Les Trekables

Джим пробрался к своему другу через веселую толпу отдыхающих в баре и остановился над ним, как вкопанный. Как скорбный памятник радости и разгульности. — Эр, — заторможенно, как клинический идиот, сказал он, сползая на стул, и ткнул пальцем в его стакан, — Это что… Это что, кока-кола?! Грантер ничего не ответил, но уголки губ у него многозначительно задергались в тщетной попытке сохранить серьезный вид. Он вопросительно приподнял бровь, как будто пить что-то безалкогольное после полудня — вполне обычное для него дело. — Сейчас всего два часа дня, Джим. Лицо Кирка исказилось в изумлении, а челюсть смешно отпала. — О, господи. Вы же сделали это, да? — Я не знаю, о чем ты говоришь, — ответил определенно самодовольный и счастливый Грантер, потягивая колу из пижонской трубочки и опустив голову так, чтобы копна темных кудрей скрывала выражение его лица. — Стопроцентно. Ты и Анжольрас! Вместе! — Ну, раз ты так говоришь, — пожал плечами Грантер. Кирк резко схватился за сердце. — Ты наконец сделал это, — трагичным голосом возвестил он, — Ты покинул меня и оставил в одиночестве в нашем клубе Смешных и Привлекательных. Как ты мог, Эр? — Ну, с тобой всегда остается кто-нибудь вроде… Хотя нет, Эпонин уже в тройнике с Мариусом и Козеттой, так что, да, ты действительно один такой, — тон Грантера приобрел совершенно невыносимый оттенок самолюбования, так что Джим обиженно прищурился на него и отмахнулся: — Пошел ты. Окей, тогда у нас новая официальная политика: платит за выпивку тот, кого последнего накрывал оргазм. — И что, тебя накрывало в последние час-полтора? Джим издал звук неподдельной боли и спрятал лицо в ладонях, на что Грантер рассмеялся, запрокинув голову: — Похоже, сегодня все за мой счет! Когда смех утих, Джим поднял голову и резко состроил очень серьезное лицо. Несколько мгновений он просто сидел и с глубоко задумчивым видом смотрел куда-то на барную стойку, а потом взглянул на Эра и заметил с теплой улыбкой: — С одной стороны, я сейчас действительно презираю тебя, но с другой — так же искренне за тебя счастлив, чувак, ты знаешь это? Грантер закатил глаза и показал ему средний палец, одновременно отбрасывая трубочку в сторону и отпивая глоток колы прямо из стакана, чтобы скрыть смущение. — Да ладно тебе, я же знаю, что ты сох по этой упрямой заднице целую вечность, — Джим дружески обнял его за плечи одной рукой, - И, честное слово, я тебе клянусь, я просто безумно рад, что это наконец заработало в обе стороны. — Спасибо, — тихо ответил Грантер с сияющей улыбкой. — Так, — хитро и певуче продолжил Джим, хлопая друга по спине с такой силой, что тот даже пролил немного колы на стол, — С каких небес на тебя снизошло достаточно храбрости, чтобы признаться в своих чувствах капитану Узкие Штаны, а? Грантер быстро посмотрел на него, а потом опустил взгляд на свою черную казенную майку. — На самом деле, на меня вообще ничего не снисходило. Просто адреналин. — После той миссии? — Да. Он решил, что я мертв. Он был абсолютно уверен, что я умер, и когда я внезапно вернулся — он просто схватил меня и поцеловал, — Грантер рассмеялся и покачал головой, словно и верил, и не верил собственным словам, — Поцеловал меня, представляешь! На глазах у всех! Джим поднял брови. — А потом? Эр снова нарочито-строго нахмурился, но в уголке губ осталась тень улыбки. — Я думаю, об этом ты можешь и сам догадаться. Лицо Кирка озарила широчайшая усмешка. Он без предупреждения вскочил на ноги и активно замахал руками бармену: — Эй, парень, подгони-ка что-нибудь покрепче да получше для моего друга. Есть повод — он сегодня переспал с человеком, которого любит! Бар взорвался громкими возгласами и улюлюканьем, и настала очередь Грантера прятать покрасневшее лицо в ладонях. И когда Джим наконец плюхнулся обратно на свой стул с гаденькой ухмылкой на губах, Эр бесцеремонно вылил остатки колы ему прямо на штаны. Кирк расхохотался. Плевать он хотел на мокрые брюки. Он был пьян, пьян от восторга за своего друга, и вдобавок, окей, прекрасно понимал, что действительно заслужил эту небольшую месть.