В сценарии этого не было!

      Следующие два дня летели в такой суматохе, что не было даже времени остановиться и подумать, почему в сутках только двадцать четыре часа. Встречи, расписанные с утра до вечера, платья и примерки, туфли, много туфель, упаковка, транспортировка, салоны красоты, какие-то рекламные контракты, согласование мероприятий, документы, билеты, бронь, менеджеры на ушах, О'Нил взволнованная и нервозная... И почему всегда все в последний момент? Ах да, чертова реабилитация и строгие доктора. Как вовремя она восстановилась, иначе не видать бы ей в этом сезоне Лазурного берега.       Чемоданное настроение поглотило ее полностью, вышвырнув все негативное подальше. Внеконкурсный показ "Потерянных" на открытии кинофестиваля, ковровая дорожка с десятками фотокамер и сотни глаз, устремленных на нее... Эби старалась об этом не думать, иначе необъяснимый страх сковывал внутренности, будто впервые. Очевидно, нервная система перезагрузки требовала, навалилось столько в последнее время, что не выдерживала просто.       Хотя, если забыть на мгновение о самом значительном в ее жизни на сегодняшний день выходе в свет и отбросить сопутствующую ему нервотрепку, оставалось еще кое-что, что заботило девушку не меньше. Это Том, который на протяжении нескольких дней неотступно будет рядом, и что волновало еще больше, Шарлотта на этот раз сопровождать его не намерена, о чем Эби узнала накануне вылета. Почему-то именно эта мысль не давала покоя больше остальных и никак не желала выходить из головы.       В воображении девушка была уже там, далеко, на юго-востоке Франции, среди знакомых и не очень деятелей киноиндустрии, в ярких лучах лилового заката, смиренно держа Харди под локоть, улыбаясь дружелюбно и естественно, и избрав верный стиль поведения рядом с ним. Но стоило отвлечься и все мысли разлетались вместе с заготовленными фразами и радужными фантазиями, будто пелена с глаз падала, и хотелось только стукнуть себя по лбу и обвинить в глупости. Подобные игры разума стали неким развлечением для Эби, которая к концу третьего дня уже иронично посмеивалась над собой. Даже время перелета с трудом удалось потратить на расслабление и приятно проведенные пару часов с книгой.       Они встретились почти сразу по прибытии, в вестибюле отеля, расположенного практически у самого моря. О’Нил как раз вертела в руке только что полученную пластиковую карту-ключ, пока портье давал указания носильщику касательно ее багажа. В просторном холле было многолюдно, но Харди выделялся уже тем, что единственный неотрывно смотрел на девушку, точно ждал ее приезда и караулил. Дождавшись, когда она обратит внимание, он сдержанно кивнул, приветствуя, улыбаясь одними глазами, и откровенно удивился, когда она энергично помахала ему в ответ. Эби чуть не рассмеялась в голос, до того нервное перенапряжение достигло своего предела. И пусть она так и не позволила себе сделать шаг ему навстречу, наблюдая, как кто-то из ассистентов и помощников уводят его, привязавшись с наверняка очень важными к обсуждению вопросами, все же с удовольствием отметила тот факт, что ей необычайно нравится здесь находиться и с каждой минутой все больше.       В своем номере, уже распаковав, разложив и развесив вещи, Эби вышла на балкон, окинула взглядом открывающийся вид, посмотрела вниз с высоты пятого этажа, и усмехнулась, вспомнив Тома, влезающего в ее окно, как будто совсем недавно. Снова близость моря и соленый ветер, снова вместе под крышей одного отеля… Снова засыпать, думая о нем? Ну уж нет, не на этот раз, хватит...

