* * *
Мягкие, но настойчивые солнечные зайчики, гуляли по комнате, перескакивая с одной стены на другую, не задерживаясь на одном месте, словно подчинялись легкому ветерку, донёсшим до меня свежий, прохладный запах утренней листвы и все еще влажной земли, меняли свое положения вместе с раскачивающейся шторой, обладающей цветочным причудливым узором и вышивкой. Тихое сопение Гарри было для меня чем-то отрезвляющим, не дающим впасть в состояния транса. Серая мордочка, с золотыми глазами, непрерывно, словно змея не моргая, смотрела на мою измученную физиономию. Тело ощущалось словно не свое. Томное, тянущее чувство тяжести во всех конечностях, приковывало к кровати, заставляя подольше понежиться в полусонной неге, поудобнее устроиться под пуховым одеялом, вызывающим желание скинуть то, но вестибулярный аппарат видимо вышел из строя, и с первой попытки приподняться, комната поплыла перед глазами, а тело повело в сторону, плечом упираясь в стену. Черная макушка сильнее спряталась под одеяло, а руки, обнимающие подушку, потянули ее вниз, прячась от утреннего солнца. Подобная картина вызвала у меня улыбку умиления и чувство собственнической нежности. С тяжким трудом, у меня получилось принять положение полулежа, вытаскивая руки вперед, опуская на верхнее покрывало. Чуть наклонив голову, недоуменно, долго разглядывал собственные конечности, точно не соображая, что не так. Минерал на шее холодил кожу, вызывая неприятное чувство недовольства, словно он мешал мне уловить ту саму мысль, мучившую в данный момент. Сжимая и разжимая ладонь в кулак, сгибая руку в локте и разрабатывая кисти рук, я не находи никаких отклонений. — Ммм, — я дернулся, как от удара, переводя взгляд в сторону кузена, а с него на открытое настежь створки окон, в которое, повинуясь велению потока ветра, внесло несколько зеленых кленовых листков, опустившихся в разных местах комнаты. Их цвет был таким насыщенным, что они просто не могли не привлечь внимание своей текстурой и раскраской, переходящей от бледного до глубоко изумрудного. Чешир фыркнул от колючего прикосновения к своему носу, не обращая внимания на мой смешок, лапой прижал нарушителя его спокойствия к матрасу, с недовольством начал грызть черешок, периодически отстраняя тот, словно от горечи, и вновь возвращаясь к его истерзаннию. Но мне уже это было не интересно, меня привлек блеск линз очков на прикроватной тумбочке, ясно давая понять, что сейчас я вижу куда четче без использования очков. — А…ш? Гарри морщась растирал глаза, пряча зевок в подушке, соображая, как мне показалось, о проблемах насущных. На мою ободряющую улыбку, он отреагировал по-другому, в отличие от других дней — подпрыгнул, быстро, наспех, нацепил на нос очки, спрыгнул с кровати, чем напугал меня и подпрыгнувшего на месте кота. От резкого движения у него заплелись ноги и Гарри чуть лицом не проехался по паркету, пересчитав доски, но, может благодаря природной координации, удержал себя в стоящем положении, полез в сумку, доставая из нее бумажный сверток, обвязанный декоративной бечевкой. — Гарри? Мой скептический вопрос заставил его подлететь ко мне. Из-за того, что я еще не отошел от Пробуждения, реагировал на все происходящее довольно вяло, но действия Гарри растормошили еще сонное сознание. — С днем рождения! Брат сидел на согнутых коленях, из-за того, что тот находился на кровати, то был выше меня, заставляя полностью завладеть его образом. Солнце било в его спину, создавая ореол вокруг его смольных черных волос, стоящий дымом, после сна. Короткий смешок я скрыл ладонью, но нарастающий смех выдавали мои подрагивающие плечи. Отвернувшись от обиженного кузена, который так умилительно закусил щеку изнутри, нахмурился и очки сползли прямо на кончик носа, открывая отличный вид на негодующее колдовские глаза. — Аш! — Прости, — я срывался на смех, и трясущими руками, принял подарок, благодарно потрепав брата по спутанным прядям, приводя их в еще больший беспорядок. — Прекрати, сколько можно?! — Не прекращу, пока мне не надоест, — на мою фразу я услышал шипение, похожее на змеиное, от чего губы сами растянулись в пакостливую ухмылку, — Или мое Золотце наконец выросло и ему теперь противен старший братец? Ох, какой я несчастный! — Не преувеличивай, — со стороны Поттера раздался фырканье. Уже не ведётся. Растет, однако, парень. — Спасибо, Гарри. Я сделал вид, что не заметил румянца на его щеках, а полностью сосредоточился на распакованные обертки. — Можешь просто разорвать, — кивнув, принимая совет, я так и сделал и пораженно замер, так и не до раскрыв подарок, — Я не знал, что может тебе понравиться и вот подумал. Я делал такое впервые, возможно кое-где не очень хорошо выглядит… Я не дал Гарри