Как в Чёрном Ордене Канду и Аллена мирили

Голова болела. Да и всё тело тоже ныло. Но с головной болью не сравнится... Ещё почему-то чесался нос, говорят – к алкоголю, но он закончился. Аллен со стоном отлепил свою голову от подушки... постойте-ка... какая-то она твёрдая... «Ну сколько можно верещать, целыми днями одно и то же...», – подумала Хевласка, услышав очередной вопль с верхних этажей, и раздражённо потрясла головой. – Чего орёшь, Мо... Мояши?! – У Канды голова не болела, только глаза из орбит вылезали. Ещё бы, когда просыпаешься не в родной постели, а под столом, да ещё и прямо на тебе сидит нечто мелкогороховое и орёт благим матом, то волей-неволей удивишься и глазки выпучишь. В общем, наступило утро в Главном Управлении, вот только этому почти никто не обрадовался. Лави очнулся в лазарете, чему страшно удивился, но объяснение оказалось простым как дверь. Не далее как вчера вечером, во время грандиозной пьянки, в которую плавно перетекла вечеринка (вполне ожидаемо), рыжий плут, посчитав, что лаборатория и кабинет Комуи находятся достаточно далеко, решил сказать Линали комплимент. «Один очень маленький комплиментик!», – примерно так он орал, когда непонятно откуда выскочил Смотритель с дрелью наперевес. Очевидно, что остальные отмазки типа «правду же сказал» и «я думал, вы не услышите», никакого эффекта не возымели, разве что появилась другая, ещё более устрашающая бормашина. Кроули открыл глаза в столовой. Он почувствовал, что в зубах у него определённо что-то застряло. Поколупавшись во рту, он с удивлением стащил две нанизанных на клыки пробки. По-видимому, вчера Алистер подрабатывал сомелье. У принцесс похмелья не бывает, поэтому сама Линали проснулась как и обычно – в своей комнате. Только помимо неё в комнате была ещё Миранда и бутылка вина. Ли-младшая проинспектировала новичков и выяснила, что Миранда спит, а бутылка пустует. «Наверное, у нас был девичник... – мечтательно вздохнула девушка. – Интересно, как там Аллен с Кандой?» Итак, Аллен проснулся с грудью Канды под головой вместо подушки. Голове это никак не мешало, а вот её обладателю резко поплохело. Подскочив на месте и стукнувшись макушкой об коварный стол, он снова заорал и отчаянно замолотил руками, подумав, что настал самый страшный день в его жизни, и он, Аллен Уолкер, лежит в гробу вместе с Кандой, похороненный заживо. Канда вежливо попросил «заткнуться», «твою мать» и «стручок». Наконец Аллен успокоился и мрачно засопел. Мечник ответил ему тем же. Спустя минуту синхронного сопения экзорцисты переглянулись и хором спросили: – А что вчера было? Первым последствием, которое обнаружил Уолкер, попытавшись оценить размер катастрофы, оказались его многострадальные волосы, которые были заплетены в хитромудрую косу (на этот раз – таки зелёную) фантастической длины. Поразмыслив, он решил больше не заморачиваться с её обрезанием, и оставить так. Всё равно дебильных экспериментальных зелий Комуи, судя по всему, не избежать... Тима отлавливали долго и мучительно. Золотистый голем летал под потолком, обвив хвостом рюмку и чудом умудряясь не расплескать её содержимое, и абсолютно не хотел спускаться. Наконец Канда не выдержал и метко пульнул в него чьим-то тапком. Тапок красиво сбил цель, и Тимканпи рухнул Аллену в руки вместе с рюмкой. – Показывай давай, – нетерпеливо рыкнул Юу, для верности держа голема за хвост. Золотистая мордочка выражала крайнюю степень отчаяния, но вскоре Тим сдался, и продемонстрировал обрывки вчерашнего гульбища. Вот Канда, судя по косящим глазам, убеждает всех, что он абсолютно трезв и, как тут же припомнил Аллен, может рассечь Мугеном комара на лету. Вот все бегают в поисках комара. Комара не нашли, и бравый мечник нацелился на задрожавшего как осиновый лист Уолкера. («Не боись, Мояши! Я чётко и ясно тебя вижу, даже в двух экземплярах!», – громогласно заявил тогда Юу, потрясая катаной.) Вжик – и половины седой чёлки как не бывало. Добросердечная Линали приносит страдальцу некий флакончик, и вот тут-то он и становится обладателем столь роскошной шевелюры. Все грустно пьют, Лина заплетает Аллену косу. Вот Лави уносит Комурин, а Комуи с грозным лицом бежит следом, обнимаясь с дрелью. Кроули с философским видом подменяет рыжего, откупоривая бутылки клыками. Все снова печально заглядывают в бокалы. Миранда разбивает два сосуда чего-то дорогущего (Кросс бы оценил), рыдает, и уходит вместе с Линали в закат. Вот Аллен с Кандой о чём-то жарко спорят, оседлав стулья, после чего мечник хватает парнишку и явно намеревается задать ему хорошую взбучку. Казалось бы – что тут может пойти не так? Но инстинкт самосохранения у Уолкера, судя по всему, тоже решил удалиться в закат, и вот Юу удивлённо обозревает ловко устроившуюся у него на руках зеленоволосую тушку. Увидев этот кадр, Аллен едва не поседел обратно, примерно начиная понимать, отчего же у него так ноет всё тело. Но нет! События принимают совсем уж абсурдный поворот, и на изображении ясно видно, что Канда покорно позволяет Уолкеру прикоснуться к своим волосам, тот, счастливо улыбаясь, тянется заплести и из этой шевелюры что-нибудь, но тут мечник не выдерживает, дёргается, и оба падают со стула куда-то под стол. Немая сцена. – Привет, пылесборники! – под стол заглянула забинтованная голова с торчащими из-под повязок рыжими прядями. – С пробуждением. Кроули сказал, что вы двое здорово вчера целовались, не повторите для меня?