В сценарии этого не было!

      - Что ж так не прет-то, - простонал удрученно Харди, убежденный, что сегодня один из его не самых удачных дней.       Отвернув назад козырек бейсболки, он нагнулся к крылу своей машины, разглядывая длинную царапину, заметно выделяющуюся на черном фоне, и даже пальцем провел по отметине с какой-то наивной мыслью, а вдруг, как по волшебству, сейчас она исчезнет. Но ничего не изменилось, только на коже кружочек дорожной пыли скопился. То ли арка эта коварная оказалась у́же, чем на первый взгляд, то ли кто-то здесь херовый водитель, одно из двух и третьего не дано.       Вообще с самого утра все шло из рук вон плохо, начиная с разбитой чашки и обнаружения в шкафу пустой пачки любимых пряников. Вдобавок ко всему, решив в кои-то веки провести денек подобно вареному овощу и поддаться лени и расслабухе, как всю кампанию пришлось свернуть, стоило только кое-кому прознать про его планы, а точнее их полное отсутствие на сегодня. Угораздило ж проболтаться, а Келли будто только и ждала удобного случая, чтобы выцепить его. Пора уже научиться говорить ей нет. И, черт возьми, если бы не это, его малышка осталась бы целехонька! Хотя, по-честному, встреча с Келли нужнее ему самому, нежели ей. И что уж теперь ворчать, когда дело сделано.       - Заходь! - раздалось за распахнутой после стука дверью в ее квартиру, и он вошёл.       Девушка в пушистом синем халате и с чалмой из полотенца на голове выплыла навстречу, почесывая длинным ногтем линию волос надо лбом. Лоб, кстати говоря, как и все лицо, был вымазан чем-то густым и ядовито-зелёным, образовав цементную маску, так что губы почти не шевелились, когда она говорила. Том шарахнулся в сторону, благословляя про себя Шарлотту, которая умудряется проделывать с собой подобные косметические процедуры втайне от его глаз. Однако, Келли это Келли, и ей, мягко говоря, до лампочки. И предстать пред ним в подобном виде дело обычное. Чему тут удивляться, в самом деле, пора привыкнуть, что от неё чего угодно ждать можно.       - Я приехал бы попозже, если б ты предупредила.       - Все нормально, - пробубнила она в тонкую линию, разрывающую зеленую маску где, очевидно, её рот должен был быть, - Я уже отколупываться иду.       - Сходить за ломом? - усмехнулся Том, привыкая к её виду.       - Через пять минут вернусь, - тем же тоном процедила она и уплыла стремительно, пока с нее не начало сыпаться раньше времени.       Харди упал в мягкое кресло и, не глядя, протянул в сторону руку, наугад взял папку с прошитыми листами с полки у стены, где стандартно всегда рядком стояли сценарии, рассказы, наброски, очерки и прочие литературные произведения Келли. С первых строк ему показался знакомым текст, а ко второй странице он уже полностью в этом уверился. Обещанные пять минут растянулись на тридцать пять, не меньше, судя по количеству прочитанного к тому моменту, когда Марсел изъявила желание вернуться. В домашней пижаме и с пучком на голове. И стоило марафет наводить?       - Свидание отменилось? – предположил Том, убирая папку на место.       - Сплюнь и постучи по дереву три раза! – притворно возмутилась девушка, - Ха! Свидание! Не до них мне сейчас, дел полон рот. Даже для себя, любимой, времени почти нет, вот и приходится на ходу…       - Я понял, - попытался он остановить поток информации.       Настроение как не задалось с самого начала, накопив по пути кучу причин, так и не собиралось улучшаться. Хотелось просто как можно скорее вернуть себя в состояние покоя и уединения, чтобы ненароком не выплеснуть ни на кого негативные эмоции.        - Ты прочитала? Иначе, думаю, меня тут не было бы.       - Угу, прочитала, - Келли уселась напротив, водрузив на колени папку с обсуждаемым текстом.       - Ну, и что скажешь?       Внешне Харди был абсолютно спокоен. Полулежал в кресле, закинув ногу на ногу, игрался с бородой, то мохнатя ее, то приглаживая обратно, и загадочно блуждал взглядом, будто находился не в этой комнате, а где-то еще.       - Кто об этом знает?       - Только ты.       - В таком случае мне следует тебя убить, ибо сама того не зная, породила конкурента.       Отдавая подруге-сценаристке на объективную оценку собственноручно сочиненный и написанный сюжет, способный к воплощению когда-либо в будущем, мужчина ждал какой угодно реакции, слов, критики, советов, но то, что с ним станут играть, как с котенком, и подшучивать оказалось наименьшим из всех возможных вариантов. Состроив на лице скучающую гримасу, он вздохнул.       - Келли, я ведь серьезно!       - И я серьезно! Для первой, полностью твоей, грамотно и ясно изложенной на бумаге идеи, это более чем здорово! Я уже молчу о самом содержании, интригующее, не шаблонное. Мне нравится. Я, правда, не удержалась и оставила несколько замечаний на полях, надеюсь, ты оценишь.       - Спасибо, - смущенно отозвался Том и как-то резко соскочил с обсуждения своего творения на творение подруги, - Я тут перечитывал сценарий того детектива. Я, конечно, ни на что не намекаю, а сразу говорю прямо. Да – значит, да, нет – значит, нет. Лето не резиновое, и я не могу кроить окно для этой темы вечно.       Келли взглянула на него исподлобья.       - Да ты просто мастер прямоты и яснословия!       Харди почесал переносицу. Выглядел он таким уставшим, будто не из дома приехал, а прямиком с каменоломни, после дня безбожного вкалывания.       - В общем, все ничего, - с подозрением косясь на него, произнесла девушка, - Но с актрисой на женскую роль некоторые проблемы...       Щелк. Что-то замкнуло в голове, перед глазами затанцевали искры и в комнате с распахнутыми окнами начало становиться невыносимо душно… Поднявшись на ноги, он прошелся до окна и обратно.       - Что значит – проблемы с актрисой? Если ее нет, я могу порекомендовать парочку. И проблема исчерпана. Разве нет?       - И кого ты порекомендуешь? Это не может быть лишь бы кто! У меня образ, детали...       - Знаю, не продолжай. Если все упирается в это, то измени свои детали, смени образ. Дело стопорится из-за человека, на которого ты зазря надежды возвела!       Том и не замечал, что говорит на повышенных тонах. И откуда только эмоций с целый вагон?       - Нужно еще немного времени, - сказала Келли, искоса поглядывая на Харди. Чего это он?       - Мне все равно. Решай сама. Я предупредил, в сентябре у меня начинаются съёмки и, видимо, надолго.       Неспокойный, сердитый, того гляди дотронешься и обожжешься.       - Голодный? – осенило девушку.       Том несколько раз моргнул, растерявшись на мгновение из-за неожиданной смены темы разговора.       - Немного, - ответил все же, продолжая еще хмуриться.       Самое главное, что знала Марсел об общении с недовольными представителями противоположного пола – это сытый мужик – довольный мужик, а после вей из него веревки, склоняй на свою сторону, делай что хочешь, иначе себе дороже.       - Следуй за мной.       Вот так всегда, с виду педантичный, обязательный, еще и замечания всем раздает, а на себе лимит организованности внезапно заканчивается. Что называется, жена в разъездах. Хорошо хоть футболка глаженная. Келли укоризненно цокнула языком, но промолчала, отвернувшись к кухонной плите и застучав кастрюльками.       Том покорно уселся за стол и опустил голову. Столько времени не впускал Эби в мысли, что хватило легкого повода, чтобы взорваться от накопившегося раздражения. Он сам не ожидал, как был напряжен в последние недели. Объясняя это самому себе чем угодно, хоть плохой погодой, но никак не связывая с мрачным осадком, оставшимся после последней встречи.       - Кел, прости меня, я погорячился, - сказал он виновато и обнял подругу, подойдя сзади, когда она уже убирала посуду в раковину.       - Хех, было бы за что! – высказалась она, - К тому же, несмотря ни на что, в принципе ты прав. Но сейчас я, правда, ничего сделать не могу.       