Аллели

Назарет, Пенсильвания Он еще помнил жаркий, сухой ветер на поросшем маками тосканском поле, куда он выходил практиковаться в стрельбе из лука в свободные часы. Помнил даже спустя почти семь столетий, наполненных годами забытья. Помнил, когда он устраивался на полу заброшенной асбестовой шахты и слушал гул десятков шепчущих голосов в голове. Помнил во время каждого сражения. Тациас. Постепенно вырывая сознание из мутного забытья, в которое оно было погружено последние несколько месяцев, существо медленно поднялось, потревожив несколько пока еще сохранявших неподвижность подобных ему. Тациас. Леонель. Ван. Романов. Лар. Остальные тоже зашевелились; щелкая и взрыкивая, они поспешно высвобождали переплетенные руки и ноги. В этом наверняка показавшимся бы непристойном обычному человеку положении они находили покой, близость давала ощущение безопасности и не несла никакого эротического подтекста сама по себе. Сейчас же. Голос был ровным и спокойным, но через сеть той телепатической связи, что связывала четверых охотников и породивших их Древних, отчетливо ощущалось нетерпение. Первое время после обращения казалось, что похожие на мраморные изваяния существа, большую часть времени проводящие в неподвижном созерцании доступной только им части мироздания, по большей части апатично относятся к происходящему вокруг; но чем дольше Тациас служил им, тем отчетливее понимал, что в его хозяевах нашли свое отражение многие человеческие черты. Их уже ждал мистер Квинлан; он стоял, прислонившись к неровной поверхности стены, при виде появившихся Охотников коротко кивнул, приветствуя, и исчез в одной из многочисленных арок, ведущей в оружейную — им предстояла работа. Жилой комплекс «Дома Тафта», Восточный Гарлем Еще пара минут, и они не успели бы — тот самый мальчишка, нанятый немцем для переправки Младшего, запыхавшийся, с лихорадочным и диковатым блеском в глазах отбивался сразу от троих стригоев. Со скованными наручниками руками. Его сердце отбивало такую бешеную чечетку, что Ван даже заслушался на несколько секунд — не забывая расстреливать нечистых из арбалета — и очнулся только почувствовав рядом Рожденного, приставившего пистолет к его голове. Кровь с поврежденных ладоней Августина падала на дорогу, стекающие по пальцам алые капельки, разбиваясь об асфальт, кажется, повторяли ритм биения желудочков сердца. Ну или предсердий, в конце концов, это было не так уж важно. Важным был готовый пристрелить Вана мистер Квинлан. Рожденный потащил слабо трепыхающегося Августина в джип, более-менее взявший себя в руки Ван последовал следом, но путь ему преградила досадная помеха. Надо сказать, что помеха эта была выше никогда не считавшего себя коротышкой Вана как минимум на голову, преисполнена воинственности и жутко воняла псиной. «Ну конечно, — за два с половиной столетия своего Служения он уже свыкся с мыслью о том, что где подходящий для их миссии человек, там и чертов вервольф, — надеюсь, этого сразу пристрелят и избавят всех нас от проблем» К счастью, пока Ван завис, разглядывая новое лицо на этом празднике жизни, мистер Квинлан не растерялся и зарядил рукоятью пистолета оборотню по темечку, на корню пресекая все попытки членовредительства. ПОГРУЗИ ЭТО ТОЖЕ. ДА.