Трое в уазике не считая Петровича.

Рекон стоял, слившись в поцелуе с демонессой, весь окружающий мир, казалось, утонул в аромате жасмина и акации, исходящих от ее волос, но всему хорошему рано, или поздно приходит конец. Послышался тихий свист с дерева, комбинация которого сказала рекону о том, что колонна Ордена уже вошла в пределы рощи, а снайперши его арьергардного отряда дали об этом знать своим коллегам неведомыми прочим эльфийскими методами. Макс оторвался от Астарты и дважды ухнул совой, сигналя своему основному войску о готовности. Инкубы прекратили разговоры и прильнули к прицелам арбалетов. Астарта, чуть отступив, прикрыла глаза и сжала в руках висевший на шее амулет. - Похоже, два капеллана. - отрывисто сказала демонесса. - Одинаковой силы, значит, не наставник с адептом. Видимо, один пехотный, другой кавалерийский - на коне тоже надо уметь хотя бы ездить. - Считай, что два пехотных. - поразмыслив, ответил рекон. - Кавалерию мы им вышибем в первую очередь. Всадник без лошади немногого стоит, а если переборщить с накачкой святой энергией... - Видела. - кивнула девушка. - Две-три сотни ударов сердца простой солдат проживет, не больше, это же не паладин, и тем более, не герой. Однако и дел натворить за это время успеет. - Они же не на битву идут. - хмыкнул рекон. - Иначе бы сейчас вся колонна светилась, заранее накачанная, я и то видел бы. На любую магию время нужно, а если эльфы не подведут, некому уже их подкачивать будет. А если уж кристаллами-конденсаторами запаслись, тогда бросишь меня с семеркой бойцов телепортом в обоз - кристалла надолго не хватит, а вынести капелланов мы успеем. Без силы Верховной, им останется только мясо... - Совсем ума лишился?! - вспыхнула демонесса. - А если обратно выдернуть не смогу? Этим мясом же и завалят! Или Темным Повелителем себя вообразил? Говорила же - не надо было от магии отказываться... Мысли рекона на пару секунд обратились к Темному Повелителю, мужу Повелительницы демонов. Первый герой, осознанно вставший на темный путь... Да, этот воин обрел способности, которым оставалось только отчаянно завидовать даже инкубам-бойцам. Недостижимый идеал, способный, даже не пользуясь обретенной в союзе с Повелительницей магией, расправиться в рукопашной с десятком валькирий. Для него самого пределом возможностей был герой, или пара паладинов, но о поединках с небесным воинством Верховной оставалось только мечтать. Правда, был и еще небольшой козырь в рукаве - памятуя о судьбе инкуба Пауля, мужа жрицы Падшей, застигнутого врасплох и оглушенного вспышкой святой энергии после смерти жрицы Верховной, Макс долго думал, как, став инкубом, избежать подобного. Выросши в мире без магии, да к тому же имея пристрастие к холодному оружию, вкупе с отличным навыком владения оным, рекон не имел ни малейшего желания разбираться во всех колдовских премудростях, которые достались ему в приданое от Астарты, так что, ему в голову пришла мысль обменять магию на устойчивость от нее же. В конце-концов, ему удалось добраться с этим вопросом до самой принцессы Друэллы, и та, заинтересовавшись предложением своего нового Темного воителя, после нескольких недель совместной с Астартой работы, смогла найти достойный выход из положения. Теперь вся дарованная рекону магия была связана с его собственной духовной энергией и наглухо закольцована в щит, непробиваемый для святой энергии и срабатывавший на угрозу без вмешательства носителя. Правда, самостоятельно этот щит мог работать лишь определенное время, в зависимости от уровня применяемой святой силы, после чего на его поддержание начинала тратиться духовная энергия, что, в результате, могло привести к полному истощению организма и даже впадению в "энергетическую кому". К тому же, Макс теперь не мог использовать ни единого, даже самого слабенького заклятия, заглушена была даже мыслеречь, связывающая мужей высших мамоно со своими женами. Однако рекон был крайне доволен - он считал, что имеет куда больше шансов добежать до орденского святоши и смахнуть тому голову, чем тягаться с означенным в магическом поединке. - Аста, ну не ворчи, - успокаивающе обратился рекон к своей ненаглядной. - Когда бы я эту магию-шмагию изучал? Или кому на войну, а мне где-нибудь в башне копаться в свитках и дышать пылью? Нет, так не пойдет. К тому же, читал я...старинные легенды о правиле одного дара. Так вот, не может человек одновременно быть и хорошим воином, и хорошим магом. Точнее сможет, но на это уйдут столетия, если не больше. У меня этого времени нет, так что, меч милее посоха, тем более, что меч для меня давно уж родной. - Из магического поединка больше шансов выйти живым. - вздохнула Астарта. - Хотя, такого я тебя и полюбила, еще когда увидела в подземельях Эши... Странного воина из далекой страны, наемника, не ослепленного блеском золота, человека, самостоятельно увидевшего в нас женщин, бойца, одновременно рискового и расчетливого... - Все будет хорошо. - улыбнулся Макс. - Я просто трезво оцениваю свои шансы. Мне тоже хочется дожить до победы, построить наш дом, вырастить наших детей. Воевать надо так, как лучше умеешь. - Повелительница желает мира и счастья, для всех... - на личико демонессы набежала грусть. - Но ложь Богини туманит разум людей. И как жаль, что не все смогут дожить до этого дня... А теперь не отвлекай, мне надо закрыться от взора слуг...