Звезда и волк

— Ты никогда не задумывался о том, чтобы что-нибудь поменять? — Эйдирен лениво потянулся, откинувшись на спинку стула, и забросил ноги на стол. — Самое время этим заняться. Теперь, когда во вселенной их вновь было шестеро, Лорд Безумия мог с уверенностью говорить о том, что его план можно претворять в жизнь. Никто не воспринимал его всерьез, никто не обращал внимания на то, что их маленькая, больная Синди находится у него на крючке; все они хотели только одного — снова заняться своей скучной работой, вести вселенную к Хаосу даже тогда, когда Порядок потерялся неизвестно где. Кажется, кто-то из людей его сегодняшнего собеседника работал над тем, чтобы вернуть его обратно, но Эйдирен этим не интересовался. Вернутся создатели времени в актуальную вселенную или нет, он всё равно сможет заниматься тем, чем хочет. — Всё идет своим чередом, — мужчина, стоявший в углу комнаты, слегка повернул голову в сторону Эйдирена, взмахнув длинными светлыми волосами. Лорд Заточения, самый молодой из шести столпов, не считая его младшей сестры, был уравновешенным и стабильным, покуда дело не касалось его болезни. Он выступал за абсолютную справедливость и считал, что раз уж все они оказались здесь, всё действительно идет своим чередом. По его скромному мнению все они должны были работать так, как это было заложено во вселенной изначально — убивать, сводить с ума, предавать забвению, заточать, отнимать, погружать во тьму. Все, от Сироны до Йеры, занимались своей работой, а он восстанавливал справедливость, возвращая к жизни создателей времени. Его верная Госпожа Зверств — юная и вспыльчивая Ллос, работала рука об руку с Палачом, чтобы вытащить их звёздную систему из недр карманной вселенной, и Имлерит считал это правильным. Он должен был восстановить порядок и справедливость, должен был восстановить баланс и найти её. Найти свою маленькую Сирону, как обещал ей много лет назад. Сейчас, когда она столько лет провела в одиночестве, оставаясь единственным пожирателем времени за пределами Пустоты, она наверняка была уязвима. Сколько ей было лет? Десять тысяч? Десять тысяч восемьсот девяносто один. Он оставил её одну почти на одиннадцать тысяч лет. Провёл во сне слишком много времени, как она и опасалась. Сейчас, не зная, где и в каком времени она находится, Имлерит мог лишь надеяться на то, что не все её предсказания сбылись. Что он будет делать, если она его забыла? Как сложилась её жизнь за эти сотни и тысячи лет? Сможет ли его Звезда признать своего Волка? — Зану-у-уда ты, Мер. Не помню, чтобы воспитывал тебя таким, — ухмыльнулся Эйдирен и провел длинным ногтем по столешнице, оставив на ней царапину. — Этот твой «черед» настолько прогнил, что смотреть за ним уже невозможно. Пришло время что-то менять. Имлерит не ответил. Он продолжил внимательно следить за Лордом Безумия, но так и не проронил ни слова. Всё шло своим чередом, что бы там ни думал себе Эйдирен. Скоро они вернут во вселенную баланс, вернут свой дом и вернут домой тех, кто слишком от него отдалился: занятую Госпожу Зверств, его любимую, потерявшуюся Сирону, какую он совсем скоро не сможет звать по имени. Они вернут всё, что принадлежало им по праву.