Сломанный треугольник

Проснулся Каин от того, что кто-то тормошил его за плечо. Не открывая глаз, Каин тихо проворчал: — Шеннон, позже. — Мартин попросил передать, чтобы вы спустились. Гости уезжают, — проговорил Шеннон, присаживаясь на кровать рядом, продолжая поглаживать его по плечу. — Поднимайтесь. И ужин скоро, Март шумел на кухне. — Ше-еннон, — на этот раз уже довольно протянул Каин и развернулся на спину, тут же утягивая юношу на себя и легко целуя в губы. — Спасибо. Сейчас спущусь, — Каин улыбнулся, испытывая огромное облегчение от того, что всё уже закончилось. — Мне вас подождать? И... вы будете спать в комнате с Мартином или он переберётся в ту, где жил раньше? — Шеннон беспокойно прикусил губу. Он думал, что Каин всё-таки попросит Мартина переселиться, но не был уверен в этом. — С Мартином я спать в любом случае не буду. Хотя учитывая то, какой он нагленыш, он может отсюда не съехать, — Каин издал тихий смешок, садясь вместе с Шенноном на край постели. — Но это не значит, что я останусь с ним, — доверчиво шепнул Каин на ухо своему омеге. — Я буду рад, если вы поселитесь у меня, — сказал Шеннон с глупой счастливой улыбкой. Он сам хотел предложить, но не решился сделать раньше. А сейчас повод попался действительно удачный. — Но сначала лучше всё же спросить Мартина, да? — Да, спросим сначала его. А ты бы переехал ко мне, ммм? — Каин легонько щёлкнул Шеннона по носу, а после коснулся губами щеки. — Пойдём. У меня сильно помята одежда? — Каин поднялся на ноги, отряхиваясь, но после качнул головой. — Впрочем, неважно. — Я вас подожду в своей комнате, — Шеннон остановился, когда они вышли в коридор. — Не думаю, что есть смысл мне прощаться с вашими гостями. Они и вовсе приняли меня за слугу, кажется, — он улыбнулся, потому что действительно больше времени проводил со слугами, чем с остальными обитателями дома. — Хорошо, но ты ведь спустишься к ужину? Или опасаешься Мартина? Я бы поел лишь с тобой, но оставлять его в одиночестве как-то... — Каин неопределённо повёл плечом. — Он тоже не в лучшей ситуации. И без поддержки. — Я... — Шеннон замялся. С Мартином он тоже предпочёл бы не сталкиваться, потому что тот непременно пройдётся по нему своими саркастическими замечаниями. — Я спущусь на ужин, — вздохнул он. — Не могу же я постоянно есть в своей комнате. — Я буду рад, — на губах альфы вновь появилась улыбка, и он неспешно направился к лестнице, вновь натягивая на лицо маску спокойствия. Каин спустился к гостям и первым делом подошёл к Стефану: — Можно тебя на пару минут? Стефан посмотрел на него с лёгким недоумением. Всё-таки брат при их последнем разговоре дал понять, что не собирается с ним общаться. Но, конечно, согласился. Они вышли в соседнюю комнату, и Стефан спросил: — В чём дело? Вместо ответа Каин обнял его и тихо шепнул на ухо: — Прости, — он прижался щекой и продолжил: — Я был безумно зол на тебя. И наговорил... всякого. Просто не хочу, чтобы ты уезжал с мыслью, что я тебя ненавижу. В конечном счёте, всё произошедшее не так уж и ужасно. Что скажешь?.. Стефан несколько секунд стоял, как вкопанный, не веря в то, что услышал. Но уже вскоре сам обнял Каина, вжимаясь лбом в его грудь. — Я так рад, что ты не станешь держать на меня зла. Ты безумно помог мне, и мне нечем тебя отблагодарить. Но я надеюсь, что ты приедешь на мою свадьбу. Этот день станет самым счастливым в моей жизни, и я хочу, чтобы все дорогие мне люди были рядом. — Приеду. Солгу, если скажу, что не буду испытывать хотя бы лёгкого сожаления, — Каин ласково погладил омегу по голове. — Но знай, что я рад за тебя. Это правда. Просто на тот момент жалость к себе перевешивала любовь к тебе, — Каин с улыбкой взъерошил его волосы и коснулся губами лба. — Прости ещё раз. Я бываю невыносим, ты ведь знаешь. — А я веду себя как ребёнок иногда. Избалованный и слишком требовательный, — Стефан кивнул и улыбнулся. — Я рад, что мы с тобой поняли друг друга, — он снова обнял его и коснулся губами щеки. — Пойдём, не хочу заставлять всех ждать меня. Ведь я ещё и напросился к ним в компанию. Каин облегчённо выдохнул — словно камень свалился с души. Каин едва оторвал брата от пола, чуть кружа по направлению к двери и тихо посмеиваясь. — Ничего, ты с родителями Мартина явно находишь общий язык. В отличие от меня. Я уже успел их разочаровать. Ну и ладно, — Каин с улыбкой опустил Стефана на пол. Стефан крепко взял его за руку, сжимая на несколько секунд: — Они неплохие и заботятся о Мартине, просто немного не так, как привыкли мы. У них свой круг, в котором совсем другие правила поведения. Когда они вышли вновь в коридор, Стефан вновь поцеловал Каина в щёку и попрощался с Мартином, после чего вскоре дом погрузился в тишину. — Бож-же... наконец-то, — Каин расслабленно потянулся, довольно жмурясь, а после покосился на Мартина. — Что скажешь? Ты, кстати, пойдёшь ужинать? Ещё Шеннон жутко хотел спросить, не съедешь ли ты из моей