Аллели

Роуз считала себя хорошим человеком и знала из многих и многих прочитанных ею произведений, что именно с хорошими людьми обычно и происходит подобная срань. Мать считала всё вокруг временными трудностями, и, кажется, её вовсе не беспокоило ни их принудительное переселение (в абсолютно пустой жилой комплекс в центре-то города!), ни потеря основной работы. Теперь она днями сидела над планами и графиками, а ночью часто уходила «только поговорить» с теми людьми. Хотя в том, что эти жутковатые не то морпехи, не то члены террористической ячейки — действительно люди, Роуз как-то начинала сомневаться. Даже эта Патриция с её аурой эксцентричной и слегка сбрендившей тётушки… особенно она. — Мне нужен пистолет, — Роуз отложила вилку с наколотой на неё печеной брокколи и исподлобья уставилась на маму — та была ярой противницей владения оружием, на митинги ходила даже. — Они обещали защитить нас, детка. Невысказанное «А что, если они не настолько круты и вездесущи, как ты думаешь о них?» так и осталось только в мыслях Роуз, но отказываться от своей идеи она не собираоась. Возможно, даже получилось бы уговорить ту же Патрицию дать ей пару уроков…

***

Глубоко заполночь Штейн-старшая, наконец, уснула — не обошлось без пары порций полюбившегося ей хереса из местных запасов. Она долго уговаривала себя поверить в то, что алкоголь — просто временный и доступный способ борьбы со стрессом, лекарство, если хотите. Входная дверь показалось Роуз какой-то неожиданно тяжёлой; без единого звука она закрылась за ней, даже замок не щелкнул. Она дошла почти до самого конца корридора, где находились нужные ей апартаменты — рядом с лифтом и, судя по расположению, с видом на Центральный Парк из окон. — Есть кто-нибудь? — прошептала она, не сомневаясь, однако, что будет услышана. Ну, почти не сомневаясь — о нечеловеческой остроте слуха этой женщины она скорее догадывалась. Она почти невесомо постучала несколько раз, но ей не открыли. Роуз приложила ухо к двери, но ни звука шагов, ни шума от работающего телевизора, ни ещё хоть какого-нибудь свидетельства присутсвия не услышала. «Ладно. Ладно, — Роуз сделала несмелый шаг к лифту, — надо просто… кажется, тот мексиканский парень тогда вышел на одиннадцатом» В промежутке между нажатием подсвеченой голубым кнопки и открытием дверей лифта Роуз вдруг очень захотелось вернуться, но она только нахмурилась; её любимые героини не шли на поводу у собственного страха, о нет, они не складывали беспомощно руки, и Роуз твердо решила стать героиней в своей истории. Она глубоко вздохнула и шагнула в кабину. — Одиннадцатый этаж, — конечно, у лифта не было никакого голосового управления, но звук человеческой речи придал ей уверенности.

***

СКАЖИ СПАСИБО ЧТО Я ДЕРЖУ СВОЮ ПАРАНОЮ В УЗДЕ Роуз прижалась спиной к зеркальной стене кабины, изо всех сил уговаривая себя не заорать — прямо напротив неё стоял один из этих, наставив на неё арбалет. — Я ищу Патрицию… мистер. Пожалуйста, о… Двери начали закрываться, но её, будто собачонку какую-то, схватили за плечо и вытянули наружу. Спасибо, что хоть арбалетом перестали целить в лицо. ЗАЧЕМ — Я хочу… мне нужен пистолет. Для защиты. Роуз потерла ноющее плечо; плотная ткань толстовки, естественно, никак не смягчила грубую хватку — обошлось бы без синяка. Она услышала какой-то булькающий звук, будто у этого мистера был полный рот воды, и он решил прополоскать горло. Но он ведь говорил с ней только что, и… ПОШЛИ Пойти ей опять захотелось исключительно обратно к себе; все эти мысли о самозащите разом стали какими-то очень далёкими. «Черт, он же мог меня… и всё ещё может» НИЧЕГО Я ТЕБЕ НЕ СДЕЛАЮ НЕ ТРЯСИСЬ — Мистер, я просто… ВОЗЬМЁМ ТЕБЕ МОЙ ГЛОК ДЛЯ НАЧАЛА — Да, я… спасибо. ТВОЯ ПАТ БЫ СКОРЕЕ НАУЧИЛА КАК ПОДЕБИЛЬНЕЙ СЕБЯ ЗАСТРЕЛИТЬ