Верховной обманщицы. *** Колонна Ордена железной змеей тянулась вдоль рощи. Кавалерия, разбившись на два отряда, охватывала с боков телеги, на которых сидели солдаты. Это было на руку - с ходу в лаву сможет развернуться только половина, а вторая, дальняя половина окажется закрытой обозом от пространства, где расположилось его воинство. Для того, чтобы выйти на простор, им придется либо огибать обоз с головы и хвоста, причем и там, и там кавалеристы нарвутся на неприятности, либо протискиваться в разрывы тележного строя, которые, после атаки головы, могут и закрыться. В любом случае, у сидевших в засаде будет лишнее время на подготовку, а у орденцев - лишняя суматоха. Кавалерия, к счастью, оказалась не тяжелой рыцарской, всадники носили кольчуги и легкие шлемы, а на вооружении имели пики, кистени и сабли, из конских же доспехов были только металлические нагрудники, а бока и шея были прикрыты формованными пластинами из вываренной кожи. Пехота делилась на стрелков, среди коих значительно преобладали лучники, пикинеров в тяжелых оплечных кирасах, с пиками и короткими кордами, и мечников в бригандинах, вооруженных одноручными мечами и круглыми средними щитами. Однако же, и пехоты, и конницы оказалось почти в полтора раза больше, нежели обещала разведка - около четырех сотен пехоты, и полутора - конницы. Это уже было очень неприятным сюрпризом. Рекон заметил, что, несмотря на летнюю жару, все были в доспехах - дисциплина в Ордене всегда была на высоте. Ничего, на легкую победу никто и не рассчитывал, недооценка противника - уже половина поражения. В свое время родная страна рекона очень дорого заплатила за это заблуждение, а он предпочитал учиться на чужих ошибках. Головная засада по численности была еще меньше отряда Макса, зато там была химера, в бою немного уступавшая боевому магу-огневику. Правда, зная характер мамоно, одна из которых, саламандра Тильда, и командовала той засадой, рекон не сомневался, что на удар ТОСом по колонне нечего и рассчитывать - максимум, постараются напугать и вызвать суматоху. Ну, и на том спасибо, главное, чтобы смогли связать боем, иначе он рискует оказаться в клещах. Подсознание отчаянно свербило, это не было каким-то особенным инкубским чутьем, просто, как говорили в его родном мире, "жопой чует", и сейчас это чувство говорило о том, что снайперам нужно немедленно отдавать команду. Рекон вспомнил армейские годы, одного из инструкторов учебки, хмурого контрабаса, прошедшего обе чеченские, любившего говорить - "Запомните, салабоны, доверять в первую очередь надо своей жопе - она пулю чует." Макс стиснул зубы - ему нужно было дождаться удара головной засады, и лишь потом раскрывать свои карты, но зуд в "пятой точке" стал совсем уж отчаянным, и тогда он, понимая, что в случае провала операции, станет единственным виновником, свистнул условный сигнал. Из крон деревьев засвистели стрелы, но, одновременно с ними, от орденской колонны в сторону головной засады метнулся ослепительно-белый шар, разорвавшийся широким сполохом святого пламени. Значит, Астарта ошиблась, или не смогла пробить маскировку - вместо, как минимум, одного капеллана, в обозе был епископ - боевой жрец Ордена, способный придавать святой энергии боевые формы. Рекон подумал, что в головной засаде сейчас хорошо, если боеспособны высшие мамоно, низшие же в лучшем случае, без сознания, в худшем - мертвы. Дело начинало обретать скверный оборот - епископ то ли смог пробить маскировку магов мамоно, то ли просто-напросто, у него сработала та же самая "чуйка". Второй удар епископа пришелся по засаде снайперов - к счастью, рекон оказался прав - орденцы были не готовы к снайперской засаде на деревьях, что позволило лучницам дать три залпа и даже сразить второго священника - капеллана, уже начавшего творить ритуал "Силы Небес", долженствующий на некоторое время придать солдатам ордена физические способности, почти сравнимые с таковыми у мамоно. Астарта успела среагировать, но полностью отразить удар не смогла - из тринадцати снайперов, оказались прикрыты лишь двое, тела остальных, с шорохом и хрустом веток пробивая кроны деревьев, рухнули в высокую траву, и туда уже мчалась ведьма-лекарка. Демонесса, сведя ладони в каком-то магическом знаке, замерла, ее глаза заполыхали фиолетовым пламенем - два мага по разные стороны баррикад схватились в безмолвном поединке. Сейчас поединок магов могла бы решить лишь одна точная стрела, но епископ находился слишком далеко даже для эльфийских луков. "Если у них есть еще один жрец, в хвосте, и его не смогут вынести эльфы - дело труба." - подумал рекон. - "Передовой засаде, похоже, каюк, так что возьмут в клещи." Тут же, словно опровергая его мысли, в голову колонны полетели видимые издалека огненные шары - химера доказывала, что ее еще рано списывать со счетов. Перед его позицией Орденская пехота попрыгала с телег, прячась за ними, конница сбивала строй, а один из орденцев, подскочив к бессознательному капеллану, сорвал с его шеи амулет, выпрямился, полыхнула еще одна вспышка, и светящийся белым туман накрыл орденские ряды - кристалл-конденсатор сделал свое дело. Но в запасе у рекона были еще арбалетчики, и сейчас он решился на дерзкий ход, пока вся масса конницы еще не сосредоточилась на открытом для маневра пространстве. - Скажите Гульрунн, - обратился он к кентарицам-вестовым. - Пусть имитируют атаку, пусть выманят конницу на удар. Как только дам сигнал - упасть, вжаться в землю и лежать до следующего сигнала, что бы не происходило. Пятерым вашим сестрам из резерва - взять на спину эльфиек, продвинуться к головной засаде. Оценить обстановку, если есть хоть мизерный шанс - вынести чертова епископа любой ценой. Выполнять! И тут в хвосте колонны полыхнула следующая вспышка святой магии, точнее, не вспышка, а столб белого света, рассеявшийся пониже облаков. "Герой, или сильный паладин." - понял рекон. - "И он только что активировал свои силы. Теперь - лишь бы удалось побыстрее выбить кавалерию, кристалл - не жрец, заклятие не продержится долго, лишь бы Астарта продержалась против епископа, а героем я займусь сам..." Семеро инкубов в тяжелой броне нет-нет, да бросали на него взгляды, понимая, что засада вот-вот обернется бойней, в которую им придется внести свой вклад кровью. Рекон порадовался, что хоть