договорить, и крепко обнял его, а затем больно морщась. Ногу, которую я предварительно согнул в коленке, сильно придавила рука брата, на которую переносья весь его вес. — Прости! — Это лучший подарок, Гарри, спасибо, — вытянув сложенный в несколько раз бирюзовый шарф, я сразу обмотал им шею в два оборота, — Мне идет? Гарри восторженно распахнул глаза, широко улыбаясь, раскрыв рот, словно увидел нечто прекрасное, хотя меня с спросонья, растрёпанный с темными кругами под глазами, отпечатком складок от подушки на щеке, сложно назвать даже просто привлекательным. — Угу, идет! На мою кроткую улыбку, он довольно близко приблизился, стукаясь своим лбом о мой, давая мне возможность лучше рассмотреть необычный оттенок зеленого. Изумрудный, часто сравниваемый с Авадой, преобладал, но коричневые, с оранжевым оттенком крапинки и тонкая сеточка, создавали по-настоящему уникальный неповторимый цвет. — Я действительно тебя люблю, Гарри, мой милый младший братик. Мальчик дернулся, отстраняясь, заливаясь краской, но не пытаясь убрать мою ладонь со своей щеки, которой я ловил дорожки слез, катившихся из блестящих, полных счастья глаз. — Я тебя ненавижу! Я не знаю, как я выгляжу, но в глазах брата я уловил свое размытое отражение. Белые волосы спутались с мелкими косичками, а челка стояла дымом. На скуле еще виднеются очертания недавнего причудливого узора, который был частично скрыт под шарфом. Моя широкая улыбка, нисколько не напоминала недавнюю извиняющуюся, но даже так, она сеяла уверенность в Гарри, что мои слова не являются ложью. В груди росло непонятное мне тепло, переходящее на лицо, от которого мне также захотелось вместе с Гарри сидеть и проливать слезы. Такой родной, такой близкий. — Спасибо…* * *
Гарри неуверенно перешагивал с одной ноги на другую, стоя рядом с чуланом под лестницей, где проживал до недавнего времени, вспоминания удушающий запах сырости и чувство давящих стен со всех сторон. Пауков, обитающих в кладовке, которых недолюбливает Аш, а мальчику приходилось периодически вытряхивать их из своей обуви и вещей. Кузен пока есть время решил проваляться в кровати, сказав напоследок, что спустится, как только сможет стоять. Шутку Поттер не понял, озадачено перехватывая Чешира на руках, не позволяя тому добраться до разбросанной по всей кровати разорванной бумаги. Черноволосый продолжал смотреть на дверь, прокручивая в голове вопрос, который задал Дурсль, перед тем, как Гарри покинул комнату: «Вчера ничего не произошло?». На ответ: «Ничего… Вроде». — Поттер, хватит сверлить дверь взглядом, лучше помоги! Голос тети над ухом, привел мальчика в чувства, и он тут же обернулся. Гостиная никак не поменялась за это время, только фотографии на полках менялись с каждым годом. Как бы Аш не любил фотографироваться, но его недовольное лицо все же красовалось среди однотипных рамочек с толстым белобрысым мальчиком со своим первым велосипедом, на ярмарочной карусели, играющий с отцом в компьютерные игры, рядом с матерью, обнимающей и целующей его. Гарри даже нашел две своих новых фотографии, с любовью сделанных кузеном и с разрешения матери разместил те в семейной галерее. Не успев пройти через холл, как его силой приложил спустившийся с лестницы Дадли, толкнув кузена в стену, тот надменно вздернул подбородок, противно улыбаясь, глядя на криво надетые очки. Взаимоотношения Гарри и Дадли никогда не были дружеские, скорее, они было похожи на односторонние нападки со стороны блондина, который считал, что неприглядный кузен является его личной боксерской грушей и пока, будучи не под опекой Аша, которого боялись большинство его друзей, включая самого старшего брата, пользовался случаем и старался разукрасить худое лицо двоюродного брата синяками и по возможности сломать тому нос. Дадли, если сравнивать не с Гарри, который за три года из худого заморыша, набрал массу, считавшейся нормой для его возраста и комплекции, а с его младшим братом близнецом, то Поттер, мог только в замешательстве представлять, в кого пошел тощий, в четыре раза меньше Дадли Аш, со своими белыми, ранее просто светлыми волосами и ослепительно ясными зелеными глазами, темнее на тон, чем у самого черноволосого, словно не относился к этой семье. — А вот и наш именинничек! — С днем рождения, сын! Гарри посмотрел на подарки, занимающие больше половины гостиной, стоя возле большой барной стойки, прикидывая, будь Аш более лоялен к различным подаркам, как пришлось бы потратиться его родителям, чтобы удовлетворить вкусам их младшего сына. –Приготовь пока нам завтрак и смотри, чтобы ничего не подгорело! Аш еще не встал? — Он сказал, что скоро спустится, — Гарри обогнул свою тетю, перенимая сковороду, где дожаривалась яичница с беконом. Сочный