Королевская шлюха

      Стоя на площади под лучами слепящего солнца, Сантино ощущал липкий страх. Он чувствовал, как по вискам катится пот, но не мог пошевелиться, чтобы стереть его. На него смотрели, как на коня перед покупкой, его оценивали, размышляя, подойдет ли им эта зверушка, с которой придется повозиться последующие три года, или лучше обратить внимание на ту, что качеством похуже, но с родословной подлиннее.       Карьярра! Проклятая столица, проклятые вельможи, проклятый Фабианов день! Зачем вообще было соглашаться ехать в этот проклятый Лаик, если все равно его никто не выберет! Пару дней назад однокорытники обсуждали, кто к кому в оруженосцы попадет. Как оказалось, все уже решилось, причем задолго до начала обучения. Благородные родители пристроили своих благородных чад к не менее благородным друзьям и союзникам. Это называлось политика. Сантино и раньше не питал иллюзий относительно своего будущего господина, но тогда отчетливо понял — ему предстоит возвращаться домой, смотреть в разочарованные глаза матери и рассказывать братьям перед сном, как красива столица.       Сантино вовсе не был самым худшим унаром. Наоборот, во многом он превосходил своих однокорытников. В фехтовании так он вообще был лучшим! Но в Лаик оценивали не личные достоинства, а влиятельность и богатство семей. Род Борха не мог похвастаться ни тем, ни другим, поэтому герольд назвал его лишь пятым, хотя он должен был возглавить список. Сантино видел, как помост покидают его друзья и враги, уходя в будущее. Счастливое или несчастное — не суть. А он оставался стоять под палящим солнцем, проклиная весь мир.       Подобно очередному удару пушки, прозвучал красивый голос: - Сантино Борха, - услышав свое имя, юноша чуть не подпрыгнул от неожиданности. - Я, Ричард, герцог Окделл, комендант Олларии, принимаю вашу службу.       На негнущихся ногах Сантино приблизился к галерее и по застеленной ковром лестнице поднялся навстречу своему сеньору. Среди унаров ходили легенды о двух мужчинах: Рокэ, герцоге Алва и Ричарде, герцоге Окделле. Вспомнился разговор, услышанный не так давно: - Что бы не говорили про его гайифские наклонности, герцог Окделл — великий полководец, - утверждал Пьер. - Его недавняя победа в Гаунау это нечто! Он с сотней воинов умудрился уйти на много миль вглубь территории противника и незаметно перехватить вражеские обозы. После этого он велел своим людям переодеться в мундиры гаунау и двигаться к ставке. Только когда половина лагеря была под контролем северян, те поняли в чем дело. Главнокомандующий, слывший лучшим фехтовальщиком Севера, вызвал герцога на поединок. Окделл согласился. В результате, у него остался шрам, рассекший левую бровь, но его противнику пришлось куда хуже! Вепрь перебил ему сухожилия на ногах и взял в плен! Ужасная участь! Уж лучше смерть! - До Ворона ему еще далеко, но и Алва когда-то был молод! - философски заметил Себастьян. - Алва никогда не брал учеников, но для герцога Окделла сделал исключение, несмотря на то, что убил его отца на дуэли. Ходят слухи, что они были любовниками. - Молчи! - прошипел подлетевший Уилл, фанатично отстаивающий честь своего тана. - Чтобы эр Ричард лег под это отродье Леворукого! - Что ты сказал?! - не смог утерпеть Сантино — он все-таки кэналлиец. И началась драка, после которой Сантино отправили в комнату без ужина...       И вот теперь он стоял на коленях перед тем самым Ричардом Окделлом и произносил слова клятвы. Закончив, Сантино поцеловал протянутую руку со светлой и неожиданно мягкой кожей. Подняв глаза, он словно обжегся, настолько холодным был взгляд его сеньора. В родном Кэналлоа Сантино видел немало красивых мужчин, да и многие его однокорытники были хороши собой, но герцог... он был словно из другого мира. Его лицо, будто высеченное из мрамора, в обрамлении темно-русых волос казалось неживым, и глаза, подернутые пеплом, только подчеркивали это. Пьер был прав — тонкая розовая полоска действительно рассекала светлую бровь, но это добавляло какого-то особого шарма. - Молодой человек, вы оглохли? - Сантино только сейчас понял, что все это время бесстыдно рассматривал своего сеньора. - Следуйте за мной.       Так для провинциального дворянина Сантино Борха начиналась новая жизнь.