комнаты? Впрочем, мне бы тоже была интересна эта информация. — А как же исполнение моего супружеского долга? — Мартин фыркнул. Он отвернулся от стены, на которой висела заинтересовавшая Мартина картина. — Да, я съеду. Мне вовсе не хочется делить с тобой кровать. У тебя есть библиотека? — Разумеется есть. Туда ведёт дверь под лестницей у южного входа. Там довольно светло и просторно. Надеюсь, что-нибудь из моей коллекции сможет тебя заинтересовать, — Каин легко расстался с ещё одной улыбкой и, окрылённый, отправился перед ужином к Шеннону. Шеннон сидел в своей комнате возле окна, наблюдая за экипажем, который уже едва виднелся на дороге, ведущей от дома. Он чувствовал облегчение, что гости наконец уехали, но беспокойство по поводу Мартина никуда не делось. Каин и в этот раз постучался, но теперь не стал дожидаться ответа, сразу проходя в комнату. — Пойдём ужинать? — Каин неспешно подошёл и крепко обнял юношу за плечи, уже ничего не опасаясь. — А Мартин ответил, что съедет. Знаешь, ему, в отличие от тебя, не в радость делить со мной постель. Шеннон не сдержал облегчённого тихого возгласа, прижимаясь к альфе: — Не передать словами, как я рад, — прошептал он. — И то, что Стефан и родители уехали! Я только сейчас понял, насколько тяжело мне было эти дни. — Мне тоже. Безумно не хватало тебя, — горько прошептал Каин, и его губы коснулись щеки. — Пойдём ужинать. Уверен, что Март постарается, словно на праздник. Ты ведь не хочешь пропустить такое? Шеннон с готовностью кивнул, беря Каина за руку. Теперь он был только рад поужинать вместе с ним, теперь он вообще не хотел ни на шаг отходить от него. Стол уже накрыли. Мартина в столовой не наблюдалось, поэтому Шеннон стал выглядеть ещё более радостно. — На ужин запечённый картофель и мясо, — объявил Март, ставя блюдо в середину стола. — Спасибо, Март, — Каин перевёл взгляд на лучившегося радостью Шеннона и не удержался от смешка. — Ты так светишься... — он легонько ущипнул двумя пальцами Шеннона за щёку, и едва растянул губы в улыбке, после отворачиваясь и принимаясь накладывать еду. — Март, ты бы не мог приготовить Мартину что-нибудь лёгкое? Фруктовый салат или что-то подобное? Я понимаю, что ему не хочется есть, но не может ведь это длиться постоянно. Шеннон приподнял голову, но постарался не измениться в лице. Это было обычной заботой, но всё равно она неприятно кольнула. — Конечно. Но, думаю, лучше посоветоваться с ним, от чего ему не будет плохо. Омег во время беременности часто тошнит. Даже от фруктов. Никогда не угадаешь, — Март вздохнул. — Мне самому поговорить с ним или это сделаете вы? — Был бы рад, если бы это сделал ты. К тому же, тебе виднее, как обстоят дела на кухне, и какие продукты там имеются, — Каин дождался, пока слуга выйдет и отложил столовые приборы, молча разворачиваясь к Шеннону и выжидающе приподнимая бровь — реакцию Шеннона он успел краем глаза заметить, и ему это не понравилось. Шеннон опустил взгляд и стушевался, чувствуя себя виноватым. — Извините, просто ничего не могу с собой поделать. Я понимаю, что вы заботитесь и волнуетесь о нём не из-за того, что влюблены, но я всё равно не могу реагировать иначе. — Шеннон... — Каин покачал головой, крутя в руках вилку, а после вновь откладывая. — Я твой, — он поймал взгляд Шеннона и медленно выдохнул. — Не может быть иначе, — Каин помолчал какое-то время, а затем опять принялся за еду, правда, уже без былого энтузиазма. — Я знаю это, — совсем уже убито проговорил омега. — Правда, знаю. Но не могу ничего с собой поделать. Никогда со мной подобного не происходило, поэтому не знаю, что мне вам сказать и как оправдаться, — он начал ковыряться в тарелке, но аппетит уже пропал. Тишину нарушил стук двери — в столовую зашёл недовольный Мартин, который тут же заявил: — Я ведь, кажется, просил, чтобы меня не беспокоили. — О, это моя оплошность. Просто просил узнать, что ты будешь. Впрочем, теперь появилось огромное множество причин, чтобы впредь у меня даже не появилось мысли об этом, — Каин в извиняющемся жесте пожал плечами, хотя и не чувствовал за собой вины, и продолжил с усилием есть всё, что успел положить в тарелку. Мартин оглядел обоих, потом с не менее недовольным лицом сел на стул и пододвинул к себе тарелку. — Чувствую себя подростком, — пробубнил он. — Вы ещё меня с ложечки покормите. Шеннон посмотрел на омегу, но быстро отвёл взгляд. Ему такая забота понравилась бы в отличии от Мартина, который, казалось, вообще в людях не нуждался. Сочтя эту реплику за своеобразное «спасибо», Каин весело хмыкнул в ответ: — Не за что, Мартин, не за что, — настроение всё же немного поднялось. — А если ты будешь есть меньше, чем дважды в день, я приставлю к тебе няньку. И тебя действительно станут кормить с ложечки. Мартин поднял на него взгляд, которым запросто можно было и испепелить: — Я посмотрел бы на то, как ты бы питался, если бы тебя с утра до вечера тошнило от любых