аромат шлейфом расходился по довольно большому помещению, не ограждённому стеной, от чего у голодной части семейства заурчали желудки, напоминая о том, что с завтраком затягивать не стоило. Кузен с остервенением разворачивал подарки и среди них были довольно дорогие, но определенно не нужные самому имениннику. Дадли наконец получил желанный новый компьютер, второй телевизор, который было непонятно, куда следовало бы его разместить, учитывая, что комната и так была завалена если не хламом, то неиспользованными ни разу вещами, заставляя порою Аша с завистью смотреть на фотокамеру, а потом расстроенно молчал, стоило разбиться еще одному объективу. Гарри поинтересовавшись, в чем причина уныния брата, потом ходил очень злым, узнав стоимость сломанной «игрушки». Поттер, не имевший почти никаких средств, живший на попечении родственников, довольно трепетно и экономично распоряжался карманными деньгами. Стоило перевести взгляд на гоночный велосипед, стал вопрос ребром: «Зачем Дадли понадобился гоночный велосипед?», было для Гарри загадкой, поскольку толстый Дадли ненавидел любые упражнения и скорее всего попросил его у родителей чисто из зависти, видя с каким упоением его близнец катается по округе. Словно волшебное существо, чувствуя саму природу, будучи поглощённым поездкой, игра на перегонки с ветром, беловолосый действительно не видел, как он выглядит со стороны, несясь в круговороте листвы. Блестящая поверхность чайника отражала всю гамму эмоций мальчика. Чтобы Аш не утверждал о привлекательной внешности, Гарри будучи уже почти подросток, скептически относился к своему внешнему виду. Накручивая черную прядь на палец, он вспоминал и забавлялся над реакцией дяди, который часто гаркал о виде его головы. И тогда его отстригали, но ничего не помогало. Складывая все те разы, когда половина смоляных кудрей находилось в мусорном ведре, можно с уверенностью сказать, что он пережил больше стрижек, чем все его одноклассники вместе взятые. Посмотрев на свой внешний вид с разных сторон, он, пожалуй, был доволен только одной вещью — очень тонким шрамом в форме зигзага молнии на лбу, словно уменьшенное зеркальное отражение, повторяющий травму кузена, получившую три года назад. Только у самого Поттера он был практически незаметен и при проведенных когда-то экспериментах с макияжем, мог с легкостью скрыть его, а у Дурсля младшего возникали с этим проблемы. Его интересовало, как именно он получил его, ведь он был с того момента, как себя помнил, и этот вопрос он задал, еще до того случая с вазой, тёте Петунии. — В автокатастрофе, когда погибли твои родители, — сказала она, — И не задавай больше вопросов. Аш тогда долго выпытывал у расстроенного шестилетнего ребенка, что является причиной его подавленного настроения, рассказал все на одном дыхании. Сейчас он не вспомнит, какое было у того лицо, но именно сейчас он здраво понимал, начни он поднимать эту тему вновь, Аш расцелует того и скажет, что это все в прошлом и все хорошо. Что это чудо, дар, доказательство того, что Гарри жив. Голос брата, словно раздавался в голове, был полон искренней заботы, которую мог дать лишь он. Стоило только перевернуть бекон, как на кухню пришел Дадли в сопровождении матери, которая сегодня не хотела оставлять своего милого ангелочка одного. Дадли был очень похож на дядю Вернона, до того момента, как ему удалось сбросить почти тридцать фунтов. Такое же большое розовое лицо, короткая шея, которая лишь слегка виднелась под вторым подбородком, маленькие водянистые голубые глазки и густые светлые волосы, аккуратно лежащие на толстой голове. Гарри считал, что тот больше походит на свинью в парике, которую решили вывести погулять, но не рассчитали, что подобное придётся по вкусу окружающим наблюдателям. Раскладывая по тарелкам завтрак, почти жонглируя в воздухе, пока тетя, не смиловалась над ним, отодвигая подарки сынишки, давая больше места племяннику, позволяя тому развернуться на свободном пространстве. Гарри облегченно перевел дух и радостно улыбнулся подошедшему Ашу. Он выглядел измотанным, но более бодрым, чем час назад. — Вкусно пахнет, — ленивая полуулыбка и слегка прикрытые глаза, обрамленные белыми ресницами, создавали отрешенный образ не мальчика, которому только исполнилось одиннадцать, а уже уставшего от вечной суеты человека. Поттер моргнул и наваждение растаяло, словно утренний туман, а крепкие обнимающие руки на талии, горячее дыхание на шее, четко намекали о нетерпении, которое пробуждалось именно с утра, когда Аш просыпался в не лучшем расположении духа, будучи еще сонным и вялым. — Сейчас сделаю тебе кофе, — благодарный поцелуй в висок и короткое бодание, словно кот, просящий ласки у хозяев. — Аш, дорогой