Сломанный треугольник

На кухню Шеннон спустился с таким видом, словно только что кого-то убил: бледный, дёрганный и с огромными от ужаса глазами. — У нас есть вино? — спросил он хрипло у Марта, рухнув на стул. Бета подозрительно оглядел Шеннона и осторожно присел рядом, ласково спросив: — Что случилось, Шеннон? — Март позволил себе успокаивающе погладить дрожащего Шеннона по спине. — Неужели это из-за Мартина? — повар тяжко вздохнул, с сожалением покачав головой. — Вино есть, разумеется, но я не думаю, что это хорошая идея? — Нет-нет, мне нужно хотя бы немного вина, — Шеннон поднял на Марта несчастный взгляд. — Сегодня ночью я пойду к Каину, мне нужно немного успокоиться, чтобы он не решил, что я себя заставляю. Это совсем не так. — Но... обычно когда люди себя не заставляют, они не выглядят... так. Шеннон, может, стоит сказать Каину правду? Он ведь не станет принуждать, — Март поднялся и налил ему чай из успокаивающих трав. — Я сам предложил, — прошептал Шеннон, сглатывая. Он взял кружку и сделал небольшой глоток, даже не замечая вкуса. — И я хочу. Никогда не буду готов, пока не попробую. Но я хочу. Правда, — он посмотрел на Марта. — Я не знаю, что посоветовать. Распоряжаться вами я не имею права, но в любом случае просто помните, что можете сказать "нет". Знаете, выбор получится сделать именно когда вы зайдёте в комнату, — Март нервно смял в руках край фартука, пытаясь подобрать нужные слова. — Чего именно вы боитесь? Реакции Каина? Или своей? — Всего. То, что он увидит меня а таком положении, что я совсем ничего не умею, что ему наверняка не понравится, — Шеннон сделал ещё один глоток и добавил совсем тихо: — Что мне не понравится. Я ведь не знаю, как это происходит, вдруг хуже того, что рассказывают. — Разве хозяин может сделать вам плохо? — Март тяжко вздохнул, потянувшись за стаканом воды — слуга очень волновался, что скажет что-то не то. И тем самым навредит и Шеннону, и Каину. — Простите, — он поднял уже спокойный взгляд. — Вы и правда должны попробовать, но не заставляйте себя, если почувствуете, что это было ошибкой. Шеннон кивнул. Он понимал, что всегда сможет попросить остановиться, что Каин не пойдёт до конца, если Шеннон попросит не делать этого. — И всё-таки, прошу, налейте мне вина, — сказал Шеннон, отодвигая от себя кружку с чаем. Чай не давал такой раскованности, как вино. Март с тяжёлым сердцем поднялся и прошёл в погреб, после возвращаясь с откупоренным вином, что подавали к обеду. Он налил немного и неуверенно поставил перед Шеннон. — Этого достаточно? — он вновь сел напротив омеги, немного нервно крутя в руках пробку. Шеннон неопределённо дёрнул плечами. Он не пил много, если не считать того случая в поместье Брендона, потому думал, что вполне достаточно. Сделав несколько глотков в полном молчании, он поднялся на ноги: — Мне нужно ещё принять ванную, да? — Да, — Март слабо улыбнулся и спохватился, кинувшись к шкафчику и роясь в одном из ящиков. — Вот, — бета торжественно протянул небольшой бутылёк. — Масло для ванны. Жак как-то притащил, но... — он неопределённо повёл плечами. — Не знаю, почему оно осталось здесь. Шеннон медленно кивнул и взял бутылёк. Состояние было странным, словно и не он собирался идти к Каину ночью, словно кто-то другой предложил это всё. Перед глазами встал усмехающийся Мартин, и Шеннон тряхнул головой, приобретая уверенность. — Спасибо, — кивнул он. — Я пойду тогда. Не хочу заставлять себя ждать. — Шеннон... — Март вновь хотел было сказать, что не стоит, но вместо этого вырвалось тихое и скомканное: — Удачи. Каин не сможет сделать вам плохо. Просто... Стоит поверить, — он замялся, вновь сминая фартук. Никогда ещё не доводилось бывать в такой неловкой ситуации. Шеннон кивнул, но немного отстраненно. Ему всё ещё было страшно от того, на что он решился пойти. Ванну Жак ему приготовил быстро, добавил туда масло и даже предложил свою помощь. Шеннон был настолько растерян, что не отказался, потому Жак с удвоенной силой принялся намывать его, а потом натирать благоухающими маслами. Выждав ещё немного после ванной, Шеннон всё-таки оделся и пошёл в спальню Каина. Он собрался с мыслями и надеялся всем сердцем, что выглядит не испуганным. После ухода Шеннона Каин сидел неподвижно ещё какое-то время, до сих пор не веря, что Шеннон пообещал к нему прийти. С сомнениями Каин задёрнул шторы, принял ванну и даже откопал специальное масло, ведь Шеннон говорил, что у него не было течки. Спрятав флакон под одну из подушек, Каин поставил на стол лампу, взволнованно проведя ладонью по волосам. Тёмная лента. Каин вздохнул, и она скользнула по ладони — он наденет её Шеннону на глаза, чтобы тот не смущался ещё больше. Если Шеннон согласится, конечно же. Шеннон робко постучался и просочился сквозь небольшую щель, открыв двери. Зайдя в комнату, он замер на пороге и прикусил губу, глядя на Каина. — Я... готов, — негромко сказал он. Перед глазами снова встал образ уверенного Мартина, потому и Шеннон немного расправил плечи, чтобы быть хоть чуточку похожим на гостя. Каин утянул Шеннона в объятия. Каин был без рубашки, поэтому без труда ощущал сумасшедше стучащее сердце омеги. — Шеннон... — голос был непривычно низким. В руке скользнула чёрная лента, и Каин развернул Шеннона спиной к себе. — Так будет легче, ты не против? — повязка легла на глаза, Каин плотно, но осторожно завязал её, после обнимая Шеннона за плечи. Он решил не спешить с самым главным, поэтому подхватил Шеннона на руки и прошёл к постели, садясь на край и усаживая омегу на колени. Ладони успокаивающе гладили по спине, а губы неторопливо касались открытой шеи и подбородка. По коже Шеннона то и дело проносилась волна мурашек. Порой возникало желание снять повязку, убрать её, казалось, она мешала, но Каин был прав — так легче. Не видя лица альфы, он мог позволить себе расслабиться, словно и Каин не видел его. Он прикосновений к себе Шеннон иногда чуть заметно вздрагивал: но не из-за страха или даже не из-за непривычки, Каин его касался до этого в этих местах. Просто эти касания сейчас ощущались гораздо отчётливее. Потеряв зрение, организм начал реагировать на окружающий мир гораздо сильнее, повышая чувствительность. — Если вас что-то не устроит, скажите, пожалуйста, — прошептал Шеннон. — Лучше ты... не молчи, — с улыбкой так же тихо ответил Каин, но фраза прозвучала чересчур двусмысленно. Ладони легли на талию, и губы сначала невесомо коснулись чужих губ, мягко прихватывая, пока не касаясь языком. Не хотелось пугать Шеннона своей настойчивостью, хотелось насладиться каждым мгновением и растянуть время как можно дольше. Дыхание было глубоким и ровным, постепенно сбиваясь и выдавая истинное состояние Каина. Он мимолётно отметил, что подрагивают кончики пальцев. Ощущая горячие губы на своих, Шеннон с энтузиазмом отвечал на поцелуй, осторожно положив ладони на плечи Каина, а после скользнул ими вверх, касаясь шеи и осторожно зарываясь в волосы. Шеннон чувствовал, как сильно бьётся собственное сердце, грозя вывалиться из груди прямо в руки Каину, которому хотелось отдать не только сердце, но и всего себя. Улыбка против воли появилась на лице — вот теперь Каин верил, что Шеннон хочет сам, пусть и поддавшись панике и приближающейся свадьбы. Он всё целовал лицо Шеннона: кончик носа, щеки, подбородок — и никак не мог остановиться, ощущая, будто в руках хрупкий редкий цветок. Каин