запахов, — едко проговорил он. — Но есть всё равно надо. Не только вам, но и ребёнку, — подал всё-таки голос Шеннон. Мартин повернулся в его сторону: — А на тебя я точно посмотрю, когда забеременеешь. Если забеременеешь, конечно, — настроение Мартина было не лучшим, это читалось и по его лицу, и по его поведению. Но сдерживать себя омега не собирался. — Ну от одного конкретного запаха меня точно скоро начнёт тошнить, — в тон ему ответил Каин, едва скалясь. — Апельсинов, к примеру, — слова Мартина, сказанные Шеннону, задели ещё больше, и Каин тихо взрыкнул. — Не смей. Есть вещи, в которые я не позволю тебе плеваться ядом вне зависимости от твоего состояния, — Каин перевёл дыхание, возвращая ясность мыслям, и заявил уже спокойнее: — Хотя не сомневаюсь, что ощущения действительно отвратительные. — Если твой омега не научится сам отвечать, то так и останется садовым цветком, который нужно держать в теплице. А ему ведь ещё отбиваться от сплетен и нападок общественности, которая явно не оценит то, что он спит с женатым альфой, — Мартин пожал плечами. Шеннон густо покраснел, цепляясь пальцами в стол. Было ужасно стыдно за себя, Мартин смог задеть его за больное: и за то, что он не умеет отвечать, и за то, что у него до сих пор не было течки, поэтому возможность беременности стремилась к нулю. — Так научи. Вместо того, чтобы грызть самому, — Каин скрестил руки на груди, словно не видя состояние Шеннона, но на самом деле всё прекрасно замечая. — Это тебе палец в рот не клади — оттяпаешь руку по локоть, — он с прищуром смотрел на своего супруга, мысленно содрогаясь от того, что на этот раз вряд ли удастся успокоить Шеннона. Слишком прямо метил Мартин по самому главному. — Я в преподаватели не нанимался, — огрызнулся Мартин, отправляя в рот наконец кусок мяса. Шеннон совсем низко склонился над тарелкой, пряча лицо. Теперь он думал, что Каину лучше будет остаться с Мартином. Его отец правильно говорил. Разрушать семью нельзя. Особенно, когда сам не в состоянии создать новую. — Ясно. Я услышал тебя, — тон Каина был ровным и безэмоциональным. Он допил из своего стакана сок и поднялся, бесцеремонно подхватывая Шеннона и утаскивая за собой в его комнату. Каин усадил омегу на стул, а сам опустился перед ним на колени, всё так же молча начиная целовать ему руки. Шеннон едва ли не разрыдался от того, что совершенно не заслуживает такой нежности, от того, что сам не может сделать Каина счастливым. И не сможет сделать отцом. Его руки подрагивали, а на лице расцвёл пятнами румянец от сдерживаемых слёз. — Простите меня, — прошептал он, — простите. Я не должен так реагировать, но мне почти физически больно от этого. Каин поднялся на ноги и подхватил омегу, крепко обнимая и хаотично осыпая поцелуями лицо. У мужчины тоже немного подрагивали кончики пальцев. — Хочешь попробуем? — мысль ещё окончательно не сформировалась, но Каин уже высказался. — Хочешь проверить? Доказать, что Мартин не прав? Шеннон поднял на него взгляд, в глазах плескалось непонимание: — Я не смогу забеременеть, пока у меня не было течки, разве нет? — спросил он. — Конечно, я хочу попробовать, но разве подобное возможно? — Я не знаю, Шеннон, — Каин тяжко вздохнул и усадил омегу рядом на постель. — Мы можем сходить к врачу. Хорошему специалисту в городе. Хочешь? — на самом деле Каин не знал, что можно предложить Шеннону, чтобы тот успокоился сейчас. — Родители уже водили меня к врачу. Их беспокоило, что в шестнадцать у меня ещё не было течки. Врач сказал, что со мной всё в порядке, организм просто не сформировался. Но... мне семнадцать, совсем скоро будет восемнадцать. Многие в этом возрасте уже первого ребёнка рожают, — Шеннон сжал руками колени, глядя в пол. Он не знал, как теперь смотреть на Каина спокойно, зная, что, возможно, просто не заслуживает его. И что лучше отказаться от их отношений, дать возможность наладить их с Мартином. — Вот видишь, — Каин прижал к себе юношу под бок, растрепав ему волосы. — Врачу виднее. Значит, действительно всё нормально. А потерпеть — это не так страшно, — ладонь приподняла голову Шеннона, и Каин встретился с ним взглядом. — Всё нормально, — короткий поцелуй в нос, и мягкая улыбка. — Шеннон. Не волнуйся по поводу детей. Они у тебя будут. У НАС будут. Шеннон уже слабо верил в это, у него не осталось сил даже кивнуть. Он просто несколько секунд смотрел на альфу, а потом снова опустил взгляд, закусывая губу. — Извините, я пойду, хорошо? — ему хотелось побыть одному. Никогда он не ощущал такой потребности, но сейчас понял, что не может находиться рядом с Каином, что просто не заслуживает этого. — Куда? Мы ведь хотели побыть вместе, когда все уедут, — Каин непонимающе нахмурился, вглядываясь в юношу, и то, что с ним происходило, Каину совершенно не нравилось. — А если я попрошу тебя остаться?.. впрочем... наверное, мне самому лучше уйти. Помогу Мартину собрать вещи. Если вдруг захочешь меня увидеть, я буду