наш, любимый! С днем рождения, солнышко наше! — О, а вот еще один наш именинник спустился. С праздником, Аш! Парень задорно засмеялся, принимая поздравления от родных, обнимая мать и в ответ на крепкое рукопожатие отца, ненадолго приобнимет его. Гарри отвел взгляд, раздраженно поморщился, когда Дадли попытался перевести внимание родителей на себе, не желая, чтобы те все свое свободное время уделяли близнецу. — Сколько подарков? — Тридцать шесть, — довольно улыбнулся Вернон в усы, — Я сам подсчитал! — Тридцать шесть?! А в прошлом году было тридцать семь! — Милый, ты не заметил еще подарок от тети Мардж, смотри, вот он, под тем большим от мамочки с папочкой, — Аш сразу нашел коробку о которой говорила его мать. Лишь она одна была в обертке с изображением собак. Гарри точно помнил, что мопсы — вторая из не любимейших пород брата, а первое место занимала маленькая, трудновыговариваемая, похожее чем та на мышей, собак. Аш шутил, цитируя какую-то книгу, что чтобы этим собакам сделать шаг, первоначально им нужно пережить инсульт. — Ладно, тридцать семь, все равно, — сказал Дадли. Его лицо покраснело от того, что не удалось поставить родителей в неловкое положение. Гарри, ожидая, что в скором времени у Дадли начнётся истерика, взял свою тарелку в руки, на случай, если Дадли опрокинет стол. А во вторую синюю чашку с завитками, от которой исходил горький аромат свежезаваренного кофе, передавая ту кузену, с интересом следя за развитием событий. Тот уже получил конверт, где лежала довольно приличная сумма денег, не уступающая по цене всем подаркам брата. — Спасибо, Золотце. Ешь свой завтрак, — Поттер промычал нечто нецелесообразное и кивнул в сторону стола, где среди тарелок располагалась и его порция, — Ты просто прелесть, Гарри. — Но некоторые из них намного больше чем прошлогодние, — Вернон не оставил попытку вразумить сына, но это не особо подействовало на вошедшего в раж избалованного ребенка. Тетя Петуния, почувствовав, опасность, положив руки на широкие плечи сына, успокаивающе, словно неразумное дитя. Это заметил только младший из близнецов, уплетающий свою яичницу, уперев подбородок о ладонь, делая вид, что не замечает, как Гарри подкладывает ему овощи в тарелку. — Подожди, подожди. Вот что мы сделаем. Когда мы поедем гулять, мы купим тебе еще два новых подарка. Как насчет этого, пупсик? Еще два подарка. Хорошо? Аш подался вперед, разглядывая задумавшееся широкое лицо, на котором проступали складки. Беловолосому не хотелось пропустить, как старшенький старательно работает головой, подключая свой мозг, непривыкший к анализу и вообще какой-либо активности. — Тогда у меня будет тридцать… тридцать… — надежда растаяла на глазах и Аш разочарованно приложился лицом о ладонь, протяжно мыча на неизвестном для мальчика языке, но, пожалуй, ему и переводить ничего не нужно было. Все и так было понятно, по досаде, мелькнувшей в его глазах — Тридцать девять, сладкопусечка, — встряла в разговор тетя Петуния, понимая, что ее сынок попал в сложную ситуацию с числами. — Угу. — Дадли тяжело сел и хапнул ближайший сверток, в котором находилось менее хрупкий подарок, — Тогда ладно. Вернон довольно засмеялся, потрепав мальца по светлым волосам. — Наш маленький негодник своего не упустит, прямо как папочка. Молодчина, Дадли! Аш сильно закусил вилку, запуская пальцы в свои волосы, смотря в потолок. Еда закончилась, спектакль, разыгранный Дадли тоже. Гарри уютно, разместившийся у него под боком, сюрпал чай, не обращая внимания на недовольную тетю, которой не нравился громкий звук со стороны племянника. — Мам, в кого у меня такой цвет волос? — неожиданный вопрос со стороны сонного мальчика, застал его мать врасплох. Та, задумавшись, постучала указательным пальцем по подбородку, а затем, будто вспомнив, улыбнулась, поцеловав сына в щеку. — У твоего прадеда, Алоиса, были такие же белые платиновые волосы. Мне они очень нравились в детстве, насколько помню. Если я найду фотографии, то потом обязательно покажу. — Спасибо, мама, — Аш поцеловал в ответ мать, уступая ей место, чтобы оставшиеся члены семейства могли приступить к трапезе, перед тем, как всем вместе отправиться в зоопарк. В этот момент тетя Петуния отошла, возвращаясь в комнату, чтобы забрать сумочку из спальни, а Гарри, с пристроившимся у него на плече кузеном, зажавшим зубами зубочистку, перегоняя из одного уголка рта в другой, вместе с дядей Вернон, с неким интересом наблюдали, как увлеченный Дадли разворачивает гоночный велик, кинокамеру, самолет с дистанционным управлением, шестнадцать новых компьютерных игр и видео. Он сдирал упаковку с золотых наручных часов, когда вернулась тетя Петуния, перехватывая ручки светлой сумки, в которой Аш