Человек странное существо. Он мало ценит то, что имеет, всё время гоняясь за какими-то выдуманными и, как выясняется позже, абсолютно не нужными ему химерами. Так жаль, что я оказался самым заурядным человеком, который не сумел избежать этой расхожей ошибки.
У меня никогда не было семьи. Лёжа в своей кровати в приюте, я целые ночи напролёт мечтал о своей будущей семье. Я представлял её на тысячи ладов: большой и шумной, маленькой и молчаливо-уютной. Но самое главное, то, что я жаждал всей душой, был «он» — мой самый дорогой, самый любимый, самый нужный мне человек. И глотая горячие мучительные слезы, я снова и снова клялся себе, что если я найду такого человека, если он ответит мне взаимностью, то я никогда-никогда не отпущу его. И не предам.
И вот я встретил его — моего принца. Он оказался именно таким, каким мне и мечталось: хрупким, ранимым, красивым… Правда, тогда он был ещё и очень печальным. Мне сразу захотелось утешить его, помочь хотя бы немного, и больше никогда не отпускать от себя. Только позднее я понял, что у моего избранного совсем не ангельский характер. Но мне казалось, что всё это просто оттого, что ему причинили сильную боль. И если я смогу вылечить её, то он поймёт, насколько со мной лучше, удобнее, теплее. Насколько я больше люблю его, чем тот, звавшийся другом… Когда много вкладываешь в другого, поневоле привязываешься. А Хиро-сан и подавно казался мне существом из другого мира: взрослый, умный, ответственный. Суровый и решительный, и одновременно мечтательный и робкий, словно ребёнок. Он мог быть абсолютно разным, изменчивым словно ртуть, чудодейственно непонятным и непостижимым для меня. Мне постоянно хотелось разгадать его, понять, о чем он думает, чем он дышит. И, конечно же… любит ли он меня, хотя бы немножечко, пусть и не так сильно, как я?
Вы замечали когда-нибудь, что недостатки являются продолжением достоинств? Загадочность Хироки была несомненным достоинством: его сложность, многогранность, его романтичность, понятная не каждому. А вытекающие из этого скрытность и неумение показывать свои чувства — явный недостаток. Стойкость и умение переносить превратности судьбы — несомненно прекрасное качество, а зашоренность и стеснительность, невозможность дать хоть немного нежности и ласки? Это только кажется, что это полярные вещи. На самом деле всё это рядом, едино, всё вытекает одно из другого. Мой любимый стеснялся проявлять такие чувства, как нежность, любовь, томление, даже наедине. Единственное, что он не боялся показать мне, это недовольство и агрессию. Издержки воспитания? Возможно. Возможно, в семье ему внушали, что мужчина должен быть лаконичен и строг, а все романтические разговоры и признания — для хлюпиков. Настоящий воин должен все жизненные события встречать с каменным лицом, всегда быть абсолютно спокоен и держать свои чувства под контролем. Таковым, на мой взгляд, и было жизненное кредо Хиро-сана. Вот только на самом деле ему редко это удавалось, иначе студенты не прозвали бы его «демоном». А если и удавалось, то совсем не тогда, когда было надо. Например, в отношениях со мной. Он так боялся, что я пойму насколько он чувствительный и романтичный, так стеснялся этих «не мужских» своих качеств, что порой вёл себя необоснованно грубо. Ситуацию, правда, часто исправляло то, что я всё же видел, как он заботится обо мне. Что он старается доставить мне радость, выполняя какие-то очень важные для меня просьбы, и чего это ему стоит. Например, вспомнить ту поездку на поезде. Хироки работал два дня без продыху, чтобы поехать со мной на этом чёртовом экспрессе. И тем вечером я был необыкновенно счастлив. Счастлив, как никогда в жизни! А ещё… ещё мы пару раз откровенно поговорили, и это помогло нам преодолеть серьёзнейшие кризисы, которые иначе привели бы к разрыву. Но всё же…. Всё же мне порой так не доставало его внимания, его радушия, его нежности! Я устал от того, что Хироки никак не может понять, что мне нужны не его завтраки или ужины, а тепло и человеческое внимание! Не может понять, не хочет изменить своё отношение ко мне… Меня утомляло слишком много формализма, вечное стеснение и недомолвки… И это было первой причиной, почему я ушёл.
Второй причиной, не менее мучительной для нас, была ревность. Дело в том, что Хиро-сан всегда казался мне ужасно милым. И я смертельно боялся, что однажды это поймёт кто-то ещё. И захочет отобрать у меня моего возлюбленного. Какой-нибудь студент увидит, что Камидзе совсем не демон, а Хиро-сан не сможет удержаться, ведь и я далеко не идеален, и… Пошло-поехало! Эти мысли и так были просто нестерпимы, а в реальности всё было ещё хуже. Этот его «лучший друг» детства. Будто я не догадывался, что они были любовниками в прошлом! Хотя, возможно, Хиро-сан полагал, что я не знаю. Всё же иной раз он был поразительно недалёк.