***

      Жаркое полуденное солнце золотило побережье, отражалось на водной глади среди стройных рядов яхт и катеров, грело и освещало набережную и каждую улочку, слепило и заставляло щуриться даже сквозь темные стекла солнечных очков. Милейшее зеленое платье смотрелось на О'Нил замечательно, улыбка озаряла лицо с минимум косметики, а распущенные темные волосы развевались на слабом ветру. Стоя под руку с режиссером, они готовились взойти на белоснежный помост, окруженный фотографами и корреспондентами с операторами.       - Ну, как ты, девочка моя? Я слышал об аварии, - участливо приобнял Стив за плечи девушку.       - Все отлично, плохое позади.       - Отлично. Очень рад, что с тобой все хорошо. Кстати, ты знаешь, что просто несказанно красива сегодня?       Мужчина лучился такой живой радостью и торжественным нетерпением, что невозможно было не зарядиться его энергией и позитивом, стоя так близко.       - Спасибо, - улыбнулась Эби, - Большая заслуга в этом принадлежит работе стилистов…       Стив не стал настаивать и пускаться в пространные споры о красоте и комплиментах, он принялся оглядываться и хлопать по карманам в поисках телефона.       - Кстати, о стилистах. Тому до сих пор волосы гелем укладывают? Где он?       Девушка прикусила губу, чтобы не прыснуть со смеху, и рассеянно пожала плечами.       - Гель, к сожалению, кончился, - раздался за их спинами голос Харди, - Пришлось сбрызнуть сахарным сиропом, чтобы хоть чуть-чуть пригладить этот торчащий беспредел. Так что прошу простить заранее, если навлеку на всех нас стаю мошкары.       Он встал рядом с Эби, кивнул на полном серьезе, будто совсем не шутил и поправил воротник светло-голубой рубашки. Режиссер взмахнул руками и обнял обоих актеров, стараясь сдержаться и не дать переполнявшим эмоциям прижать их к себе слишком крепко.       - Ах, ребятки мои, - вздохнул он с грустью, хотя восторг и упоение продолжали озарять его лицо, - Будто еще вчера мы были на том острове, лазали по камням, покоряли обрывы, дубль за дублем, то в песке, воде, то среди высушенных банановых листьев, встречали закат над горизонтом, злились на жару, насекомых и друг друга… Ха-ха. И вот уже плоды трудов наших поспели. Я горжусь вами! Спасибо, что стали отличными соучастниками этого приключения.       Тут Том и Эби наперебой принялись убеждать Стивена, что хвалы заслуживают гораздо в меньшей степени, чем он сам, на что он только рассмеялся, вполне ожидая такой реакции, но снисходительно промолчал, чтоб избежать дальнейших любезных возражений.       - Ну а вы, мисс О’Нил, тоже считаете, что будто вчера все это было? – спросил Том некоторое время спустя, как бы между прочим, когда вокруг, не переставая, щелкали затворы фотокамер, а он со сдержанной полуулыбкой позировал, обняв свою партнершу.       - Что вы, мистер Харди, совсем нет, - сказала она, точно так же ничуть не меняясь в лице, оставаясь с приветливой улыбкой и безмятежностью в глазах, - Я отлично знаю, что прошло около одиннадцати месяцев.       "В каждом из которых усердно прилагала все усилия, чтобы забыть и тот проклятый остров, и тебя".       Она тяжко вздохнула и украдкой подняла глаза на профиль Тома. Слишком идеальный. Сегодня он чересчур красивый, чтобы вновь винить его в своих разбитых надеждах, слишком особенный и обаятельный, чтобы отказать себе в удовольствии просто наслаждаться его обществом.       Девушка провела ладонью по его спине и исключительно радостно улыбнулась, когда он взглянул на нее и их глаза встретились. Фотографы обожали подобные милые нежности среди актеров на официальных мероприятиях, запечатлеть которые оказывалось в разы интереснее, чем стандартные скучные позы и натянутые улыбки.       - Не выдавайте слишком много наших секретов, - напутственно велел Стив перед началом пресс-конференции.       