тихо, но не для слуха Поттера, который располагался очень близко к нему, будто сам у себя спросил: «Hermès Birkin? Надо же, еще помню…». Гарри был очень благодарен Ашу, что в последние годы просит родителей брать его собой, а не оставлять у соседки миссис Фигг, старой сумасшедшей дамой, у которой все ее существование темы для разговоров были связанны с когда-то жившими у нее котами. А запах капусты, которой, словно был пропитан весь ее дом, преследовал мальчика в самых страшных кошмарах. Выбираясь в город, в такие дни, можно было с уверенностью утверждать, что Поттер считал двадцать третья июня и своим днем рождением тоже. Дадли конечно не был обрадован подобной новостью, но пойти против младшего брата не осмеливался. Что именно сделал ему Аш, Гарри мог представлять часами, фантазируя самые различные картины, и каждая красочнее предыдущей. Оба молчали. Но светлые голубые глазки старшего кузена с опаской следили за действиями брата. Аша это веселило. На памяти Гарри все еще стояла сценка с хныкающим Дадли, который не плакал по-настоящему, но давил на жалось родителей, а с другой стороны, скрестив руки на груди, уверенно держался мальчик с еще пшеничными волосами, с неприкрытым интересом, подобно ученому, встретившего неизвестный, но противный вид насекомого, к которому, даже в мыслях, нужда притронуться вызывала отвращение. Поттер, цеплялся за футболку брата, выглядывал из-за его плеча, боясь нарваться на гнев дяди. Тетя уже давно махнула на них рукой, с некой гордостью смотря на младшего из детей. В том «противостоянии» выиграл Аш, не без помощи матери, за которой осталось последнее слово в доме. Раздался звонок в дверь, своим звуком заставляя подорваться задремавшего беловолосого, бегло осматривая помещения, зло оборачиваясь на смешок черноволосого, отвернувшегося от Дурсля. Слышать шипения рядом с ухом было ему не в новинку, потому только обернулся, с шальной улыбкой и слезами на глазах, которые не успел стереть, уперся взглядом в глаза полные упоительным злым ликованием. Такой взгляд не мог предвещать ничего хорошего. — Ох, рады вас видеть! Аш отвернулся от брата и прошел вперед, словно говоря, что он еще не закончил. Пожав плечами, Поттер последовал его примеру, из-за косяка рассматривая Пирса Полкисса и его мать. Пирс всегда, сколько помнил Гарри был костлявым мальчишкой, очень похожим на крысу. Переведя взгляд на кузена, мальчик тяжело сглотнул, видя огоньки безумия, которые впились в память с того самого дня, когда впервые увидел хрупкого кузена, силой выбивающий последний дух из костлявого тела друга старшего близнеца. — Аш? — Гарри легонько коснулся пальцами напряженного плеча, привлекая к себе внимание. Зеленые, с желтыми искорками, впились в взволнованное худое лицо брата, постепенно приходя в себя. — Если он полезет к тебе или сделает то, что мне не понравится, я за себя не ручаюсь! — Поттер кивнул на пылкое заявление, глядя в спину идущего вперед подростка, который рукопожатием поздоровался с дрожащим мальчишкой и галантно коснулся руки приятной наружности англичанки, вызывая у той восторженную улыбку и смущение от приятных слов молодого человека. Спустя некоторое время, Гарри втиснутый ближе к двери, все время поездки переживал, чтобы эти двое, невзлюбившие друг друга с первой встречи, не вцепились друг с другом на глазах тети и дяди, которые не обращали внимание на затихших детей Часть дороги дядя Вернон жаловался супруге на окружающий мир и его несправедливость к его персоне. Аш смотрел на дорогу, рассматривая проезжающие машины и мопеды, которые обгоняли машину отца, а тот возникал о хулиганах, которые не следуют правилам и несутся черти куда, желая побыстрее оказаться на том свете. Тетя поджала губу, а Гарри, словно невзначай произнес, будто обращаясь к Ашу, которого заинтересовал данный вид транспорта. — А мне на днях приснился мопед, — беловолосый рядом с ним оживился, вслушиваясь в мелодичную речь кузена, — Он летел по небу. — Правда? Это, наверное, было так здорово! Дядя Вернон, услышав разговор детей, чуть не въехал в машину, ехавшую перед ним. К счастью, он успел вовремя нажать на тормоз, избегая столкновения, рывком разворачиваясь. Аш заинтересованно наблюдал за сменой цвета от бледного, до красного, напоминающего варенную свеклу. — МОПЕДЫ НЕ ЛЕТАЮТ! — проорал он. Дадли и Пирс дружно захихикали, но примолкли, под испепеляющим взором соседа. — Да, я знаю, — быстро сказал Гарри, — Это был просто сон. — А как по мне было бы довольно классно полетать на таком виде транспорта. Ведь нельзя утверждать, что такого не может быть. Большинство книг, написанных в прошлом, считались научной фантастикой, но сейчас это является для современного человека обыденностью. Отец, не