Харди по-дружески сжал ее плечи до возмущенных охов, решив не продолжать разговор во избежание новых споров. Но, как говорится, помянешь черта, ему следует и появиться же.       - Позвони О'Нил, - он с неохотой назвал фамилию, - где бы она ни прохлаждалась, я не намерен отвечать на вопросы журналистов, адресованные ей.       Келли медленно развернулась и удивленно изогнула бровь.       - Прохлаждалась?       - Именно так, позавчера она пропустила премьеру. А у меня с ней что-то вроде договоренности избегать прямого общения.       Том пытался скрыть недовольство в голосе и казаться равнодушным, но выходило с трудом. Что-то тяжкое опять накатило на него, и раздражение сквозило в каждом слове. Причем раздражен он был, главным образом, на себя самого, что было не так-то приятно признавать.       - Хочешь сказать, что ты ничего не знаешь? - девушка чуть округлила глаза, в неверии взирая на него.       - Чего не знаю?       Всегда разговорчивая Марсел вдруг поняла, что не знает, как начать и изложить неприятную весть.       - Эби попала в аварию, - ответила она и помрачнела, - Точнее под колеса внедорожника.       Мужчина замер и ошеломленным взглядом уставился сквозь подругу.       - Чертов идиот несся, как угорелый, и не заметил бедняжку.       Келли вздохнула и опустилась на стул, не обращая внимания на собеседника в ступоре, продолжала упавшим голосом:       - Я слышала, дорога была почти пуста, но его ослепило солнце.       Словно минута молчания, тишина вдруг на несколько мгновений зависла в воздухе.       - Она... - Харди облизал пересохшие губы, не в силах закончить вопрос. В ушах гулко стучал пульс, в услышанное с трудом верилось. Ничего ж себе известие!       - Она тоже хороша! Разгуливать на красный свет, будто неразумный ребенок! - выпалила Келли и погрозила пальцем, - Уж будь уверен, я устрою хорошую взбучку, как только ее выпишут из больницы!       - Господи, так она жива? - выдохнул Том, чувствуя, как отлегло от сердца.       Девушка посмотрела на него, точно на сумасшедшего.       - Конечно, жива! Жива и здорова! Немного помята, конечно, но благополучно идет на поправку. Ума не приложу, как ей удалось легко отделаться.       - Тогда зачем с такой трагичностью выкладывать подробности и не говорить самого главного?       Том повысил голос чуть больше, чем рассчитывал. Еще бы, за пару минут испытать целую вереницу чувств, от шока со страхом до облегчения с тревогой. Келли просто пожала плечами.       - Ладно. Скажи, в какой она больнице?       - Она не здесь. В Бэлфасте. Все случилось, когда Эби была на съемках. Мне сказали, это был ее единственный свободный уикенд... И так неудачно проведенный.       Лицо Харди снова окаменело. Быстро соображая, порывшись в памяти, сопоставляя факты, один за другим, он грубо выругался под нос, вспомнив день, когда в последний раз видел Эби.       - От кого ты все это узнала? - спросил он, все еще глядя в одну точку перед собой.       - Неважно, - уклончиво ответила Келли.       - С ней кто-то из близких?       - Нет, она не хотела, чтобы они знали, не хотела волновать.       - Так она там совершенно одна? И ты все это время молчала?       - Откуда мне было знать!.. К тому же она не одна... Что ты делаешь?       Марсел взглянула, как Том торопливо ищет что-то в телефоне.       - Не звони ей, она не отвечает на звонки.       - Я и не собирался. Мне нужно бронирование авиабилетов.       Он подхватил со стола свою бейсболку и поспешил к выходу, даже забыв попрощаться.       - Томми, - окликнула его Келли у самой двери, - Не баламуть жизнь девочке, она ее только начинает заново.       - Адрес больницы, - сурово произнес Том, не обращая внимания на ее слова.       - Пришлю смской, - махнули ему в ответ с безнадежным вздохом, понимая, что советы советами, а поступает он всегда по-своему и не иначе.

