Королевская шлюха

      Окделл утер пот со лба и оглядел дело рук своих. Кожи на спине незадачливого убийцы практически не осталось. Она висела отвратительными лохмотьями, открывая взору мышцы, а кое-где и кости. Старого Дика давно бы замутило и, в конце концов вырвало от подобной картины, но новый Ричард находил зрелище вполне терпимым. Этот ублюдок чуть не сжег его семью заживо, так что он это заслужил. - Ну что, будешь отвечать, кто тебя нанял? У тебя ведь помимо спины есть еще и пальцы, а также зубы и мужские органы, которые можно сломать, вырвать и отрезать. В конечном итоге мы все равно добьемся своего, но в таком случае ты будешь умирать неделями. А мне нужно-то всего лишь имя нанимателей. Неужели деньги, что ты получил, стоят таких страданий?       Ричард солгал бы, если бы сказал, что не получал удовольствия от страданий этого ызарга. В свое время, пользоваться кнутом он научился, но поводов применить это умение не находилось. Кроме того, на ком-то нужно было выместить переполнявшую его злость. - Манрики, - прохрипел связанный.       Значит, Манрики. В этом что-то есть. Помниться, одного из них он сжег в ночь переворота. Тогда все сходится. Есть мотив и причина выбора столь необычного и ненадежного орудия мести, как огонь. - Меня не было в доме, - Ричард качнулся с пяток на носки, поигрывая окровавленной плетью. - Почему ты со своими людьми решил действовать? - Лошадь, - едва слышное бормотание.       Ну конечно! Сону же привели из дворца! Значит, он подкупил одного из конюхов, иначе бы знал, что герцога нет в доме.       Качнулась дверь, ведущая из подвала, и огонь в настенных лампах замерцал. - Тан, прибыл герцог Алва, - доложил слуга.       Ричард досадливо цокнул языком. Принес же Леворукий на его голову. - Брендон, удостоверься, что наш гость не оклеветал почтенное семейство, чтобы облегчить свою участь, и позаботься, чтобы он исчез бесследно.       Сам Окделл стремительно направился в свою спальню, чтобы сменить пропахшую потом и кровью рубашку на что-то более приличное. За пару минут переодевшись без чьей-либо помощи, Ричард досчитал до десяти, запасаясь терпением. Нужно было как можно скорее отвязаться от Рокэ, чтобы потом вплотную заняться Манриками.       Переминавшийся с ноги на ногу Ворон выглядел по меньшей мере странно. Его колет был застегнут криво, изрядно помятый плащ свисал неровными складками. Черные волосы разметались по плечам, в ясных глазах застыло беспокойство. Таким он предстал перед Ричардом впервые. - Я должен был удостовериться, что с вами все в порядке.       Глубокий голос, звучащий как-то особенно нежно, ввел Ричарда в состояние ступора. Все должно было быть не так. Обмен колкими репликами, напоминающий тренировочный поединок, после которого Дик выставил бы его с легкой душой. Сейчас же на душе скребли закатные твари. - Вы дороги мне, Ричард.       Признание выбило из груди воздух, пусть и было оно совершенно неуместно. Когда-то он многое бы отдал, чтобы услышать от циника Алвы нечто подобное. На данный же момент Дикону было не до Ворона, но просто послать его к Повелителю Кошек было бы слишком. - Вы тоже важны для меня, Рокэ. Нас многое связывает, - Ричард замялся, не зная, что еще ему сказать. - Я должен извиниться за свою несдержанность во время нашего предыдущего разговора.       Напоминание явно не пришлось Алве по вкусу. Он махнул рукой. - Я понимаю, вы устали и хотите отдохнуть. Не стану навязывать свое общество. Позвольте мне в очередной раз пригласить вас на вечерние посиделки в обществе меня и кэналлийского. Готов поклясться на своей шпаге в благих намерениях. Скажем, завтра.       Это напоминало сделку с Леворуким, искушение поддаться его чарам было слишком велико. - Нет, - прозвучало слишком резко. Глаза Алвы потемнели, словно он получил болезненный удар. - Я занят завтра, но следующий вечер у меня свободен. Буду с нетерпением ждать вас у себя. - Хорошо, - Рокэ улыбнулся. - До послезавтра.       Когда он покинул комнату, Ричард рухнул в ближайшее кресло. - До послезавтра, - повторил он вслух. Все-таки этот бой остался за Вороном.