будь так категоричен. Мне вот когда-то приснился сон, что я лечу над барханами пустыни, сидя на ковре самолете, в этом нет ничего плохого. Дядя Вернон замолчал, не зная, что следует ответить сыну, который в уверенности своих слов принял удар на себя, защищая Поттера, который первоначально пожалел, что открыл рот, а теперь с упоением обсуждал возможность такого в реальном мире. До самого зоопарка, их разговоры не стихали. Фантазия Аша разошлась не на шутку, описывая предметы, которые только могли сниться людям этого времени, а Дурслю, который попал из другого мира, в будущем котором, давно использовали или находились в разработке изобретения. Гарри нравился чистый смех кузена, который так рьяно прикрывал брата от родителей, зная, что те ненавидят подобные заскоки их племянника, который в свое время доставил им огромное количество проблем. Толпа людей не была неожиданностью, так как все знали, что в воскресенья, особенно в столь прекрасную погоду, большинство предпочтет выбраться на прогулку, чем просиживать выходной в четырех стенах. — Ей, Гарри, что думаешь о той девушке? — шепотом поинтересовался Аш, кивком указывая на прелестную шатенку в голубом пышном платье, чуть старше их, черноволосый стремительно заливаясь краской, больно ударяя локтем в бок ухмыляющегося родственника, — Хах, Гарри ты невероятен! Петуния обернулась в их сторону, непонимающе переводила взгляд с красного, словно рак племянника и довольного, смеющегося сына, с немым вопросом посмотрела в сторону мужа, который только пожал плечами. Ему совершенно не хотелось портить день. При входе, стоя в душной толпе, где было совсем немного свободного пространства для одного, Дурсли старшие купили детям мороженное, которое в столь теплый день было принято на ура. Гарри, надкусывая фруктовый лед, с наслаждением слизывал сладкий лимонный сок, пока Аш вгрызался в эскимо с шоколадно-ореховой глазурью, морщась от застрявших орешков в зубах, разглядывал проходящую мимо толпу. Дадли и Пирс уплетали за обе щеки классические шоколадные рожки, стоя чуть поодаль от ненормальных, которые съев лакомство с любопытством смотрели на гориллу за стеклом, которая им обоим напоминала одну не без известную личность, находящуюся в пределах их досягаемости. Разглядывая животных, они довольно сильно утомились, а Аш, который и так находился с самого утра в полусонном состоянии, периодически потирал запястья, старался не закрыть глаза, иначе с уверенностью можно сказать, что тот провалится в долгожданный длительный сон. Ему, как и Поттеру, было интересно, как поведут себя звери в вольерах, находясь близко с ним и был не разочарован происходящим паранормальным явлением, которое удивило толпу, доставших камеры и снимали непонятные действия диких животных. Тигры и другие кошки кружились только возле него, игнорируя постукивая по стеклу особо строптивых личностей, попугаи, летающие в клетках, желали оказаться на свободе и оккупировать сонного юношу, на которого запрыгнула вырвавшаяся из рук дрессировщика мартышка и волнистый попугай на другом плече, слетевшего с жердочки, держащей ее сотрудницы. Работники активно снимали с него недовольных животных, которые пытались вернуться на полюбившееся им место, но не успели. Гарри быстро увел вялого кузена, которому, казалось было все равно на происходящее с ним вокруг, пристраивая того на рядом стоящий стул у столика, который заняли взрослые. Сладкое любил Аш страшно, потому, видя оживление со стороны почти живого трупа, со стороны мальчика со шрамом на лбу донеся облегченный вздох, а потом вскрик — от сильного щипка со стороны беловолосого. Они перекидывались только им понятными взглядами, пока стол наполнялся едой. В конце, ничего иного не ожидавшего от Дадли, тот устроил истерику по поводу маленького куска торта, пока его близнец с таким наслаждением облизывал с ложки апельсиновый крем пирожного, что Гарри стало стыдно за него. Девушки, сидящие лицом к беловолосому, отчаянно соблюдавшие диету, испепелили его взглядом и тоже сделали заказ, с отчаяньем провожая спину официанта, который скоро должен был принести им лишние килокалории. Аш перед тем, как уйти из ресторанчика, отделился от их группы и лично извинился перед несчастными девушками, а те только потрепали того по волосам, принимая искренние извинения, алея от комплиментов в свой адрес. Поттер уловил всего немного, но и этого хватило, чтобы понять, почему девушки, независимо от возраста испытывают симпатию к незнакомому им ребенку. — Что вы, не стоит столь прелестным девушкам портить свое здоровье. Вы очень красивы, я никогда еще не встречал столь прекрасных дам. Блондинка с упоением слушала мягкий голос Аша, все больше приходя в восторг, а