они не страдают дурацким милосердием, превращающим битву в фарс. Каре орков и минотавров зашагало по полю, словно на параде, и орденская конница понеслась клином навстречу, готовясь врезаться в пехоту, опрокинуть щитоносцев, а затем рубить и топтать. Увы, длинных пик у его пехоты не было, но сейчас это и играло на руку - конница не видела у врага оружия, способного нанести им урон, поэтому и не боялась. Метры дистанции летели под копыта коней, и вот рекон махнул рукой, один из инкубов вскинул трубу, и раздавшийся сигнал заставил пехоту рухнуть, как подрубленную, а в следующую секунду над спинами лежащих со свистом понеслись косы смерти. Построение конницы клином, одинаково эффективное что против пехоты, что против легкой конницы, на этот раз обернулось против орденской кавалерии - широкие наконечники-срезни, выпущенные из мощных станковых арбалетов, в плотном строю подсекали ноги трем-четырем коням, прежде чем утратить убойную силу, обезноженные лошади катились под ноги уцелевшим, один залп дюжины арбалетов превратил железный клин в свалку катающихся окровавленных и переломанных кусков мяса. Уцелевшие эльфийки вновь начали прицельную стрельбу по людям и лошадям, а инкубы рвали себе сухожилия, перезаряжая арбалеты. "Пока все не так уж плохо." - подумал Макс. - "Добрую половину конницы из центра мы им вынесли, а остальным, да и пехоте тоже теперь будет сложновато маневрировать среди трупов. Конница не возьмет сильный разбег, впрочем, они уже ученые - и так толпой не навалятся. С хвоста конницу затормозит и, при удаче, проредит Хасра, с головы - мда, тут сложнее. Химера кого-то вынесла, но вот сколько? Придется придержать резерв на случай прорыва. А вот пехота быстро подойти уже не сможет, да и построение придется дробить. Эхх, арбалетам бы скорострельности побольше, да срезней бы хоть по три десятка на каждый..." - Сатаар! - на поляну ворвалась взмыленная кентаврица. - Хасра Стальное копыто оттянула на себя конницу. Атаковать обоз нет возможности - среди них герой, никто из нас не продержится против него в ближнем бою и десяти ударов сердца, а стрелы он и вовсе отбивает клинком. Трое эльфиек и восемь наших сестер погибли. Какие будут приказы? - Вытащите на меня конницу, мобильные отряды надо ликвидировать в первую очередь. - без колебаний ответил Макс. - Запас силы от кристалла-конденсатора долго не продержится, а вот пехота не начнет атаку, пока перед ней маячит кавалерия - слишком мало свободного места. Если герой озвереет и сядет на коня, дабы побыстрее добраться до вас - будет вообще отлично. Эльфы пусть уходят лесом. Кентаврица унеслась, а рекон, бросив взгляд туда, где должна была сражаться первая засада, отдал инкубам приказ развернуть арбалеты на два направления - просочившись между телег, сбивалась в строй вторая линия конницы, а еще двух ударов следовало ожидать от головы и хвоста колонны. Астарта стояла каменной статуей, и лишь бушующее в глазах пламя говорило о том, что демонесса жива и все еще сражается. - Передайте резервной группе, - рекон нашел взглядом вернувшихся вестовых - Пусть будут готовы перехватить конницу от головы колонны. Пехоту вернуть и поставить прикрытием арбалетчиков - до них не должен добраться ни один всадник. "Впрочем", - подумал Макс. - "Последний приказ был излишним - орки и минотавры и так отдадут жизнь за своих мужей. Однако, всюду должен быть порядок, а на войне - в первую очередь." *** Пятеро кентавриц в тяжелой броне и две эльфийки разглядывали из-за деревьев голову обоза. Картина была нерадостной, хотя и желания броситься на меч не вызывала - от засады не осталось никого живого, но и воинство Ордена заметно поредело - химера дорого продала свою жизнь, видимо, в последние секунды бытия отказавшись от заповеди Повелительницы "не убий". Коней у кавалерии не было вообще - тут химеру не сдерживало ничего, всадники выбыли из строя с переломами и ушибами и, хоть никто из людей и не валялся обугленными трупами, лежащих на телеге, перебинтованных обожженных было довольно много, и сейчас около них суетились лекари. На одной из передовых телег, стальным кругом стояли орденцы, закрывая епископа щитами и собственными телами. - Нам нужно дотянуться до него. - старшая кентаврица нетерпеливо топнула копытом. - Сатаар приказал - любой ценой. - Отсюда не достанут даже наши луки. - возразила эльфийка. - И даже если мы сможем подобраться незамеченными ближе - слуга Матери Лжи за железной стеной. Трава же на лугу не скроет и ребенка. - Ложитесь на наши спины, - вступила вторая кентаврица. - Мы прикроем вас собой, а наша броня позволит подобраться на выстрел - та сила Ложной Богини, что заимствуют ее слуги, дает мощь телу в доспехе и руке с оружием, но луки и арбалеты не смогут выстрелить сильнее, чем рассчитывал сотворивший их мастер. - Мы не сможем стрелять на скаку достаточно точно. - заговорила другая эльфа. - А стрел из демонического серебра у нас всего по две, остальные мы отдали сестрам, что ушли с Хасрой. Лишь завидев нас, орденцы окружат своего жреца еще хоть тремя кольцами, людей они никогда не жалели. - У нас нет оружия, дарованного Повелительницей. - взглянув в небо, произнесла старшая. - Но мы постараемся прожить достаточно долго, чтобы дать вам шанс на выстрел. Жреца достаточно хоть бы отвлечь на пару секунд - остальное довершит госпожа Астарта. - Вы, эльфы, славитесь ловкостью, - подхватила вторая. - Спрыгивайте на расстоянии верного выстрела, а мы постараемся разорвать для вас железную стену. Здесь слуги Ложной понесли большие потери, мы сможем прорваться, пусть и ценой жизни. - Иного пути нет. - ледяным голосом сказала эльфийка. - Нам остается лишь сделать все возможное, дабы наша жизнь и смерть не были напрасны. Пять кентавриц неслись стремительными тенями, выжимая из себя всю возможную скорость. Речи о сохранении сил для