My Immortal

I need a miracle and not someone's charity One drop of love from him And my heart's in ecstasy The high that he's sending me Is most likely ending me I need a miracle and not someone's charity now Fill up my heart with love Oh, you'd be amazed at how little I need from him To feel complete here and now Stirring within me Are these feelings I can't ignore I need a miracle and that's what I'm hoping for (“I Want Love”, Melissa Williamson)

Мы решили отправиться в горы ранним утром. Гарри был не очень доволен, когда я разбудил его, но довольно быстро вспомнил, зачем я это сделал – и вот мы уже бредем по покрытой росой траве. Низ моей мантии постепенно тяжелеет от воды, а Гарри идет, ежась и обнимая себя руками, потому что отказался одеться теплее с возгласом «Лето же!» И я мог бы отдать ему свою мантию – в ней все равно вот-вот станет невыносимо жарко, – но желание проучить мальчишку перевешивает. К полудню мы добрели до ближайшего к нам склона, но, оценив, насколько долго придется взбираться на него, решили, что нужно просто аппарировать на вершину. В конце концов, не восхождение на гору не было нашей основной целью. – Держись за меня как можно крепче, – проинструктировал я Поттера, ожидая, что он возьмет мою ладонь. Вместо этого он обвил меня руками и прижался всем телом. Теперь нужно сконцентрироваться заново и попытаться не расщепить нас. Так я еще не аппарировал ни с кем. Оказавшись на месте, я не спешил отстраняться от Поттера, а тот продолжал жаться ко мне, по всей видимости, в попытке согреться – здесь было холоднее, чем у подножия. Он поднял голову, глядя на меня, и я не смог удержаться. Я наклонился к нему и осторожно поцеловал сомкнутые губы. Его глаза округлились, но он не отодвинулся от меня ни на дюйм. – Что ты делаешь? – спросил он тихо. Я повторил свое движение. На этот раз Поттер не задавал вопросов. Вместо этого он приоткрыл рот, позволив углубить поцелуй. Забывшись, я провел рукой по его затылку и ниже, по позвоночнику, и остановился на пояснице. Выгнув спину, он прильнул ко мне. Это отрезвило, и я аккуратно отодвинул от себя возбужденного юношу. Он смотрел на меня слегка затуманенным взором, и, пока не настигла вторая волна искушения, я поспешно отвернулся и подошел к краю обрыва невдалеке. Я сел, глядя на долину внизу, свой далекий дом и лес, кажущийся просто высокой травой. Гарри присоединился ко мне не сразу. Сев рядом, он не проронил ни слова, снова заговорив только минут через десять. – Ты уже был здесь? – Нет, – я был рад, что он не бросился выяснять отношения, но ожидал этого, поэтому после его вопроса почувствовал легкое разочарование. – Я почти не жил в этом доме до того, как в нем появился ты. У меня не было достаточно времени, чтобы осмотреть окрестности. Пока мы спускались, он расспрашивал меня о Хогвартсе, о тех, кого знал раньше. И я рассказывал ему о факультетах, башнях, Хагриде и даже о квиддиче. Хотя меня этот спорт интересовал мало, все же он был важной частью жизни Гарри. Наверное, поэтому он и сейчас с удовольствием слушал о квоффлах, загонщиках и вратарях. – Пожалуй, самый важный член команды – это ловец. Без него выиграть матч практически нереально. Он должен поймать маленький крылатый золотистый мячик. – Кажется, это интересно! – воодушевился Гарри. – Неудивительно, – усмехнулся я. – Ты был ловцом, как и твой отец. – Мой отец? – Гарри вдруг остановился, так и не перешагнув оказавшийся на его пути крупный камень. – Я не думал о своей семье. Где он сейчас? Почему не пришел с моими друзьями? – Его убили, как и твою мать, когда тебе был год, – видя, как расстроился юноша, я впервые пожалел о смерти Джеймса. – У меня есть какие-то еще родственники? – в его голосе появилась надежда. – Да, твои дядя и тетя. Они магглы, то есть не волшебники, и, насколько я знаю, им очень не нравится, что ты маг. – И нет никого из волшебников, с кем бы меня что-то связывало, кроме дружбы? Как бы ни было неприятно вспоминать о Блэке, я не привык удерживать в тайне подобного рода информацию. – У тебя