Ваша дочь уводит моего парня!

– Где ты траванулась-то так? – заплетая косичку бледной, как мел, Вике спросила Анна. – Где-то, – не очень дружелюбно буркнула девушка. За окном уже стемнело, а в студии горел приглушенный свет. – Ты до сих пор дуешься? – тихо задала волновавший ее на протяжении долгого времени вопрос Анна Борисовна, заканчивая плести. – Я? Нисколько. Не могу сказать, что поступила бы так же, но... На обиженных балконы падают. Вика встала с софы и молча направилась в сторону спальни. Учительница последовала за ней. Она хотела уладить сложившуюся ситуацию, а ученица упорно избегала эту тему. – Будете спать здесь, а я лягу на диване, в студии. – Вика, больная у нас. Так что ляжешь здесь, а я обойдусь, – по-хозяйски открыла шкаф Анна, вытаскивая одеяло. Она действительно переживала и считала, что так будет лучше. – Да вы, я смотрю, как дома здесь, – фыркнула девушка. – А что? Разве я не дома? – в таком же тоне ответила Анна. Демонстративно закатив глаза, Вика молча ушла в комнату. Послышался звук включаемого телевизора. Несмотря на ранний час, на всю квартиру заиграла музыка. Это был Marilyn Manson “Bitch, party, sex”. Не каждая нервная система простого смертного готова выдержать нагрузку в виде его тяжёлой музыки и странных текстов. Спустя время Виктория стояла на кухне, нарезая помидор и мурлыкая себе под нос слова песни. Она просто обожает помидорчики. “Чем больше, тем лучше!” – МАКАРОВА, ТЫ ЧТО, СОВСЕМ С УМА СОШЛА?! Эффект был произведён должный, ведь даже сквозь высокую громкость колонок крик был услышан. Бедные связки. Усмехнувшись про себя, девушка подошла к музыкальному центру и сделала тише. – Вы что-то говорили? Извините, не расслышала, – невинно захлопала глазками она, наблюдая за реакцией Анны. – Господи, за что мне это? – взвыла Анна Борисовна и, развернувшись, исчезла в ванной комнате. – Я, если что, не Господи, а просто Вика! – начала паясничать шатенка, возвращаясь к незаконченному делу. – Нужно в магазин за продуктами, – через некоторое время, ковыряясь в тарелке, тихо сказала Виктория учительнице. – Схожу… – так же тихо ответила Анна. – Я с вами. Хочу на улицу. Там солнышко, тепло, а я тут тухну с… – Вика вовремя осеклась, чуть не сморозив глупость. – Со мной, – всё же химичка уловила суть и сама закончила предложение. – Хм, ну, пусть будет так, Анна Борисовна, – едко согласилась шатенка. – Данил не звонил? – Звонил. Сказал, что им всё очень нравится. Услышав, что я себя лучше чувствую, пытался затянуть нас к ним, но я не захотела. Мне и дома хорошо… – И правильно сделала. Ты ещё не до конца поправилась. Будет лучше без приключений на свою пятую точку, – спокойно объяснила Анна Борисовна. – Что вы так за меня переживаете? Мне не нужна ваша наигранная забота. Я знаю ваше истинное отношение ко мне, так что можете себя не утруждать, – перешла на более высокий тон девушка и, бросив грязную тарелку в мойку, быстро покинула кухню, не дав Анне возможности сказать что-нибудь в ответ.

***

Яркое майское солнышко придавало уверенности и заряжало хорошим настроением все живое. Анна и Вика шли по узкой тропинке липовой рощи, именно там, где был их первый поцелуй, о котором, кстати, никто даже и не думал жалеть. А смысл? Что сделано, то сделано. Каждая думала о своём, как-будто не замечая идущую рядом. Хотя в целом их мысли были схожи. Одни и те же персонажи. – Вик, давай присядем на лавочку. Я что-то неважно себя чувствую, – попросила учительница, указывая на ближайшую лавочку. – Может лучше домой? Я сделаю вам чаю. Зелёного, как вы любите. – Нет, нет… Сейчас полегчает. – Но... – Макарова, – резковато начала Анна Борисовна, но в тоже время аккуратно взяла ладонь девушки в свою. Вика уже приготовилась закатить глаза. – Прости меня, пожалуйста. Я была не права. И на Натали не сердись. Она не понимает, что делает. Ты должна попытаться встать на её место и понять, какого ей смотреть на вас, таких счастливых. – Я должна встать на её место? Да никому я ничего не должна! – вспылила Вика, попытавшись выдернуть руку. В её голове снова всплыла картина того вечера. – Ладно, прости. Это твоё право. Давай забудем то, что произошло, – всё ещё крепко сжимая ладонь, предложила Анна Борисовна. – Не могу спокойно ставить тебе двойки, пока мы в ссоре. Мне это не нравится. – И преодолеем ту грань? – еле слышно спросила шатенка, а на её губах появился намёк на улыбку. Подул сильный ветер, всколыхнув мягкую зеленую листву. От резкого порыва птицы поднялись ввысь к солнцу, лучи которого стали пробиваться через синюю тучу. Тепло улыбнувшись, учительница осторожно поправила выбившуюся прядь Виктории, задержав пальцы на её тёплой щеке. – Преодолеем, малышка, – женщина медленно подалась вперёд, глядя прямо в глаза девушки. В них читалось замешательство и нежность, которую она так давно не видела. Её губы нежно коснулись губ Вики, а рука легла на затылок. Постепенно поцелуй переставал быть таким невинным и становился всё более глубоким и требовательным. Внутри всё напряглось от нахлынувших чувств. По коже побежали мурашки. Неожиданно Вика немного отстранилась, при этом всё равно находясь в считанных сантиметрах от лица любимой. – Хорошо, что ты теперь снова блондинка, Ань, – усмехнулась она, зарываясь лицом в волосы женщины, от которых веяло ромашкой и мятой.