***

      Кажется, Харди еще никогда и никуда так не торопился. Боялся не успеть на ближайший вылет, в противном случае пришлось бы ждать следующего до вечера. Только что его так подстегивало? Беспокойство за Эби, желание проверить лично, что с ней все в порядке? А может, стремление убедиться, что случившееся по вине ужасного стечения обстоятельств, а не по его. Только почему-то виноватым он себя чувствовал, будто был в ответе за эту девушку и бросил на произвол судьбы в момент, когда она больше всего нуждалась в его поддержке. Хотя нет, не только это подгоняло его, учащало от волнения пульс и заставляло то и дело смотреть на часы. Не только это…       «Малышка Эби, - с тоской подумал он, - Упрямая, своевольная, моя…» А его ли? Он так привык быть собственником, так разбаловался постоянным заблуждением, что все вертится вокруг него, что временами все чаще выдавал желаемое за действительное.       Том вдруг вспомнил, какой кроткой и притихшей она была в то утро в кофейне. Нежной и смиренной, какой не была еще прежде. Но необоснованная ревность застила глаза и самоконтроль, и способность трезво мыслить отошли на задний план. Он ведь совсем не такой! Более того, он действительно не имел никакого права себя с ней так вести. Да, он ничего не ждал и не требовал, не надеялся на обет верности и послушания. Но после ночи в наручниках, наутро с затекшими до онемения руками и давящими на виски мыслями о возмездии, трудно контролировать свое эмоциональное состояние. Он сам себя теперь оправдывает?       Это было, действительно, странное чувство, не поддающееся ни объяснению, ни логике. Привязанность что-ли, непонятная тяга. Кажется, так он назвал в прошлый раз, когда летел к Эби в Ирландию. Причем столь спонтанно явилось это решение, что осознал, что делает уже в самолете. Хотя бы на этот раз он полностью отдает отчет в своих действиях. Жаль только повод не из веселых...       Ожидание вылета оказалось дольше, чем сам перелет. Какие-то полчаса и вот уже стандартное "Добро пожаловать... Температура воздуха... Спасибо, что воспользовались..."       Бейсболка, темные очки и борода - половина аэропорта в подобном виде. Даже таксист в футболке с символикой трилогии Бэтмена не узнал Тома, молча кивая, услышав нужный адрес и просьбу тормознуть по дороге у цветочного магазина.       Он остановился напротив уличной лавки, расположившейся прямо на тротуаре так, что можно было не вылезать из машины, достаточно высунуть в окно руку и ткнуть пальцем в нужный букет. Потому Харди и дверцу не закрыл, выскочив на улицу и замерев в нерешительности, глядя на все это растительное изобилие. Розы, тюльпаны, герберы, ромашки... А он даже не знал, какие цветы любит Эби.       - Возьмите лилии, - предложил продавец, указывая на пышную корзину цветов, ярко-красных с белой каемочкой по краям лепестков, - Свежесрезанные, только привезли.       Том расплатился и поблагодарил уже на ходу, запихивая корзину на заднее сидение. Почему-то он продолжал торопиться, как на пожар, уговаривая себя - вот увидит ее живой и невредимой, тогда и успокоится.       Он и раньше не любил узнавать важное в последнюю очередь, но сегодняшний день просто бил все рекорды. А еще-то и с его особенностью преувеличивать серьезность, новость об Эби в больнице, мягко говоря, стала снегом на голову. Да что там снегом - градом размером с тыкву!       Как мало он в последнее время о ней думал, почти не вспоминал. Завертелся в каждодневной рутине, отвлекся на дела. И даже на долгожданной премьере фильма, стоя вдвоем с режиссером вместо положенного трио, не заподозрил неладное, мысли не пропустил, что с Эби могло что-то случиться! И никто ни сном, ни духом?.. Вот уж вряд ли. Стив обязан знать был, что творится с его актерским составом всего из двух человек.       И что сказать ей теперь? Том был уверен, пусть в тот раз и перегнул, но все же сделал то, чего так ждала от него девушка - оставил ее в покое, честно и добросовестно выполнил свое обещание не мешать присутствием в ее жизни, ограничить в своем обществе до минимума, или как сделал это он, исчезнуть совсем. А теперь, противореча своему собственному решению, собирался явиться и, как сказала Келли, "взбаламутить жизнь бедной девочке".       