My Immortal

Министр Магии был одет в дорожную мантию и все время озирался, будто его кто-то преследовал. – Профессор Снейп? – спросил он, переступив порог моего кабинета. Я кивнул. Занятия только что закончились и студенты ушли на ужин. – Что вас ко мне привело? – и мне, и моему гостю было неприятно находиться в одном помещении, и я не хотел тянуть время. Министр порылся в складках мантии и извлек прозрачную коробочку с золотым медальоном, прикрепленным к зеленой атласной ленте. – Вы понимаете, мы не можем провести церемонию награждения, так как… – он замялся, неловко протягивая мне награду. – Так как я убийца? – я приподнял бровь. – Вы же понимаете, что не являетесь хорошим примером для подрастающего поколения? Конечно, в учебниках будет только хорошее, но слишком много людей знают о вас не понаслышке… – Обещаете мне славу после смерти? Отдайте орден Поттеру – его растили для этого, он идеально подходит под образ героя: его не в чем упрекнуть. – Так не положено, – чиновник показывал всем видом, что готов последовать моему совету, но что-то ограничивало его. Я сжал в руке прежде желанную награду. – Мне достаточно того, что я на свободе, – вместо благодарности произнес я. Министр снова оглянулся через плечо – так вот из-за чего ему не по себе: боится, что я грохну его прямо в своем кабинете. – А ведь это тоже заслуга Поттера. – Я не имею права передавать награду в третьи руки, – скороговоркой произнес мой собеседник и поспешил распрощаться. Дождавшись, пока он отойдет на достаточное расстояние от моего кабинета, я вышел, чтобы присоединиться к столу. Оставался один поворот до Большого Зала, когда я услышал за углом знакомые голоса и остановился. – Если бы ты ответил мне, все было бы по-другому! – Все нормально! – голос Поттера был пропитан сдерживаемым раздражением, но его собеседницу, похоже, это нисколько не волновало. – Уже девять месяцев прошло! Девять! А ты до сих пор ничего нам не рассказал, постоянно срываешься, не даешь даже обнять себя! Все думают, что мы снова просто друзья. – О, нет! Только не нужно плакать. Ну, Джинни… Я не хотел тебя обидеть. Все действительно в порядке, понимаешь? – Нет, – по моей оценке всхлип прозвучал весьма наигранно. – Мы не можем тебе помочь, если не знаем, что случилось. – Мне не нужна помощь, – холодно ответил Гарри. Похоже, это не первая истерика мисс Уизли за этот учебный год. Я вышел из-за угла, и оба повернули головы в мою сторону, вероятно, гадая, что из их разговора я мог услышать. – Может, он скажет? – громким шепотом спросила Уизли. Интересно, как она попала на Гриффиндор с такими способностями к манипуляции? Гарри посмотрел на меня, но я не обнаружил в его взгляде ни ненависти, ни презрения. Скорее, тоску и усталость. Мне впервые стало жаль юношу – таким несчастным он не выглядел, даже испытывая предельно сильную боль. Возможно, это отразилось на моем лице слишком отчетливо – Поттер вздернул подбородок и отвернулся. Я оставил их и вошел в Большой Зал. За ужином МакГонагалл огласила дату финального квиддичного матча. Слизерин против Гриффиндора. Даже если мы победим, нам все равно не удастся набрать больше баллов, чем у гриффиндорцев. Хоть матч и не сулил ничего хорошего, я, как декан, обязан был на нем присутствовать. Утро, в которое проводилась игра, выдалось мрачным, холодным и дождливым. Но со временем тучи рассеялись, и вышло майское солнце. Тогда я и увидел снитч, летящий низко, у самой травы на поле. Через мгновение к нему рванули ловцы, но мячик взмыл ввысь и стал крутиться на месте, словно ожидая их. За мгновение до того, как все кончилось, я увидел, как Гарри сначала широко улыбается Драко, а затем, пока Малфой пытается сообразить, что же на уме у соперника, сжимает снитч в руке и делает неприличный жест другой. Драко в пылу гнева на лету сбросил свои перчатки и попытался догнать Гарри, но тот коснулся земли быстрее. Слизерин