водил подушечками пальцев вдоль позвоночника, вновь целуя губы и на этот раз ведя по кромке кончиком языка. Шеннон выдохнул ему в рот, подавшись вперёд, желая получить больше ласки. Действие совершенно инстинктивное, обусловленное только внутренними желаниями и пробуждающимся любопытством. Каин сделал правильно, что завязал ему глаза, иначе Шеннон до сих пор бы мялся и не знал, как себя вести, а сейчас с осторожным энтузиазмом исследовал новые грани их отношений. — Шеннон... мой милый Шеннон, — Каин хрипло вдохнул, возвращаясь к поцелую, неторопливо толкаясь языком в чужой рот и оглаживая им внутреннюю сторону губ. Руки надавили, прижимая тело Шеннона ближе, желая ощутить его полнее, кожа к коже, но Каин не решился пока раздеть его, давая возможность постепенно привыкнуть. Одна рука Шеннона осталась в волосах Каина, вторую он опустил вновь на плечо, с силой цепляясь в него так, словно боялся упасть. Он и боялся, потому что чувствовал непривычный жар в теле и заполненную дурманом голову, его немного вело от этих ощущений, потому он сам льнул к Каину сильнее. Губы дрогнули в улыбке — на коже обязательно останутся следы, но тут Каин вспомнил про шрамы и с тоской отстранился. На ощупь это могло быть не очень приятно для Шеннона. Он сглотнул, успокаиваясь, и перехватил руки Шеннона, бережно гладя ладони, а затем кладя их на спину, чтобы Шеннон прочувствовал отметины — лучше сейчас, чем он в ужасе отдёрнет руки потом. И Шеннон едва ли не облегчённо вздохнул: он так давно хотел провести по спине Каина пальцами, руки так и тянулись, но он вовремя себя одёргивал. Сейчас же, когда Каин позволил сделать это, он осторожно вёл пальцами по коже, чувствуя шрамы. На ощупь кожа была немного другой: где-то с выемками, где-то наоборот с едва ощутимыми бугорками. Шеннон осторожно гладил её, отвлекаясь даже от поцелуев, он дышал слишком часто, когда наконец сделал то, чего так хотел всё это время, а язык то и дело облизывал пересыхающие от дыхания губы. Каин крепко обнял его, позволяя изучать свою спину, замирая и понемногу успокаиваясь — не боится. Шеннона не пугают уродливые отметины. Каин невесомо чмокнул его в щёку, всё же тихо спрашивая, чтобы окончательно убедиться: — Тебе не противно? Не страшно? — он прикрыл глаза, делая судорожный вдох. — Нет, — почти неслышно проговорил Шеннон. — Я давно хотел потрогать их, не решался вас попросить. Он продолжал гладить его по спине, невесомо оглаживая контуры шрамов, и потянулся к Каину за новым поцелуем, действуя инстинктивно, поддаваясь порывам. — А стоило, — из уст Каина вырвался смешок облегчения, а когда Шеннон потянулся навстречу, в глазах мелькнули смешинки. Каин лишь прижался к чужим губам, ничего не делая и без слов с интересом предлагая Шеннону действовать на этот раз самому. Шеннон почувствовал, что ему отдают инициативу, потому медленно начал целовать Каина, немного теряясь от того, что теперь нужно делать всё самостоятельно. Но совсем скоро он втянулся, поцелуй выходил увереннее, а сам Шеннон даже скользнул языком по губам альфы и проник им внутрь, совсем смелея. Каин двинул своим языком навстречу, игриво потираясь, но не выталкивая. Ладони вновь огладили спину, затем спускаясь на бока и замирая на полпути к ягодицам. Каин едва прикусил кончик языка. Такие ощущения были в новинку. Шеннон замер на несколько секунд, словно пытаясь понять, как Каин это сделал, а потом попытался повторить, но получилось неловко, что заставило омегу порозоветь . Выдох, и Каин успокаивающе чмокнул в губы, отстраняясь и любуясь Шенноном. Хотелось снять хотя бы рубашку. Каин поколебался некоторое время, а потом прихватил снизу пальцами самый край, касаясь первых пуговиц. — Можно? — голос немного подвёл его — вопрос прозвучал глухо, но не угрожающе, а чересчур возбуждённо. Шеннон вздрогнул, и по телу прошла ещё одна волна дрожи, когда он осознал, о чём спрашивает Каин. Медленно кивнув, Шеннон положил вторую руку на плечо Каина и стиснул его, закусывая губу, чтобы не выдать своего волнения. Мимолётно покосившись на плечо и чуть поморщившись, Каин стал неспешно расстёгивать пуговицы снизу вверх, а когда закончил, то не стал снимать рубашку, лишь распахнул, скользя любопытным взглядом. Ладони вновь оказались на спине, но теперь кожа к коже. Каин дотронулся в поцелуе ключиц, замирая так на пару мгновений. Грудь Шеннона вздымалась чаще и чаще от прерывистого дыхания, которое становилось всё более шумным. В голове мелькнула мысль, что есть шанс отказаться, потому что пока Шеннон чувствовал в себе силы сделать это. В конце концов, они ещё даже не зашли слишком далеко. Но любопытство и желание быть лучше Мартина взяли верх, и Шеннон, поёрзав, сел удобнее, едва откинув назад голову. Зубы едва прихватили кожу на приглашающе открытой шее, и Каин довольно взрыкнул, тут же целуя и скользя по ней кончиком языка. Он ощущал чужое волнение, поэтому поцеловал туда, где билось любимое сердце. Не долго думая, Каин провёл губами по коже и поначалу мягко прихватил её. Теперь на каждое своё действие, он оглядывался на реакцию Шеннона, готовый в любой момент прекратить. Шеннон замер, почти каменея. Он сам прислушивался к собственным реакциям организма, к действиям Каина, и ужасно хотелось сорвать ленту с глаз, но тогда бы он точно струсил — Шеннон знал это наверняка. — Всё хорошо, — проговорил он, чувствуя паузу и внимательный взгляд Каина. После этих слов, Каин едва сжал зубы, оттягивая кожу, а затем тут же начиная ласкать языком. Ладонь медленно прошлась по груди, и пальцы как бы невзначай перекатили сосок, после оттягивая и чувственно потирая. Шеннон сдавленно и тихо охнул, чувствуя, как в груди зарождается новое ощущение и тягучим сиропом стекает вниз — к животу и ещё ниже. Он распахнул глаза под лентой, а одна из рук скользнула на спину Каина, чтобы удержаться на нём. Ладонь вновь легла на поясницу, притягивая чужое тело. Каин стал спускаться неторопливыми поцелуями ниже, иногда прихватывая кожу зубами. Стало немного неудобно, и Каин осторожно усадил Шеннона на край постели, опускаясь между его разведённых ног. Перемещение не осталось незамеченным для омеги. Он снова покрылся румянцем, очень ярко представляя их со стороны. И это казалось откровенным, откровеннее, чем то, что могло последовать дальше, потому что дальше никак не представлялось. Если бы Шеннон понимал в том, что ему нужно делать, чуть больше, то он бы проявил инициативу, но пока только терялся и просто поглаживал плечи альфы. Ладони прошлись от колена до паха, медленно поглаживая. Каин внимательно всматривался в лицо Шеннона, и, в конце концов, всё же решился. Пальцы зацепились за завязки на штанах, распутывая. Каин привстал, бережно повалив Шеннона на спину и заставив приподняться — штаны одним неторопливым движением были стянуты вместе с бельём, и Каин восхищённо выдохнул. А Шеннон на несколько мгновений даже дышать перестал, осознав в каком виде сейчас предстал перед Каином. Он покраснел ещё сильнее и вцепился пальцами теперь уже в одеяло под собой. Нервозность замечалась сразу, Шеннон кусал губы, задышал совсем не возбуждённо и начал ёрзать, чувствуя себя смертельно неловко. — Ты чудесный... — Каин осторожно навалился сверху, давая возможность прочувствовать свою силу, нежно целуя за ухом, а затем потираясь кончиком носа о шею. Сам он решил пока не раздеваться, чтобы не смущать Шеннона ещё