В сценарии этого не было!

      Она уснула у него на плече на обратной дороге. Случайно, нечаянно. Закрыла глаза ведь всего на мгновение, стараясь сидеть и держать голову ровно, хотя усталость одолевала, а открыла, уже полулежа, уткнувшись щекой в его футболку. Но не вздрогнула резко, не отсела подальше, а снова опустила ресницы, прижалась поближе и притворилась, что продолжает спать. Она вдыхала запах его кожи, теплый, терпкий и мужской, с одной лишь мыслью, чтобы ехать им еще очень долго и не торопясь, попасть в пробку, наткнуться на объезд, только бы продлить эти минуты. А ощущение прикосновения мужской руки, которая поддерживала и убаюкивала легкими поглаживаниями по спине, только способствовало этому желанию.       Уже через полчаса снова одна в четырех стенах своего номера, Эби подумала, что с поразительным постоянством все, чего бы она ни хотела, происходит с точностью наоборот. Хотя старая истина «все, что ни случается – к лучшему», пришедшая вдруг на ум, по крайней мере, в сегодняшнем случае была кстати. И попрощались как-то быстро и скомкано, но тут уж она сама сбежала, боясь, что задержись еще немного и начнет искать предлог, чтобы совсем не уходить. А теперь ничего из этого не важно. Иногда кажется, что горячая ванна - ключ к решению всех проблем и устранению неурядиц. На самом деле, просто расслабляясь в воде, да ещё и с пушистой ароматной пеной многое становится незначительным, теряет особенный смысл, испаряется, лопается, как мыльные пузырьки. Девушка погрузилась с головой, и все противоречивые мысли разбежались, а вернее расплылись, как остатки шампуня, смытого с волос.       Надев белый махровый халат на распаренное тело и улыбнувшись в зеркале своему розовощекому отражению, пока расчесывалась, Эби вышла из ванной, протанцевала по комнате и легла на кровать звездой. Вечерние планы отменились, Леон долго извинялся по телефону, но уверения в том, что ее туристическая поездка на побережье оказалась долгой и утомительной, успокоили его совесть. Разумеется, она не стала рассказывать, кто ее сопровождал, но только потому, что не вынесла бы новых расспросов про Харди. А остальных причин О’Нил и не видела. По ее мнению, Кано вообще не был способен на ревность, либо на основании неисчерпаемой уверенности в себе, либо из-за несерьезного отношения к ней самой. Так или иначе, Эби была довольна стечением обстоятельств. Теперь, после длительного дня, после наступления вечерней темноты и тем более после принятия ванны, жутко не хотелось куда-либо идти, кроме как под мягкое одеяло, но усталости и желания спать и след простыл. Воспоминания о Томе, об их легком и приятном времяпрепровождении то и дело возникали в голове.       О’Нил встала и подошла к окну, повернула ручку и распахнула настежь, впуская ночной воздух в комнату и подставляя разгоряченное лицо дуновениям ветра. Впервые за многие дни тоска не подкрадывалась предательски с наступлением ночи, не втиралась в мысли, не грузила, не пыталась сбить с избранного пути освобождения от душевной тяжести. Нет, сегодня на ее душе было легко, будто недостающий кусочек пазла нашелся и встал на свое место, дополнив целостность эмоционального равновесия. Она поправила длинные шторы цвета какао и, вспомнив все произошедшее с ней за последние несколько часов, снова улыбнулась. О чем бы ни говорил Том с того момента, как нашел ее за столиком в кофейне вчера, в одном он оказался совершенно прав, хотя признания в этом не дождется и до второго пришествия. Эби действительно была чертовски рада его видеть.       Время было еще недостаточно позднее, чтобы сонная тишина окутала город, но с улицы не доносилось ни звука, верно потому, что эта сторона отеля выходила окнами в сад. Однако какой-то шорох доносился неизвестно откуда. Девушка замерла и навострила уши – скреблось что-то снизу. А точнее, взбиралось. Она уже собралась сбегать за шваброй или чем-то подобным, чтобы сбить или хотя бы хорошенько отметелить ползущую тень, пока не узнала незваного гостя.       - Какого лешего?.. Ты что по стене вскарабкался? – шикнула она негромко, когда Том взобрался достаточно высоко, чтобы увидеть его лицо.       - Тут очень удобные кирпичные выступы.       - Я, конечно, давно убедилась, что ты больной немного. Но теперь вижу, что на всю голову!       - Эби, зайка, не горячись, - улыбнулся он примирительно, - Я ненадолго.       - Хорошо, выкладывай, с чем пожаловал, - согласилась Эби, сомневаясь в его последнем утверждении.       - Я стучал к тебе в дверь, ты не открыла.       - С чего я должна тебе открывать? К тому же, я не слышала, занята была.       - Вижу, - хмыкнул он, оглядев ее мокрые волосы, с которых несколько капель сбежало по шее и скрылось в махровом воротнике, - Я хотел убедиться, что ты ничем на меня не огорчена, просто ты так быстро ушла, когда мы приехали, всякое могло взбрести в твою головушку, то есть вдруг я тебя чем-то обидел…       - Все прекрасно! И не за чем было лезть ко мне в окно, чтобы выведать это! Я выполнила твои условия днем? Отлично. Значит, с легким сердцем и чистой совестью можешь оставить меня в покое.       - Точно? – спросил Том и приподнялся еще чуть выше.       И какими доводами на него воздействовать, если простых слов мало? Ну вот зачем он появился и испортил благостное послевкусие их дружно проведенного дня?       - Так, давай спускайся обратно, - сказала Эби и уперла ладони ему в плечи, сдерживая, решив, что он уже собрался залезать в окно.       Харди попытался взяться за оконную раму, но не успел.       - Стой, стой, стой… Не толкайся, я же упаду!       - Выметайся с моего подоконника, тут тебе не лавочка в тихом сквере, - не унималась девушка.       - Эби, я серьезно, - нервно хохотнул Том, чувствуя, как непрочна становится его опора, выскальзывая из пальцев.       - Эй, полегче!       Он обхватил вздорную девушку за руки, она попыталась их вырвать, но в итоге вышло лишь оттолкнуть его от себя. Все произошло за какие-то считанные секунды. Со сдавленным воплем она спохватилась в последний момент и, испугавшись, вцепилась в мужчину за грудки в отчаянной надежде удержать. Почти полностью свесившись с подоконника, Эби держала Тома за толстовку, а он, не имея возможности взяться за что-то более устойчивое, за ее плечи. Весовое различие было слишком явным, баланс долго сохранять не удалось. Еще несколько попыток удержаться на месте и неуклюжих движений в воздухе, и они оба полетели вниз, даже не успев издать невольного крика.       Харди все же сумел сгруппироваться, обнять девушку руками и ногами, и принять удар на себя, когда они приземлились на кусты шиповника, скатились по пригорку к основанию здания и остановились в не менее колючих кустах барбариса.       - Все живы? – прокряхтел он, отвернув лицо от назойливой ветки, прижавшейся к щеке, но все еще не отпуская Эби, которая позволила себе открыть глаза, до этого крепко зажмуренные, и глубоко вздохнуть.       - Дери тебя черти, дубина лесная! – встрепенулась она, выбираясь из его цепкого захвата, - Убить меня решил?       - Зачем ты толкала меня? - бросил Том, отплевываясь от приставших травинок и земли.       - А зачем ты схватил меня? – тут же парировала девушка.       - Все, все! Хватит уже фырчать, - начал горячиться и он, но вдруг застонал, - Моя спина… моя шея…       - Ты как ребенок! Но я жалеть тебя не собираюсь! Сам во всем виноват!       О’Нил осторожно перевернулась, потом встала на четвереньки и, наконец, поднялась на ноги, держась за колющие ветки.       - Да, давай, брось меня здесь! – горестно пробормотал он и распростерся на земле, словно собирался остаться тут насовсем, - Нам не выжить вдвоем в бою под этим воинственным небом. Беги, я прикрою тебя. Только передай моим потомкам, я всегда буду рядом…       - А ты, видно, сильно головой приложился.       Эби подползла к мужчине и склонилась к его лицу. Тусклый лунный свет еле просачивался сквозь ветки кустарника, но этого хватило, чтобы разглядеть растянувшиеся в улыбке губы Тома и совершенно ясный взгляд чуть прищуренных глаз.       - Ах ты, шутник! – она стукнула его кулачком в грудь, надеясь вложить в удар поменьше силы, побольше негодования.       - Ох! – изобразив боль, сморщился он, - А ты была нежнее, когда мы в последний раз так проводили время.       «А ты обещал никогда об этом больше не напоминать!» - подумала девушка, невольно вспомнив запах жасмина и мягкость сочной травы вместо жесткой сырой земли, облепившей сейчас все тело, и замахнулась во второй раз. Но мужские пальцы перехватили вовремя ее руку и отвели назад, отчего она оказалась сильно прижатой к его груди.       Если кто-то и помнил о том, что сейчас только вторая половина апреля и валяния на холодной земле – не самая удачная идея, то точно не Эби. Полутьма прятала ее волнение, отражающееся в широко распахнутых глазах, но прерывистое дыхание в тишине скрыть не удавалось. Она попробовала вырваться, но ее тут же прижали еще ближе. Тогда она подняла свободную руку, но вместо того, чтобы снова оттолкнуть Тома, или ударить, или попытаться встать, убрала с его лба скрюченный сухой лист.       - Мне холодно. Может, отпустишь уже?       - А какого черта ты с голыми ногами? – спросил Харди, только теперь оглядев девушку с головы до ног, помогая подняться.       - Вот, знаешь, не успела надеть сапоги, падая из окна! – съязвила она в ответ и охнула, когда земля вдруг ушла из-под ног, а ее хрупкое замерзающее тело подняли надежные мужские руки.       Крепко держа свою ношу, Том выбрался из кустов, огляделся, и только собрался ступить на дорожку, огибающую территорию и ведущую к входу в отель, как его остановили резким возгласом:       - Ты ведь не к главному входу меня нести собираешься?       - А ты знаешь, где здесь запасной?       - Плевать мне на все входы! – разозлилась она, - Чтобы кто-то увидел меня в таком виде? Даже страшно подумать, на кого я сейчас похожа!       - Хорошо, - устало согласился Том, - И что ты предлагаешь?

***

      - По мне, так уж лучше бы мы нашли черный ход, - произнес он через несколько минут, взъерошил волосы на макушке и поскреб подбородок, задумчиво глядя на открытое окно, - Дурацкая идея – возвращаться тем же путем.       - Дурацкой идеей было залезать изначально, чтобы проверить, там я или нет!       Он шумно выдохнул, признавая, что доля правды в словах О’Нил все же есть и присел на корточки, подождал, когда девушка аккуратно залезет на его плечи, сначала коленями, потом ступнями, и начал потихоньку вставать, держась за стену. Когда он выпрямился в полный рост, настал ее черед также медленно и осторожно подниматься, перебирая выступающие в стене кирпичики руками.       Эби только теперь подумала, что под этим махровым халатом на ней совсем ничего нет, а длинный подол как раз накрыл лицо Харди.       - Даже не думай посмотреть вверх, иначе я тебя придушу! – прошипела она, прижимаясь к стене и пытаясь дотянуться как можно выше, до карниза.       - Что? - переспросил Том, машинально подняв голову.       Девушка скорее почувствовала его голос на своей ноге, чем услышала. Неудачно дернулась в сторону и случайно заехала пяткой по уху мужчине, который в свою очередь приглушенно взвыл и слегка пошатнулся. Но поскольку Эби так и не успела дотянуться до кирпичного выступа, вовремя наладить равновесие не удалось и она, скользнув голыми ступнями по плечам Тома, а ладонями прошуршав по стене, плюхнулась ему прямо на затылок. Бедняге досталось еще больше, когда О’Нил на автомате, боясь упасть уже на землю, а потому хватаясь всеми частями тела за все, что попадет на пути, сдавила бедрами его шею, а руками схватилась за его лицо.       - Задушишь… - прохрипел он где-то из-под белеющей в темноте ткани халата и пошлепал ее по коленкам.       - Господи, надеюсь, тут нигде нет камер видеонаблюдения… - простонала девушка, посмотрев по сторонам, вновь хватаясь за кирпичи.       - Что ты там все бормочешь? – с недовольством в голосе спросил Том, когда ноги девушки снова вернулись в прежнее положение, и она продолжила свои попытки.       - Заткнись и помоги мне уже залезть в это проклятое окно!       - Я пытаюсь, твою мать!       Наплевав на риск потери единственной вещи, скрывающей от холода и наготы, Эби карабкалась вверх, ступив с плеча Харди на выступ в стене, и почти дотянувшись до оконного отлива второго этажа. Он придерживал ее сначала за задницу, потом за пятки, пока она, наконец, ни подтянула себя на руках и ни легла животом на подоконник, махая этими самыми пятками в воздухе. Нырнув в свою комнату, девушка даже не ойкнула, упав, словно мешок картошки, на пол, слишком велика была радость возвращения. А вот для ее сопровождающего все оказалось намного проще, точно вор-домушник, он быстро залез и бесшумно спрыгнул рядом с ней.       