у себя. Шеннон так и не поднял голову, только кивнул и снова прошептал: — Простите. Он не знал, как долго ему нужно извиняться, чтобы загладить свою вину за то, что такой ущербный. И не понимал, как раньше ему это не приходило в голову. Это же было так очевидно. Зайдя в свою комнату и не увидев там Мартина, Каин почти что пинком отправил чемодан омеги за дверь. Мимолётно Каин отметил, что балдахин уже сняли — приятная новость. Почти ничего не напоминает. Он достал трубку и табак и закурил прямо на постели, чего раньше себе никогда не позволял. Мартин появился в комнате спустя полчаса. Чемодан-то он заметил, но его письменные принадлежности — бумага, чернила и перья, — остались в комнате. — Я бы и сам забрал вещи, — проговорил он, кидая взгляд на альфу и морщась от запаха табака. Он его не переносил и не будучи беременным. Каин неопределённо дёрнул плечом, даже не обернувшись, и прикрыл глаза, затягиваясь, а после выдыхая ровные кольца дыма. Видеть-чувствовать-знать, что Мартин рядом, совершенно не хотелось, ведь Каин понял кое-что достаточно точно: как прежде с Шенноном уже не будет. Мартин нахмурился, после подошёл к окну и распахнул его, впуская в комнату свежий воздух. — Что случилось? Чем я заслужил такое нерасположение к себе? — эмоции других Мартин мог чувствовать очень тонко, оттого сразу заметил изменение в поведении Каина. Бровь насмешливо взметнулась вверх — он ещё спрашивает? Это забавно. Да. Пожалуй, это очень забавно. — Просто уйди, хорошо? — уже привычным ровным тоном попросил Каин, не открывая глаз, и снова затянулся, не заметив и того, что ему любезно распахнули окно. — Чтобы, когда твоя ненависть ко мне созреет, ты и вовсе меня убил? — Мартин не двинулся с места, прижимая к груди стопку бумаг, часть из которых была исписана уже. — Ты из-за Шеннона? Мне кажется, вы должны были об этом подумать. По крайней мере, он точно. Я бы в его возрасте задумался об отсутствии течки и прямой связи с этим возможности забеременеть. — Врач сказал ему, что всё нормально, — Каин в очередной раз затянулся и перевёл на Мартина прищуренный взгляд, по-прежнему не меняя тона. — Но он не верит, потому как прошло слишком много времени. И мне он не верит, так что... — Каин неопределённо взмахнул трубкой в воздухе. — Ещё некоторое время Шеннон подумает. Сейчас. А потом заявится ко мне и скажет, что благословляет нас на счастливую семейную жизнь... вот тогда да, пожалуй, тебя можно будет и убить, — всё так же спокойно проговорил он и перевёл взгляд на окно. Мартин недоуменно поднял брови. Такого странного подхода к этому вопросу он не понимал и не одобрял. — В столице есть хороший врач. Я наблюдался у него, когда у меня наступила течка. Он действительно талантлив. Я могу написать ему, а Шеннон пусть съездит на обследование. Каин пожал плечами и в очередной раз наполнил лёгкие дымом. Идея, бесспорно, была интересной и обнадёживающей, но Шеннон... согласится ли он? Нет. Этот упрямый мальчик уже всё для себя решил. Каин усмехнулся и отвёл взгляд от окна, затуманенным взором уставившись на омегу. Мартин пожал плечами и всё же вышел. Не ему уговаривать этих двоих, своих проблем было достаточно для того, чтобы подумать о них и попытаться разобраться с ними. И первоочередная задача стояла в проблеме с тошнотой, потому что есть он и правда практически не мог. Скудный ужин уже покинул его тело, как и завтрак с обедом. И это напрягало. Мартин уже для себя решил, что сам, когда приедет в столицу, съездит к врачу и посоветуется с ним. Каин проводил омегу безразличным взглядом и спокойно докурил. Он неспешно убрал всё на место, переоделся и рухнул на постель, тупо уставившись в потолок и глубоко вдыхая вечернюю прохладу. Окно так и осталось открытым. Первое, что ощутил Каин, ещё даже не раскрыв глаза, — жуткая боль в горле и заложенность в носу. Каин поморщился, с трудом сглатывая и поднимая взгляд на открытое окно... спасибо, Мартин. Хотя нет, он сам виноват, что собственные мозги совсем отключились. Каин поднялся и вопреки небольшому головокружению наконец-то захлопнул окно. Слегка пошатываясь, Каин переоделся и спустился не к столу, а сразу к Марту. — Март... — вышло сипло и приглушённо, поэтому Каин откашлялся и попробовал снова: — Я тут... приболел, кажется. Можно мне что-нибудь горячего? И в комнату. И отвар. Не знаю. Что там у тебя есть?.. Март моментально засуетился, усаживая альфу на стул. А сам, причитая себе под нос, начал заниматься отваром, который уже совсем скоро стоял перед Каином. — К Мартину ни в коем случае не подходите. В его положении нельзя болеть. — И не собирался, — из груди мужчины вырвался каркающий смех, и Каин осторожно придвинул отвар, пробуя, чтобы не обжечься. Он прикрыл глаза, медленно отпивая и думая, что делать дальше. Запереться и отлежаться, пока не станет лучше? Каин ещё раз откашлялся и допил горьковатое варево. — Как же так вышло, — продолжал причитать Март, вновь