был крестный. – Был? – Он тоже погиб. Его убили. – В моей жизни было хоть что-нибудь хорошее? – Наверняка. Лучше спроси своих друзей, поскольку я причастен только к трагическим событиям. Мы шли в молчании почти до самого дома. Не знаю, о чем думал Поттер, но я перебирал в памяти все, что творил с ним, всю боль, которую причинил в дополнение к тому, что ему пришлось пережить. Хуже всего то, что я действительно получал удовольствие от того, что делал: видя, что магическую знаменитость в детстве травил его кузен, я подспудно злорадствовал, а вбиваться именно в его тело было приятнее, чем заниматься сексом со сколь угодно красивыми юношами. Пусть его мнимая смерть позволила понять, что он действительно что-то значил для меня, а значит, его и впредь нужно беречь, желание обладать им никуда не исчезло. Напротив, проводя с ним время и узнавая его характер все лучше и лучше, я понимал, что нахожу привлекательной не только его оболочку. Ночью, когда я уже погасил свечи и закрыл глаза, сбрасывая усталость после долгой прогулки, край одеяла зашуршал, и я почувствовал рядом с собой тепло чужого дыхания и жар, исходящий от тела. Повернуться к нему, поцеловать, взобраться сверху и впечатывать в матрац, пока за окном не забрезжит рассвет. Что может быть проще? Разве не этого он хочет? – Гарри, – я прочистил горло, так как внезапно обнаружил, что охрип, – вернись в свою постель, пожалуйста. Разочарованное мычание, шуршание и скрип второй кровати. Наутро никто из нас не вспоминал об этом неловком эпизоде, хотя мне иногда казалось, что Гарри смотрит на меня обиженно и немного разочарованно. К обеду пришло письмо от Грейнджер, в котором она выражала желание увидеть Поттера и заодно привести с собой еще двоих его дружков. Я не стал отказывать и, откровенно говоря, надеялся, что им удастся его развеселить или хотя бы отвлечь. Конечно, увидеть Рональда Уизли не было неожиданностью, но появление младшей из их клана меня несколько удивило. – Поттер просил, чтобы его навестили друзья, поэтому, мисс Уизли, я бы хотел услышать причину, по которой здесь находитесь вы. – Между прочим, я его девушка! – Уизли могла бы проткнуть носом потолок, будь он пониже. Иногда мне следовало лучше прислушиваться к школьным сплетням. – Почему ты не сказал мне? – только что спустившийся в гостиную Поттер впервые за десять дней нашей совместной жизни был зол на меня. – Смею заверить, что для меня данная новость является не меньшим открытием, чем для вас, мистер Поттер, – сложный способ сказать «я не знал». Поттер смотрел на Уизли, ожидая подтверждения или опровержения моих слов. Однако она то ли не поняла его желания, то ли не сочла нужным объяснять, что преподавателям вражеских факультетов не докладывают о таких вещах. Стуча каблуками по деревянному полу, она приблизилась к Гарри, так как тот не сдвинулся в ее сторону ни на шаг, и поцеловала в губы. – Наслаждайтесь друг другом, – я не смог сдержать издевательской ухмылки и ушел в лабораторию, захлопнув за собой дверь. Подавив желание вылить зелье памяти под ноги Уизли, я добавил каплю крови единорога в отвар. Это один из последних этапов приготовления. Вскоре, если я использовал верный катализатор, Поттер сможет восстановить свою память и воссоединиться со всеми, к кому был привязан. За два часа, которые в моем доме пробыли друзья Поттера, я успел закончить несколько зелий, работу с которыми откладывал. Когда в дверь постучали, я уже собирался начать делать перечное для Поппи. На пороге стояла Грейнджер. – Спасибо, что разрешили нам увидеться с Гарри сегодня. Мы не надеялись, что вы ответите так скоро, – она попробовала выдавить из себя вежливую улыбку, но ее снедало какое-то беспокойство. – Постарайтесь впредь писать хотя бы за сутки, – я приподнял уголок губ. – Обязательно, сэр. До свидания! Младшая Уизли отлипла от Поттера и, взмахнув шевелюрой, присоединилась к брату и Грейнджер, чтобы выйти за пределы дома и аппарационного барьера. – Я ее не помню, – сообщил мне Поттер, как только дверь за его друзьями закрылась.