С маской вселенского раздражения она встала и, демонстративно пихнув его плечом, подошла к окну, чтобы закрыть.       - До полуночи еще время есть, а карета уже превращается в тыкву, лошади в крыс, Золушка в ведьму…       О’Нил оглянулась и поджала губы в ответ на совсем не веселую насмешку. Лучше бы ему стереть с лица это выражение, иначе она за себя не ручается.       - Пошел к черту!       - Ты недостаточно проветрилась? – Тому не особо понравилось такое обращение и он схватил ее за подбородок, видимо, надеясь приструнить взглядом.       - Я просто пыталась выбраться из последствий твоего очевидного идиотизма! – она ударила его по руке и сделала шаг назад.       - Готов поспорить, если бы ты при этом еще и молчала, мы справились бы намного раньше, - настроение живо испортилось не только у нее, - Да что там, будь ты с самого начала адекватной, ничего этого не произошло бы!       - Вот как? – разошлась Эби, уперев руки в бока, - А ты, выходит дело, ни при чем? И не надо таращиться на меня, как на сумасшедшую!       - Cмотрю, ты сегодня намолчалась! Полдня терпела, а теперь понеслась?       - Хватит затыкать мне рот! – огрызнулась она.       - Смеешься? Это только из разряда фантастики! – Том помахал перед собой руками, изображая пассы фокусника, - Твой рот заткнуть можно лишь одним способом!..       - Ты невозможный и бессовестный, назойливый слепень, которого никак не прихлопнешь…       Не дав договорить, он обхватил ладонями ее затылок и сильно прижался губами к ее губам, заставляя замолчать. Эби уперлась ладонями ему в грудь от неожиданности и еще пытаясь сопротивляться. Но после, когда она сдалась, Том сбавил давление, нежно проник языком в ее рот, ища отклик, целуя медленно и торжествуя легкую победу. Девушка обмякла и позволила стиснуть себя в крепких объятиях, неосознанно откинула голову и закрыла глаза.       - И этот способ до сих пор работает, - удовлетворенно ухмыльнулся Харди, отпуская ее.       Если бы стены сейчас пошатнулись и сложились, как карточный домик, Эби не придала бы этому значения, застыв растерянным взглядом на лице только что целовавшего ее мужчины, привела в порядок съехавший пояс на халате и потерла себя за плечи, сама не понимая своего состояния. Совсем не то, что поцелуй с Леоном, от которого она не испытала ровным счетом ничего.       - Не делай так больше.       Том закончил вытряхивать пыль из волос, прощупывать следы, оставленные острыми ветками, на открытых участках кожи и деланно разыграл непонимание.       - Что именно? Не затыкать тебе рот или не целовать?       - Да, - выдохнула она, все еще приходя в себя, - То есть, и то, и другое.       Ну зачем он так? Снова рассыпал пазл ее эмоционального равновесия.       - А теперь уходи, - сказала она твердо, надеясь при этом придать своему взгляду всю серьезность и мужество.       - Не так быстро! После всего, что мне довелось пережить, благодаря тебе, я заслужил, как минимум, массаж!       - Благодаря мне? – она открыла рот и проследила, как он разминает плечи, прогуливаясь по ее комнате.       - Угу.       Харди рухнул на кровать лицом вниз и раскинул руки в стороны, всем своим видом показывая, что никуда не торопится. Что об этом думала Эби, ему было не только невдомек, но и словно не интересовало вовсе. Она решила именно так, уставившись ему в затылок.       - Я обработаю твои царапины, но на этом все. Идет?       Том поднял голову и недоверчиво взглянул на девушку, не ожидав такую уступку, и продемонстрировал вымученную улыбку вместо согласия.       Когда она вернулась из ванной с мини-набором оказания медпомощи, он сидел на краю кровати и снимал футболку. Толстовка валялась на полу, как и снятые кроссовки. На тумбе лежала кучка всякой мелочи, похоже, вытряхнул карманы по привычке.       - Раздеваться совсем не обязательно, мне нужна только твоя шея, - неодобрительно бросила Эби, разглядывая его обнаженную грудь и плечи, на которых появились новые татуировки.       - Посмотри, что там сзади, - пожаловался Том, согнулся и выгнулся так, что хрустнули позвонки, - Спину ломит.       