принимаясь хлопотать над Каином. — Вы идите наверх, сразу в постель. Я принесу вам завтрак. Или Шеннона пришлю. Да, точно, пришлю Шеннона, — кинул сам себе Март. — Мне бы тоже не заразиться, ведь готовлю на всех. Вы идите наверх, я завтрак отправлю с Шенноном. И лекарства тоже положу. — Не думаю, что это хорошая идея. Вряд ли ему захочется меня видеть, — Каин пожал плечами и послушно поднялся, отправляясь к себе. По привычке чуть не запер дверь на замок, а после затуманенным взором окинул комнату. Присел за стол, скрестил руки и упёрся в них лбом, впервые ощущая, как неестественно пылает кожа. Март был другого мнения, поэтому Шеннон всё-таки появился в комнате Каина: обеспокоенный его здоровьем и взволнованный словами Марта, что Каин выглядит совсем плохо. — Когда вы умудрились? — Шеннон поставил на стол поднос, а сам подошёл к Каину, прикладывая ему руку ко лбу. Сейчас омега старался не думать о том, что терзало его всю ночь. Главное — здоровье альфы. — Вам нужно поесть, а потом принять лекарства. — Вот... так. Проспал с открытым окном. Случайно, — Каин прикрыл глаза наслаждаясь прохладным прикосновением, а затем прижался лбом к груди омеги, крепко обнимая. — Не уходи от меня, прошу, — он судорожно выдохнул, не отпуская юношу, и тихо продолжил: — Если тебя это действительно беспокоит, Мартин предложил хорошего врача. Если же действительно какие-то проблемы, я помогу тебе. Шеннон, я люблю тебя. Я не говорю, что дети это нечто незначительное. Нет. Но это не самое главное в тебе. Помнишь, я ведь жил с бетой. И дети даже не рассматривались. Я отношусь к этому легче. Я только хочу, чтобы ты сам был счастлив, пойми... Шеннон погладил его по голове. Он понимал, что Каин хочет его успокоить, но так же он понимал и то, что всё равно тот хочет детей, иначе бы не предлагал раньше. — Я... Я думаю, мы можем съездить к тому врачу, но позже, когда вы поправитесь и будете готовы к поездке, — проговорил он, аккуратно высвобождаясь от объятий и укладывая Каина на кровать. — А теперь вам действительно нужно поесть. Март специально приготовил кашу. Каин недоверчиво взглянул на Шеннона, словно не веря, что тот согласился, и уселся повыше, чтобы было удобнее. На этот раз даже не возникло мысли, что он показывает Шеннону свою слабость — Каин просто глухо прокашлялся и неуверенно принялся за еду. Март действительно постарался, но из-за своего состояния Каин съел лишь половину. Шеннон отставил тарелку и подал лекарство. — Март сказал, что необходимо выпить всё. И ещё он попросил вас не выходить из комнаты, чтобы вы не заразили Мартина. У беременных ослабленный иммунитет, говорит он, и им нельзя болеть. Морщась, Каин неохотно и почти залпом выпил предложенное, после осторожно беря Шеннона за руку. — Я и не собирался с ним пересекаться, а ты... — Каин вновь хрипло кашлянул, отвернувшись и на какое-то время прижав ладонь ко рту. — Ты не боишься заразиться? — Я легко переношу болезни, — улыбнулся Шеннон. — Даже температура почти никогда не поднимается, поэтому часто помогаю заболевшим, — он присел на край кровати, не смея вытянуть свою руку из чужих пальцев. — Вам нужно побольше спать, во сне организм быстрее восстанавливается. Принести ещё одно одеяло? — Не нужно... одеяла. Останься, — Каин немного напрягся и на остатках сил подтащил Шеннона к себе под бок. Он счастливо выдохнул, привычно утыкаясь носом ему в макушку и крепко обнимая, не собираясь никуда отпускать, даже если Шеннон начнёт брыкаться. Шеннон послушно замер рядом. Несмотря на все уверения альфы, он всё равно не мог забыть ни о чём, чем были поглощены его мысли этой ночью. Поэтому окончательно расслабиться он тоже не мог. Через какое-то время Каин провалился в беспокойный сон, всё время боясь выпустить юношу из рук и иногда в полубреду шепча его имя. Проснулся Каин посреди ночи один от ощущения, что его сильно мутит. Он коснулся ладонью лба и скривился — жар. Он осторожно поднялся и кое-как добрался до раковины, чтобы умыть лицо. Шеннон ушел для того, чтобы снова взять жаропонижающего и мокрые полотенца. Каину становилось всё хуже. Вернувшись, он застал альфу как раз в ванной. — Зачем вы встали? — Сразу же подскочил к нему Шеннон. — Вам нельзя. Я принёс лекарства. Пойдёмте, я помогу вам лечь. — Я подумал, что ты ушёл, — немного удивлённо прохрипел Каин, но с места не сдвинулся. — Подожди, меня, кажется, тошнит, — он опёрся немного подрагивающими руками о раковину и прикрыл глаза, глубоко вздохнув. Шеннон смотрел на него обеспокоенно. Всё-таки такая высокая температура, которая ещё и не падала, его тревожила. — Я завтра пошлю Жака за врачом, если вам не станет лучше, — сказал он, обтирая его лицо полотенцем. — Станет. Нужно только поспать. Ты что-то говорил про лекарства? — Каин наконец-то отлип от раковины и вернулся в комнату, тут же садясь на постель. Каин хрипло выдохнул и с кривой улыбкой произнёс: — Но если честно, мне и не хочется