больше. Каин ласково пробежался кончиками пальцев по щеке, и чмокнул в губы. — Это очень... странно. Я чувствую себя странно, — поделился Шеннон, всё ещё не в силах расслабиться. Его разрывало на части: одна хотела льнуть и ластиться к Каину, второй хотелось встать и уйти, забыть про эту неловкость и непонимание, что происходит с собственным телом. Перекатившись на бок, Каин притянул к себе Шеннона, утыкаясь лбом в лоб. Дыхание было практически спокойным, и он тихо, но уверенно шепнул: — Обними меня, — на лице появилась слабая улыбка, но на самом деле Каин не знал, что стоит сказать сомневающемуся мальчишке. Всё же Шеннон имел на это право. Шеннон послушно прижался к Каину, обнимая его дрожащими от волнения руками. Ещё бы месяц назад он бы умер от смущения, окажись в такой ситуации, но сейчас ещё был жив, а, значит, некоторый прогресс всё же был. — Это не значит, что я не хочу. Очень хочу. Просто очень смущающе и немного страшно. — Разве я сделал хоть что-то жуткое или неприятное? — Каин по-доброму усмехнулся, поглаживая Шеннона по спине, не залезая больше под рубашку. Он вновь коротко поцеловал Шеннона в губы. — Ты всегда можешь остановить меня, Шеннон, — в глубине души он испытал некое сожаление на этих словах, но Каин действительно бы остановился. — Нет-нет, — поспешил возразить Шеннон, — я хочу пойти до конца. Если я не решусь сейчас, то не решусь потом. Он знал, что если сейчас попросит остановиться, оденется и уйдёт, то потом и вовсе Каину не сможет взглянуть в глаза. Слишком уж непростая ситуация выйдет. Вряд ли и Каин будет спокойным после произошедшего. — Как скажешь, — Каин всё равно замер, неторопливо поглаживая Шеннона и пока не переходя к каким-либо действиям. Он жалел, что не может ощутить запах омеги — отчего-то казалось, что у Шеннона он чудесный. Разве могло быть иначе? Пальцы зарылись в волосы. Лента. Подушечки очертили контур, и Каин легонько нажал на нос юноши. Шеннон смешно поморщился и внезапно рассмеялся, потому что такой простой жест напомнил ему о том, как его в детстве часто так дразнили, нажимая на чуть вздёрнутый кончик носа. Его немного расслабило это, потому он смог выдохнуть и лечь более удобно. Каин невольно улыбнулся, однако затем в голову пришла мысль, что это нервное. У Шеннона. Этот смех. Каин осторожно ослабил объятия, собираясь и вовсе отпустить Шеннона — ну к чему эти мучения? Шеннон приподнял голову, на его лице отразилось непонимание, и он потянулся к повязке, одним движением спуская её вниз. — Что-то не так? Каин спокойно встретился с чужим взглядом, мягко улыбнувшись. — Всё так, — глаза скользнули по ленте, и бровь удивлённо взметнулась вверх. — Ты уверен, что хочешь снять её? Шеннон слабо улыбнулся и дёрнул плечами: — Да, думаю, да. Я хочу видеть ваше лицо, — кивнул он увереннее, чем чувствовал себя. — Если я пойму, что мне сложно, то просто закрою глаза. — Есть вещи, от которых сложно оторваться взглядом, — Каин усмехнулся и потянулся к затылку Шеннона, развязывая ленту и убирая в сторону. — Что ты чувствуешь? Расскажи, — Каин с любопытством встретился с его глазами. Румянец снова залил щёки Шеннона. Он не мог без смущения рассказать о своих чувствах, но всё же, несколько помявшись и покраснев ещё сильнее, едва слышно проговорил: — Это приятно. Мне было приятно, очень горячо внутри и немного щекотно. — Тогда почему ты испугался позже? — Каин с искренним непониманием попытался проанализировать свои действия. Но всё казалось нормальным и приемлемым. — Стоит ли мне продолжить? — он едва нахмурился, по-прежнему не отрывая взгляда. — Просто это непривычно, очень откровенно. И я ничего не умею, — Шеннон опустил взгляд, невольно подумав, что Мартин наверняка знает, как доставить альфе удовольствие. — Если я захочу, чтобы вы остановились — я скажу, обещаю. — Уметь... всегда можно научиться, — Каин приподнялся на локте. — Позволь сегодня показать тебе, что умею я, — Каин сверкнул глазами и уселся на пол, подтягивая к себе Шеннона и поудобней устраиваясь у него между ног. Фраза прозвучала ужасающе интимно, Шеннон сразу же закрыл глаза, вспомнив о своём обещании, но продержался недолго — вновь распахнул их и взглянул на Каина. Зрачки расширились, а сам Шеннон снова начал часто дышать, следя за действиями альфы. Каин медленно провёл ладонями от колен до паха и склонился, выцеловывая внутреннюю сторону бедра, двигаясь всё дальше. Он почти коснулся щекой члена, перебираясь повыше, к животу, и вскидывая на Шеннона немного смеющийся взгляд. Шеннон смотрел на него огромными глазами, в которых плескалось любопытство, желание и всё-таки страх перед неизвестным. Он часто дышал, но иногда забывал делать вдохи, потому выходило, что через какое-то время шумно вдыхал. сглатывал и всё равно не отводил взгляд от Каина. Его поза, Каин, который целовал в таких местах, о которых Шеннон даже вслух не говорил — это безумно смущало и заставляло сжимать пальцами одеяло ещё сильнее. Видя напряжение Шеннона, Каин отвёл взгляд от его лица, поглаживая ладонями живот, а затем невесомо поцеловал головку, после мягко обхватывая губами. Может быть, удовольствие поможет расслабиться Шеннону ещё немного, тем более Каин не видел ничего преступного в том, что делал. Отвык, конечно, безумно отвык, но ради Шеннона можно и вспомнить. Шеннон сдавленно пискнул, почувствовав движение ртом, и невольно попытался отодвинуться, мучительно краснея от таких интимных прикосновений. Он знал о подобных ласках, но никогда не представлял их, они казались гораздо более смущающими, чем всё остальное. Но спустя пару секунд Шеннон заставил себя выдохнуть и расслабиться, чувствуя как жар разрастается в животе всё сильнее пульсирующим теплом. Каин с тихим смешком удержал Шеннона на месте и провёл губами сбоку по стволу, плотно смыкая, а в конце касаясь языком у основания. Каин шумно вдохнул и мучительно-медленно двинулся обратно, вновь вбирая в рот самый кончик и лаская языком. В какой-то момент Каин приподнялся, осторожно вбирая глубже, и не удержался, поднял взгляд на смущённого Шеннона. Член Шеннона начал твердеть, вызывая у своего обладателя гамму самых разных эмоций: от ещё одного прилива страха до бесконечного смущения. На Каина он смотрел широко распахнув глаза, зрачки которых заполнили едва ли не всю радужку, а рот был открыт и из него вырывались хриплые выдохи. Ладони мужчины успокаивающе огладили живот омеги, после разводя ноги в стороны. Медленный вдох, и Каин двинул головой, почти утыкаясь носом в лобок Шеннона и невольно сглатывая. Пальцы едва вцепились в бёдра Шеннона, затем ласково оглаживая. Шеннон издал тихий стон, он сорвался с его губ протяжным звуком, от которого Шеннон смутился ещё сильнее. И тут же закрыл глаза, но теперь не от стеснения, а потому что по телу снова прошла волна удовольствия, захлёстывая если не с головой, то очень близко к этому. Шеннон никогда не чувствовал подобного. Ему ранее и в голову не приходило, что подобное может быть приятно до коловших тело мурашек. Каин растянул губы в улыбке, как смог, наслаждаясь мелодичным стоном. Всё же его Шеннон самый чудесный. Каин плавно двинул головой назад, плотно смыкая губы, а рука невесомо провела по низу живота, перемещаясь к члену и ниже. Кончики пальцев провели по ноге, затем возвращаясь — рука властно обхватила поджавшиеся яйца, и Каин выпустил член изо рта, думая, что пора бы достать из-под подушки