боя не шло - из этого боя им уже не выйти живыми, а сейчас на счету каждая секунда - успеть, не дать орденцам времени выстроить железную стену, которая будет воистину непробиваемой. Эльфийки распластались на их спинах, спрятав за укрытыми броней торсами свои тела и головы. Лишь бы остались целы руки - а пустить решающую стрелу можно успеть и смертельно раненой. *** Кавалеристы, получившие кровавый опыт, на этот раз строились в шеренгу, растягивая ряды. Они тоже понимали - пока у командира мамоно есть эти мощные арбалеты с невиданными ранее болтами, он попросту выкосит всех на дистанции, так что, кто-то должен был прожить дольше остальных, чтобы успеть добраться до машин смерти и уничтожить их, и лишь потом получить право умереть. Орденская пехота формировала каре, со стрелками и мечниками внутри, и пикинерами по периметру - они уже видели кентавров рекона и не могли не предполагать того факта, что на поле боя вышла не вся вражеская конница. Пехота должна была двинуться вслед за остатками конницы, дойти и втоптать в землю всех, еще живых. Пехота Гульрунн, исполняя приказ, залегла перед позицией арбалетчиков. Ведьма доложила, что из одиннадцати накрытых святой магией эльфиек, троих еще получится вытащить, а вот остальные упали уже мертвыми. Демонесса стояла в прежней позе, и лишь лазурная кожа становилась все бледнее. Рекон скрипел зубами, но осознавал, что помочь ей сейчас он ничем не сможет, поскольку универсальное и абсолютное лекарство для монстродев - секс - невозможно принимать одновременно с магическим поединком. Распределив задачи своим бойцам, Макс ждал, ждал того врага, которого мог сразить только он - героя. И герой не заставил ждать себя слишком долго. Больше чем вдвое поредевший отряд Хасры, приблизившись на необходимое для выстрела расстояние, метнулся в рощу, а вылетевшая вслед за ними кавалерия Ордена попала под выстрелы шести арбалетов, на сей раз бивших не залпом, а тщательно выцеливая выгодные позиции. Лошади и люди покатились кубарем, уцелевшие двое эльфиек вместе с двумя вернувшимися открыли прицельную стрельбу по выжившим, десяток Хасры, развернувшись меж деревьями, обрушился во фланг кавалерийского отряда. Шеренга всадников от обоза тоже начала разбег, а вслед за ними, выстроившись в два каре, двинулась пехота. Сражение подходило к решающей фазе. Рекон, взмахом руки отправив своих семерых инкубов на защиту арбалетчиков, зашагал навстречу крепкому мужику с бастардом и щитом, который, невероятным кульбитом слетев с обезноженной лошади и приземлившись на полусогнутые, направился прямиком к тому месту, где сейчас, сражаясь в безмолвном поединке, замерла Астарта. Из этой схватки должен был остаться только один. *** Пятеро кентавриц были уже на расстоянии сотни шагов от телег. Трое шли впереди, развернувшись шеренгой, приняв на себя роль живого щита, за ними укрывались двое со всадницами-эльфийками. Навстречу им бил колючий стальной дождь, орденцы спешно выстраивали второе кольцо, ощетинившись пиками, из-за стального леса которых били луки и арбалеты. Одна из передовой тройки пошатнулась, но успела отвернуть в сторону от группы и лишь потом рухнула и покатилась по траве. Смерть взяла первый аванс. Одна из эльфиек спрыгнула, кубарем прокатившись по земле, но тут же вскочила и помчалась зигзагами, сбивая прицел и сама выпуская стрелу за стрелой. Даже сейчас, проживая свои последние минуты, она старалась бить по конечностям, стремясь вывести побольше солдат из строя, но сохранить их жизни. Она успела увидеть, как зашатался железный строй, как солдаты падают наземь, выпуская оружие и хватаясь за ноги, прежде чем падающие навесом стрелы пригвоздили ее к земле. Та воительница, с чьей спины она спрыгнула, вырвалась вперед, закрывая собой прореху в живом щите, выигрывая секунды жизни для той, что несла на себе лучницу. Тройка кентавриц врезалась в первое кольцо солдат, развернувшись веером. Уже истыканные во множестве арбалетными болтами и стрелами, они разорвали кольцо пикинеров, в воздухе замелькали кистени и булавы, расшвыривая солдат. Умирая насаженными на острия пик, они смогли пробить брешь в рядах орденцев, и руки еще поднимали оружие, пока тьма не сомкнулась перед глазами. Последняя кентаврица ворвалась в эту брешь по трупам своих сестер, чувствуя, как ломаются древки пик, всаженных в ее тело, и лишь потом подсеченные ноги отказались держать ее, уже за счет набранной скорости катившуюся к телеге-крепости. Последним взмахом, она швырнула тяжелый двуручный брус в ноги телохранителям епископа. Эльфийка, вскочив на ее плечи, оттолкнулась и взмыла вверх и вперед в коротком полете, посылая вперед ту единственную стрелу, ради которой они и шли на верную смерть. Орденцы вскинули щиты, но эльфийский глаз не подвел - оголовок из демонического серебра, найдя брешь, впился в плечо епископа. Когда озверевшие орденцы рубили ее, уже мертвую, на куски, на губах лесной лучницы застыла торжествующая улыбка. *** Рекон шел навстречу герою. Оба молчали - слова тут были уже лишними, просто остаться должен был только один. Макс понимал - на данном этапе жизни ему предстоит бой с самым опасным противником. Имея на своем счету троих паладинов, с героем ему еще не приходилось встречаться в бою. Оружие из демонического серебра не имело никаких преимуществ перед напоенной святой силой сталью, но и оружие героя, даже пробив доспех, из-за щита рекона, было бы для него не более опасным, чем обычная сталь. Силы же обоих были равны - герой, в отличие от простых солдат, мог удерживать в себе силу Верховной неограниченное время, а способности инкуба и вовсе не зависели ни от чего, будучи результатом измененного метаболизма, когда человеческое тело, под воздействием демонической энергии, поднималось на высшую ступень развития. Герой сразу рванулся вперед, выходя на удобную для