выздоравливать. — Что вы такое говорите? — в голосе Шеннона мелькнуло осуждение. — Все за вас переживают. Даже Мартин справлялся о вашем самочувствии, — проговорил он, подавая ему стакан с водой, в котором было разбавлено лекарство. Каин молча выпил лекарство и рухнул на постель, бездумно уставившись в потолок и уже не видя смысла приглашать Шеннона к себе. — Ты можешь принести полотенце?.. — он неуверенно провёл ладонью по лбу и прикрыл глаза, не сомневаясь в том, что омега поможет, что бы там ни думал. — Конечно, — Шеннон вернулся к нему со смоченным полотенцем. — Я останусь с вами до утра, не хочу оставлять вас в таком состоянии. Мало ли, что может случится. Вдруг вы снова встанете, а вам это категорически запрещено, — он присел на кровать, обтирая лицо Каина, а потом его грудь и плечи. Следом он накрыл его одеялом, плотнее укутывая. Каин расслабился и придвинулся к Шеннону чуть ближе, поднимая на юношу обеспокоенный взгляд. — Поспи тоже, я никуда больше не пойду, правда. Ты выглядишь безумно усталым. Так не должно быть, — уверенно просипел Каин и высунул руку из-под одеяла, едва касаясь чужих пальцев. — Ничего. Я посплю, когда буду уверен, что вам стало лучше, — Шеннон сжал его руку и улыбнулся. — Отдыхайте, я ещё успею отдохнуть. Он снова положил руку на его лоб и сосредоточенно нахмурился. Ему не нравилось, что температура всё ещё держалась. Каин чуть приподнялся, касаясь губами чужого запястья, и плавно опустился обратно. Не хотелось беспокоить Шеннона. — Всё будет хорошо, — Каин повернулся на бок, лицом к юноше, и закрыл глаза, не отпуская его руки. Он дышал с лёгкой хрипотцой, но постепенно привык к этому звуку, вновь засыпая. Шеннон ещё несколько раз обтирал его, мерил температуру, а когда она немного спала, то и сам прилёг с краю кровати, проваливаясь в дремоту. Но тут же открыл глаза, стоило раздаться стуку в двери. Шеннон открыл её и удивлённо посмотрел на врача. — Я... — Меня позвал Март, — проговорил Ганс. — Как он себя чувствует? — Лучше, но ночью температура была очень высокой, — Шеннон отстранился, позволяя Гансу пройти. Каин с трудом пришёл в себя и сфокусировал взгляд. — О-о... здравствуйте, — он плавно уселся на постели, заметив, что помимо Шеннона в комнате присутствует и врач, и попытался принять более бодрый вид. А эта бледность, усталость и отвратительное состояние... нет, их совершенно нет. — Здравствуйте, — кивнул ему Ганс, проверяя температуру и ощупывая горло. — Как самочувствие по ощущениям? Только честно, — сказал он, зная Каина лучше себя самого. Потом кивнул Шеннону: — Выйди, всё-таки я веду частные приёмы. Шеннон кивнул, хотя не хотел уходить. Он только лишь вздохнул и всё же скрылся за дверью, но далеко не отходил, ожидая, когда можно будет вернуться. — Если честно, то... мне отвратительно. Я уснул с открытым окном. Режет горло, слезятся глаза, заложен нос. Хотя после лекарств дышать стало полегче, но хрип не прошёл, — попытался сказать как можно ровнее, но несколько раз всё равно сорвался в кашель, мимолётно порадовавшись, что Шеннон вышел за дверь. — Как думаете, я не смогу кого-нибудь заразить? — Возможно, это вирус, — Ганс принялся отмерять лекарства. — По деревне сейчас гуляет. А простудой вы его могли спровоцировать. Поэтому я бы на вашем месте поостерёгся. Март сказал, что в вашем доме беременный омега, я и его осмотрю. И Шеннона, конечно, — он предугадал следующую просьбу Каина. — Пейте эти лекарства дважды в день. А эти трижды после еды. — Хорошо-хорошо, — с улыбкой проворчал Каин, оставшись довольным тем, что врач осмотрит и Мартина, и Шеннона, но потом спохватился: — А сколько сейчас времени? Вас вырвали довольно-таки рано, простите, — Каин серьёзно задумался, чувствуя лёгкую вину за то, что так не вовремя заболел. И так по-глупому. — Скажите, а у вируса нет серьёзных последствий? — У каждого вируса есть последствия, но это скорее похоже на грипп, поэтому можете не волноваться, — улыбнулся Ганс. — О времени тоже не волнуйтесь. Это всё-таки моя работа. Поспите ещё немного, я пока осмотрю Шеннона и дождусь, когда проснётся второй омега. — Благодарю, — Каин спустился на подушке, устраиваясь поудобнее. — Только пусть потом Шеннон вернётся, — сонно пробормотал Каин, получше кутаясь в одеяло. Из-за того, что организм был ослаблен, сон сморил альфу довольно быстро — он даже не успел как следует обдумать, что делать дальше с Шенноном. Ганс усмехнулся, вспоминая, что сначала Каин был очень против наличия Шеннона в его доме. Впрочем, вслух об этом рассуждать не стал. Осмотрев Шеннона, он отпустил его — с омегой было всё в порядке, симптомов никаких не наблюдалось. А вот проснувшийся Мартин стал поводом для беспокойства, но только уже не из-за вируса. Сильная тошнота и неприятие любой еды вызывали опасения, обычно при беременности подобное происходило более спокойно и не так агрессивно. Утреннее пробуждение на этот раз явно было лучше