Танцы на осколках

- Хватит на меня смотреть… так. Джон прошел мимо, перекинув полотенце через плечо, влажные волосы, приглаженные ото лба к затылку, напрочь отказывались пребывать в умиротворении и затопорщились на макушке, стоило нагретому воздуху кухни окутать будто одеялом. Ужасно вкусно пахло кофе и сырными гренками, а Шерлок в растянутой футболке и сползших ниже приличного штанах так безмятежно уткнулся в газету, что Джону болезненно-остро захотелось «пусть это окажется правдой». Спокойное, обыкновенное, нормальное утро на Бейкер-стрит. Они не спеша позавтракают, поболтают о пустяках… с точки зрения Шерлока, разумеется… Джон умчится на дежурство, оставив квартиру на милость узурпатора, еще накануне планировавшего какую-то химическую каверзу из реторт, горелок, едких реагентов и отвратительных на вид останков чего-то биологически-несостоятельного. А к вечеру, уставший как каторжник на галерах, доктор вернется с полными пакетами из Теско, и учинит маленькую битву за обладание холодильником, в которой, прибегнув к военному опыту и неприкрытым угрозам аннексирует две полки и контейнер для яиц на дверке. Спустя три четверти часа, пока Джон колдует над потрясающей лазаньей и салатом из жутко полезных овощей, Шерлок растопит камин в гостиной… в этом ему нет равных в современной Британии… подвинет оба их кресла поближе к огню и, сложив свои идеальные пальцы под подбородком, будет ждать, прислушиваясь к бормотанию и невнятному, пританцовывающему у плиты мурлыканью… А потом, когда тарелки и чашки опустеют, а от кекса миссис Хадсон не останется крошек, крупнее макового зернышка, Джон прибегнет к последнему грязному шантажу, чтобы сцеловать терпкость чая и миндаля возмутительных губ и мускус истосковавшегося тела… И никаких вопросов «Что тебе приснилось, Джон?» Во-первых, потому что Джон не помнил. Совершенно, окончательно, абсолютно. Столько бы Шерлок магически не заглядывал ему в глаза, сколько бы не гладил напряженные плечи, какие наводящие вопросы бы не задавал. Ничего. Кроме холодных, мокрых ладоней, липкого пота между сведенных болью лопаток и гадкого чувства стыда. «Наверное, снова Афганистан» - невнятно пожимал он плечами и наскоро пытался натянуть рубашку, пока Шерлок не заметил багровых, припухших следов на запястьях, совершенно без понятия, откуда они взялись. И точно знал, что Шерлок заметил. Во-вторых, спустя пару дней следы пропали, проклюнувшееся солнце стерло ощущение вины и беспокойства, заполнило брешь в самообладании игристым, высокоградусным адреналином, будто отставной врач Уотсон вернулся на передовую, где от него был прок и польза. Где он был не просто мишенью или процентом гражданских потерь, а полноценной боевой единицей. Наконец, Шерлок благоразумно отступился и не доставал его уже пару недель. Казалось бы, за это время душевное равновесие должно было восстановиться, но как бы не так - Его Всеведущее Око Холмс добавил-таки свою ложку дегтя в джонову бочку паранойи. Шерлок, и так неохотно отпускавший Уотсона в ежедневное служебное плаванье, вдруг стал настаивать, чтобы Джон пользовался такси… причем, пропуская первую, а лучше и вторую машину, и непременно сбрасывал ему на мобильный регистрационный номер водителя. Джон недвусмысленно намекнул, что даже его не такой уж скромный заработок, вряд ли потянет эти неоправданные траты. Да и что толку – если Джеймс Мориарти решит до него добраться, ни такси, ни даже скоростной «Евростар»* его не остановят. Шерлок смотрел на него потемневшими глазами, кусал губы и молчал, как ребенок, которому взрослый указал на ошибку, признать которую не позволяло упрямство, а доказать обратное - недостаток аргументов. А посему доктор, воодушевленный маленькой победой за независимость, нежно чмокнул обиженные, изгрызенные губы и бодрым армейским шагом отбыл из дому в направлении лондонской трубы. Но победа оказалась пирровой – когда вечером он вышел после дежурства, на площадке перед входом, куда подъезжать на личном авто было привилегией исключительно руководства, его ожидал знакомый черный левиафан с парой клонированных близнецов в идеально подогнанных костюмах на тренированных прямоугольных телах. …нет, он вполне мог бы побороться за свободу выбора, позвонить и потребовать отменить «заказ» или порадовать сослуживцев короткой, но зрелищной потасовкой… Но