себя дистанцию, прикрывшись щитом от груди до колен и нацелив косой удар бастарда в левое плечо. Рекон скользнул вправо, сбив коротким ударом клинок врага вбок и ударив ногой в щит. Орденец быстро полуобернулся влево, пытаясь провалить рекона в удар и вывести из равновесия, одновременно полоснув мечом по горизонтали практически без замаха, метя по ногам. Макс принял игру, подставив под удар меча лезвие бердыша, сделав вид, что падает вперед и, когда щит поднялся для удара кромкой в голову, отдернул бердыш, прижав его к груди, кувыркнулся вперед, перекатываясь, разрывая дистанцию. Герой крутнулся вокруг себя, беря замах мечом, но успел вскинуть щит, закрываясь от летящего в шею острия бердыша. Демоническое серебро и святая сталь при встрече словно оттолкнулись друг от друга, оба противника пошатнулись, а рекон отдернул бердыш, поворачиваясь к наступающему врагу правым боком и нанося укол стоком в колено. Герой не успевал опустить щит, но успел ударить мечом, сбивая выпад в землю, и тут же невероятно быстро прыгнул вперед, ударив ногой сверху вниз по древку. Таранное дерево ратовища затрещало, но выдержало, и тогда рекон, оказавшись перед выбором между поломкой оружия, либо потерей его же, ухватив бердыш под железко, со всей силы рванул его вверх, словно корчевал рычагом пень. Раздался хруст, герой качнулся вперед, чуть припав на ногу, а рекон отскочил, перехватил укоротившийся бердыш на манер двуручной секиры и махнул сплеча, метясь в голову распрямляющемуся врагу. Тот успел вскинуть и наклонить щит для перевода в скольжение, но замахнуться мечом уже не успел, однако ударил снова без замаха, вслепую, метясь по коленям. Макс отшагнул назад, избежав удара, но и погасить инерцию своего удара не смог - от удара герой пошатнулся, но лезвие соскользнуло по его щиту. Орденец снова прыгнул, атакуя сразу на двух уровнях, нанося удар краем щита в лицо, а мечом - колющий в корпус. От первого удара рекон ушел в приседе, врезав правым кулаком снизу вверх по руке, держащей щит, второй сбил влево ударом бердыша, и уже сам шагнул вперед. Из правого наруча с сухим металлическим щелчком выскользнули два двадцатисантиметровых косовидных лезвия циклопьей работы - Максу стоило больших трудов найти карликов, которым он смог растолковать свою задумку, родившуюся в его голове под воздействием воспоминаний фильмов о Хищнике, но результат того стоил, а сейчас настал самый подходящий момент, чтобы опробовать новинку в бою. Герой разжал пальцы, выпуская бесполезный на такой дистанции меч, ребра рекона затрещали от удара кинжала, бок пронзила боль, но легированная сталь 21-го века спасла своего хозяина от смертельных последствий, а в следующее мгновение два клинка, пропоров кольчужную бармицу, вошли под подбородок орденского сверхбойца. *** Когда демоническое серебро лишило сознания епископа, над головой орденской колонны вспухло фиолетовое облако, отключая всех, кто оказался достаточно близко. Астарта со стоном упала на колени, к ней рванулась ведьма-целительница, на ходу доставая эликсиры, но демонесса, отстранив ее дрожащей рукой, поднялась и окинула взглядом поле боя. Ее муж сражался сейчас с героем - орденской машиной смерти, но она видела - пока что, ее помощь не требовалась. Тренировавшийся с детства орденец встретился с противником, не уступающим в мастерстве. Третий залп арбалетчиков оказался не столь эффективен, как предыдущие - больше половины конницы уцелело и теперь напирало на орков и минотавров, стремясь добраться до стрелков. Опытная Гульрунн своей властью поменяла строй, и теперь орки-щитоносцы окружили позицию арбалетчиков, а прочие, включая семерых инкубов, сражались против крутящихся кавалеристов. Эльфиек оставалось в строю лишь четверо, еще трое лежали без сознания, обработанные ведьминскими снадобьями. Демонесса подумала, что повезло хоть в одном - живые могли использовать боеприпасы павших. Орденский отряд, прискакавший от хвоста колонны, был уже выведен из строя, и сейчас уцелевший десяток кентавриц во главе с Хасрой тоже сражался с остатками орденской кавалерии. Все шло к тому, что через несколько минут всадников окончательно додавят, но это не слишком радовало - два орденских каре быстрым шагом спешило в бой, пройдя уже половину отделявшего их от рощи расстояния, от хвоста колонны уже было видно третье каре, и лишь голова, накрытая демонической энергией после выведения из строя епископа, уже не представляла угрозы. Однако, учитывая, что в резерве осталось лишь пятнадцать кентавриц, сложившаяся ситуация никак не радовала, особенно учитывая, что святая сила, освобожденная из кристалла-конденсатора, все еще светилась на пехотинцах и всадниках. Демонесса, не глядя, протянула руку, залпом выпила вложенный в нее флакон, и вновь выпрямилась, вскинув руки, порождая фиолетовую волну, покатившуюся навстречу пехоте. Она еще успела увидеть, как, столкнувшись, фиолетовое и белое свечения погасли, уничтожив друг друга, еще успела услышать торжествующий победный клич своего мужа, а затем сознание покинуло ее. *** Движением кисти рекон убрал клинки в наруч, перехватил убитого и, заскрежетав зубами от боли, рывком воздел труп над собой, издав торжествующий полуклич-полурык. С яростной радостью он видел, как дрогнули враги, как замедлила шаг пехота, как замешкалась, тут же попав под удары его бойцов, оставшаяся немногая конница, а затем, с размаха швырнув труп себе под ноги, нарочито неспешным шагом направился к своим бойцам. Впрочем, бежать он не мог при всем желании - инкубская регенерация уже запустилась, избавляя его от последствий ушибов, но для сращивания ребер требовались не минуты, а дни. Рекон усмехнулся, подумав, что если подмога не подойдет в ближайшие полчаса, то этих дней у него уже не будет - стрелки Ордена уже подошли на дистанцию выстрела, и то одна, то другая орка