Стоило ли беспокоиться, если все возможные варианты ответов были обговорены заранее. Конечно, инструкция эта прежде всего предназначалась О’Нил, малоопытной и неискушенной, в то время как Харди по сравнению с ней был настоящей акулой кинематографа, отточивший при этом и мастерство общения с журналистами.       Эби была уверена, что перенервничает и не сможет и двух слов связать, но на деле предстала самой разговорчивой, войдя во вкус, охотно и красочно поведала обо всем, что у нее стремились узнать. Том же сидел рядом по левую руку, немного вполоборота, будто прикрывая ее от кого-то, оставался немногословен, а только краток и по существу. Он окидывал не слишком учтивым взглядом из-под сдвинутых бровей всех собравшихся, тем самым обеспечивая защиту и себе, и девушке от каверзных вопросов, которые если и возникали, то вслух не произносились.       Этот день с самого начала обещал стать насыщенным, когда после встреч с фотографами и прессой, постепенно клонился к вечеру, приближая самое главное и долгожданное событие. К показу фильма Эби готовилась более тщательно и основательно, переспорив своего стилиста и выторговав одобрение надеть легкое черное платье в пол, из тонкой скользящей по телу ткани, с серебряными нитями, переплетающими бретельки, вместо выбранного изначально ярко-синего с длинным рукавом. Наряды с открытыми плечами и спиной ей шли невероятно, как никому другому. К тому же, хотя палящее солнце уже давно спряталось за Альпами, ни прохладное дыхание вечера, ни освежающий бриз с моря не разбавляли теплого воздуха.       Невзирая на то, что Дворец фестивалей находился в нескольких минутах ходьбы от отеля, всех гостей и участников полагалось доставить к месту на отполированных до блеска машинах. Ассистенты и менеджеры суетились, не покладая рук, не опуская раций, наушников и одним им понятных списков, сновали повсюду, слаженно и резво. Команда представителей «Потерянных» в составе из трех человек быстро и оперативно прибыла к подножию лестницы, за которой где-то там наверху широким красным ковром был выстелен путь в большое здание с красивым стеклянным фасадом.       Мужчины в превосходных смокингах и белоснежных рубашках выглядели великолепно и важно, Эби перестала скрывать свои тайно восхищенные взгляды, адресованные Харди, который не просто смотрелся безупречно в идеально подогнанном по фигуре костюме, но и являлся самим совершенством, только такой эпитет рождался в мыслях. Его волосы, уложенные на пробор, легкая щетина, изумрудный блеск в глазах и загадочная полуулыбка… Девушка замирала и терялась, неосознанно поправляла волосы, собранные и закрепленные шпильками, но не могла перестать смотреть на него.       Он остановил ее у первой ступени, пока не обративший внимания на это режиссер продолжал подниматься выше.       - Все в порядке? - почему-то спросил Том и на лице его, действительно, озабоченность отразилась.       - Да, - ответила Эби, чуть удивившись, - А почему ты спрашиваешь?       - Не знаю… - он задумался, внимательно вглядываясь в ее серые глаза, наверно искал в них ответ, - Мне просто кажется, что что-то в тебе изменилось.       О’Нил как-то нерешительно потупила взор, небрежно заправила упавшую прядь.       - Возможно, так и есть.       Затем попыталась проскользнуть мимо, подняться уже по этой лестнице, пока Стив не начал искать своих актеров, но Том деликатно обхватил ее за плечи и склонился, чтобы тихо спросить на ухо:       - Сколько еще ты будешь от меня бегать?       Эби вздрогнула, перебирая нервно ремешок от своего клатча, но ответила незамедлительно, единственное, что вертелось на языке.       - Я думаю, в последнее время убегаешь ты.       Они смотрели друг на друга так напряженно и проницательно, что не заметили, как сверху кто-то принялся махать руками и звать, приглашая их подняться, наконец, явить себя всей честной толпе и не задерживать следующих.       