Джон в драку не полез и «позорить мундир» не стал - сухо, по военному кивнул и быстро забрался во «чрево кита», решив, как библейский Иона, разобраться с последствиями по прибытию на место назначения. А потом, на месте, после долгих приватных переговоров… односолодовый виски – что-то на пол, что-то все же попало на язык… порванная одежда, смятые простыни, разметавшийся причудливой орхидеей Шерлок, слегка пьяный и совершенно невменяемый после минета в жестком капитанском исполнении… они пошли на взаимные уступки. По утрам Джон будет, как и прежде, пользоваться общественным транспортом, а возвращаться… что поделать, трудные времена, трудные решения… на такси, если таковое найдется. Взамен, они разделят между собой обязанности по отслеживанию происшествий, потому что доктора достало тихо сходить с ума в притихшей, похожей на прифронтовую полосу гостиной в компании кипы свежих газет, где печаталась криминальная хроника, бормочущего телевизора и застывшего каменной горгульей ангела, устало сложившего бесполезные крылья. Как ни странно, Шерлоку идея понравилась, и после недолгой осады инспекторского кабинета, он обосновался в Скотланд-Ярде, не обращая внимания на косые недовольные взгляды младшего полицейского состава. Впрочем, недовольных взглядов стало гораздо меньше после того, как просматривая текущие дела, он с ходу вычислил двух убийц, фальшивомонетчика, банковского маклера, занимавшегося коммерческим шпионажем и маньяка, душившего жертв шнурком от женского корсета, украденного из британского музея лет двадцать назад… Джон взял на себя новостные каналы, прессу и пациентов, всегда готовых поболтать о неприятностях своих знакомых и родственников. Миссис Хадсон даже просить не пришлось – она и так с готовностью пересказывала слухи и происшествия, причем с такими подробностями, что полицейской бригаде из четырех следователей не собрать и за полгода. Поэтому, отправляясь на службу, Джон со спокойным сердцем вверял добросовестной леди телевизионный эфир, чтобы по возвращению получить полный отчет с именами, фактами и комментариями. Временами даже в письменном виде. Время шло, информация накапливалась, как снежный ком, нервы натягивались скрипичными струнами, но ничего не происходило, хоть голову себе разбей. И Джон, отлично понимая весь цинизм собственных мыслей, не раз и не два ловил себя на недостойном солдата и врача желании придушить кого-нибудь собственными руками, лишь бы внести в монотонный ход событий небольшое разнообразие… - Почему он так долго не дает о себе знать? Джон рассеянно пялится в потолок, пока Шерлок целует его живот и, отыскав какую-то загадочную точку в конце дорожки сбегающих в пах волосков, заставляет его пальцы на ногах поджиматься, а напряженный, выгнутый плавной дугой член приподниматься и выдавать одну жемчужную каплю за другой. Но Джон находит сил спросить, и Шерлок уважает его за эту беспримерную стойкость. - Он ждет подходящего преступления. Шерлок дразнит его ртом, как кольцом для серсо, заставляя шипеть и пытаться достать, прогнувшись на плечах и пятках. И уворачивается. - Что значит… - обессиленный Джон падает обратно и нарушает правила, поймав провокатора за волосы, - подходящее? Разговор выходит потрясающе дурацкий, но Джон действительно хочет знать. - Идеальное. Бессовестный рот жадно набросился на застигнутые врасплох губы, перехватив инициативу и азартно развивая контрнаступление с заранее предопределенным финалом. … …кружка оказалась слегка теплой, а кофе слегка остывшим, горчащим на языке. Джон снова проторчал под душем дольше обычного, но никакого комментария от Шерлока не последовало. А значит, и он дошел до границ терпения… И пускай его ленивая, расслабленная поза по-прежнему излучала незаинтересованность, Джон чувствовал спиной, какие нервные разряды проскакивают между их телами, будто искры между щетками электростатической машины Теслы. И пропустил момент, когда шуршание газетных страниц смолкло. Он почувствовал это всей кожей, будто был высокочастотной антенной и все это время ждал условленного сигнала. Наверное, так оно и было… наверное, именно об этом он думал все последнее время. Думал и боялся… Прохладные пальцы коснулись висков, почти беззвучное «Джооон» взъерошило загривок и опалило шею, жар тела, не прижавшегося, но настолько близкого, что