масло. Торопить Шеннона не хотелось, но лучше бы бутылёк находился под рукой. Шеннон не знал, как себя вести. Реакции собственного тела смущали, но когда он открыл глаза и увидел, что Каин доволен, то решил, что так и надо. Того и добивается Каин, потому Шеннон вновь упал на кровать, прикрывая глаза и решая не думать о том, как он сейчас смотрится. Ему было приятно, очень приятно, потому об остальном можно будет подумать чуть позже. Каин поднялся с колен, чмокнув в бедро и убирая руки. Целовать Шеннона в губы он не решился — вдруг омеге не понравится вкус? Каин достал бутылёк и уселся обратно, поставив его на пол. Хотелось показать Шеннону, что не стоит бояться и всё будет хорошо, но слова не приходили на ум. Как будто они могли сделать лишь хуже. Губы коснулись в поцелуе бедра, а затем Каин потёрся о щекой, улыбаясь. В голове появилась заманчивая идея. Каин склонился, ведя языком по коже, а затем как бы невзначай оглаживая самым кончиком напряжённые мышцы. Шеннон вздрогнул и открыл глаза, удивлённо приподнимаясь на локтях. Каждым своим действием Каин всё больше пробуждал в нём откровенного наслаждения и всё так же заставлял краснеть. Мышцы Шеннона непроизвольно сжались, а сам он казался совсем потерянным, когда посмотрел на альфу. В горле застрял ком, он ужасно смущался того, что сейчас испытывал. Каин немного отстранился, облизнув пересохшие губы — отпугивать Шеннона безумно не хотелось. — Разве это плохо? То, что я делаю, — тихо шепнул Каин, не отрывая своего взгляда. — Ты ведь веришь мне? — ладони невесомо огладили разведённые ноги. Шеннон медленно кивнул, но всё равно чувствовал себя неуютно. Захотелось немного отодвинуться и сделать небольшую передышку, но вместе с этим Шеннон понимал, что если они сейчас остановятся, но он никогда не решится на продолжение. Потому он кивнул ещё раз, теперь уже немного увереннее. — Я верю, — тихо сказал он, закрывая глаза. В этот раз уже для того, чтобы представить, что на них лента. Каин прикрыл на мгновенье глаза — всё же робость Шеннона так и кричала о том, что стоит остановиться. Каин ещё раз взглянул на то, как Шеннон зажмурился, но затем нагнулся, вновь лаская мышцы языком, ожидая, пока Шеннон хоть немного привыкнет. Но после не выдержал и толкнулся языком дальше, оглаживая Шеннона изнутри по кругу. Шеннон вздрогнул всем телом и снова простонал, широко открыв глаза. То что он почувствовал... это нельзя было сравнить с предыдущими ласками члена, это было что-то совершенно необычное, заставляющие вновь задрожать, но теперь от переполняющих его ощущений. Отзывчивость Шеннона волной предвкушения пробежалось по телу Каина, и он шумно выдохнул, замедляя движения, неторопливо оглаживая сжимающиеся стенки. Ладонь легла на втянутый живот Шеннона, нежно выводя неясный рисунок. Если бы ещё совсем недавно Шеннон подумал о том, в каком положении будет лежать перед Каином, как широко будут разведены его ноги и насколько откровенно будет выглядеть сама сцена, то Шеннон бы давно бы провалился сквозь землю от стыда. Сейчас он тоже был готов провалиться сквозь землю, только от удовольствия, а уже потом от смущения. Он вновь стонал, стеснялся этих стонов, но не мог их скрывать — не знал, как удержаться. Было до невозможности приятно, пальцы продолжали сжимать одеяло, но теперь действительно от слишком сильного желания продолжения и истомы. И не хотелось, чтобы это заканчивалось. Вслушиваясь в звуки, издаваемые Шенноном, Каин даже не задумывался над тем, что их может услышать кто-то ещё, особенно Мартин, что жил на этом же этаже, практически напротив. Каину хотелось, чтобы Шеннон чуть ли не кричал, поэтому Каин почти выскользнул языком, подразнивая чувствительную кожу снаружи, а затем резко толкаясь им обратно. Собственное тело нестерпимо жгло желание, однако его перекрывал восторг от того, что Шеннон действительно сейчас перед ним. Инстинкты взяли верх над неопытностью Шеннона, и он потянулся к Каину руками, вплетаясь пальцами в его волосы и едва заметно нажимая на затылок и прижимая к себе теснее. Он даже не задумался о том, что Каину может быть неприятно, Шеннон полностью отдался во власть наслаждения, которое ему доставлял Каин, забыв о смущении. Точнее, отодвинув его на задний план. Тело горело и жаждало ласк, и Шеннон не мог сопротивляться. Каин не сдержал довольного урчания, видя чужое нетерпение — Шеннон никогда не вёл себя так, и альфе нравилось, что Шеннон постепенно отпускал себя. Милый Шеннон... Каин прикрыл глаза, желая, чтобы он окончательно забылся. Пальцы обхватили член Шеннона, неспешно скользя вверх-вниз в том же темпе, что и язык. Но через какое-то время отстранился, впрочем, не убирая чужой руки, и подхватил бутылёк, тихо открывая и обильно выливая себе на пальцы. Когда ласки пропали, Шеннону пришлось вынырнуть из неги блаженства, чтобы открыть глаза и посмотреть вниз. Он шумно выдохнул, беря вынужденную передышку, и безотрывно наблюдал за Каином. Тот тоже был возбуждён: это отражалось на его лице, в глазах и тембре дыхания, которое тоже участилось, пусть и не стало таким сумасшедшим, как у самого Шеннона. Шеннон открыл было рот, чтобы спросить, но слова не шли — он сам не знал, что спрашивать. В порядке ли всё? Ему казалось, что да, что сейчас действительно всё в порядке. Поймав вопросительный взгляд омеги, Каин мягко улыбнулся, и скользкие пальцы коснулись там же, где пару мгновений назад был язык. Каин неторопливо разминал мышцы, впрочем, не пытаясь проникнуть внутрь, лаская и пытаясь отвлечь Шеннона. Почти что пройден рубеж, после которого всё изменится, вот почему Каин внимательно отслеживал реакцию не только тела Шеннона, но и его эмоций. Понявший, что вскоре произойдёт, Шеннон разом напрягся, с него схлынуло всё возбуждение, а на лице отразился неуверенный страх перед неизвестным. Март говорил, что в первый раз не очень приятно. Да и омеги, обрывки разговоров которых Шеннон слышал, поговаривали, что им не всё понравилось. Шеннон глубоко вздохнул, плотно закрыл глаза и попытался успокоиться. Он знал, что Каин не сделает ничего плохого ему, знал, что альфе можно доверять, что он должен расслабиться, но всё равно с трудом мог контролировать колотящиеся сердце и сорванное дыхание. Руки мужчины замерли, и он понимающе выдохнул, склоняясь и нежно покрывая поцелуями внутреннюю сторону бедра. Каин терпеливо ждал, когда Шеннон хоть немного расслабится, однако ничего не менялось. Губы дрогнули в сожалеющей улыбке, и Каин повёл ими по коже, потираясь щекой об омежий член, а затем целуя. Жаркое дыхание обдало открытую кожу — Каин приоткрыл рот, нежно прихватывая головку губами и надавливая языком. Шеннон снова застонал, потому что такие ласки были действительно приятны, они отвлекали от мыслей, что так не вовремя закрались в голову. Шеннон перестал стискивать зубы и немного расслабился, невольно подавшись бёдрами вперёд, чуть глубже в рот Каина. Но тут же себя одёрнул и виновато глянул на альфу. Усмехнувшись одними глазами, Каин послушно двинул головой, внутренне ликуя, что маленькая хитрость удалась. Пальцы вновь огладили мышцы, ещё больше пачкая кожу в масле, но по-прежнему не решаясь двинуться дальше. Шумный выдох, и Каин качнул головой, приподнимаясь, а после неспешно опускаясь обратно. Шеннон ответил ему шумным выдохом и более тихим стоном, выгибаясь на кровати и вскидывая бедра вверх. Истома начинала быть