распрощался с Кубком. Так как обсуждать и праздновать со своими студентами мне было нечего, я ушел в свои комнаты. Драко, как капитан команды, сам знает, в чем он ошибся во время игры. Возможно, сегодня вечером он снова придет ко мне, чтобы обсудить, как такое могло получиться. И я пообещал себе быть максимально сдержанным с ним сегодня. Однако, провести день спокойно, занимаясь своими делами мне не удалось. Не успел я сесть в кресло и открыть новый, усовершенствованный справочник по усыпляющим зельям, как передо мной появился эльф с сообщением от Минервы о том, что я должен срочно прийти к ней. Отложив книгу и подавив дурное предчувствие, я направился к кабинету директора. Видеть в кресле Дамблдора кого-то другого было по-прежнему странно, но за предыдущий учебный год мы все же смогли свыкнуться с мыслью, что Альбуса больше нет с нами. Минерва выглядела обеспокоенной и попросила меня подождать, указав на кресло, но по истечении нескольких минут все же решилась задать вопрос, который, видимо, и откладывала на потом. – Северус, что случилось? Я непонимающе вздернул бровь. – Между тобой и Гарри, – уточнила она. – Почему бы тебе не спросить у Поттера? – Я спрошу, – с ноткой агрессии в голосе согласилась директриса. Тут же в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, открыли ее. В щель просунулась голова Гарри, а за ней последовало и остальное. Он все еще был в квиддичной форме, с невыразимо растрепанными волосами, но, как ни странно, без метлы, хотя она идеально дополнила бы его образ. Уделив мне не больше внимания, чем шкафу, стоящему у стены, он сразу обратился к МакГонагалл. – Вы звали меня? – его голос звучал взволнованно. – Да, я позвала вас, – я посмотрел на Гарри, но тот продолжал с удивлением пялиться на своего декана, – чтобы поговорить. Садись, Гарри. Теперь понятно, почему кресла, стоявшие по разные стороны стола, теперь расположены рядом. Гарри неохотно сел возле меня, не подав, однако, виду, что вообще заметил мое присутствие. – Что случилось? – Минерва вторила сама себе и Джиневре Уизли. – Я не понимаю, о чем вы, – Гарри не зря целый год тренировал выдержку, отвечая на этот вопрос. Получилось весьма натурально. Он и впрямь мог бы стать достойным слизеринцем. – Твои друзья жалуются на тебя, Гарри. Я не видел реакции Поттера, но, вероятно, его мимика выражала удивление, потому что Минерва объяснилась. – Да-да, они говорят, что ты странно себя ведешь, часто не спишь по ночам, отстраненно общаешься с ними и постоянно учишься. – Разве это плохо? – Поттер позволил неподдельному удивлению пробиться сквозь раздраженный тон. – Нет, но… – Простите, профессор, а мы обязаны обсуждать мое поведение при посторонних? Насколько я помню, это вы мой декан, – все-таки он заметил меня, когда входил. – До меня дошла информация, что твое поведение и самочувствие как-то связано с твоими отношениями с профессором Снейпом. – Хотелось бы узнать источник, – фыркнул Гарри. – Он пожелал остаться анонимным, – строго произнесла МакГонагалл. – Понятно, – хмыкнул юноша. – Это ложная информация. И со мной все в порядке. – Северус? – Минерва опустила голову, чтобы взглянуть на меня не через стекла очков. – У тебя есть сомнения в честности Поттера? – избавиться от саркастичного тона до конца не удалось. – Я бы не хотела, чтобы ваши личные взаимоотношения мешали вашей учебе или работе. Гарри поднялся на ноги. – Почему это вас беспокоит? – Ты – мой студент, Гарри. – Я почти закончил Хогвартс, – он уже держался за ручку двери. – До свидания. – Что с ним, Северус? – с отчаянием спросила Минерва. – Не имею ни малейшего понятия, – соврал я и вышел вслед за Поттером. И практически врезался в него в коридоре. Похоже, он ждал меня, но теперь, взглянув и тут же опустив глаза, стремительно развернулся и направился в сторону гриффиндорской башни. Во время ужина Поттер и Джинни Уизли сидели на разных концах стола.