тахикардическое эхо загрохотало по ребрам, накрыло как обморок. - Позволь мне посмотреть… Закончить Шерлок не успел. Джон не вспомнил, что в пальцах еще зажата кружка… не понял, как сработала мышечная память, раскрутив его вокруг оси… как рука метнулась в коротком правом хуке – не целя, но наверняка зная, что попадет… Все, что осталось в испуганной голове – не хочу, не надо, не смей… Шерлок не пытался увернуться, и удар пришелся в острую, плавную, как корабельный обвод, скулу, выламывая Джону пальцы. Кружка вылетела, почти не сменив траектории, и финишировала на узорчатых обоях гостиной, расплескав по ним неровное темное пятно. Звонко дзынькнуло, загремело, покатилось по полу… Джону стоило невероятных усилий… будто его внезапно разбил паралич… повернуть голову и оторваться от созерцания траектории отбитой ручки, пулей срикошетившей от стены ему под ноги. Алая трассирующая ссадина быстро вспухала на побледневшем лице, широко раскрытые абсентовые глаза вскинулись дерзким еретическим росчерком, неприкрытое возбуждение запылало на губах. И замахнись Джон еще раз, Шерлок безропотно примет этот всплеск испуга и злости, как кару, как награду, стирая грань между приличием и бесстыдством. Джон качнулся, когда до него дошло осознание, он потянулся к вспухающему синяку, но не коснулся, а отступил на полшага, судорожно вдохнув, разрывающимися без кислорода легкими. - Господи, прости… Шерлок, я не хотел… - Тшшш, – Шерлок сам прижал тонкие пальцы к его губам и улыбнулся, чуть морщась от того, как неприятно защипала потревоженная ранка, - все в порядке. И посмотрел на пол, где сиротливо покоилась покалеченная кружка с эмблемой Британской Королевской военно-медицинской службы. «Совсем, как я» - подумал Джон с неожиданным щемящим сожалением: «кому нужен никчемный хлам, если протяни руку – и прекрасные, тонкостенные совершенства сами попросятся в ладонь…» В полном потрясении он смотрел, как Шерлок опускается на колени, не сводя с Джона взгляда, поднимает бóльший из осколков… тянется, тянется, тянется… подхватывает кончиками пальцев отбитую ручку, осторожно опускает ее внутрь и, обхватив ладонями, прижимает к губам, скрыв пол-лица и оставляя взгляду лишь свою полночную поволоку. И встает. …медленно, покачиваясь, как танцующая кобра, как опиумный кальянный дымок… Джона ведет, комната смазывается, раскручиваясь вокруг них, как карусель, в ушах тоненько зазвенело, легкая невесомость всколыхнула диафрагму, качнула под ногами пол, он ахнул и зажмурился. А когда, судорожно сглотнув комок, снова открыл глаза, прямо перед носом на раскрытой ладони стояла совершенно целая чашка – та самая, что он привез из Кабульского госпиталя, с крошечным сколом на ободке и недостающей красной ягодкой в лавровых листьях. - Как? – не веря собственным глазам, доктор потыкал в предмет пальцем и только после этого осторожно взял его в руки. – Как такое возможно? - Ничего особенного, если знаешь место, где она все еще целая. - Сукин сын, не морочь мне голову, - Джон бросил любимую вещь на диван, не озаботившись проверить, насколько точно, притянул бессовестного манипулятора к себе за шею, пока они не столкнулись лбами, и зашипел в мягкие улыбающиеся губы. – Никогда, слышишь? Никогда не делай так без разрешения. Ты собирался посмотреть, что я видел той ночью… Я мог тебе нос сломать, идиот! - Ты же доктор, вылечишь, - руки нагло пробрались на поясницу и перешли запрещенный утренний Рубикон, – к тому же клятва Гиппократа… - Гиппократ не был на войне, - Джон сгреб в кулак кудри на затылке и оттянул назад, заставляя запрокинуть голову, и с наслаждением смотрел, как ходит под сливочной кожей адамово яблоко, - а я был. Шерлок, я убивал людей! - Стоило попробовать, - проурчало в потолок, многозначительно притираясь нижней половиной, – и, к тому же, я извинюсь. - Черта с два, у меня смена через… - Джон скосил глаза на каминную полку и разжал пальцы, - …сорок минут. И теперь мне придется пить больничный кофе. С крекерами. - Я мог бы остановить часы… если хочешь, - хмельные, до краев полные невинности глаза уставились на него, как задвоившаяся Полярная звезда на земную ось. Не мигая. Джон хотел. Не высказать как. И не только часы остановить… - Шерлок, прекрати-и-и… Оторваться, отлипнуть, рассечь надвое сросшуюся в единое «мы» плоть. Иначе они закончат это