уже почти болезненной, внизу живота всё подрагивало и ныло, а тело требовало разрядки, несмотря на то, что сам Шеннон не понимал этого. Каин виновато нахмурился и осторожно протолкнул палец на одну фалангу, останавливая руку, но продолжая неторопливо двигать головой, жадно всматриваясь в лицо Шеннона. Время совершенно не ощущалось, каждое мгновение то растягивалось, то неумолимо ускорялось вместе с ритмом сердца. Шеннон невольно ойкнул, почувствовав проникновение. Оно не оказалось болезненным или даже неприятным, стало просто как-то непривычно. Язык ощущался мягче и не так заметно в отличии от пальца. Шеннон снова вскинул голову и сам внимательно смотрел на Каина, но кивнул: — Продолжайте, я готов. Бережно оглаживая, Каин чересчур медленно протолкнул палец дальше, после изучающе обводя им внутри и немного сгибая. Он замедлил движения головой, всё-таки надавливая языком на чувствительную плоть. Глаза неотрывно смотрели в глаза напротив, словно погружаясь в них. Шеннон сглотнул, чувствуя проникновение более явственно. Его мышцы непроизвольно сократились, но взгляда от Каина он не отрывал, думая, что если закроет глаза или даже моргнёт, то всё-таки откажется. Ему вообще казалось, что если он лишний раз вдохнёт, то тогда не сможет пойти дальше. Каин осторожно двигал пальцем внутри, позволяя Шеннону привыкнуть к этому ощущению и мимолётно сожалея, что у Шеннона не было течки. Каин с непривычки устал держать рот широко открытым, поэтому неспешно отстранился, водя по стволу губами и время от времени мягко прихватывая. Шеннон отвечал на эти движения сначала робкими вздохами, а потом, привыкнув и начав получать слабо ощутимое удовольствие, инстинктивно принялся немного ёрзать бёдрами в ответных действия, подстраиваясь под ритм движения пальца. Получив однозначный отклик, Каин усилил нажим, изучающе проталкивая палец до конца и едва нажимая на другим на самый край, а затем плавно толкаясь им внутрь, тут же замирая и едва растягивая края в стороны. Проникновение вторым пальцем не стало таким же безболезненным, как первым. Шеннон снова замер, его мышцы сжались вокруг пальцев, а сам он закусил губу. Нет, по-настоящему больно не было, но неприятное тянущие ощущение появилось, заставив его вновь прийти в себя, покраснеть от собственной неловкости и не смотреть теперь на Каина. Каин едва слышно усмехнулся, мысленно отмечая, что вряд ли сегодня они дойдут до конца. Он хотел было остановиться, но вряд ли Шеннон поймёт и не примет это на свой счёт. Каин выпрямил пальцы, больше едва раздвигая их, а после смыкая обратно. Реакция Шеннона немного напрягала, но Каин готов был остановиться, если Шеннон попросит сам. Уверенность Шеннона пропала, он всё равно отводил взгляд и беспокойно рассматривал потолок, пока наконец всё-таки не посмотрел на Каина: — Вы можете поцеловать меня? — тихо попросил он, боясь, что просьба покажется глупой. Каин вскинул голову и приподнялся, не вынимая пальцев, потянувшись к Шеннону и совершенно не задумываясь о том, что тот может ощутить собственный вкус. — Конечно, Шеннон, — он потёрся кончиком носа о щёку и накрыл губы Шеннона своими, нежно оттягивая. Шеннон благодарно обнял его за плечи, выдыхая ему в рот с лёгким стоном облегчения. Когда Каин не смотрел так внимательно, оказывается, было гораздо проще пережидать в себе ощущение чужих пальцев, с которыми через несколько минут Шеннон почти свыкся. — Ну что же ты?.. Стоило только сказать это раньше, — Каин осыпал поцелуями его лицо и шею, время от времени прикусывая и втягивая кожу в рот. Он разводил пальцы в стороны гораздо смелее, после начиная ритмично двигать ими. Шеннон ощущал на губах Каина свой вкус с примесью вкуса альфы, но ему нравилось, это было как-то по-особенному. Это и было по-особенному: вряд ли кто-то сможет попробовать их вкусы вместе. Ладони скользнули по плечам и спине Каина, Шеннон снова льнул к нему, словно желая влиться, врасти в мужчину кожей. — Шеннон... — Каин лихорадочно целовал его, наслаждаясь близостью и крепкими объятиями, ощущая, что Шеннон становится менее напряжённым. — Милый мой Шеннон, — он вновь коснулся его губ, настойчиво толкаясь пальцами и изучающе надавливая. Шеннон отвечал ему лишь возобновившимися слабыми стонами на ухо, невольно разводя ноги шире, словно желая предоставить себя Каину всего себя целиком и полностью. Это он и делал, решив не обращать внимания ни на какие неудобства, возникающие периодически, когда толчки были слишком интенсивны. — Ты чудесный, — взбудоражено прошептал Каин на ухо, теряя голову от тихих стонов. В какой-то момент Каин не выдержал и полностью прижался к телу юноши, придавливая к постели и по-звериному наслаждаясь чужой беззащитностью. Шеннон обхватил его руками и немного откинулся назад, утягивая на голых инстинктах Каина на себя и сам его целуя. Он был действительно возбуждён, щёки раскраснелись, а сердце уже давно забыло о нормальном ритме, заходясь в безумном. Шеннон терял голову от одного ощущения, что сейчас он принадлежит Каину, что сейчас Каин принадлежит ему. И что проклятая свадьба будет только после. Каин тихо взрыкнул, целуя Шеннона за ухом, ощущая, что член Шеннона упирается в его оголённый живот. Каин на пробу попытался протолкнуть третий палец, загребая масла побольше и замирая. Его дыхание было немного хрипловатым и частым, но Каин старался не обращать на это внимание. Шеннон болезненно выдохнул, прижимаясь к Каину сильнее. Вот сейчас действительно было не просто неприятно, становилось немного больно. Он зажмурился, вдохнул больше воздуха и медленно выдохнул, пытаясь быстрее свыкнуться с этими ощущениями. Это заставило окончательно замереть. Каин приник губами к щеке, обеспокоенно выдыхая. Язык не поворачивался спросить, стоит ли прекратить. Каин прикрыл глаза, уткнувшись лбом в висок Шеннона и ласково потираясь. — У вас в первый раз такое? — прошептал Шеннон, понимая, что Каин наверняка испытывает большие неудобства рядом с ним. Он чувствовал бедром его возбуждение и понимал, что тот сдерживается. И это наверняка стоило больших усилий. — В первый раз так долго приходится с кем-то возиться? — Выкинь эти глупости из головы, Шеннон. Я рад, что сейчас именно с тобой, — но после Каин всё же решил ответить, чтобы Шеннон не понял его нежелание говорить как-то по-своему. — Нет, Шеннон, не в первый. Конечно, с омегой во многом помогает течка, но ты помнишь, мы были на могиле моего беты. А у них не бывает течки, — Каин с урчанием прихватил губами мочку уха. — У него тоже был первый раз с вами? — всё так же тихо поинтересовался Шеннон, едва поворачивая голову, чтобы краем глаза всё-таки следить за лицом альфы. Он вспомнил бету с портрета и почему-то подумал, что тот наверняка вёл себя увереннее. А потом в голове вновь возник Мартин. И Шеннон никак не мог представить его первый раз. Вряд ли он тоже смущался и боялся. — Всё-то тебе нужно знать, Шеннон, — из уст мужчины вырвался тихий смешок, но после Каин поцеловал Шеннона в висок. — В каком-то смысле я был у него первым, ведь до меня были бета и омега, — Каин неопределённо пожал плечами и повернул к себе лицо Шеннона, ловя его прямой взгляд. — И как было с ним? Ему тоже было... не по себе? — Шеннон не стал говорить "страшно", тогда бы Каин точно прекратил. Но по лицу Шеннона и так было видно, что если боль и прошла, то он опасался того, что могло последовать после