Усами-сан… Признанный модный писатель, обладатель престижных премий по литературе, богач, красавец, ровесник, да ещё и лучший друг в придачу! Что я мог противопоставить этому? Я, бедный студент, только что начавший интернатуру? Когда так или иначе наши пути с Усами-саном пересекались, он предпочитал делать вид, что я пустое место, разговаривал только с Хироки, не обращая на меня ни малейшего внимания. Хиро-сан догадывался, насколько меня всё это бесит, поэтому старался не попадаться вместе со мной Усами на глаза. Старался не разговаривать с ним по телефону при мне, не встречаться тогда, когда я был дома. Сейчас я понимаю, что моё поведение было в корне неправильным, что я душил его, стараясь, хоть и непроизвольно, заменить ему весь мир. Но именно твёрдая уверенность, что он провёл ночь вместе с Усами и не захотел ответить ни на один мой звонок, ибо был слишком занят кое-чем важным, и поставили последнюю точку в наших отношениях.
Рабочие отношения Хироки тоже не внушали мне уверенности. Его профессор… Мияги-сан, в отличие от меня, слишком хорошо знал и понимал его. Иногда мне казалось, что мы с Хиро-саном вообще с разных планет. Его же руководитель не просто видел его насквозь, но ещё и постоянно подтрунивал над Хироки. Иногда по-доброму, а иногда и не слишком. И всегда, ну просто каждый раз, при этом умудрялся зацепить и меня. Одного этого было бы уже вполне достаточно! Но самое главное — я никак не мог забыть, КАК он попытался утешить Хироки однажды. Уж не знаю, было ли это спонтанным или хорошо продуманным решением.
Всё это постоянно терзало меня. И однажды я понял, что устал. Смертельно, просто чертовски устал бороться за моего Хиро-сана. Бороться с ревностью и подозрениями, его глупым стеснением и комплексами, с его вечной нехваткой времени для меня… Нужен был лишь толчок. И я его получил.
С расставанием мне, как ни странно, стало намного легче. Я уже больше не пребывал в постоянном напряжении, появилось свободное время, которое я мог посвятить чему и кому угодно. Я максимально заполнил свой досуг: вечеринки, походы в кино, театр, на фестивали. Бесконечное множество дружеских, внимательных лиц вокруг. Я купался в симпатии и признании, ловил восхищённые взгляды. Правда, со временем стал чувствовать, что мне всё же чего-то недостаёт. И вернулся к мыслям об отношениях. Теперь я твёрдо знал, кто мне нужен: кто-то моего возраста или чуть младше — чтобы были общие интересы, и я к тому же, не ощущал себя постоянно догоняющим; кто-то, не слишком зацикленный на работе — и тогда у нас будет время друг на друга, кто-то… никоим образом не связанный с литературой. Не хочу больше вспоминать о нём, бередить прошлые раны! Ну и, пожалуй, кто-то куда более раскрепощённый в постели, чем Хиро-сан. Ведь это естественно, что пока я молод, мне многое хочется попробовать! Я составил себе такой замечательный план! Вот только… У каждого партнёра или потенциального «друга» я умудрялся найти какой-либо недостаток. А в сердце что-то пронзительно и невыносимо кололо при мимолётных воспоминаниях о Хироки. И вот в тот самый момент, когда я подумывал сдаться и всё же ответить на звонок Хиро-сана, в моей жизни появился
он — Широ. В первую же нашу встречу в дружеской компании, я как громом поражённый замер, увидев его, вызвав этим беззлобные шутки и подтрунивания Цумори. Он был так похож на Хиро-сана, и в то же время совсем нет! Такой же хрупкий и мечтательный, с точно таким же оттенком волос и тёплыми карими глазами. Но он был более юным и ещё более милым. Едва проглотив комок, я заговорил с ним, и мы проговорили всю ночь. Нам было о чем говорить! Так же как Цумори, да и многие из наших друзей, он учился в Мусашимо. Только младше меня на два курса. Он тоже весьма серьёзно относился к выбранной профессии, и за вечер мы успели обсудить громадное количество интересующих меня вещей. Широ тоже любил ходить в кино и просто гулять, обожал мороженое и попкорн. И не видел ничего предосудительного в том, что двое парней встречаются и любят друг друга. Мадараме был просто великолепен, он был самым необыкновенным человеком, которого я знал! Так же стремительно, как и познакомились, мы с Широ стали любовниками, а позже и съехались.