та, которой юноша оценил великолепный цвет серых глаз, сравнивая с драгоценным серебром, получила заинтересованные взгляды со стороны парня, сидевшего недалеко от нее. Англичанки по очереди поцеловали льстеца, вгоняя в шок как самого Аша, так и его родителей. — Посмотрите на него, ай, моя школа! Петуния, наш сын уже умеет красть чужие сердца! — Действительно, нам не о чем беспокоиться! Гарри посмеивался, а сам «ловелас», о котором шла речь, попытался скрыть смущение за длинной челкой, но шутки со стороны родителей не прекращались до того момента, как они дошли наконец до террариума. И Аш был потерян для общества. Темное помещение было освещено лишь там, где находились окошки, за которыми ползали или свернувшись калачиком дремали змеи, различные ящерицы и черепахи. Белая макушка нашлась возле одного из больших стёкол, где ползала неизвестная Гарри рептилия. Дадли и Пирс тянули их дальше, не желая смотреть на маленьких змеек, а хотели посетить зону с опасными змеями, и увидеть вотчину кобр и громадных питонов, способных убить взрослого человека в своих кольцах. Аш не слушал, а медленно, переходя от одного окна к другому, бесил близнеца и его друга, а потом в упор посмотрел на тощего мальчонку, чья мышиная мордочка стала еще острее, а кожа, будучи освещенная белым светом от ламп, заметно побелела. — Хорошо. Гарри затаил дыхание, но в душе был счастлив, что все обошлось. Дадли сразу нашел самую большую в мире змею, а на комментарий близнеца, который упомянул анаконду, длинна которой 11 метров и 43 сантиметра, которую геолог зафиксировал в 1944 году, измерив змею, изучавший колумбийские джунгли в поисках золота, а питон, который представлен нисколько не уступает длинной представительнице рептилий в Нью-Йорке, где живет самая большая из анаконд: весит она 130 килограммов, а в длину около 9 метров. Вернон, стоя за сыновьями только подивился осведомлённостью младшего ребенка и похвалил того. Дадли привычно проигнорировал лекцию блондина, прижимаясь носом к стеклу, видя в отражении, как Аш скрывает зевок, а потом убирает руки в карман, раскачиваясь с носка на пятку. — Пусть она проснется, — тон мальчика был настолько жалостливый, что проняло даже Гарри, который тем временем разглядывал кобру по соседству. Вернон предпринял две попытки разбудить змею, которая явно сегодня была не в настроении развлекать детишек, пришедших полюбоваться на ее массивное тело, способное дважды обернуть небольшой автомобиль. — Мне скучно, — Аш пожал плечами, отходя в сторону, чтобы брат его не сбил, когда тот прямым курсом направлялся к соседним окнам. — Гарри, иди сюда, — Поттер с интересом встал у того за плечом. Аш был действительно утомлен, что с определенным благоговением оперся о ограждение, не позволяющая близко прильнуть к террариуму. Белая макушка покоилась на сложенных руках, давая возможность увидеть покрасневшие запястья, которые парень чесал, когда думал, что его не видят. — Что с руками? — Кофта колется, — оправдание было настолько реалистичным, зная насколько чувствительна кожа мага, потому услышав причину, Поттер успокоился. — Стыдно за него, — непонятно к кому обращался черноволосый, толи к удаву, толи к брату, следящим за происходящим сквозь челки, — Он ведь не понимает какого это лежать изо-дня в день, смотреть на мерзкие лица людей, глазеющих на тебя. — Ты это про меня, Золотце, — усмешка и пронзительные зеленные глаза, частично скрытые за длинными прядями, выглядели зловещими, от чего по на коже проступил холодный пот, — Ты смог его заинтересовать. Гарри пораженно замер, следя, как змея открыла свои глаза, похожие на бусины и медленно, но с неким нетерпением подняла голову, возвышаясь над Ашем, но вровень с Поттером — Ты меня слышишь? Аш внимательно следил за односторонним монологом, поотперев голову ладонью. — Мы оба тебя понимаем, — тихий шёпот не был никем услышан, но змея также обратила внимание на постороннего зрителя. Дурсль положил голову на сгиб локтя, улыбаясь на моргания со стороны рептилии. — Я никогда в жизни не разговаривал со змеей, — Гарри обернулся по сторонам, видя, что никто не обращает на них внимание, а беловолосый тем временем в упор смотрел в глаза существу, которое особо не реагировало на него, а уделило все свое внимание черноволосому посетителю, — Скажи, а ты разговариваешь с людьми? Покачал маленькой головой на неуверенный вопрос, заставило Аша поменять полулежащее положение и встать ровно, закрывая сюрреалистичную картину своим телом. — А откуда вы родом? Из Бирмы? — Гарри, — Аш одновременно с хвостом указал на табличку, — Боа Констриктор, Бразилия, он родился и вырос здесь, такое часто встретишь в зоопарках. Наверное, это тяжело прожить всю жизнь в одиночестве, наблюдая