***

      «Ночь — время, оставленное Создателем для темных дел. Время, когда он отворачивается и засыпает, и потому каждый праведный эсператист с закатом должен ложиться в постель», - кажется, так говорила эра Мирабелла, пытаясь утихомирить сына. Ричард усмехнулся, представляя, какое выражение приняло бы лицо сей почтенной во всех отношениях матроны, увидь она свое чадо в данный момент. Дик как раз слез с коня и приземлился на утрамбованную землю двора.       Особняк Манриков представлял собой весьма своеобразное зрелище. Видимо, когда-то это был небольшой городской дом в два этажа, но в результате достройки его площадь увеличилась в несколько раз. Флигели возводились в разное время и совершенно не вписывались в общий ансамбль. Они походили на фурункулы, выросшие на теле дома. Помимо нелепой планировки в глаза бросались безвкусная лепнина и барельефы, иссеченные ветром. Поглядев на обиталище Манриков сразу же можно было сделать два вывода: у хозяев есть деньги и нет вкуса. Впрочем, он пришел сюда не для того, чтобы оценивать архитектурные изыски.       Ричард зашел, освещая путь масляной лампой. Ему нечего было опасаться нападения — всех, кто мог оказать сопротивление, уже скрутили до его прихода. Брендон свое дело знал хорошо. В коридоре валялось лишь два мертвых тела. Почти чисто сработано. Надо будет как-нибудь поощрить его.       В единственной во всем особняке комнате, в которой горел свет, Ричарда ожидало двое. Брендон стоял за спиной связанного по рукам и ногам графа Константина Манрика. Посмотрев на вошедшего, он разразился руганью: - Вы не знаете с кем связались! Берите что понравится и выметайтесь из моего дома!       Не слишком умное решение — грубить тому, в чьих руках жизни твоих родных. Хотя сообразительностью Константин никогда не отличался. До деда ему как до луны. - Ну почему же не знаем, - Ричард скинул с головы капюшон и вышел из тени. - Ты, - граф, судя по всему, лишился дара речи. - Я, - Дикон приблизился, взирая на коленопреклоненного с брезгливым любопытством. - С твоей стороны было очень рискованно остаться в столице после неудавшегося покушения. Даже охрану не усилил, - герцог цокнул языком, покачивая головой. - Кто велел вам заказать мое убийство? - Никто! - сказано слишком поспешно для правды. - Мне самому хотелось отправить тебя в Закат! Я бы даже вызвал тебя на поединок, если бы не случай с Марио! Тебе давно пора сдохнуть, сучий ты сын! - Не вам судить о добропорядочности моей матери, граф, - Ричарда его оскорбления больше забавляли, чем задевали. - Вы лжете. Такой бесхребетный слизняк, как вы, в жизни не решился бы на такую глупость, не имея высокого покровителя.       Манрик побледнел. Для того, чтобы получить от него ответы, даже не требовалось применять пытки. - На данный момент влиятельных фигур на политической сцене Талига не так много. Герцогов Придда и Эпинэ мы отметаем сразу. Быть может, я настолько осточертел Лионелю, что он решил избавиться от меня?       Никакой реакции. - Или же как-то насолил пожизненному Проэмперадору Придды - Ноймаринену, не так давно посещавшему столицу?       Ничего.       Так Ричард перебрал имена всех, кто на данный момент занимает высокие должности. Вспомнил даже Эмиля, хотя он вот уже несколько месяцев находился в Савиньяке с молодой женой и новорожденной дочерью. Пожав плечами, Ричард решил перейти к более действенным методам, к тому же сидящий перед ним ызарг явно нарывался на что-то по-серьезнее простой беседы. - Брендон, развяжи ему руки и подтащи к столу.       Помощник сразу понял, что Ричард собирается делать. Правое запястье Манрика оказалось плотно прижато к столешнице. Герцог обнажил фамильный кинжал, на секунду залюбовался бликами, играющими на идеально заточенном лезвии, а потом поднял взгляд на Константина. - Последний раз спрашиваю. Кто надоумил вас нанять убийцу? - Я ничего тебе не скажу! - в выпученных глазах Манрика был ужас, но своего покровителя он боялся больше.       