Эйфория длилась долго, почти год, но потом я стал замечать, что… Мне становилось с ним скучно. Широ был младше меня, и уже не нужно было куда-то «стремиться». Весь круг общения Хиро-сана, да и сам он, были интеллектуалами. Чтобы хоть как-то соответствовать, я из кожи вон лез, а теперь это не было необходимо, но со временем мне стало этого не хватать. Мы с Мадараме проводили достаточно времени вместе, часто смотрели телевизор, лёжа в обнимку или на коленях друг у друга, так что и в этом уже не было никакой новизны, а даже немного приелось. Все материальные тяготы пришлось нести мне одному, ведь Широ был ещё слишком молод, и в нашей паре добытчиком был я. Чтобы порадовать лишний раз своего возлюбленного, я порой буквально надрывался в больнице и на подработках, и стал понимать, почему у Хиро-сана иногда просто не было сил на досужие разговоры со мной. Но самое ужасное заключалось в том, что при всём внешнем сходстве, Широ и Хиро-сан были абсолютно разными: Хироки — глубоко запрятанный романтик, а Широ — прагматик; неуверенный и ранимый Камидзе, и абсолютно уверенный во всём и в себе Мадараме. То, что я принял за романтичность и робость, оказалось всего лишь юностью и неопытностью. Но Широ быстро учился, и тот флёр трепета и сокровенности, который так нравился мне в начале наших отношений, постепенно растаял, как тает туман поутру. Мне не хватало чувства и сердца в наших отношениях и занятиях любовью. И постепенно я с ужасом осознал, что в Широ пытался найти лишь улучшенную копию Хиро-сана, а когда понял, что это совсем другой и абсолютно не похожий на него человек, испытал страшное разочарование. Но всё же я продолжал утешать себя тем, что хоть Широ и не Хиро-сан, зато, в отличие от него, он никогда меня не предаст.
В этот отвратительный ноябрьский день я хотел только одного: как можно скорее прийти домой, принять горячий душ и рухнуть спать. Но моим мечтам не суждено было сбыться: едва я открыл дверь и собрался оповестить Мадараме, что я дома, как услышал какую-то невнятную возню в гостиной, а затем смешок и сдавленный стон. Уже смутно догадываясь, что сейчас увижу, всё же осторожно подошёл к приоткрытой двери и увидел их. Мой Широ и какой-то незнакомый мне парень так тесно сплелись в объятиях, что трудно было понять, где чьи ноги и руки. Пронаблюдав данную картину несколько минут, я тихо прикрыл дверь и вышел из квартиры. Больше не имея сил, сполз спиной по стене. Да что со мной не так? Почему… Почему я снова и снова сталкиваюсь с этим? Почему, как и мать когда-то, меня не хотят любить? Почему, несмотря на всю мою любовь и старания, мне изменяют? Но Хироки хотя бы не опустился до того, чтобы привести Усами или еще кого-либо, в наш дом и трахаться на нашем же диване! Но вообще-то… Я уже давно начал замечать за своим любовником небольшие странности: необоснованные и странные задержки после занятий, какие-то новые, незнакомые мне вещи, которые Широ не смог бы купить сам, новый пароль его почты… Да и наша близость в последнее время стала намного более редкой и сдержанной, чем раньше. Бешенство и отчаяние овладевали мной, и чтобы не совершить какую-нибудь глупость, о которой я потом буду ужасно сожалеть, я решил пойти в какой-нибудь бар или хотя бы кафе. Чтобы успокоить нервы и просто не быть одному, как брошенная собака, на этой проклятой лестнице…
***
Через два часа я вернулся почти спокойным. «Ну что ж», — думал я, — «всё это, конечно, ужасно неприятно, но… Будь честен с собой: ты ведь его тоже не любишь. Ты постоянно ищешь в нем Хиро-сана, на которого он ни капельки не похож. И сколько, на самом деле, ты бы смог бы ещё притворяться? Конечно, противно, что тебя снова предали, что променяли на кого-то другого, возможно в сотни раз худшего, чем ты. Да, гадко… Но самолюбие можно залечить. И так… так действительно лучше всего. Ведь если бы он искренне любил бы меня, я не смог бы уйти, а кроме того, постоянно чувствовал бы себя последним мерзавцем, который обманывает преданного, хорошего человека. А сейчас я ничего не буду должен ему, и мы сможем спокойно и без обид расстаться».
Широ ждал меня на кухне. Пожалуй, ещё ни разу за весь этот прожитый вместе год, я не видел его настолько серьёзным и печальным. Но и смущения или какого-либо раскаяния я тоже не заметил, и это неприятно меня зацепило.
