Euphoria

Прикиньте, я живой. Вдохновением послужила песня: Lana Del Ray - Ride Сухо смотрит на кипу бумаг, которую он только что принес своему непосредственному начальнику то ли на проверку, то ли для отчетности, то ли ради галочки в другой бумажке. В помещении, наполненном столами и узкими шкафами – аля перегородки, сидит пять человек, неудобно расположившись в разных углах, шеф сидит в самом центре. Вокруг пара мягких стульев для жильцов и работников, изредка посещающих сие заведение. Лампа стоит на краю исписанной столешницы и светит прямо в глаза, мерзко и слишком ярко. Начальника еще нет на рабочем месте, только пиджак на спинке стула свидетельствует о том, что он уже пришел. Через малюсенькую форточку в душную комнатку проникает слабый ветерок, развеивающий пыльную завесу над столами. Громкий стук по клавиатурам, перешептывания за спиной напрягают Джунмёна, который хотел пройти проверку как можно скорее. Девушка-секретарь роняет на пол свои документы, собственно как и всегда, когда в помещении возникает молодой управляющий с бордовыми волосами. Конечно, он нравится всем дамам в комнате, он один такой, кто не боится появляться здесь лично, а не пересылать все почтой. Парню обязательно предлагают кофе и булочки, если найдется, то и шоколад, только он ни разу не брал, не ел, не пил, всем отказывал с вежливой, немного виноватой улыбкой. Начальник на все услужливые жесты работниц только хмыкает и громко кашляет, так значительно, чтобы сразу отвадить желающих пригреть бедного молоденького паренька на своей широкой груди. Сам он редко получает что-то подобное, ибо по долгу службы обязан быть суровым, серьезным и до жути строгим. - О, Сухо, как всегда вовремя! – крепкое рукопожатие, скомканная полу-улыбка, - Просмотрел отчеты, в основном все в порядке, но меня волнует тот незапланированный, так сказать, внезапный ремонт. - Что именно с ним не так? – уточняет Джунмён, постукивая пальчиками по крышке стола. - Скажи мне, ты сам уверен в парне, который занялся всем? - Вполне, он показал себя хорошим специалистом, подходит к работе с умом, пока еще не увидел ни одной оплошности, - уверенно заявляет управляющий, выискивая в папке одинокую бумажку, - Сами посмотрите: перекрытия под крышей сменил и укрепил по всем правилам, перебил перила, поправил, теперь вовсе не шатается, избавил от плесени под потолком и в подвале, смазал стены и потолки специальной пропиткой, сам поставил новую дверь, плюс занялся заменой кафеля…Обещал побелить фронтон, хотя это уже не столь необходимо… - парень попутно монологу указывает на рукописные строчки, - Не думаю, что нужно сомневаться. - Убедил, убедил, - начальник посмеивается, отхлебывает из кружки и берется за следующий листок, - А что с оплатой? - Он ничего не просил, ни копейки. Только подписанное разрешение. - Я уже не про архитектора, я про жильца твоего злополучного, Чжан Исина, если быть точным, - мужчина внимательно изучает документ, - Великовата задолженность, пора бы выселять… - Можете чуточку подождать? Пожалуйста… - Сухо вкладывает все свое обаяние в щенячий взгляд, - Обещал в следующем месяце заплатить… - Эх, ты же сам понимаешь, полгода ни слуху, ни духу… Ладно, в последний раз, если в следующем месяце никаких денег не поступит, я его выселю. Прости, Сухо, но таков наш закон, я и так оттягиваю крайний срок… - Спасибо, я обязательно с него потребую сполна! Если, конечно увижу… Постараюсь не подвести, до свидания, - из рук начальника он получает свой чек, бережно убирает в сумку и выходит, предварительно попрощавшись с дамами милым поклоном. Снаружи прохладно, Джунмён сразу берется за мобильный, чтобы спросить у нынешнего соседа, что тот хочет на ужин раз сегодня удалось получить зарплату. Трубку долго не берут, точнее вообще, как в первые три раза, так и в следующие тридцать. Исин еще слаб, пусть ему намного лучше, чем прежде, но силы быстро покидают его, если он стремится провести день на ногах, то ранним вечером уже клюет носом. Около дома Джунмён с ужасом понимает, там никого, в окнах квартиры Лэя свет тоже не горит, паршивец удрал без его ведома из дома, не позаботившись даже о малейшей записке на холодильнике. Часы бьют семь, а Сухо бьет нервная дрожь потому, что он не знает с чего начинать поиски, где стоит смотреть сначала, а куда звонить отчаявшись. Для успокоения берет в руки книгу, которую долго время не может добить до конца, от усталости по вечерам осиливает по одной странице – не больше. И произведение совсем лишенное смысла, будто автор не старался удивить читателя или заставить его воображение работать, образы глупые, плохо прописанные, действия слишком простые, элементарные, по-другому, скучные, не несущие в себе смысла. Герои ведут себя безрассудно, поддаются глупому порыву страсти, потом по дурости расстаются, обливаясь слезами, почти утопая в них по самое горло, но в речах, пропахших насквозь пафосом, уверяют, что сильны духом и выкарабкаются. Услышав, что кто-то скребется под дверью, Джунмён медленно приходит в себя, а осознав, что в замке проворачивается