падала под их стрелами. А когда подойдет пехота - все будет кончено - даже учитывая тех, кого успеют выбить арбалетчики, оставшимся двум с половиной десяткам кентавров и полусотне пехотинцев не выстоять против двух сотен пехоты и почти сотни стрелков. И тут навстречу врагам покатилась волна фиолетового тумана. Макс увидел, как оседает наземь его жена и, плюнув на боль, бегом припустил к ней. Тем временем, кавалерию Ордена добили, что стоило жизни двум десяткам орков и троим кентаврицам, арбалетчики вновь открыли огонь по пехоте, но столь блестящего результата уже не достигли - болты-срезни, встречая на пути сталь доспехов и щиты, гарантированно выводили из строя одного,максимум двух солдат, а учитывая, что болты исчислялись уже единицами, а орденские пехотинцы сотнями, было ясно, что весомого вклада в исход боя арбалетчики уже внести не смогут. Радовало только то, что Астарта успела-таки сбить с орденцев наложенное благословление, так что, теперь можно было рассчитывать утащить с собой побольше врагов. Насчет мамоно рекон не обольщался - эти разве что перед смертью смогут отбросить свое дурное милосердие, но зато ему самому и его инкубам, орденцы уже не смогут противопоставить ничего, кроме огромных резервов мяса. Демонесса лежала на руках рекона, который успел выпить какое-то ведьмино зелье, благодаря чему стало легче дышать, и отступила боль. Дыхание Астарты было слабым, но ровным. На вопрошающий взгляд ведьма ответила: - Слишком сильное энергетическое истощение. - на секунду из-под облика маленькой девочки проглянула молодая целительница, кем ведьма до обращения и являлась. - После поединка с епископом, я дала ей эликсир, ускоряющий выработку демонической энергии, но она немедленно вбухала весь резерв в новое заклятье. По счастью, она оказалась достаточно сильной, чтобы выжить, и достаточно слабой, чтобы потерять сознание. Теперь она будет пребывать в коме, пока, капля за каплей, не восстановит силы достаточно для того, чтобы воспринять внешнюю подпитку. Например, в виде эликсиров, а еще лучше - секса. Но как скоро это произойдет... Я сделала все, что могла. - Я знаю, Алия, и я тебе благодарен. - рекон нашел в себе силы улыбнуться ведьме и повернулся к Хасре. - Хасра Стальное копыто, вы уже покрыли себя славой, Южная Равнина узнает об этом, я обещаю. А теперь найди двух сестер, что готовы исполнить мой приказ, оставив честь последнего боя. Возьмите Астарту, увезите ее в форт Каменный Клык, сберегите ее в пути. Скажите, что если я...нет, скажите, что я вернусь. Нам нужно сохранить для будущих боев хотя бы мага. Кентаврица молча склонила голову, принимая от него бессознательное тело демонессы, и направилась к остаткам своей полусотни, к которым присоединился и резерв. Молчали все. Судьба отряда, отправленного к головной засаде стала понятна после эффектной победы демонессы. Подошедший командир арбалетчиков в ответ на взгляд рекона, печально улыбнулся и развел руками - болты-срезни иссякли. Макс не питал никаких иллюзий - победить было невозможно, даже жизнь можно было спасти лишь бегством - всех стрел и ударов не отбить и не уклониться, даже инкуб имеет предел скорости и выносливости, а он и так уже вымотан поединком с героем. Но приказ следовало исполнить, или пасть в бою, где две с половиной сотни пехотинцев и стрелков будут противостоять нескольким десяткам бойцов, из которых и так уже мало кто не был ранен. А враг наступал как на параде - стрелы эльфиек тоже не были бесконечными, а вот от орденских стрел спасали лишь деревья, да ростовые щиты орков. - Арбалеты поджечь. - начал отдавать последние приказы рекон. - Стрелков со щитоносцами - сюда. Нарубить зелени - устроим дымовую завесу. Пусть войдут в рощу - от пикинеров и стрелков среди деревьев мало толку. Хасра - тебе со своими действовать по обстановке. Когда деревянные станки заполыхали, облитые горючим зельем, а брошенные на них зеленые ветви скрыли его изрядно поредевший отряд от стрелков, Макс пересчитал остатки своего воинства. В живых осталось два десятка кентавриц, из них пятнадцать - в тяжелой броне, целехонькие, свежие и полные сил. Вместе с вернувшимися из прикрытия стрелков, он насчитал двадцать пять орков, дюжину минотавров и два десятка инкубов-стрелков, которые в ближнем бою не годились ровным счетом ни на что. Еще оставалось четверо здоровых и трое пострадавших от удара епископа эльфиек, которые сейчас скользили меж деревьями, подбирая долетевшие орденские стрелы, и семеро тяжеловооруженных инкубов - его личная гвардия в этом отряде. Ничего такого, что могло заронить хоть отчаянную надежду на победу. Оставалось лишь умереть с честью, забрав с собой побольше врагов, да и то - бить насмерть будут только инкубы. Рекон склонился над примотанной к спине кентаврицы демонессой, собираясь в последний раз коснуться ее губ, когда в воздухе зародился странный звук, который все приближался и усиливался, пока не превратился в шум множества крыльев, а вслед за ним раздался многоголосый вопль боли и ужаса. Вынырнув из-за дымовой завесы, Макс испытал чувства приговоренного на эшафоте, которому зачитали помилование - несколько десятков виверн с наездниками, молнечуг и гарпий, разделившись на три отряда, раз за разом проносились над пехотными каре орденцев, засыпая их множеством коротких оперенных стрелок, которые не могли пробить доспехи и шлемы, но прекрасно поражали места, незащищенные доспехом. Птицы с радужной раскраской метали с неба молнии, а гарпии прицельно выхватывали из глубины строя стрелков. Лучники и арбалетчики отчаянно и неприцельно били вверх, но крылатые, крутя воздушную карусель, искусно маневрировали и возвращались вновь и вновь, и все больше орденских солдат каталось по земле держась за раненую ногу или руку, или дергаясь в судорогах от электрического удара. К тому же, часть стрелок