пальцев. — Да. Возможно, даже хуже, чем тебе, ведь он привык к другой роли в постели. Это всегда чувствовалось, — Каин прикрыл глаза, невольно вспоминая эту забавную борьбу, которая чуть ли не всегда предшествовала ночи. Шеннон тронул его щёку кончиками пальцев и заглянул в лицо. На языке вертелся вопрос — а Каину с кем больше нравится? Но Шеннон понимал, что вопрос глупый и поставит Каина в неудобное положение, потому предпочёл не поднимать ещё больше воспоминаний — возможно, горьких, — со дна памяти Каина. — Я рад, что не настолько плох, — со слабой улыбкой сказал Шеннон. — Хотя мне кажется, что хуже некуда. — Глупости, — он с улыбкой чмокнул Шеннона в губы. — Просто ты не привык. Всё по-новому, — Каин едва куснул нижнюю губу. — Просто чувствуй. Что тебе нравится. И говори, чего ты хочешь. Хотя бы действиями, — Каин потёрся кончиком о нос, вновь мягко улыбаясь. — А если мне не понравится? — едва слышно прошептал Шеннон. — Или вам не понравится? Если я вас разочарую, и вы больше не захотите видеть меня в своей постели? Ведь... опыт он всё равно играет важную роль. Возможно, мне стоило поспрашивать или даже попробовать, перед тем, как идти к вам. — Если тебе не понравится, я больше не трону тебя дальше поцелуев, если ты не будешь против хотя бы их, — Каин едва нахмурился, качнув головой. — Шеннон. Ты уже в моей постели. Мне нравится. Твоя реакция. Голос. Когда ты не боишься и притягиваешь ближе. Я хочу это чувствовать. Как ты можешь... с кем пробовать, скажи мне? У кого спрашивать? У Мартина? Ты столько говоришь о нём. — Даже если у Мартина, он ведь опытнее меня. И не думаю, что он вёл себя так, как я в первый раз со своим альфой, — Шеннон кусал губы, не зная, как правильно объяснить свои эмоции и как верно рассказать Каину, чтобы тот всё правильно понял. — Простите, если я снова заставляю вас разочаровываться во мне. — Ты это ты, Шеннон. Не нужны никакие советы. Нужен лишь ты сам, — Каин покачал головой, слабо улыбаясь. — Я не разочарован, просто не совсем понимаю, почему ты так думаешь. Хочешь опыта? Я научу. Я, а не кто-то другой. Я должен быть тем, кому ты веришь. Доверяешь. — Я доверяю, — Шеннон кивнул очень серьёзно. — Я просто не хочу быть хуже. Ведь вам есть с кем сравнивать. Он улыбнулся в ответ, но всё равно ощущал неловкость между ними. Словно и вовсе не стоило ничего говорить. — А я и не сравниваю, Шеннон. Я просто люблю тебя, — Каин уткнулся в изгиб шеи, спокойно выдыхая и легко целуя. В сознание закралось понимание того, что сейчас вряд ли удастся как-то переубедить Шеннона. Шеннон кивнул, а после немного поёрзал, осознавая, какое у них до сих пор положение. Он покраснел, но снова подал голос, сглотнув и немного опешив от собственной наглости: — Мы... продолжим? — А ты хочешь? — Каин с интересом поднял голову, не сдержав смешка. — Продолжим, — он коротко поцеловал Шеннона, и вновь опустился вниз, подхватывая масло. Три пальца двигались внутри Шеннона почти беспрепятственно, однако Каин понимал, что этого безумно мало. Масло потекло по ягодицам юноши, и Каин подхватил его пальцами второй руки, оглаживая указательным растянутые мышцы. Шеннон снова дёрнулся и чуть свёл ноги, заставляя себя успокоиться. Хотелось продолжить, очень хотелось, но страх перед неизвестным заставлял боязно оглядываться в мыслях и думать, что пока ещё есть шанс, то можно остановиться. Ведь Каин точно поймёт. Но Шеннон молчал, смотрел на Каина и лишь кивнул, подтверждая, что действительно готов. Каин с сомнением оценил этот кивок, но всё-таки осторожно ввёл четвёртый палец, замирая и, кажется, вовсе не дыша. Масло при каждом движении теперь хлюпало, по мнению Каина добавляя Шеннону больше волнения, но Каин ничего не мог с этим поделать. Шеннон от звуков хлюпающего масла то краснел, то бледнел. Они казались ему очень пошлыми, но он не пытался остановить Каина. Лишь сильнее сжимался в кровать и сдерживал себя от того, чтобы не сдвинуть ноги. Он себя не заставлял, совсем нет, просто чувство неловкости и смущения никак не покидали его, хотя большую часть пути они уже прошли. Постепенно четвёртый проник до конца, и Каин бережно развёл руки в стороны, оглаживая и растягивая мышцы, откровенно любуясь реакцией Шеннона, а затем чувственно толкнулся пальцами внутрь, наполняя Шеннона и представляя, что скоро он сможет ощутить его сам. Шеннон глухо простонал. Ощущения разрывали его изнутри, было и больно и приятно одновременно. Хотелось стонать громче и забить себе рот углом подушки, но вместо этого Шеннон лишь смотрел на Каина в ответ, представляя, что скоро он будет внутри него, а не только его пальцы. И это подстегнуло Шеннона вновь потянуться к Каину за поцелуем. Каин приподнялся, с удовольствием ловя чужие губы, стараясь через этот поцелуй передать то, что он чувствует. Нетерпение даже отошло на второй план вместе с тем, что осталось совсем немного. Каин с упоением целовал Шеннона, не в силах оторваться ещё и потому, что Шеннон сам льнул к нему.Шеннон отдавался поцелую сейчас с такой силой, словно от этого зависела его жизнь. Он считал, что и зависела. Всё-таки он хотел быть лучшим, показать, что не хуже остальных. Не хуже Мартина, который был где-то за стенкой. Руки притянули Каина ближе, а в рот ему Шеннон прошептал: — Давайте не будем больше тянуть. Каин заколебался поначалу, но затем аккуратно вытащил пальцы и задрал подбородок Шеннона, целуя в шею и сдавленно шепча: — Не смотри, — Каин не хотел, чтобы Шеннон видел его полностью обнажённым, ведь это наверняка обнулило бы все усилия. Он уселся внизу, выливая масло на свой член и размазывая по сей длине, а затем доливая остатки на задницу Шеннона и пропихивая лишнее масло внутрь. Шеннон послушно не смотрел, он изучал потолок и отчего-то мысленно отсчитывал секунды. Ему казалось, что прошла вечность. Было ужасно страшно и в то же время счастье его переполняло, хотелось едва ли не кричать об этом. Ведь факт единения с Каином душой и телом станет неоспоримым. Шеннон тяжело дышал, а потом и вовсе закрыл глаза и сильнее сцепил пальцы за шеей Каина, продолжая про себя считать. Так было немного спокойнее. Видя молчаливое волнение Шеннона, Каин навис над ним, неторопливо целуя его лицо. С члена упала смешанная капля смазки и масла, и Каин прикусил кожу на шее, прижимаясь между разведённых ног и на пробу медленно надавливая и проникая пока что лишь одной головкой. Он прикусил свою губу, сдерживаясь и хрипло дыша. Шеннон тоже закусил губу. Было слишком мучительно медленно и болезненно, несмотря на то, что пальцы составляли примерно тот же объём, член ощущался как-то по-другому. Но Шеннон не издал ни звука, жмурился только сильнее, а пальцами крепко вцепился в плечи Каина, оставляя на них белеющие следы. Чем сильнее впивались пальцы, тем больше таяла уверенность мужчины в правильности их решения, но тем не менее Каин продолжал осторожно проталкиваться дальше, безумно медленно, пока не вошёл полностью. Каин прижался к телу Шеннона, виновато целуя и не собираясь двигаться ещё какое-то время. Прерывисто дыша и постоянно сглатывая, Шеннон всё ещё не решался открыть глаза. Было... Да, было действительно больно и неприятно, но Шеннон верил, что это скоро пройдёт, что он вновь почувствует то наслаждение, которое ему дарил Каин и то, о котором так много говорят. Но ноющая боль не проходила, а глаза надо было всё же открывать, пока Каин не придумал себе