Аллели

Где-то близ Бетел, Нью-Йорк, 16 августа 1969 года. Пэтти со всех ног неслась через лес, оставив, наверное, добрую половину своих лохм на ветках деревьев; недавно она подумывала о том, чтобы заплести дрэды (за деньги, хоть это всего лишь бумажки, и вообще происки капиталистов), а теперь ее мечта воплотиться в реальность абсолютно бесплатно. Неплохо было бы ещё и живой в итоге остаться — мертвецов прическа особо не волнует. Да и с мечтами у них как-то не складывается. Вечер завершился самогоном и пущеной по кругу самокруткой. Или несколькими, она уже не особо помнила. Когда все закончилось, они с Лиамом пошли искать грибы. Она также не помнила, чья это была идея. Лиам сошел с тропинки, чтобы облегчиться, а Пэтти пялилась обсолютно счастливыми глазами наверх, в небо, почти полностью скрытое ветвями сосен. Или елей, с ботаникой у нее были очень, очень сильные трудности. Возможно, это вообще были пихты. Пока она размышляла о том, насколько прекрасна вселенная, слева заорал Лиам. Он не поминал ничью мать, не проклинал чертей, он просто орал во всю глотку. После того, как в дополнение к крикам раздался рык какого-то животного, у Пэтти пропало всякое желание сходить посмотреть, что происходит. Она со всех ног припустила, как ей казалось, обратно, в палаточный лагерь. Когда тропинка поворачивала налево вдоль оврага, она услышала треск веток позади. Наверное, глупая неуклюжая девочка подскользнулась на мокрой траве, или просто не смогла во время затормозить. В итоге, чудом не свернув шею, она плюхнулась в озерцо но дне оврага, сразу уйдя под воду и хлебнув застоявшейся, мутной воды. Спустя много лет она помнила этот вкус, пожалуй, единственное, что она хорошо запомнила, был он. Тогда Пэтти первый раз подумала, что умирает. Сверху навалилась что-то горячее и огромное, выбив последний воздух из лёгких. Пэтти умерла.