1 сентября 1997 года
Сегодня наш первый день в Хогвартсе. Странно, что мы провели его без Гарри, но Снейп обещает, что зелье будет готово уже в ближайшие дни, поэтому мы надеемся на скорое возвращение друга. Жаль, что он пропустил пир в Большом Зале и распределение первокурсников. Факультет Хаффлпафа пополнился учеником, поразительно похожим на Драко Малфоя, но, как оказалось, никакого родства с ним не имеющего. Вчера мы снова посещали дом Снейпа. Гарри выглядит счастливым как никогда. Кажется, они все же смогли найти общий язык, потому что так чутко реагировать друг на друга могут либо влюбленные, либо те, кого сплотили общие трудности и переживания до такой степени, что им больше не нужны слова. Похоже, мы с Роном тоже, наконец, приблизились к этому — сегодня, после возвращения от Гарри, он повел меня в свою спальню под каким-то совершенно глупым и надуманным предлогом и, покраснев, поцеловал меня. Я ждала этого три года! Рон все-таки понял, что мы больше, чем просто друзья! И сейчас он снова зовет меня, а у меня уже болят губы...Г.Д.Г.
*** Он отдается так легко и так отчаянно, будто чувствует, что скоро все закончится и тоже пытается успеть получить как можно больше. Он не готов делать только одно, но и я сам, памятуя о том, насколько остры его зубы, не решаюсь настаивать. Зелье уже почти готово — один из самых сложно реагирующих с остальными компонентов мне не понадобится, так как потерю памяти Гарри нельзя назвать полной, если воспоминания прорываются во сне. Уже сегодня вечером я предложу ему свой эликсир, а он не откажется, потому что мы оба знаем, что так должно быть. Как причудливы хитросплетения судьбы: если бы он не уничтожил предыдущую версию зелья, то не было бы ни потери памяти, ни нашего повторного «знакомства», ни его рук, пробирающихся под одеяло, ни подбадривающего шепота, ни следов от излишне страстных поцелуев, ни кофе по утрам. Я сам предложил ему сходить на озеро — едва ли он когда-нибудь вернется сюда снова. Гарри, хитро улыбаясь, разделся на берегу догола. Но я не мог сосредоточиться на нем. Когда я должен был ловить каждый момент нашего пребывания вместе, я постоянно отвлекался. Я смотрел на синюю гладь озера с бликами осеннего солнца, переливающимися по ней. Свет отличался от летнего: несмотря на то, что он был почти таким же ярким, он будто наполнился за этот август усталостью и тоской. Щемящее чувство в сердце не уходило, как бы я ни старался его прогнать, глядя на того, кто, наконец, смог показать мне, ради чего стоит жить и как нужно это делать. Гарри вышел мокрый, и, смеясь, обрызгал меня, одетого в неизменное черное, так и не нагревшейся за британское лето водой. Видя, что мне не весело, он холодными влажными губами чиркнул по моей щеке, посмотрел виновато и умчался, чтобы совершить новый заплыв. Горячий чай дома пришелся Гарри не по вкусу и он предпочел греться после купания другим способом. Хоть я был не против, чувство вины только усиливалось. Впервые во время секса с ним я размышлял о посторонних материях. Я хотел бы остановить поток своего сознания и понять, о чем же я на самом деле думаю, но мысли перескакивали с одной на другую, не задерживаясь ни на секунду. Они облеклись в слова чуть позже и неожиданно для меня самого. Кроваво-красный закат наполнил гостиную. Плещущееся в стакане зелье и бликующие очки Гарри дополняли сюрреалистичную картину. Тревожное предчувствие не позволяло сделать все так быстро и беспристрастно, как хотелось. Мелкая рябь прошла по поверхности эликсира. Когда мои руки дрожали в последний раз? – Прежде, чем ты снова станешь собой, я хочу, чтобы ты знал: я буду всегда рад тебе и я хотел бы, чтобы ты остался со мной. Я причинил много зла людям, но сожалел о потере доверия только двух людей: твоей матери и тебя. – Но я доверяю тебе! – запротестовал юноша. Я хмыкнул. Спорить с Поттером в любом состоянии — неблагодарное занятие. – Просто запомни. – Ладно, – Гарри поспешно кивнул. Он не считал произнесенное мной чем-то важным. – А если ничего не получится? Так мое достоинство зельевара еще никто не унижал. – Пей. Я неохотно отдал сосуд Поттеру. Тот с легкой тревогой опустошил его. Сейчас это произойдет. В молчании прошло несколько мучительно долгих минут. Гарри смотрел на меня с недоумением, а потом выражение его лица сменилось на извиняющееся. – Прости, я ничего не чувствую. И не помню. Где же я ошибся? Все компоненты были вымерены едва ли не до атомов. Смешанные чувства захлестнули меня: с одной стороны, я не оправдал своих ожиданий; с другой — Гарри останется со мной на неопределенный срок. Я пересматривал в голове каждое действие, совершенное с зельем, и не мог вспомнить, где допустил промах. Мне нужно позаимствовать в Хогвартсе Омут Памяти, чтобы разобраться. Но сперва я отправлюсь на Диагон-Аллею.