драконьих наездников, судя по всему, были из демонического серебра, поскольку часть солдат лежала недвижимо и чему-то улыбалась в магическом забытьи. - Хасра - второе каре, атака, остальные за мной! - радостно рявкнул рекон и помчался к ближнему каре, уже, впрочем превратившееся в беспорядочную свалку, в которой люди не могли определиться, что им делать, сражаться, или же сдаваться - уж слишком внезапным и сокрушительным был налет демонической "авиации". Кентавры устремились на второе каре, столь же беспорядочное, а крылатые, оставив по десятку для поддержки его отрядов, всей остальной силой обрушились на дальний отряд, подходивший от хвоста, еще не понесший потерь и не успевший внести вклад в битву. В усталых и израненных мамоно и инкубов словно влились новые силы, а деморализованный противник не мог оказать хоть сколько-нибудь организованного и значимого сопротивления. Драконьи наездники перестали швырять стрелы, опасаясь задеть своих, вместо этого виверны тоже начали "качели", то спускаясь вниз, хватая солдата и выбрасывая его из строя, одновременно давая наезднику возможность прицельного удара пикой, то взмывая вверх. Третье каре под натиском основных сил "авиации" уже полным составом валялось на земле, кто-то еще пытался, превозмогая боль, держать оружие, а кто-то уже просто покорно ожидал плена. Бой был выигран, тяжело, кроваво, но выигран. Макс выполнил приказ, он продержался до подхода подкреплений, продержался против значительно превосходящих сил, да к тому же после гибели головной засады, и сейчас его сердце наполняла радость и гордость - за своих бойцов и за себя, и печаль - о павших в бою. Об орденцах он не задумывался вообще - ему не придется даже кривить душой, никто не заговорит вновь о его жестокости - иного выхода не было, слишком быстро ситуация вышла из-под контроля. Сейчас кентавры и десяток гарпий рванули к обозу - отлавливать уцелевших и попрятавшихся, его бойцы вместе с приземлившимися крылатыми и спешившимися наездниками вязали пленных, аккуратно оглушая тех, кто еще пытался сопротивляться. Ведьма вместе с арбалетчиками крутились среди пленных, оказывая помощь и перевязывая всех многочисленных нуждающихся. Подойдя к трупу героя, Макс забрал его меч - это он повесит в приемной зале дома, рядом с оружием сраженных им паладинов, и направился к кентаврице с демонессой на спине, укрывавшейся среди деревьев. Коснувшись губами ее губ, он почувствовал, как Астарта ответила на поцелуй и, заставив себя оторваться от нее, с осторожным восторгом увидел, как распахнулись алые глаза, светившиеся теплотой и любовью... ...Рекон подскочил, чуть не опрокинув кровать, еще не проснувшись, на рефлексах выхватывая из-под подушки нож и обескураженно замер посреди своей трактирной комнатушки, с непонятной тоской осознавая, что это был невероятно реалистичный и красочный сон. Уже позже, одиноко сидя в темноте с флягой бренди в обнимку, он признавался себе, что в этом сне он был тем, кем хотел бы быть, он сражался за дело, которое считал правым, он вел в бой солдат, стремясь сберечь их жизни и достичь победы тактическим искусством и малой кровью, он любил прекрасную...женщину, и она любила его. Он догадывался, что в этом сне его женой была представительница тех самых демонов, рогатых, воплощения страха и ненависти с одной стороны, и восхищения с другой, но это его почему-то не пугало, он лишь гадал - действительно ли рогатые выглядят так, или же это просто прихоть его перегруженного подсознания. И долго еще, словно тонкая нить, оставшаяся от грез, ему чудился разлитый в комнате аромат жасмина и акации... *** Вылетев из реальности сна, демонесса еле успела втащить обессилевшую кошмар в тень - слишком внезапным было пробуждение. Выскользнув из тени за пределами города, Астарта влила в ночную кентаврицу немного демонической энергии, возвращая той потраченные силы. Астрея выглядела не самым лучшим образом - помимо вымотанности, на ее лице явственно читался страх. - Госпожа Астарта... - сдавленным голосом прошептала кошмар. - Госпожа, кто он?! Я бывала во снах многих людей, но такого еще не видела. Он словно живет войной, радуется сражениям, но при этом он вовсе не похож на бездумного кровожадного убийцу, которому в радость чужие мучения! Он похож на человека, который выполняет любимую работу! Откуда он, из какого ужасного места, где война стала привычной повседневной жизнью?! - Слишком много вопросов... - поморщилась демонесса. - И пока что, ни одного ответа. Однако я согласна с тобой - война для него - это словно привычная работа. Скорее всего, на своей родине он был боевым офицером, но я не знаю ни одного государства, кроме Ордена и его сателлитов, что жили бы только войной. Но с Орденом он не имеет ничего общего, напротив - он их ненавидит... "А кроме этого," - задумалась Астарта. - "В пользу его военного происхождения говорит примененная тактика, которая, явно, отрабатывалась - взять те же арбалеты - но где? Не припомню ни одного случая использования станковых арбалетов против конницы, да и болты странные - против людей их применять нельзя, без доспехов - это верная смерть, да и ноги может порубить. Однако великолепно против конницы - погибали и калечились только лошади, люди же отделались ушибами и переломами, которые несложно вылечить. Интересная задумка, стоит подкинуть карликам - пусть напрягут мозги..." "Да и вообще, он интересен уже тем, что смог сломать навязанный ему сюжет сна! Невероятно сильная воля, но в тоже время никакого фанатизма и догм, полная свобода мышления. Ведь по замыслу, он должен был растеряться уже когда "погибла" передовая засада, а я "спасла" бы его от поражения своей магией, но он словно ожидал такой поворот событий, и у него уже были продуманы меры противодействия. Да и под конец - он был готов не просто умереть в бою, выполнив