лишнего. И Шеннон действительно распахнул глаза и посмотрел немного виновато на Каина, думая, что это точно он точно самый худший любовник. — Всё нормально, Шеннон, я подожду, — сдавленно проговорил Каин, вновь целуя. — Это нормально поначалу... ты не виноват. Ни в чём, — он обнял юношу, улыбаясь и утыкаясь с ним лоб в лоб. — Потерпи немного. Привыкни. Обещаю... — рваный вдох, и Каин коротко выстонал, когда Шеннон резко сжался. — Ше-енон!.. — Каин напряг плечи, понимая, что стоит подождать ещё. Казалось прошла бесконечность, прежде чем Шеннон перестал ощущать боль настолько сильно, чтобы расслабленно выдохнуть и немного разжать объятия, опускаясь на подушку. Он смотрел на Каина нерешительно, зная, что тому нужно начать двигаться, но мышцы пульсировали и были против любого вторжения. — Ещё? — Каин спокойно поднял взгляд, прижимаясь к Шеннону и опуская руку между их телами. Подушечки пальцев огладили живот, а затем рука обхватила омежий член, неторопливо надрачивая и пытаясь хоть немного помочь. — Я не знаю, — проговорил Шеннон. — Я не знаю, как должно быть, когда можно будет двигаться. Он выглядел несчастным, но не из-за того, что происходило, а потому что не знал, что от него требуется и что он должен чувствовать. Потому он всё-таки помотал головой и сказал: — Наверное, уже можно, — и слабо охнул, когда его опавший член снова начал постепенно возбуждаться от ласк. — Ох, Шеннон... — Каин не сдержал улыбки, целуя дрогнувшие губы. — Если ты не понимаешь, значит, всё ещё нельзя, — он продолжил движение рукой, ощущая чужую дрожь и волнение. Большой палец надавил на головку, размазывая выступившую смазку, и Каин опять приник губами к шее, чувствуя бешеную пульсацию крови. Шеннон снова совсем тихо простонал, но только из-за ласк члена, тот факт, что Каин внутри него приносил удовольствие только моральное, но никак не физическое. Просто ещё через пару минут Шеннон понял, что действительно стало намного легче, мышцы уже были более эластичны, а возбуждение не без стараний Каина вернулось, вновь довольно заворочавшись внизу живота. — Как ты? — ласковый шёпот на ухо, и Каин принялся посасывать мочку, довольно щурясь и продолжая водить рукой по стволу. Он готов был подождать ещё, несмотря на то, что нестерпимо хотелось уже двигаться и наконец-то показать Шеннону, что бояться не стоит, а стоит получать удовольствие от близости дорогого человека. — Норм... — голос сорвался на хриплый стон, потому что Каин хоть и не двигался сам, но в бёдрах чуть сместился вместе с тем, как в очередной раз чувственно пройтись ладонью по члену Шеннона. — Нормально, — выдохнул Шеннон, вновь цепляясь в плечи Каина: теперь уже от переизбытка ощущений. — Лучше, чем было. Реакция Шеннона лишь красноречиво подтвердила его слова, что значительно успокоило Каина. Он упёрся обеими руками и сначала просто двинул бёдрами по кругу, проверяя, можно ли проникнуть ещё глубже, медленно выдыхая и щурясь от удовольствия. Каин неспешно двинулся назад, мучительно-медленно, оставляя внутри лишь одну головку, а после не выдержал и резко толкнулся на всю длину, крепко прижимая юношу к постели. Шеннон от толчка царапнул короткими ногтями по коже Каина, закусывая губу. Неожиданное удовольствие пополам с болью буквально располовинили его тело, заставив даже забыть об очередном вдохе, и когда воздух в лёгких кончился, Шеннон принялся шумно ловить его ртом, совершенно растерянно глядя на Каина — он не ожидал таких ощущений, они были слишком сильными и яркими даже в сравнении с теми, что он уже испытал. — Не страшно больше? — Каин тихо рассмеялся, с любовью целуя в уголок губ ошарашенное лицо. Сердце наполнила лёгкость от того, что он одержал победу в этой маленькой войне неуверенности. Теперь Каин принялся двигаться уже непрерывно, но всё-таки осторожно, хотя в его действиях начинала проскальзывать несдержанность, но пока действия Шеннона не останавливали его. Вот почему через пару мгновений кровать чуть ли не скрипела от того, с какой силой Каин стал вбивать Шеннона в постель, при этом чувственно покусывая шею. Вскоре Шеннон и думать забыл о своих страхах, потому что за ноющей болью, всё ещё наполнявшей его тело, последовало действительно ошеломляющие удовольствие. Он почти беспрерывно стонал в такт толчкам, не в силах держать стоны в себе или хотя бы понизить голос, действительно забыв, что в доме находятся не только слуги, но и гости. И будущий муж Каина. Дверь, правда, была толстой, как и стены, потому половина звуков до чужих ушей не долетала. Держась за плечи Каина, Шеннон подставлялся под поцелуи, выгибаясь в пояснице, чтобы не терять тесного контакта, и скользил руками по его спине, обводя инстинктивными движениями контуры шрамов, а иногда и вовсе впиваясь вновь ногтями в кожу, когда толчки были слишком уж сильными и чувственными. Несдержанность Шеннона для Каина было лучшим доказательством правильности происходящего. Мелодия из стонов, от которой Каин терял голову, срываясь на возбуждённое рычание. А то, как обычно спокойный и робкий Шеннон полосовал его спину, заставляло Каина редко низко постанывать от лёгкой, но такой приятно-желанной боли. Ведь это был Шеннон. Каину нестерпимо хотелось поставить свою метку, пусть место было бы не таким заметным. Он никак не мог прогнать это навязчивое желание, поэтому низко проурчал: — Метка... я хочу тебе метку, — затуманенный мозг отказывался осознавать последствия — сейчас главным было ощутить полную власть над Шенноном, его собственную целостность с ним. Глаза Шеннона были затуманены, когда он смог всё-таки сфокусировать взгляд на Каине. Смысл просьбы дошёл только через несколько секунд, но Шеннон не смог бы отказаться от метки. Даже если бы был полностью разумен. Он хотел полностью и без остатка принадлежать Каину, хотел быть его, а чтобы Каин был в свою очередь его собственным. И никакой Мартин не смог бы разрушить эту связь. — Да, пожалуйста, да, — Шеннон запрокинул голову сильнее, подставляя под горячие губы шею. Каин принялся жадно вылизывать кожу у основания, в изгибе плеча. Он взбудоражено порыкивал, действуя практически на одних инстинктах — зубы с силой сомкнулись на коже, оставляя узор. Каин прижался в этот момент почти всем своим весом, мешая Шеннону нормально вздохнуть и получая от этого неимоверное удовольствие. В конце концов он отстранился и разомкнул челюсти, загнанно дыша. Шеннон выглядел счастливым, глядя на Каина. Его лицо раскраснелось, пока узор на шее расцветал красками, грозя завтра превратиться в фиолетовый синяк, а потом вовсе зажить, оставив только саму метку. Шеннону было плевать, теперь он знал, что теперь точно принадлежит Каину без остатка, что теперь он ни в какое сравнение не идёт с Мартином, забыв о том, что и тот попросил метку. — Я вас люблю, — прошептал он севшим голосом, впервые говоря о своих чувствах так открыто.