Летучая мышь

Полгода спустя… - Орихиме, а ну вставай, - в стенах бараков Академии послышался очередной гневный вопль. – Мы безбожно опаздываем. Ты вообще помнишь, какой сегодня день? Я, словив яркий лучик света, вновь прикрыла почти распахнувшиеся глаза. Над вопросом Мэй-чан стоило подумать основательно. Так, пожалуй, сегодня… - Среда, - судя по выражению лица подруги, определила я правильно. Но всё же, кое-что не давало покоя. И после того, как соседка предложила вспомнить число, до очень глупой меня начало, наконец, доходить. - О Господи, сегодня день выдачи зампакто, - пришибленно пропищала я, вспоминая слова директора Академии по поводу опоздунов и жестокой кары. - Приятно, что ты помнишь, - язвительно перебила Мэй-чан. Но немного подумав, смягчилась, - молись на великую меня. Памятуя о том, что тебя разве что колокол церковный разбудит, я подняла на час раньше. У нас, вообще-то, полно времени. Просто мне захотелось проследить путь от заспанной мордашки до маленького ураганчика, сметающего вещи и мебель в поисках туши. О какой туше речь? Отмахнувшись от подруги, я на всех парах влетела в комнату с жутчайшим именем, которую, вообще-то, гораздо привычнее называть ванной. Упершись лбом в холодную поверхность зеркала, начала размышлять, когда же меня оставит собственная шизофрения. На протяжении полугода меня преследовали странные подколы и подначивания, скрашиваемые великолепным чёрным юмором. Уверена, каждый циник обоих миров оценил бы по достоинству. Только вот с каждым разом шутки становились наглее и ужаснее. Не знаю, связанно ли это с тем, что Улькиорра Шиффер начал сниться чаще. Причём не таким, каким был раньше, другим, будто, оттаявшим. Не знаю на сколько зависла в ванной со своими мыслями, но Мэй-чан через некоторое время начала брать комнату штурмом, крича о том, что я, вообще-то, торчу там уже сорок минут. - Да не может такого быть, - сказала я разъярённой подруге, лучезарно улыбаясь. Она лишь ткнула мне в лицо будильник, да так, что время я не сразу разглядела. А когда увидела… *** Мы быстрым шагом направлялись прямиком к главному корпусу Академии. Мэй-чан радостно улыбалась, только вот дело было вовсе не в предвкушении, а в моём растрёпанном хвосте и мятой одежде. К сожалению, за последние шесть месяцев мне часто приходилось становиться жертвой разных нападок, которые впоследствии были названы шалостями. Я шла и злилась на всё. Но по большей части на то, что мы безбожно опаздывали. И неважно, что из-за меня. Сегодня очень важный день. Это своеобразный рубеж, дверь в другую жизнь. Конечно, не у всех получается пробудить свой зампакто сразу. Но всё же… Это как часть души, которая, вероятно, ответит на все мои вопросы. И первый – мои заколки. Они не работают. Я спрашивала у капитана Уноханы, но она, сказав, что не учёный, перенаправила к капитану Куроцучи. Собственно, так вопросы и остались без ответа. Кстати, о главе исследовательской лаборатории. С ним я, слава богу, пересекалась не часто. Но зато при каждом удобном случае он прозрачно намекал, что я помогаю сокрыть страшную тайну, собственно, защищая то, что возможно мне навредит. На самом деле, это всё очень непонятно: и серо, и сны. Я даже не хочу собирать картинку воедино… Тут мне больно прилетело в бок. Подруга скорчила непонятную рожицу и недовольно провозгласила: - У тебя на лице написано, когда ты думаешь, - предъявила она, заговорчески добавив, - а это бесит. Обидеться на неё надо. Дурацкие шутки. *** Наверное, забавно было наблюдать за двумя крадущимися по Академии студентками, вздрагивающими от каждого шороха. Было подозрительно тихо. Нервно озираясь по сторонам, мы, наконец, нашли нужную аудиторию. Скрип открывающейся двери прервал лаконичную речь ректора. Кажется, у нас проблемы.