всех предыдущих — во сне Каин поближе подгрёб к себе вернувшегося Шеннона и теперь крепко обнимал его. Каин осторожно отстранился и с усмешкой шепнул: — Ты мог бы стать моим лекарством. Мне уже лучше, — из груди действительно теперь доносились не столь жуткие хрипы. Шеннон улыбнулся ему, устраивая голову на плече удобнее — он совсем не выспался за ночь, и теперь глаза слипались, так как и прошлая ночь у него была почти бессонной. — Жаль, что лечить я могу только вас, а не себя, — пробормотал он. — Мне бы это очень пригодилось. — Брось, Шеннон, ты не болен, — Каин слегка нахмурился, но всё-таки обозначил поцелуй на виске. — Что ты успел надумать, пока я спал? Рассказывай, — Каин уткнулся уже не таким пылающим лбом в макушку омеги. Всё же стоило услышать, как ещё успел себя накрутить Шеннон. — Мне очень жаль, что я не могу выносить вам детей. И если врач это подтвердит, то... То я не думаю, что нам стоит быть вместе, когда у вас есть возможность быть с другим омегой, который сможет родить вашего ребёнка, — Шеннон не смотрел на альфу. Слова ему тяжело давались, но оставить без ответа вопрос Каин не мог. — Ммм? Не о Мартине ведь ты сейчас говоришь, а? Во-первых, я люблю тебя, и другой омега мне не нужен. Во-вторых, если ты всё же о нём, то у Мартина есть альфа, и поверь, он не в восторге от мысли даже спать со мной в одной постели. Как, впрочем, и я. В-третьих, дети хоть и важная часть жизни, но не главная. А знаешь, что и важное, и главное? — Каин уткнулся губами куда-то возле уха: — Чтобы ты был со мной. И был счастлив. И у тебя не находилось поводов сомневаться. Хотя я всегда готов переубедить тебя. Горячие воспалённое дыхание Каина просто обжигало, по спине невольно поползли мурашки, и Шеннон даже едва заметно вздрогнул. — Я пытаюсь не думать об этом, пытаюсь считать так, как считаете вы, но это сложно. Да, может быть, дети не так важны, но всё равно они важны. Всё и так очень сложно, вы женаты, я прихожусь вам любовником, который ещё и ваш подопечный... И ещё это. Но я постараюсь не думать об этом, пока мне не скажет диагноза врач. — Ты любишь меня? — спокойно поинтересовался Каин. Для себя Каин решил, что как только поправится, то пойдёт к Мартину, чтобы разузнать про врача и отправить Шеннона... хотя можно ведь поручить это задание омеге? Или не стоит, потому что они друг с другом плохо ладят? Каин покрепче обнял Шеннона в ожидании ответа, ведь по сути он ничего не мог поделать со страхами и сомнениями Шеннона — лишь врач смог бы немного разубедить его. — Конечно, люблю! Очень люблю! — Шеннон даже привстал. — Как вы можете задавать такие вопросы? Я ведь ни разу не дал повода усомниться в моих чувствах! — Правда? Тогда почему ты можешь так просто сказать «нам не стоит быть вместе»? Для меня это равносильно тому, что ты просто не хочешь быть со мной, — ровно возразил Каин, не отрывая своего взгляда от глаз напротив. — Но я не смогу без тебя, как же ты не понимаешь?.. — Я не могу сделать вас счастливым. Совсем счастливым, — Шеннон не смог выдержать этого взгляда и опустил глаза. — Рано или поздно вы захотите детей. Папа говорил, что все альфы хотят детей, хотят продолжение своего рода. А я не смогу подарить вам такую возможность. — Зачем ты накручиваешь себя раньше времени?.. Ещё ведь точно не известно. И не все должно быть так, как говорил твой отец, Шеннон, — уже чуть мягче добавил Каин и едва очертил подушечками пальцев контур лица Шеннона. — Я счастлив от того, что ты рядом. Вот так просто. Всё остальное лишь приятное дополнение. Шеннон улыбнулся, но лишь потому, что внезапно понял, что Каин его метаний не поймёт. Может, они ему казались надуманными или слишком детскими? Но Шеннон знал наверняка, что любой другой омега сможет его понять. И что, возможно, стоило поговорить с Мартином... — Отдохните немного, — проговорил он. — Я пока спущусь за завтраком. Давайте вернёмся к этому разговору после моего визита к врачу? Каин чувствовал какой-то подвох, но ничего не оставалось, как лишь согласиться. — Да, ты прав. Потому что я уверен, что врач не подтвердит твои опасения, — Каин убрал свою руку от Шеннона и улёгся на спину, прикрывая глаза. — И не мог бы ты прихватить лекарство? Врач сказал, что какое-то стоит принимать три раза в день. — Конечно, — Шеннон кивнул и поспешил за двери. На кухне он встретился с Мартом, который резал зелёные листья салата и ещё какие-то овощи. Он сказал, что это для Мартина, потом рассказал об опасениях врача, и Шеннон его слушал, кивал и невольно начал беспокоиться, несмотря на всё своё недоверие к мужу Каина. Но покормить альфу стало для него первостепенной задачей, поэтому он вскоре вернулся к нему с подносом и небольшой чашечкой, где было разведено лекарство. — Март постарался для вас. Каша, фрукты и гренки, — улыбнулся он, ставя поднос на специальный столик. — И облепиховый чай с мёдом. — Бож-же... ну что за королевский завтрак? — Каин глубоко