— Что, твой любовник уже покинул наш гостеприимный дом? Что ж так? Я думал, что ты нас познакомишь!
— Не паясничай, Новаки, тебе это ужасно не идёт, — поморщился мой сожитель. — Мне очень жаль, что всё вышло так, как вышло. Я уже давно собирался поговорить с тобой, но…
— Что же тебе мешало?
— Мне мешало именно это! Твоя неготовность выслушать меня!
— Ну извини! Как-то не слишком легко разговаривать так, будто ничего не произошло, когда я нашёл какого-то неизвестного мне парня в своей кровати!
— Да главное вовсе не в этом!
— Не в этом? А в чем же, позволь узнать?!
— Да всё дело в том, что ты просто меня не любишь и никогда не пытался полюбить, на самом-то деле!
— О!!! Так это я ещё во всем и виноват! Просто отлично!
— Проблема в том, Новаки, — Мадараме внезапно успокоился, — что ты не любил меня. Нет. Ты постоянно искал во мне кого-то другого, старался найти что-то, чего во мне никогда не было. Первое время я подыгрывал, потому что ты нравился мне, очень. Я даже думал, что люблю тебя. И я старался стать лучше, стать таким, каким ты хотел бы меня видеть, а в ответ старался дать тебе понять, каким я являюсь на самом деле. Но однажды понял простую вещь. Я — истинный я, такой, какой есть, а не тот, какого ты себе выдумал, — тебе совершенно не нужен. И, что было ещё хуже, у тебя был некий вполне, как я понял, реальный эталон, с которым ты всё время меня сравнивал. Я просто устал. Устал быть тем, кем вовсе не являюсь. А потом понял и то, что не хочу полностью измениться ради тебя. Потерять себя так легко, а стать кем-то совсем иным неимоверно трудно. Для этого нужна необыкновенная, фантастическая любовь! Прости, но моё чувство к тебе не было таким сильным. И… я стал задумываться о том, чтобы расстаться и найти кого-то другого. Того, кому буду нужен именно я. Като любит меня таким, каков я есть, и мне не надо всё время перед ним притворяться.
— Но почему ты просто и честно не сказал мне об этом? По-твоему, вот так лучше?! Когда я прихожу домой и вижу вас...
— Видишь, ты даже не отрицаешь, что всё так, как я говорю, что ты любишь другого! Но… Да, я виноват. Только знаешь, разорвать отношения не так уж легко… Признаюсь, мне не хватило смелости. Я надеялся, что если я перестану изображать из себя невесть что, то ты заметишь, почувствуешь перемену во мне. И спросишь. Но ты так ничего и не увидел…
— Я всё заметил и тоже собирался…
— Ну, вот видишь! Жаль, что нам обоим раньше не хватило решимости поговорить. Тогда бы этой неприятной сцены не произошло. Я соберу вещи и в ближайшее время вывезу их, но надеюсь, сегодня ты позволишь переночевать здесь и не выгонишь в ночь и дождь?
Я судорожно кивнул, но внутри всё равно царапалась и жгла непонятная, глупая обида.
***
Широ съехал на следующий день. А я впервые за эти непростые для меня сутки серьёзно задумался над тем, что он сказал мне. Я постоянно сравниваю его с кем-то, ищу кого-то совсем иного? Это очевидно, да я и сам это знаю. Более того, я даже знаю, кого я ищу. Его, моего Хиро-сана, моего Хироки… его ранимость под показной суровостью, его самоотверженность и неумелую заботу, утончённость и интеллект. Несмотря на наше расставание и боль от измены, я всё же люблю его. Но смогу ли я его простить? Наверное, да… Только сейчас я понял, как сильно по нему скучаю и как мне его не хватает! В конце концов, даже Широ я дал возможность оправдаться. Почему же тогда я не выслушал самого главного для меня человека? Не позволил ему объясниться и извиниться? Наверное потому, что слишком любил его, но сам заморочил себе голову глупыми сомнениями и надуманными обидами. Если любишь по-настоящему, надо принимать человека со всеми его достоинствами и недостатками. Ведь все мы несовершенны. Иногда надо просто разговаривать, и тогда многие проблемы можно решить. Теперь я до конца осознаю это. Я должен найти Хиро-сана и снова вернуть его себе, потому что он нужен мне, потому что я просто люблю его такого, каков он есть. Только вот… Мы не виделись так долго… А вдруг он уже нашел себе нового возлюбленного? Возможно, что это кто-то столь же напористый, сколь и я? Всё равно… Неважно, будет ли это это студент или прохожий, да даже если все Усами и Мияги мира встанут на моем пути! Однако, предполагаю, что теперь вернуть Хироки будет совсем не просто… Но я не сдамся, недаром моё имя означает «тайфун»!