обычное, нормальное утро в постели. Или на кухонном столе. Или на потертом иранском коврике в гостиной, где жуткий сквозняк и неудобно расположенная каминная решетка, о которую можно получить ожоги разных частей тела в зависимости от… Стоп! А еще он катастрофически опоздает на работу. Снова. И пускай Майк смотрит на это сквозь пальцы… Сара смотрит на это сквозь пальцы. И сослуживцы уже смотрят на это сквозь пальцы… потому что Джон – хороший врач, и вообще, доброй души человек, всегда готовый взять на себя чужую смену без объяснений, подменить на праздники… Шерлок терпеть не может праздники, говорит, что их придумали владельцы супермаркетов, чтобы сбыть залежалый товар… Но Джону придется уволиться, потому что он не может больше терпеть от себя самого такое возмутительное пренебрежение трудовой дисциплиной и краснея, как попавшийся с сигаретой школьник, оправдываться всякий раз, когда несносный любовник начнет «расставлять их жизненные приоритеты». И им придется жить на средства с той самой загадочной пластиковой карты – без логотипа, номера и имени владельца, которую, волшебным образом, принимали все банкоматы мира без комиссии и лимита затребованной наличности. Проверить, насколько глубока «кроличья нора», Джон не решился ни разу, поскольку искренне сомневался, что в одном, отдельно взятом банкомате на это хватит банкнот. - Боже, мальчики, вы слышали новость?! Тонкий от переживаний голос миссис Хадсон отшвырнул их друг от друга, как ударная волна - Шерлок рухнул на диван, прочувствовав пятой точкой твердость британской символики, а Джон запахнул халат поплотнее, призвав на лицо самое безмятежное выражение, которое только могла вытерпеть его мимическая моторика. Но расстроенная леди на них даже не взглянула, поспешно добавив звук бормочущему телевизору. У Джона в груди неприятно екнуло, а Шерлок застыл, вытянувшись в струну как гончая, почуявшая дичь. - …Мы продолжаем репортаж о внезапной смерти популярной телеведущей Конни Принс. Мисс Принс стала известной благодаря своему шоу по смене имиджа. Накануне вечером она была обнаружена мёртвой в своем доме в Хампстеде, где проживала вместе с братом… Половину экрана заняла фотография крупной - во всех отношениях, но энергичной и стоически молодящейся дамы с гладкой, натянутой, как латекс, кожей и широкой улыбкой, способной затмить своим фарфоровым сиянием рекламный баннер любой стоматологической клиники. – Это просто ужасно, – миccиc Хадсон скорбно поджала тонкие губки и сложила на груди едва подрагивающие руки. - Она мне нравилась. Она учила подбирать цвета, что с чем сочетается. Мне, к примеру, не стоит носить светло-вишневый, он меня старит… – Красивая женщина, - сидеть бесплатным приложением Джону надоело, он поднялся и составил компанию домовладелице, пытаясь рассмотреть лицо на фотографии с медицинской точки зрения, разумеется… - но слишком часто ложилась под нож, я полагаю. - Как и все в наши дни. – Миссис Хадсон зябко пожала плечиками. – А потом двинуть лицом не могут. Глупо, не правда ли? Вы когда-нибудь видели её передачу? – До сего момента – нет. – Шерлок вскочил, сияя, как надраенная корабельная рында, пронесся по гостиной, заставляя обрывки бумаги и газетные вырезки взметнуться ему вслед кометных хвостом. - Миссис Хадсон, это Дерби выиграли Вы! Джон, дежурство отменяется. - Что??? - Конни Принс прохлаждается в морге, а джентльмены не должны заставлять леди долго ждать. Уверен, Майкрофт позаботится о мелочах… … Бип. - Нет. Бип. - Шерлок, это не тот случай… Бип. Джон устало потер переносицу и закрыл глаза ладонью. Его уже почти не удивляло, что Майкрофт Холмс не посчитал необходимым вмешаться в назревавший конфликт. Казалось, между братьями когда-то в отдаленном прошлом был заключен странный пакт, исключавший прямое давление. И все, что им осталось на нынешний момент – манипулирование ближайшим окружением друг друга, вовсе не согласуясь желаниями этого самого окружения служить объектом манипуляции. Джон уже понял и принял эту причудливую действительность, так до конца и не определившись с тем, насколько она его устраивает. Впрочем, Шерлок был ему слишком дорог, чтобы выбирать… А вот относительно Грега Лестрейда… все попытки представить того в подобной ситуации… Боже, храни королеву, у Англии большие проблемы, если у Грега лопнет терпение и он