вдохнул, наслаждаясь чудесным ароматом, и проворчал: — Надеюсь, ещё пара дней и я наконец-то смогу спуститься к столу самостоятельно, — Каин накинулся на еду словно оголодавший зверь, но после опомнился. — Шеннон, тебе тоже стоит пойти поесть — ни к чему тут сидеть, ожидая меня, — губы дрогнули в улыбке. — Я поем и выпью лекарство, а потом ты сможешь зайти и убрать. Ни к чему морить себя голодом из-за меня. Шеннон помотал головой: — Я перекусил на кухне, пока Март готовил поднос, поэтому не переживайте, — он улыбнулся, присаживаясь на кровать и пододвигая столик к Каину. — Пожалуйста, не волнуйтесь обо мне. Я точно с голоду не умру... В отличии, от Мартина, — всё-таки сказал он, думая, что Каину надо знать о состоянии омеги. — А что с ним? — осторожно уточнил Каин, помня, как Шеннон остро реагирует на любые слова о Мартине. — Неужели его тошнит постоянно? Так ведь не должно быть? Насколько я понимаю, — он задумался, теперь уже медленно пережёвывая пищу. — А что сказал врач? Или стоит вызвать специалиста? Вряд ли он в таком состоянии куда-нибудь доедет. — Врач говорил с ним. Мартин не воспринимает никакую еду, ему сразу плохо становится. И врача это беспокоит, потому что так действительно не должно быть, — Шеннон на мгновение обернулся к двери, боря в себе желание пойти ещё и к Мартину, чтобы поддержать. Но ему вряд ли нужна поддержка. — Доктор сказал, что он переговорит с кем-то, кто в этом разбирается лучше него. Каин доел в молчании, обдумывая услышанное, а затем медленно проговорил: — Если он потеряет ребёнка, это будет... страшно, пожалуй. А для него ещё и больно — вряд ли только физически, — Каин отставил поднос, по-прежнему никуда не глядя, а потом словно очнулся: — Спасибо, Шеннон, что возишься со мной. — Я не вожусь, я забочусь. Вы бы сделали то же самое, — Шеннон осторожно погладил его по щеке. А потом убрал поднос и уложил Каина в кровать обратно. — Мне не нравится Мартин, я его немного боюсь, но очень хочется, чтобы у него всё было хорошо. Ребёнок не виноват в том, что творят его родители. — Да, мне тоже этого хочется. А ещё, кажется, если он потеряет ребёнка, то его альфа тем более не примет обратно, — Каин невольно нахмурился, но затем притянул руку Шеннона назад к своей щеке и прикрыл глаза, расслабляясь. Хотелось вернуться в то время, когда не было никаких проблем, но ведь тогда и Шеннон не ответил взаимностью, а значит... всё идёт как надо. Шеннон чувствовал жар от лица Каина, но лишь продолжил поглаживать его. В мыслях было всякое. И то, что Мартин может потерять ребёнка, что останется с ними, про его альфу, про самого ребёнка. — Вы бы смогли оставить омегу, который носит вашего ребёнка? Хотелось вновь спросить у Шеннона, что за глупости он говорит, но вместо этого Каин лишь уверенно ответил: — Нет, Шеннон. Это даже звучит слегка невозможно, ты так не считаешь? — Каин потёрся о ладонь, по-прежнему не открывая глаз. — Но это я. И не значит, что все должны поступать так же. — А если бы не любили омегу? Если бы, например, ваш истинный пришёл и сказал, что родил от вас сына, вы бы смогли принять его обратно? — Шеннон просто спрашивал, без задней мысли. Он не имел большого опыта в общении с взрослыми альфами, потому сейчас даже не знал, как много таких, как альфа Мартина. — Я не тащу в свою постель тех, кого не люблю, вот и всё, — Каин немного отстранился и глубоко задумался над словами омеги. — Во-первых, я точно знаю, что он не забеременел от меня. Он не хотел детей и следил за этим. Во-вторых... я больше не люблю его. Если бы он попросил какой-то помощи, возможно, я бы не смог отмахнуться. Но жить с ним в одном доме или просто встречаться даже мимолётно, я бы не стал. Шеннон уместился совсем рядом с Каином. Его немного клонило в сон, но пока он держался. — Если бы со мной произошло подобное, если бы я забеременел, а альфа отказался от меня и ребёнка, не знаю, что бы я сделал. Мне совсем некуда идти, даже если родители были бы живы, они не смогли принять меня. Брак для них был святым, а рождение ребёнка вне брака — страшным грехом. — Мартин... сильный, но у каждого есть предел. И мне не хочется это проверять, — руки сами собой притянули юношу к себе поближе. — Шеннон... тебе страшно? Остаться со мной вот... так? Если Мартин не уйдёт? — он крепко обнял омегу и уверенно заявил: — Я не отпущу тебя. — Мне не страшно, если он будет тут, мне не страшно от того, что не все поймут нас, мне страшно, если вы его полюбите и захотите быть с ним по-настоящему. Этого я боюсь больше всего на свете. Шеннон положил голову ему на грудь и прикрыл на несколько мгновений глаза. — Мне даже думать о таком не хочется. — Тогда и не думай, — ладонь легла на спину Шеннона, невесомо поглаживая, а губы нежно коснулись виска. — Просто со временем ты поймёшь, что я только для тебя и твой, — Каин тихо усмехнулся и зарылся пальцами ему в волосы, неспешно перебирая и забывая о своём самочувствии.