Летучая мышь

POV Улькиорра У меня никогда не было столько времени, чтобы думать. Я даже кое-что вспомнил из своей прошлой жизни. И, надо сказать, человеком я был неважным. Сейчас, наблюдая за очередной публичной казнью, думаю, как устроен её мир. Мне претит мысль о том, что я зависим. Как никогда не был. Умом понимаю, что я намного сильнее женщины и с лёгкостью могу разрушить здесь всё до основания. Но, вот ирония, стоит только задуматься об этом, как пробуждается дикое желание сдохнуть, испытав весь калейдоскоп ощущений от предсмертной агонии. Толи это защитная реакция внутреннего мира женщины, толи я вконец свихнулся. В любом случае, о вреде даже помышлять не приходится. Как оказалось, Орихиме Иноуэ очень быстро сдаётся. Да и пешки её, надо сказать, тоже. Вместо того, чтобы костьми лечь, но доказать свою полезность этому странному, а от того интересному человеку, Куроцучи Маюри, она понуро опускает и голову, и руки. Как оказалось, меня дико раздражает такое её поведение. Вспоминая непоколебимый, несломленный взгляд узницы Лас Ночес, я так и не смог провести параллель между этими, казалось, абсолютно разными личностями. Для меня выстрел, конечно, не стал откровением, но этих двоих он поразил до глубины души. Напрягало только то, что инициатором был вовсе не я. Женщина сама воспользовалась доселе недоступной силой, потому что боялась. За подругу. Я, наверное, никогда не пойму смысла жертвы ради других. Это не рационально. Хоть женщина и поступила правильно, принципы, которыми она руководствовалась отличны то верных, по моему мнению. Впрочем, не такая Иноуэ Орихиме и трусиха. Гораздо больше меня поразил первозданный восторг синигами. Ему чуть не отчекрыжило руку, а он, как маленький ребёнок, с открытым ртом смотрел на место взрыва. Стало чертовски интересно, что же творится в его мире. Тут то любопытство меня и сгубило. Это был лес, так не похожий на (мой/её/наш) собственный. Напоминал обиталище меносов, только темнее. Намного. Атмосфера отчаянья витала повсюду, приправленная чем-то грустным и очень личным. Мне вовсе не стоило тут быть. Я не хотел знать, почему здесь так погано воняет горем. Ощущение были схожи с теми, что я получил, вторгнувшись однажды в лабораторию к Заэлю. Полное безразличие и чувство неуместности. - Интересно, что ты сравнил мой мир с комнатушкой того арранкара, - передо мной показался хозяин леса. Минутку помолчав, он добавил, - кстати, это я его убил. - Звезду тебе на погоны, - равнодушно пожал плечами я. - Помнится, тогда ты не был столь язвительным, - неприятно оскалился учёный. - Помнится, мы тогда не встречались, - ответил в той же манере. - Я вездесущ, - как-то обиженно протянут собеседник, явно уязвлённый замечанием. – Ты и правда сильно изменился. В моих отчётах сказано, что четвёртый из эспады равнодушен, немногословен и исполнителен. Сейчас в тебе едва ли можно узнать того флегматичного убийцу. - Я кое-что вспомнил. Свою прошлую жизнь. Даже не фрагментарно, а на уровне эмоций, - задумчиво протянул я, прикидывая, долго ли будет длиться наша светская беседа. – Будто пробудился от летаргии. - Поделишься для протокола? – Поинтересовался синигами. - Определённо, нет. Мне плевать на мусор вроде тебя, - я с удовлетворением наблюдал, как паршивая улыбка, раздирающая его уродливое лицо, медленно сползла, уступив место выражению ярости. - А может мне просто убить тебя, - как бы, между прочим, спросил собеседник, теребя, невесть откуда взявшуюся, катану. - Ничего не выйдет, я мёртв, - приметил я это досадное упущение. – Да и не стоит шутить со смертью, когда ты на гране. - Думаешь, всё так плохо? – Кажется, в вопросе проскользнула щепотка самоиронии. Но, скорее всего, мне показалось. - Думаю, чуть хуже, - честно ответил я. - К счастью, мне тоже плевать на мнение всякого сброда. Особенно, если это будущий экспериментальный материал. Это последние слова, что я услышал, перед тем как оказаться… дома. На голову мне снова свалилась петрушка в сахарной пудре. Отшвырнув эту гадость, я улёгся на край шахматного поля, раз за разом прокручивая в голове разговор со странным человеком. А тем временем… Началась новая партия.