Сумерки рассеивались, уступая право окутать город мраку глубокого вечера. Прожектора, вспышки и огромные плазменные экраны освещали место главных событий с массой причастных к фестивалю людей. Элегантный Харди со своей прекрасной партнершей обнимались у всех на виду, стоя на ковровой дорожке, под объективами камер, под многочисленные звуки затворов и окриков. Он держал ее за талию и ни разу не отпустил, декламировал шутки, намеренно вызывая улыбку или звонкий смех девушки. Довольный режиссер не пытался втиснуться между ними, он ежеминутно сжимал в объятьях обоих или махал рукой собравшимся.       Уже через какие-то три четверти часа они сидели все вместе, снова рядом, в зале с погашенным светом и, хотя Эби не отводила глаз от экрана, чувствовала на протяжении всего просмотра, Том то и дело смотрит на нее, никем не замеченный в темноте. Но она замечала и от этого не могла расслабиться. Пока он ни накрыл осторожно своей ладонью ее ладонь, лежащую на подлокотнике кресла. И девушка едва заметно улыбнулась, вздохнула прерывисто, сдержалась и не повернула головы, а только подставила руку еще ближе и сплела свои холодные от волнения пальцы вместе с теплыми мужскими.       Что-то трепетное билось в груди, и с каждой секундой оно росло, увеличивалось, согревая приятным теплом внутри. И если бы ее не сковало внезапное смущение, она обязательно бы положила голову ему на плечо, словно невзначай, коснулась бы осторожно носом его шеи, чтобы почувствовать этот дивный аромат одеколона еще ближе и насыщенней, придумала бы фразу, лишь бы шепнуть что-то на ухо и случайно дотронуться губами.       Мучительно красивая, беспокойная и эмоциональная музыка ласкала каждым звуком, каждой нотой обволакивала слух и будто гладила по коже, когда ее и Тома персонажи на экране вдруг поняли, как противоестественно сопротивляться чувствам, как бесполезно упорствовать страсти, когда они, забыв обо всем, держали друг друга в объятьях. И те поцелуи, что крупный план так емко и красочно отображал на весь зал, заполненный зрителями, будто настоящие, тревожили мысли, дразнили, волновали, напоминали.        Том чуть сжал ладонь девушки, давая понять, что и он неравнодушен к этому яркому эротичному моменту фильма. Но она, будто полностью поглощенная сюжетом, прямо и неподвижно сидела и только изредка задерживала дыхание или покусывала нижнюю губу. А пальцы ее по-прежнему покоились в нежной мужской ладони, до самых титров и чересчур неожиданного после всех навеянных эмоций резко зажженного света под высоким потолком.       Весь зал аплодировал стоя, свистя и выкрикивая поздравления. И пусть все вместе они улыбались, обмениваясь благодарностями, у Эби текли слезы, начавшие литься еще до наступления финала и наиболее драматичного момента фильма, где мужественный персонаж Харди ценой собственной жизни спас девушку, чей образ воплотила О’Нил.       В первый же представившийся момент она упорхнула в дамскую комнату, чтобы поправить макияж и ополоснуть в холодной воде дрожащие руки. Снаружи было шумно: разговоры, возгласы, смех – покидающие после просмотра кинозал люди, довольные увиденным, делились впечатлениями. Эби вышла едва лишь звуки начали стихать, говорливая толпа в различных вычурных нарядах среди обширного холла редела неторопливо, да и сама девушка не спешила отправиться к очередному и завершающему пункту сегодняшнего вечера. Ее шаги замедлились еще больше, когда за тремя карликовыми пальмами, росшими словно из самого пола, она увидела Тома, уже расстегнувшего верхнюю пуговицу рубашки и убравшего бабочку в карман.       - Я не тот, кто убегает, - сказал он спустя столько времени, как этот вопрос был затронут.       При теплом освещении хрустальных люстр его глаза сверкали таинственным сиянием, а протянутая рука будто приглашала сопроводить не на веранду с видом на море позади здания, а в волшебный мир, полный неизведанных сказочных чудес и удивительных приключений.