каждый день за тем, как на тебя смотрят множество лиц… Удав, активно закивав, а Гарри с удивлением обнаружил, что ему не нравится понимающий тон брата, словно он ассоциирует себя со змей, а террариуме, но при этом не мог не согласиться. Аш и Боа были ближе духовно, так как находились в похожем положении. — Одиночество, как мы тебя понимаем, — Поттер кивнул, с благодарностью сжимая ладонь брата в молчаливой поддержке, — Мы пережили похожую ситуацию… — ДАДЛИ! МИСТЕР ДУРСЛЬ! СКОРЕЕ СЮДА, ПОСМОТРИТЕ НА ЗМЕЮ! ВЫ НЕ ПОВЕРИТЕ, ЧТО ОНА ВЫТВОРЯЕТ! Аш резко развернулся, в один шаг приближаясь к вопящему Пирсу, стараясь привлечь внимание взрослых. Стоило колдовским зеленым глазам и карие испуганные встретились, Полкисс отшатнулся, понимая, что устрашающая усмешка вкупе с плещущимся чистым безумием не светит ему ничем приятным. Перед глазами вновь встает сцена с ожесточенным избиением, где в роли жертвы выступал лично он. За этим те не заметили, как прибежавший Дадли сильно толкнул кузена под ребра и тот завалился на каменный пол, сдирая кожу на ладонях. В первое мгновение никто ничего не понял, особенно Гарри, разозленный на действие родственника, стиснул зубы, следил за тем, как Дадли прижавшись к стеклу уже летит вперед, словно той крепкой ограды никогда не существовало. Пирс застыл на месте, того парализовало от страха, видя, что питон всем своим немалым весом, с легкостью перелез через бортик и спустился на пол, заставляя испуганных посетителей ломануться к выходу, ища спасение за пределами террариума. Аш, сидя рядом с кузеном, с восхищением почувствовал холод гладкой чешуи на запястьях, с благодарностью улыбнулся, пока та обращалась к Поттеру: — Бразилия — вот куда я отправлюсь… С-с-спасибо, амиго… — А у него выйдет? — Должно получиться. Гарри не знал откуда в голосе беловолосого столько уверенности, но то, как тот смотрит в сторону выхода, словно в поисках определенного человека, можно было в действительности не беспокоиться о новоявленном друге. — Здесь же было стекло… — недоуменно произнес владелец террариума, смотря на змея пыталась совершить несколько попыток укусить за ноги рядом стоящих людей, но ей это было не нужно и быстро выползла из коридора, пока хозяин пытался разобраться в случившмся. Стекло, которое исчезло появилось вновь, запирая ревущего толстого школьника в западне из которой пытались вытащить работники зоопарка. Пока директор приносил личные извинения мисис Дурсль, ее старший сын и друг несли какой-то бред, который списали на состояния шока от происходящего. Позже дядя Вернон повернулся, слыша уже успокоившегося Пирса. — А Гарри разговаривал с ней — ведь так, Гарри? — И в чем собственно проблема? — Аш, стоя радом с матерью, пытаясь привести ту в чувства, — Я тоже с ней разговаривал. И с тиграми, птицами, даже с той черепахой. Животные лучшие слушатели, они хотя бы внимательно тебя выслушают, а не будет верещать от того, что тебе сказали правду. Дадли, вон, тоже с той змеей разговаривал, и? Полкисс замолк, и не пытался дальше продолжить настаивать на своем, понимая, что сморозил глупость. Подъехавшая его мать отвесила ему затрещину и с угрозой, что о его поведении они дома поговорят. Директор пообщался еще немного с супругами и их младшим сыном, сообразив, что он самый сообразительный и адекватный из всех присутствующих в кабинете, внимательно выслушал теорию мальчика, что мягкое стекло могло с легкостью пригнуться под немалым весом брата, а потом просто вернуться на место. То есть, крепления, удерживающее прозрачный ПВХ, были недостаточно крепкие, что било по проблемам безопасности и возможному закрытию зоопарка, что те не соблюли технику безопасно и подвергли риску смерти их посетителя. — Мы проверим и удостоверимся, что подобное больше не повторится. — Конечно! Всю дорогу домой семейство Дурслей молчало, а Гарри томно перебирал волосы Аша, чья голова с его плеча перекочевала на колени. Тихое сопение с его стороны не позволяло дяде Вернону поднять голос, тем самым разбудив сына, но это не мешало ему зло бросать на Поттера озлобленные взгляды через зеркало заднего вида. Черноволосому было все равно на это. Пусть они и его родственники, а о родителях ничего не знает, а единственное четкое воспоминание — зеленая вспышка, и звук мотора двигателя, давая четкое осознание ребенку, что это воспоминания об аварии, в которой он потерял маму и папу. Аш на коленях поморщился, притягивая колени ближе. Его запястья под длинными рукавами краснели и чесались с самого утра, но никому, кроме самого Аша и мадам Рено не было известно истинной причины зуда, который исчез на следующее утро, но на его месте проступили по одной длинной черной линии, словно по коже провели ручкой.