27 августа 1997 года
Сегодня Джинни проплакала весь день. Мы с Роном очень долго не могли ее разговорить, чтобы узнать, что же случилось. Было заметно, что она хочет поделиться с кем-то, но не может заставить себя сказать. В конце концов, мы услышали то, чего никак не могли представить. Оказалось, что Гарри написал Джинни письмо, в котором сообщил, что не может быть с ней и желает ей связать свою жизнь с парнем, который помнит, что с ним происходило хотя бы год назад. Он не уверен, вернется ли к нему его память и потому не хотел бы сковывать обязательствами ни ее, ни себя. Это стало шоком для Джинни, ведь когда мы были у Снейпа, ей показалось, что ей удалось очаровать Гарри заново. Она даже шутливо хвасталась этим и утверждала, что Гарри должен непременно приехать в Нору с нами, и уж она-то напомнит ему обо всем, что нужно. Я и раньше была настроена скептически по отношению к идее посещения Гарри ею, но ее настойчивость стала фактором, который только усугубил ситуацию. Надеюсь, что когда Снейп доварит свое зелье и Гарри снова сможет все вспомнить, он поймет, что был неправ, когда писал это письмо. Глупо требовать от не совсем здорового человека отдавать отчет во всех своих действиях. Наверняка Гарри сейчас видит мир немного по-другому. Признаться честно, я даже немного завидую ему, ведь он может без предрассудков посмотреть на все происходящее вокруг. Слишком много наносного появляется в нас за всю жизнь и становится трудно отличить, где ты сам, а где привычки и мысли твоего окружения или авторитетов. Бесконечное количество стереотипов, правил и жизненных установок не позволяют вздохнуть по-настоящему свободно, не оглядываясь ни на кого и не ожидая ничьего одобрения. Для меня, как магглорожденной волшебницы, давление общества очень заметно. Ведь если ты чистокровный маг, не способный даже держать палочку в руках, это воспринимается всеми как рядовое событие. Но грязнокровка, по мнению многих (пусть об этом и предпочитают не говорить в культурных кругах), по умолчанию хуже и не может иметь никаких талантов. Нужно ли бы мне было прилагать столько усилий, чтобы доказать, что я тоже чего-то стою, если бы я родилась в семье магов? Не думаю.Г.Д.Г.
*** — Поттер, я уже говорил тебе, что ты идиот?! — да, я кричал. Гарри только что «осчастливил» меня новостью о том, что он расстался с Джинни Уизли. Губы парня дрожали, когда он пробовал выговорить что-то, но я не желал даже слушать, что он пытается промямлить. — Ты понимаешь, что ты делаешь?! — Но… но я думал, что ты хочешь… — Какое тебе дело до того, чего я хочу? Тебя это никогда не волновало! Просто перестань ломать свою же жизнь! Какого черта? Ты действительно думаешь, что останешься со мной навсегда? — Я… — Гарри поморщился, будто мой крик был чересчур громким, — да, наверное… извини. Юноша опустил голову, словно и впрямь в чем-то провинился передо мной. Я постепенно приходил в себя. — Гарри, — я сделал вдох, — хочешь знать, чего ты не помнишь? Хочешь узнать, кто оставил на твоем теле эти шрамы? Хочешь вспомнить, как ты проклинал меня, когда я брал тебя силой? Может быть, тебе интересно, почему я ненавидел тебя и твоего отца? Желаешь ли знать, как я любил твою мать, а она вышла за него? Как я вожделел тебя и желал отомстить, глядя на то, как ты взрослеешь и становишься все более похожим на папашу? Как это сводит с ума и лишает контроля? Как опьяняет безграничная власть над беззащитным юношей? Как этот юноша предпочитает перечеркнуть все это и забыть, чтобы по иронии судьбы снова оказаться взаперти со своим мучителем, к которому он вдруг начинает испытывать симпатию? Гарри выглядел спокойным и непоколебимым. Я уже видел этот упрямый взгляд. — Северус, ты и правда ничего не понимаешь? Я. Не. Помню. Мне абсолютно все равно, что делал и думал прежний я, кто кого и за что ненавидел или любил. Я здесь и сейчас. И ты имел массу возможностей повторить то, что, по твоим словам, уже делал. Но ты не только не позволял себе лишнего, но и чувствовал лучше, чем я, что мне нужно. Но это не тот случай. Честно. Я… Как бы объяснить? Я люблю тебя, ясно? И я хочу остаться с тобой. Мне вдруг стало невыносимо