегал… Словом, чудом спасся. С тех пор и шел домой, почти не останавливаясь… Вылеченный, он осторожно снял со спины корзину и достал оттуда… обычного черного кролика. Именно он, по поверьям, приносил благие вести сумевшим его отыскать. Считалось, что со временем он приносил в дом хозяина те блага, которых ему больше всего не хватало — будь то здоровье, деньги или семейное счастье. Дети завороженно смотрели на зверька, — равно как и их гости, не верящие своим ушам и глазам. — Позвольте за все, что вы для нас сделали, — с великим почтением протягивая Юури кролика, произнес Фестер, — вручить его вам, Мао-сама.