приказ, но и забрать с собой побольше орденцев - дымовая завеса, собирался принять последний бой на удобной позиции - в лесу. Еще несколько плюсов в пользу его военной карьеры... И эта придумка с магическим щитом - сразу стало понятно, что магия ему не нужна, он не видит себя магом, зато для бойца-рукопашника - лишний шанс выжить в бою с Орденом. Надо прикинуть возможность создания такого щита, почитать справочники, может быть, поговорить с Ее Высочеством - это будет для него прекрасным подарком. Но можно сразу сказать - вряд ли хоть кто-то еще из инкубов откажется от новообретенной магии... Вот и еще одна зарубка на память - он не видит в магии большой ценности..." "И ведь Астрея права - он не кровожаден, хоть и жесток, и в бою не лишен куража. С одной стороны, своих бойцов он старался сберечь, даже ценой нарушения "приказа" не убивать орденцев, но с другой стороны - без колебаний послал на верную смерть группу, ради выведения из строя мага и спасения всего своего отряда. Холодный расчет, только необходимость и целесообразность. Такой характер выплавляется только в горнилах сражений... И эта жестокость к Ордену... Откуда истоки этой жестокости, откуда он родом? Торговая Конфедерация? Вполне возможно, им есть за что ненавидеть Орден... Или, может быть, беженец из какого-нибудь малого владения, где Орден огнем и мечом установил свою теократию? Тоже может быть... Оба варианта объясняют и его воинские навыки - Конфедерация, как они сами говорят, меж двух огней, там даже спят с секирой под кроватью. А если это какое-нибудь маленькое баронство - так там постоянно войны с соседями за каждый клочок земли." "Но эти арбалеты и стрелы - откуда они? Секретная разработка Конфедерации, или какого-нибудь талантливого механика при дворе захудалого баронишки? Или он сам их изобрел? Но, если это военная тайна Конфедерации, то откуда он с ней знаком? И почему тогда он болтается наемником у купцов, а не сидит в Комитете Обороны Верховного Совета Конфедерации? А если он просто стащил откуда-то образец, или и впрямь изобрел сам и передал Конфедерации? Но тогда, опять же, зачем ходит в найм - денег на оборону купцы не жалеют, он точно бы озолотился на этих арбалетах. Или же это его задумка, дальше оформившейся мысли так и не шагнувшая? Осторожничает, боится, что вместо золота с ним расплатятся стрелой в спину? Но в Конфедерации так не поступают, напротив - полезного человека будут беречь, холить и лелеять." - Госпожа. - голос кошмар вторгся в размышления демонессы, заставив ту недовольно скривиться. - Я видела еще кое-что...необычное. В его разуме настолько много различных образов и мыслей, зачастую мне и вовсе непонятных, что я удивляюсь, как он успевает со всем этим разбираться. А ведь он еще и думает быстрее, чем мы, или орденцы, и это не только в бою, это для него привычно и ненапряжно. Как если бы мы, вместо того, чтобы ходить, постоянно бегали... "Это, конечно, хоть как-то объясняет скорость его реакции на изменение обстановки." - на лице Астарты не отразилось ни капли удивления, что стоило ей немалых усилий. - "Но добавляет кучу новых вопросов - не так уж сложно натренировать, или накачать магией тело, но разум? Даже сама Повелительница демонов не может влиять на разум смертных, что бы там ни напевали в уши иерархи Ордена своим посвященным, но инкубизация не ломает и не меняет личность, лишь усиливает привязанность к жене и увеличивает стремление к плотской любви. Так кто, зачем, а главное - как, сумел так ускорить его разум? И ведь магии в нем нет вообще, я видела, так каким же способом это было проделано? Алхимия? Тренировки с малого детства? Кого хотели из него сделать? - Скорее всего, Астрея, - произнесла демонесса вслух. - Его разум упражняли с малолетства. Вот только зачем? Ты говоришь, что некоторые образы были тебе непонятны... Может быть, его готовили к тому, чтобы стать магом, или ученым? - Нет, госпожа... - кошмар медленно покачала головой. - Большинство образов так или иначе связаны с войной. Я не могу понять, но могу почувствовать предназначение. Хотя, еще часть образов подобна разумам карликов и циклопов - механизмы, приспособления, кузница... Но и эти механизмы служат все той же цели... "Значит, еще и механик." - вновь понеслись мысли Астарты. - "Тогда, скорее всего, эти арбалеты он придумал сам, и пока еще они никому не известны. Впрочем, это не сильно важно - Ордену он их не передаст, а то, что станет известно Конфедерации, все равно, рано или поздно, узнаем и мы. Зато есть шанс, что это оружие не появится более нигде, кроме армии Повелительницы. И все равно - все его мысли крутятся вокруг войны. Кого хотели из него сотворить? Полевого командира? Осадного инженера? Но, как бы то ни было, он не похож на человека, выросшего в условиях вечной войны, он не похож ни на боевого голема, ни на Орденского паладина. Он обычный человек, который живет своей жизнью, общается с приятелями, ест и пьет, участвует в авантюрах, строит планы на будущее. Ясно одно - просто так его не соблазнить, сперва нужно узнать его получше, понять, что нужно ему предложить, чего он ждет от этой жизни..." - Ну что же, Астрея... - приняв решение, демонесса повеселела. - Мне стало ясно, что он превосходный воин и умелый командир. Но ведь воевать можно ради разных целей... Теперь нужно понять, как он отреагирует на тихую семейную жизнь в мире после победы. Это и будет твоей следующей задачей. - Как скажете, госпожа Астарта. - склонила голову кошмар, дабы скрыть лицо, на котором могли отразиться зарождавшиеся мысли. - "Я уже видела, что он воин, он сможет защитить от любой опасности. Рядом с таким не страшно. И если окажется, что сражается ему приходится лишь для того, чтобы обеспечить мир и покой в будущем... Как знать, с кем тогда может сложиться его семейная жизнь, ведь сны - мое владение..."