выберет не ту сторону. Тело Конни Принс пребывало в судебном морге. И это стало первой проблемой, поскольку в отделение судебного морга у Шерлока допуска не оказалось. И все, что ему осталось – сидеть в кабинете инспектора и требовать такой допуск ему предоставить. Лестрейд отказал. Наотрез. Шерлок долго буравил его своими обоюдоострыми глазами, как абразивным сверлом. А потом достал телефон. И в звенящей, пограничной тишине раздался первый раздражающе громкий «бип». Грязный, беспардонный, унизительный шантаж. Джон вздрогнул и мысленно застонал. Грег моргнул и уставился на тонкие пальцы, вслепую жмущие крошечные кнопки Blackberry. Ужасающе точно, до последней цифры, понимая, что за номер тот набирает. - Нет. Бип. - Шерлок, это не тот случай… Бип. - Дело почти закрыто. Предположительно Конни Принс умерла от заражения столбняком. Никакого криминала, Шерлок, - быстро заговорил несчастный инспектор, уставившись на Джона, как на последнюю надежду. - Ее брат предположил, что она поранилась о гвоздь… Кажется, розы очень любила. Весна на носу, а у нее большой сад возле дома. Наверное, именно тогда инфекция и попала в кровь. Джон, Вы же врач… Бип. Грег обреченно вздохнул, потянул ящик большой металлической картотеки и бросил на стол не слишком толстую пластиковую папку. Джон потянулся, но Шерлок сцапал ее первым. Зашуршала обложка, бумага с хрустким звуком рассыпалась по столешнице. Джон заглянул через плечо. …фотографии, кадры из передач, снимки тела с разного ракурса… …протокол опроса родственника, прислуги, соседей, съемочной группы… …результаты осмотра, анамнез, предварительное заключение эксперта… - Тогда почему этим занимается отдел тяжких преступлений? – Шерлок вертел снимок некрасивой рваной царапины на левой кисти – с такого расстояния Джон не совсем понимал где именно, но вероятнее всего между большим и указательным пальцем. – Разумеется, если ты действительно считаешь, что это… - он вскинул кошачьи глаза, уголки губ поползли вверх, Шерлок определено поймал свою канарейку, - …несчастный случай. - Как выяснилось, - Лестрейд откинулся в кресле с ненавистью посмотрев на притаившийся в руках Шерлока телефон, - жена прокурора тоже смотрела это чертово шоу. Он порылся в карманах и вытянул-таки мятую сигаретную пачку. Зажигалка защелкала, как заклинивший пулеметный затвор. - У мисс Принс нет ни ранения в затылке, ни следов удушения. Ничего, что связало бы ее с остальными жертвами. - Потому что она – не жертва. Шерлок вскочил так неожиданно и стремительно, что его стул опрокинулся, а Грег поперхнулся дымом. - Тогда кто? - Приманка. Нам нужен пропуск в судебный морг. Джон должен осмотреть тело. - Джон? - Я? Два голоса прозвучали с одинаковым удивлением, и даже выражения лиц оказались совершенно идентичными. Шерлок перевел взгляд с одного на другого и закатил глаза. - Ну не ваш же этот… эксперт. – Он так возмущенно фыркнул, что даже Джону стало стыдно. – Джон, пошли. Каждый раз Джеймс оставляет своему протеже сутки после совершенного преступления. Если я прав, у нас есть… когда обнаружен труп? - Вчера около… - Лестрейд выудил какой-то листок из общего беспорядка, – …восьми вечера. По словам Рауля де Сантоса, из обслуги, он нашел свою хозяйку без признаков жизни, когда принес чай, который ежедневно подавал мисс Конни ровно в восемь. - Сейчас почти двенадцать, – Шерлок все еще держал палец на кнопке, - у нас около восьми часов на то, чтобы спасти одного преступника для суда, а вашу голову от неприятностей. - Грег, думаю, лучше ему поверить, - Джон вернул на стол фотографию. Бип. - Ладно-ладно! – Инспектор сгреб документы в стола и запер его на ключ. – Только тебе придется подробно пояснить – что такое важное упустил мой эксперт. - Боже, храни королеву… - пробормотал Шерлок, спрятав телефон в карман и взяв с места потрясающе резвый старт. – Время пошло, Грэм. И у нас сразу двое подозреваемых. - Подозреваемых? В чем? Да не беги ты так! – Лестрейд схватил Шерлока за запястье и в сердцах рванул к себе. Они столкнулись на всем ходу, оказавшись так близко, что дыхание смешалось, как у любовников в порыве страсти, и каждое следующее слово далось Грегу с большим трудом. – Что. Ты. Нашел? - Убийство, инспектор. Славное убийство… И если мы перестаем обжиматься и нервировать Джона, то можем успеть предотвратить следующее.