Ну нет, не выйдет. Какие, к черту, слова? Сгрести ее в охапку, отчитать за беспечность, почувствовать здоровое биение сердца, услышать ее коронное "Харди, ты идиот" и понять, что с его Эби все хорошо! И только после этого вернуться к своему решению, вернуться домой.       Дом... Почему мысли об Эби так часто напрочь вытесняют мысли о доме? Незаконченный ремонт на втором этаже, газон, который давно пора стричь, семейные портреты, стопкой сложенные на полу в ожидании гвоздей на стене, чтобы развесить... Стыдно бывает, но нечего с собой поделать. Как говорил один его знакомый: "Да, я такой. Принимайте меня таким без последующих упреков, либо не принимайте вовсе. Но я не изменюсь". Том поморщился, сказать о себе подобное, ему не позволила бы совесть. Ведь она у него ещё есть. Должна быть...       Послеобеденное солнце продолжало бойко жарить, деревья отбрасывали тень на чистые ровные дорожки за воротами больницы. Харди отпустил таксиста, задумавшись на секунду после вопроса, нужно ли подождать. Кирпичные здания прятались в зеленой листве на всей территории по дороге к главному корпусу, словно затерянные в лесу, а не в центре города. Так тихо и спокойно, лишь ветерок колышет и шумит негромко ветвями. Единственный минус – это асфальтированные лабиринты и ни одного указателя, куда идти следует.       Том водрузил солнцезащитные очки на козырек бейсболки и, сощурившись, принялся смотреть по сторонам, оглядывать окрестности в поисках верного пути или хотя бы кого-то, кто мог бы подсказать, где главный вход.       Ни зрение, ни слух еще ни разу его не подводили. Нашел. Так неожиданно, что даже, резко обрадовавшись, чуть не сорвался с простого шага на бег. Осадив себя, он пошел медленно в нужном направлении, оценивая ситуацию со стороны. Эби сидела на лавочке к нему спиной и, возможно, он не узнал бы в этой бледной девушке со спутанными волосами, собранными в хвост, ту, которую искал, если бы ни ее спутник, чью лощеную шевелюру запомнил с первой же встречи.       Внутри неприятно кольнуло при виде костылей, приставленных к деревянной спинке лавки, будто не для нее, будто кто-то другой оставил их здесь, забыл. Слишком прямо она держалась, вздернутый подбородок, расправленные плечи, улыбка на лице… Она была не менее живой, чем прежде. А чего он ждал? Что найдет ее тут поникшей, страдающей, истощенной, и, как супермен, после года ожиданий спасет ее от всех напастей?       Нет, Эби не такая, она смеется в лицо всем трудностям. В ней одной, маленькой и на первый взгляд беззащитной, смелости, сил и стойкости иной раз больше, чем в морском пехотинце. Она никогда не сдается, не унывает, движется только вперед. Том почувствовал что-то вроде гордости, с нежностью смотря на спокойный профиль девушки. Но вместе с тем и зависть, когда она склонила голову на плечо своего испанского друга и поцеловала его в щеку. Совершенно не хотелось проникаться к нему чувством благодарности, но если в том, что она сейчас улыбается, есть хоть малая часть его заслуги, Харди охотно бы пожал ему руку. Не с радостью, но со сдержанной признательностью.       Он остановился за колонной у корпуса здания, как неприметный шпион на задании, наблюдая за парочкой, сидящей на лавочке посреди аллеи. Намерение не показываться ей на глаза пришло уже несколько минут назад, но развернуться и незаметно уйти все никак не получалось.       А ведь на него Эби так никогда не смотрела, как на этого Луиса Альберто… Как-то ласково, сдержанно, деликатно. Кажется, и говорила она с особой нежностью, если б только можно было услышать сейчас ее голос.       “Не баламуть жизнь девочке…” Это имела в виду Келли, говоря, что девочка начинает ее заново? Что ж…       - Не буду, - кивнул согласно Том своим мыслям и поставил тихонько корзину с лилиями на ступени, прежде чем вновь спрятать глаза за темными очками и, торопясь, скрыться в обратном направлении, уговаривая себя ни за что больше не оглядываться.