Лезвие клинка красиво взметнулось вверх, плавно очерчивая дугу, и опустилось на палец графа, задохнувшегося от крика. Ричард дернул его за волосы, заставляя посмотреть на отделившуюся фалангу указательного пальца. - Ну все, теперь вы больше никогда не сможете взять в руки шпагу. Впрочем, жить вам осталось недолго, вам и всей вашей семье. Благо, все вы находитесь здесь. Мне достаточно зайти в соседнюю комнату, и я могу сделать с вашими сестрами все, что захочу.       Он задрожал, как в лихорадке, смотря на Ричарда с ни с чем не сравнимым животным страхом. - Вы не сделаете этого, - только сейчас Константин додумался перейти на уважительный тон. - Вы же Человек Чести и дворянин.       Повелитель Скал расхохотался, запрокинув голову. Ричарду уже давно никто об этом не напоминал, и вот, дождались. «Навозник» взывает к Чести. - Моя Честь от этого не пострадает. Она очень гибкая. Привыкла за много лет гнуться и так, и сяк. Если для того, чтобы услышать имя, мне потребуется овладеть вашими сестрами на ваших глазах, а потом собственноручно перерезать им глотки, я сделаю это и не буду страдать от мук совести.       Дикон развернулся и направился к двери. В спину ему полетел истошный крик: - Хорошо! Я скажу! Это Катарина Ариго-Оллар!       Ба! А о венценосной шлюхе он совсем забыл! Теперь все сходится. Бледный Гиацинт был любовно взращен в теплице Штанцлера. После его смерти дамочка решила взять дела в свои руки и продолжить активный развал Талига. Только вот незадача — регентство увели из-под самого носа и передали его Алве, которому глазки строить бесполезно — поступит, как его левой пятке захочется. Но связи Штанцлера, а также малолетний сыночек-король — два сильных оружия. Об этом стоит поразмышлять на досуге в более приятной обстановке.       Вспомнив о графе, баюкающем изувеченную руку, Дикон взвесил в ладони кинжал. - Не волнуйтесь, Манрик. Ваши сестры выживут, чего не скажешь о вас, вашем брате и дядях. Смотрите, я тоже бываю милосердным.       Лезвие вошло в горло с булькающем звуком. Константин захрипел, задыхаясь, потянулся к шее, словно стараясь пережать рану, и рухнул у ног герцога. - Тан, что делать с женщинами? - Брендон смотрел бесстрастно. Если он и испытывал жалость, то хорошо это скрывал. - Что хотите. Можете сделать каждой по бастарду, а нет — можете высадить где-нибудь в лесу. Но мужчин убейте всех и проверьте, не осталось ли у них ублюдков мужского пола. Род Манриков должен прерваться.       Альдо появился, словно специально дожидался, пока Ричард останется один в комнате(не считая труп Константина, конечно). - Да, своеобразное милосердие. С таким милосердием и жестокости не надо. Иногда я боюсь тебя. - Порой я сам себя боюсь, - Ричард передернул плечами. - Он угрожал моей семье. Должен же я был как-то отплатить.       Уезжая из нелепого дома, в одну ночь лишившегося всех своих хозяев, герцог Окделл размышлял о дальнейшей игре, у которой в очередной раз сменились правила. Значит, лидер у оппозиции все-таки есть и избавиться от него не представляется возможным. Нужно было придумать что-то эффектное и неожиданное, как умеет Ворон. Точно! Ворон! А что, если посвятить его во все происходящее? Завтра же они встречаются! Идеальная возможность! Или же все-таки повременить?..       Анна лежала в постели с книгой в руках, дожидаясь его. Когда, раздевшись, Ричард опустился рядом, она произнесла своим нежным голосом: - Я ношу ребенка, любимый.       Дикон притянул её ближе и поцеловал в висок. «Как же не вовремя!» - пронеслось в его голове.