Каин чисто улыбнулся, наблюдая за эйфорией на лице омеги, затем отстраняясь и полностью выскальзывая из его тела. Руки подхватили тело юноши, переворачивая на живот и прижимая грудью к постели. Каин приподнял зад Шеннона повыше, легонько куснув за ягодицу, восхищённо глядя, как из несомкнувшихся до конца мышц стекает масло. Руки жёстко ухватились за бёдра, и Каин вновь толкнулся, сразу же начиная двигаться широко. Шеннон вновь подал голос, но теперь он звучал глухо, потому что он утыкался лицом в подушку, не в силах даже повернуть голову. Было слишком хорошо, чтобы что-то менять. И он продержался совсем недолго, прежде чем по его телу прошла волна дрожи, выгибая его, даруя слуху Каина ещё один громкий и протяжный стон, и Шеннон мягко опал на кровать, всё ещё подрагивая от нахлынувшего первого в жизни оргазма. Каин прикрыл глаза от удовольствия, наслаждаясь последними стонами и судорожными сокращениями мышц. Он готов был уже последовать за Шенноном, однако с сожалением зарычал, выходя из податливого, разомлевшего тела и переворачивая на бок. Каин толкнулся между ног Шеннона, кладя руку на бедро и прижимаясь к его спине. — Сожми... крепче, — жарко выдохнул Каин, надавливая на бедро Шеннона. Когда же тот действительно свёл ноги ещё, Каин несдержанно выстонал что-то неразборчивое, чувствуя, как набухает узел, и излился, пачкая живот Шеннона и простынь. Шеннон всё ещё тяжело дышал, словно зачарованный опуская взгляд вниз и наблюдая, как Каин толкается между его тесно сведённых ног. Он впервые увидел его член и набухающий узел, который так хотелось ощутить в себе, несмотря на размеры, которые были гораздо больше четырёх пальцев. Шеннон непроизвольно облизал губы и поднял взгляд на лицо Каина, гладя на разлившееся на нём удовольствие. Он коснулся пальцами его щёки, не в силах сдержать счастливой улыбки. — Всё-таки я действительно был готов, — негромко произнёс он. — Хоть и до последнего сомневался. — Я рад... если так, — Каин перевёл дыхание, прикрывая глаза и едва двигаясь между ног Шеннона. Каин перехватил руку Шеннона, целуя в ладонь, затем с интересом опуская её вниз, к своему члену, едва касаясь чужими подушечками пальцев головки. Каин надавил чужими пальцами, давая возможность прочувствовать, пачкая пальцы в смазке и сперме. — Тебе понравилось? Ты больше не станешь сомневаться? Шеннон неуверенно коснулся всё ещё полувозбужденной плоти Каина, провёл по всей длине пальцами, судорожно выдыхая и снова опуская взгляд вниз. Ни противно, ни просто неприятно не было, поэтому Шеннон посмотрел на Каину и улыбнулся: — Не буду. Теперь не буду, — сказал он, обводя кончиками пальцев головку по кругу.. Каин рвано выдохнул, вздрагивая и утыкаясь в плечо Шеннона. Губы сами собой коснулись оставленного следа, и Каин проникновенно шепнул: — Ты мой, — рука огладила живот юноши, и Каин прижал Шеннона крепче. Он чувствовал себя полностью удовлетворённым как физически, так и морально. На лице блуждала улыбка, и Каин никуда не хотел отпускать своего Шеннона, даже помыться. Шеннон никуда бы и не пошёл. Тело казалось слишком тяжёлым от полученного удовольствия, и двигаться так масштабно было просто невозможно. Зато с горящим взглядом Шеннон подтвердил: — Я ваш. Весь ваш. И счастлив от этого, — он дотронулся пальцами до горячего и немного зудящего следа, не в силах скрыть улыбки. Каин прижался губами к уху с лукавой улыбкой, продолжая водить рукой по животу Шеннона. — Когда-нибудь я сделаю это с узлом, и ты будешь кричать всю ночь, срывая голос, — мечтательно протянул Каин и тихо усмехнулся, коснувшись в поцелуе кончиков пальцев Шеннона. — Дождись только. Шеннон покраснел, внезапно вспоминая про свои стоны и про остальных в доме. — Завтра всё будут знать, — осипшим голосом проговорил он, забыв что и так узнают. Запаха не утаить. — Ну и что?.. — Каин провёл ладонью, останавливая около сердца. — Я с тобой. Чего ты боишься, Шеннон? — Каин задумался, неосознанно продолжая гладить Шеннона. — Когда приедут родители Мартина или возможно кто-то ещё... тебе придётся держаться от меня подальше. Хотя бы для видимости. Но когда всё разъедутся, — Каин нежно поцеловал его в щёку. — Обещаю восполнить. Мы поедем кататься на лошадях. Мартин... Воспоминания о том, что Каин скоро будет официально занят совсем не им, навалились тяжёлым грузом, вытесняя всё счастье. — Конечно, я не буду подставлять вас. Но... разве метка не будет заметна? — спросил он, снова дотрагиваясь до следа и закусываю губу. — Или запах... Я не знаю, совсем не разбираюсь в этом. — Если ты её прикроешь, никто не увидит, — Каин успокаивающе уткнулся носом в затылок Шеннона. — Запах... я настолько отвык от них, — лёгкий поцелуй коснулся кожи. — Ему нет причин оставаться. Я помою тебя с маслами, вымоюсь сам, и ещё нужно будет сменить постельное бельё. Постирать одежду, — Каин повернул голову своего омеги и приподнялся, целуя в губы. Всё было так сложно, Шеннон не хотел скрывать метки, хотел, чтобы все видели его принадлежность Каину. Но не хотел портить настроение им обоим, поэтому просто откинулся на мужчину сильнее, прикрывая глаза и отгоняя плохие мысли, совершенно лишние сейчас. — Надеюсь, я не доставлю вам проблем, — проговорил он. — Но я всё равно рад, что я решился. Потому что теперь я намного ближе к вам. Теперь я чувствую себя гораздо увереннее. — Это хорошая новость, — Каин обнял его крепче, словно желая сделать своей частью. — Ты не доставишь проблем, не волнуйся, — Каин тихо зашептал, целуя Шеннона на каждом слове: — Запомни. Ты мой. Мой. Мой. Мой. Кто бы что ни говорил, Шеннон, — Каин с рыком куснул его. — Что беспокоит тебя сейчас? Расскажи, может, тоже получится исправить. — То, что я не могу всему миру рассказать о наших отношениях, а мне хочется, чтобы об этом знал весь мир, — совершенно честно признался Шеннон. — Я хочу, чтобы каждый видел вашу метку, чтобы каждый знал о моей принадлежности вам. Но вместо этого мне придётся держаться от вас подальше на людях, когда Мартин всегда будет рядом. Он будет улыбаться и представляться вашим мужем. Это очень сложно будет выдержать. И он просит метку, значит, тоже будет принадлежать вам. — Нет, Шеннон, он не мой. Ты ведь понимаешь, что он родит от другого альфы? Такой как Мартин. Забеременел. Не избавился от ребёнка. Значит, он хочет его. Хотя бы часть своего альфы. Это должно быть сложно, — Каин ласково огладил бедро Шеннона и задумчиво продолжил: — Вряд ли после свадьбы мы будем выходить куда-то в свет. Он сам сказал, что хочет покоя. А здесь со временем тебе не нужно будет притворяться. Когда ты ещё немного подрастёшь... я хочу от тебя ребёнка. С Мартином я договорюсь, если он к тому времени не покинет мой дом. Шеннон не думал об этом в таком свете. Он задумался о беременности Мартина и о том, что тот действительно мог избавиться от ребёнка, но вместо этого решил выйти замуж за другого и оставить ребёнка. В словах Каина была доля истины. — Наверное, он действительно любил того альфу, — проговорил Шеннон, хотя он не представлял, что Мартин, такой холодный и язвительный, мог кого-то так сильно любить. Упоминание о ребёнке заставило Шеннона вздрогнуть и сглотнуть. Счастье снова разлилось по его телу, и Шеннон улыбнулся: — Я буду рад родить вашего ребёнка. И воспитывать его. Это будет самый чудесный ребёнок на свете. — Помни об этом, Шеннон, особенно тогда, когда начнёшь сомневаться, — Каин шумно вздохнул, улыбаясь. — Всё будет хорошо. Я постараюсь быть хорошим отцом. И твоим любимым, — Каин едва улыбнулся, легонько поглаживая тёплую кожу. Полностью вымотанный новыми эмоциями, Шеннон довольно быстро уснул, прижимаясь к Каину и обнимая его очень крепко даже во сне, словно думал, что Каин может встать и уйти. Пинаться Шеннон начал через пару часов, не так активно, как в прошлые разы, но всё равно вёл себя неспокойно. Каин что-то проворчал сквозь сон, целуя, куда дотянулся, и вновь засыпая.