эй, кто-нибудь..!

      Напрасно я ревновал Витька к этой Оле. Даже стыдно вспоминать, какими словами я мысленно поливал бедную девчонку. Дело в том, что через месяц на дне рождения друга он уже знакомил меня с новой пассией. Мариной. Ох и стерва, я вам скажу! Посмотрела на меня как на букашку, видно, я такой мелкий, что ей щуриться пришлось.       — Ух ты, куколка какая, — процедила она сквозь зубы, а у самой рот кривится от неприязни.       Вела себя так, как будто день рождения не у Витька, а у нее — сидела, как принцесса, и всеми повелевала. Ну будь она красавицей писаной, я бы еще понял. Так ведь лошадь, по-другому не скажешь. Преподнесла своего плюшевого мишку, как алмазный орден. Пусть, говорит, этот ангелочек всегда напоминает тебе обо мне. Как, интересно, ангелочек может напомнить о стерве? Я с порога сунул Витьку подарок — коробку конфет и связанные мамой стильные перчатки и шарф. В последнее время мама очень тепло относилась к Витьку, видимо, осознав, что тот два года, в сущности, заменял мне ее. Витёк обнял меня и чмокнул в щеку. Как же приятно, когда такое было в последний раз? Хорошо, что «ангелочек» этого не видела. Наверняка бы шпильку кинула. Как я потом убедился, язык у нее был острый и злой. Хорошо, что на нее, кроме Витька, никто не обращал внимания. Все были свои, веселые, слегка безбашенные ребята, мы орали, ржали как кони, чем очень скоро выжили тетю Лену из дома. Тут же парни зашуршали пакетами, и на столе появилась бутылка коньяка.       — Э-э, у меня тут вроде как шампанское, — озадаченно сказал Витёк.       — Шампанское — прекрасной даме, — последовал ответ, — Витёк, пятнадцать лет! Это же не шутки, это отмечают по-серьезному.       Витек притащил маленькие рюмки. Сучке Мариночке уже наливали шампанского, и собирались налить мне.       — Я что — прекрасная дама? — возмутился я, парни заржали. — Витёк, можно мне тоже коньяк?       — Тебе и газировку рановато давать, — влезла Мариночка.       — Нет, Славка, шампанское, и то глоточек, — твердо сказал друг.       Мне шампанское не понравилось. А коньячок у парней шел хорошо. Витёк приобнял свою стервочку, но она, надув губы, отклонилась. Где он только ее откопал?       — Витёк, сыграй что-нибудь! — один из ребят стянул со шкафа гитару.       Друг настроил гитару и, поглядывая на Марину, спел «Танцы минус» — «Цветут цветы». Играл Витёк классно, и, хотя особым талантом певца не выделялся, но в песню вложил душу. Когда он закончил, наградой ему были аплодисменты и восторженный гул. Стервочка соизволила несколько раз хлопнуть в ладоши. Стали просить спеть еще.       — Слав, давай со мной, — попросил Витёк.       Мы спели что-то из «Смысловых галлюцинаций», потом из «Наутилуса». Все слушали, открыв рты.       — Ох*енно! — тихонечко сказал кто-то. Мариночка метнула на него испепеляющий взгляд.— Славка, а ведь ты у нас когда-нибудь рок-звездой станешь.       — Или поп-звездой, — ехидно сказала Марина.       Витёк смотрел на меня с гордостью. Стерве это не понравилось.       — Мальчики, хватит песен! Даме нальет кто-нибудь шампанское?       Витёк кинулся ее ублажать. Остатки коньяка разлили по рюмкам. Ребята быстро хмелели. Витёк все настойчивее лез обниматься с Мариной. Она жеманно отпихивала его, продолжая строить из себя принцессу, и через час собралась уходить. К ее разочарованию, Витёк удерживать ее не стал. Выпроводив свою милую, он сбегал на кухню и принес еще одну бутылку шампанского. На мой взгляд, всех и так уже слегка штормило, но на этот раз никто и не обмолвился о «дамском напитке», быстренько разлив бутылку по фужерам. Врубили музыку и начались дикие скачки. Веселье было в самом разгаре. В былые времена я бы остался ночевать у друга, помог ему после гулянки навести порядок. Но теперь мама просила меня не задерживаться. Улучив момент, когда Витёк возился на кухне, я пошел с ним прощаться.       Витёк, пошатываясь, стоял возле стола и неровными кусками резал колбасу. Я забеспокоился: вернется тетя Лена и застанет компашку ну очень косых детей.       — Витёк, — позвал я его. Он качнулся и сфокусировал на мне туманный взгляд. — Витёк, мне домой пора.       — Ты что, не останешься?       — Я не могу, мама ждет.       — Славочка, ну пожалуйста… Я ей сейчас позвоню! — он подошел и почти повис на мне.       — Не надо! — Я представил себе, как мой дружок заплетающимся языком говорит с мамой. — Мне правда пора. Дойду — позвоню.       — А как же подарок? — глупо ухмыляясь, спросил он.       — Подарок? — не понял я.       Витек вдруг запрокинул мне голову и поцеловал. Нет, не так… Он впился в мои губы и полез в мой рот языком!!! Я был шокирован и на пару-тройку секунд выпал из реальности. Возбужденное сопение засосавшего меня друга вывело из ступора. Я оттолкнул его.       — Я тебе не Марина! — фальцетом пискнул я.       Витёк потряс головой, взгляд немного прояснился.       — Славка, я пьянющий! — захихикал он.       — Не пей больше!       Витёк активно закивал:       — Не буду. Ладно, иди уже. Не забудь позвонить.       Думаю, утром Витёк и не вспомнил о своей выходке. А я долго вспоминал тот поцелуй. Оценивал его и так, и эдак. Я знал, что это неправильно, но хотел понять— приятно мне было или нет? Скорее, нет. Но вот какой-нибудь девчонке это могло понравиться. Я бережно сохранил поцелуй в своей памяти, чтобы при случае воспроизвести на практике. Вряд ли трезвый Витёк будет учить меня целоваться. А вообще, хорошо бы найти «учительницу».       Я принялся разглядывать себя в зеркало. Я ведь красивый? Ну, ростом не вышел, подстричься бы не помешало, веснушки иногда проявляются. Но я еще вытянусь в старших классах, а остальное — дело поправимое. Все девчонки будут моими. О, да! Подожди, Витёк, увидишь, кто из нас круче! Посмотрим, приятно ли тебе будет, когда придешь ко мне, а у меня девчонка, а назавтра — другая.       С Мариной Витёк расстался быстро. А потом появилась Алина.