Эби расположилась на покрывале, подобрав под себя колени, и провела ладонями по бокам от его позвоночника.       - За этими перьями ни черта не видно, - буркнула она, наклонившись, - Кажется, у тебя тут расползается синяк, но не волнуйся, до свадьбы заживет.       - Это обнадеживает.       - А вот встреча с шиповником для твоей шеи не прошла бесследно. И еще, похоже, я тебе висок оцарапала, ты уж прости, - как-то слишком весело сказала она, а совсем не сочувствующе. Девушка смочила ватный диск перекисью и легкими прикосновениями начала прикладывать к его саднившей коже, осторожно, будто имея дело с маленьким ребенком, она склонилась и дула на каждое покарябанное место.       Харди скосил глаза в сторону, украдкой наблюдая за ней, пока она добросовестно ухаживала за ним, и довольно улыбнулся.       - У тебя рука набита. Так я далеко не первый пациент?       - Просто у меня есть младшая сестра, - качнув головой, произнесла она и вздохнула, - Довольно неспокойное создание. Приходилось иметь дело и с разбитыми коленками, и с ссадинами, и с ожогами…       - Надо же, у тебя есть сестра. Ты никогда не говорила.       - Не люблю говорить о себе…       - Что так?       - Потому что думаю, есть много более интересных тем, чем обсуждение моей жизни.       Том попытался повернуться, удостовериться, что ему просто почудилась грусть в словах девушки, но его тут же вернули на место одним прикосновением ладони к щеке.       - Знаешь, мне понравилась наша сегодняшняя поездка, я хорошо провела время, - призналась Эби, пользуясь моментом, что он смотрит в другую сторону.       - Приятно слышать.       - Да и таких приключений, как лазанье по стенам после падения в колючие кусты, у меня тоже давно не было.       - Я знал, чем тебя порадовать, выталкивая из окна!       Оба негромко засмеялись, вспоминая неловкое происшествие. Да, теперь это казалось забавным. Как же время все меняет.       - Готово, - О’Нил закрыла крышечку от пузырька перекиси и отложила в сторону весь использованный инвентарь.       - Уже?       Она усмехнулась, услышав разочарование в его голосе, и, воздержавшись от внезапно появившейся идеи потрепать его по макушке с торчащими волосами, приготовилась встать.       - Спасибо, - он повернулся к ней лицом к лицу и преградил путь, расставив руки по обе стороны от девушки.       Эби задержала дыхание, понимая, что значит этот взгляд, чувствуя, как пробежал табун мурашек по коже под махровой тканью. Том смотрел ей прямо в глаза и, кажется, даже не моргал. Устоять тяжело, не то, что выдержать. Она решила не испытывать судьбу и опустила голову. Его теплые пальцы сначала коснулись ее щеки, потом заправили высохшую прядь волос за ухо, затем подушечками скользнули по шее, по впадинке между ключицами. Девушка почти слышала, как громко стучит ее пульс, уговаривая себя не поддаваться, и силясь не взглянуть вновь на мужчину, прекрасно зная, что как только она сделает это, сопротивляться придется уже не только его глазам.       «Давай, решайся!» - подгоняла она себя мысленно.       Его присутствие, его аура уверенности, его особое обаяние, которым он умело пользовался, все это оказывало на нее чарующее действие, будто сам воздух вокруг него менялся и отравлял ее сознание, путал мысли и желания.       - Я сделаю тебе массаж, - прошептала Эби, наконец, и слезла с кровати, отвернувшись.       - Но по моим правилам, - добавила она, открыв ящик тумбочки.       - Это как? – удивился Харди и вытянулся, пытаясь разглядеть, что она там ищет.       - Сейчас узнаешь. Ложись.       Молча согласившись на все, со стоном усталости он снова развалился вдоль кровати лицом вниз, вытянул над головой руки и взялся за прутья спинки.       О’Нил замялась от решения к действию только на пару секунд и опустилась на колени на пол, обхватила ладонью предплечье Тома. Распознав звуки металлического звона, а затем щелчка и холодное прикосновение чего-то к своему запястью, он поднял голову с вопросительным выражением лица.       - Наручники? – прыснул Харди и стрельнул озорным взглядом в свою стражницу.       - Еще в первый день обнаружила их тут, - пояснила она, - видно, кто-то из постояльцев забыл.       - Не знаю даже, волноваться ли! Ты собираешься меня изнасиловать или избить?       - Не волнуйся, - бросила Эби без ответного веселья, пристегивая его вторую руку и вставая на ноги, - Тебе ничего из этого не грозит.       Он продолжал с усмешкой разглядывать свои оковы, а она - его профиль, любимый нос, разлет бровей, контур щетины от виска к подбородку и даже небритую шею, вдруг поняв, что любит в нем все, что нравится он ей в любом своем виде – хоть ухоженный стиляга с ковровой дорожки, хоть скрывающийся в лондонской толпе обычный парень с потерянной в густой бороде сонной улыбкой и в старых растянутых трениках.       - Крепкая штука, - потряс Том кистями рук и перевернулся на спину, скрутив при этом руки крестом.       Улыбка понемногу сползала с его лица. О’Нил уже отошла на достаточное расстояние и перебирала вешалки в шкафу, держа подмышкой туфли, не обращая никакого внимания на пристегнутого к кровати полураздетого мужчину. А на деле усилием воли старалась не смотреть на него. Выбрав платье, она скрылась за дверью ванной.       - Что ты делаешь? – нахмурился Том и невольно дернул руками, проскрежетав наручниками по металлической створке кровати.       Тишина была ему ответом и приглушенный шум воды.       Эби опустила ладони под прохладную струю и брызнула себе на лицо. Он там, на ее кровати, такой беспомощный и немного смущенный, такой мужественный и соблазнительный, лежит озадаченный ее поведением в одних джинсах, и его крепкая теплая пушистая грудь вздымается от учащенного дыхания из-за напряженных нервов…       - Эй, Эби? – крикнул он громче, начиная смекать, что массаж отменяется.       - То, что необходимо, - не выходя, ответила девушка, утвердительно кивнув себе в зеркале для пущей убедительности.       Она появилась через несколько минут, переодевшись и причесав волосы. Спокойно прошествовала по комнате, нарочно не смотря на Тома, убрала его кроссовки с дороги в угол у выхода, аккуратно повесила толстовку на спинку стула рядом с тумбочкой. Харди следил за ней немигающим взглядом, почти прожигая насквозь своим растущим возмущением, но даже он не заметил, как она отложила ключ от его номера в сторону из общей кучки, а потом спрятала в ладони.       - Я не понял, ты уходишь? – он поджал губы и поднатужился, силясь разорвать цепь между запястьями, но тщетно.       - Да, - тихо произнесла она и прямо посмотрела на него.       - Сними эти гребанные наручники!       Девушка вздрогнула от жесткого тона его голоса, но так же просто ответила:       - Нет.       - Ты издеваешься?       А что, если она, правда, перегнула? Что сначала представлялось безобидной шуткой, способом немножко проучить, показать, что и в обычной жизни сюжет не всегда идет по накатанной линии и может в любой момент измениться, вдруг перестало казаться такой уж хорошей идеей. Но отступать уже поздно, ведь так? И больше результата этой шалости потом ее пугало только то, что случится, если она отпустит Тома сейчас. Весь его резко недружелюбный вид вкупе с полыхающим планом мести взглядом свидетельствовал именно об этом.       - По моим правилам, забыл? Днем мы играли по твоим правилам, теперь - по моим. Все по-честному, - Эби набралась храбрости и, выдавив легкую улыбку, продолжила, - Не советую шуметь слишком, ты же не хочешь, чтобы сюда прибежали люди и застукали тебя в подобном виде. Кстати, на этаже вроде парочка журналистов живет, так что… Спокойной ночи.       Харди готов был рвать и метать одним лишь взглядом. Наверно только в этот момент она поняла, почему некоторые побаивались его, нередко опасались реакции, возможно, сторонились, все дело в этом диком блеске глаз, являлся ли он отражением внутренних чувств или годами выработанной умелой игрой, направленной на намеренное запугивание.       - Ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю!       Девушка не привыкла жалеть о своих действиях раньше их последствий, да и после не всегда и не все удавалось благоразумно анализировать. Она мысленно отмахнулась от неприятных звоночков своей совести, хотя от волнения сердце колотилось где-то в спине. Но прежде, чем закрыть за собой дверь, она сказала совершенно ровным безэмоциональным тоном:       - Представляю, Том, представляю. Сладких снов.