горько, стыдно и тоскливо. Я ведь не хотел омрачать его существование всей этой отвратительной информацией. Он мог пожить в счастливом неведении еще немного, прежде чем я навсегда потеряю его. Гарри поднял на меня пронзительный взгляд. Он словно видел меня насквозь, и я бы с радостью показал ему все, что он захотел бы знать. Талантом смотреть так обладал только Альбус. Даже Темному Лорду никогда не удавалось заставить своих слуг хотеть поделиться чем-то. Он мог только заставить. Ничего не сказав, он развернулся и ушел в свою спальню. Впервые с тех пор, как однажды вечером лег спать в моей. Передумывая все снова и снова, я пытался читать книгу о ядах, которую Дамблдору удалось достать где-то в то время, когда он еще был более лоялен к темной магии. Наверняка в его доме можно найти артефакты, за которыми Министерство гоняется не первое десятилетие. Перед обыском, который наверняка будет здесь, когда Поттер сможет рассказать, что с ним тут происходило, нужно будет уничтожить не только их, но и все зелья с полки «Яды». Меня до сих пор бросает в дрожь, когда перед глазами всплывает картина, где Поттер стоит у разлитого зелья, даже вдыхание паров которого в течение десяти минут вызывает асфиксию. К счастью, скудные познания не позволили ему определить, что это вовсе не безобидная отрава, иначе он наверняка попытался бы повторить свой фокус с зельем. Надо будет ознакомить с этим составом учеников: с некоторым удивлением я узнал, что меня ждут в Хогвартсе как преподавателя зельеварения, когда написал Минерве письмо, чтобы узнать, нужны ли им все еще мои услуги в качестве поставщика лекарственных настоев. Обычно в это время в школе собирался весь преподавательский состав, и мне тоже следовало быть там. Минерва, однако, поняла, что на данный момент мое присутствие на рабочем месте невозможно и пообещала перенести мои уроки на более поздний срок. Наверняка студенты будут плясать от счастья, когда узнают об этом. Я до наступления глубокой ночи ждал, пока Гарри спустится в гостиную и, так и не дождавшись, ушел к себе. В комнате было непривычно тихо и пусто. Я пытался уснуть, но понял, что это бесполезно, когда сквозь портьеры пробился первый луч света. Спустившись на кухню, я обнаружил там Поттера, заваривающего себе кофе. Как я мог не услышать, как он идет по лестнице? — Будешь? — угрюмо спросил он и указал подбородком на кофейник. Я кивнул и сел за стол, опустив голову на руки. Почему между нами неловкое молчание? Я никогда не был силен в налаживании и поддержании отношений, но до настоящего момента уверенность, что с Поттером я все делаю правильно, не покидала меня. Чашки со стуком опустились на стол. Я поднял голову и посмотрел в глаза Гарри, который сел напротив меня. Его мрачный взгляд выдавал беспокойство, и я не был уверен, что хотел бы знать его причину, но обязан был спросить. — Что случилось? — Это правда? Ну, то, что ты говорил про шрамы и остальное… — Ты что-то вспомнил? Поттер покачал головой. — Я не отказываюсь от своих слов, но я хотел бы узнать, почему ты это делал. Тебя кто-то заставлял? Я уверен, что ты бы не сделал ничего такого по собственной воле… Какая детская наивность! — От меня действительно требовалась некоторая жесткость или даже жестокость в обращении с тобой, но я не могу сказать, что не получал удовольствия от того, что делал. — Ты действительно меня… со мной…? — Считаешь, что я соврал тебе, чтобы напугать? — Нет, — обиделся Гарри. — Я бы хотел… попробовать… теперь, когда все по-другому. Мои брови взлетели вверх еще до того, как я осознал его предложение. Застенчиво опущенный взгляд, слегка дрожащие пальцы на ручке чашки, часто пульсирующая жилка на шее — все это не желало складываться в единую картину, но каждый элемент отпечатывался в сознании и почему-то возбуждал. — Уверен, ты бы не хотел повторять то, что было, — Гарри удивленно посмотрел на меня. Сперма на моем члене, смешанная с кровью, в тот день напугала даже меня. Трудно представить, что чувствовал тогда Поттер и как он мог так терпеливо и долго выдерживать все, что я с ним творил. — Но… — Просто скажи, чтобы я остановился, если почувствуешь дискомфорт.