ключ, успокаивается. Он устроит трепку этому придурку, он позлится для приличия, но точно знает, что обязательно, стопроцентно простит. Исин приходит за полчаса до начала прослушивания, получает свой номер на бумажке, повязывает на руку и идет в раздевалку. Регистрирует его очень странная блондинка с замороженной улыбкой до ушей, аж трясет его руку, приветствуя, хотя это вообще не приемлемо. Машет ему на прощание, искренне желает удачи, а он потрясенный уходит в надеждой, что в комиссии ее не будет. За пятнадцать минут до первого представления судьям Исин занимает место на лавочке в зале и приступает к растяжке. Разрабатывает спину, осторожно мнет колено, чтобы то не подвело его в танце, массирует шею, разогревает остальные мышцы. Народа вокруг достаточно: приличное количество молодых парней и девушек, правда, женского пола явно меньше, делают практически то же, что и Лэй. Одна брюнетка грациозно садится на шпагат, демонстрируя кошачью гибкость, но, сделав это слишком неосторожно, уходит, прихрамывая, не дождавшись приветственного слова от жюри. Когда Исин прекращает растягиваться и встает ровно, поправляя футболку, их просят встать в три ряда, выслушать задание. Хореограф жестом обращает все внимание на себя, показывая основные движения для танца, все пытаются повторять, кроме Лэя, который просто наблюдает и запоминает каждую постановку ног и рук. Толпа хлопает по завершению танца, хореограф кланяется и дает дальнейшие указания. - У вас есть час на подготовку собственного выступления. Вы можете использовать показанные вам элементы, но не повторять выступление нашего хореографа или соседа. Музыка будет у всех одинаковая, сразу после выступления мы сообщим – прошли ли вы или нет. Жюри оставляет за собой право прервать выступление если на то будет причина. Всем удачи, до встречи через час! – судейская бригада в составе трех мужчин и одной пожилой дамы покидает просторный зал. Танцоры рассредоточиваются по периметру, Исин успевает занять хороший отрезок возле зеркала, чтобы получше видеть то, что будет делать. Он сразу видит неопытных, чересчур самоуверенных, способных новичков и себя, не вписывающегося в общую картину. Его идея уже сформирована, парень спокойно двигается, вспоминая музыку, подстраивается под ритм и уверенно ускоряется, доводит все до совершенства. Неподалеку от него паренек скользит и падает из-за разлитой кем-то воды. Исин выдыхает, протягивает парню руку и помогает подняться на ноги, затем вновь возвращается на исходную, готовясь повторить все заново. Зеркало показывает ему все малейшие недочеты, Лэй ловит их взглядом и устраняет, исправляя, улучшая движения. Однако его сосед во второй раз падает, путается в ногах, не успевает вовремя переступить и сменить постановку, цепляется за штанины и оседает на пол. И в этот момент, видя расстроенного паренька, Исину становится предельно ясно, что победить в отборе он вовсе не хочет, не желает занимать первое место и получать работу в подтанцовке. Что-то внутри лопается, словно тугая душащая оболочка. Он поворачивается к не очень удачливому танцору. - Ты не так переступаешь, не той ногой, - Лэй сразу ставит паренька перед зеркалом, хлопая по правому колену, - Смотри, переносишь вес на правую ногу, а разворот начинаешь с левой. - А, да, спасибо… - Так, не торопись, повторяй за мной, - первые шаги парень делает без ошибок, не отрывая взгляда от Исина, - Поворот, наклон, и стоп. - Я уже могу сам, правда, спасибо, - новичок нервно дергается, почувствовав руки незнакомца на соей талии. - Слушай, ты работу хочешь? - Н-ну, да… - Тогда заткнись и делай, что показываю я. Вникай в самую суть, здесь хитрая смена ног, нужно сделать быстро, будто собираешься прыгнуть… Парень колеблется, но, заметив серьезное выражение лица у Лэя, поддается и покорно повторяет, хотя внешне выдает самую высокую степень недоверия. Под конец часа они двигаются синхронно, и мальчик перестает видеть в Исине врага. Единственное, что продолжает его смущать – поскольку партнер ему помогал, то у него нет собственного танца. На таймере, который судьи заботливо поставили на столе, срабатывает звуковой сигнал, подсказывающий, что до просмотра остается пять минут и ни секундой более. Пластиковый датчик прыгает по столу, издавая трели схожие с маленькой дрелью. Танцоры встают на прежние места, выстраиваясь в шеренги. Паренек хватает спокойного Исина за локоть и оказывается рядом, не желает отходить дальше. Жюри рассаживается, раскладывая бумаги по стопкам, затем произносятся напутствия и вызывают первого танцора. Лэй, привыкший к тиканью часов во время сотен прослушиваний, умиротворенно листает журнал, вчитываясь в строки о пользе здорового питания и сыроедения, пока новичок трясется от напряжения рядом. Паренек заламывает руки, растирает их, поскольку ладошки вспотели, вытирая о спортивные штаны. Пытается пить воду, но заметно расплескивает половину себе на майку, чертыхаясь через слово. С губ Исина не сходит легкая усмешка, ведь уже он уже решил, что усердствовать не будет, только поспособствует пареньку и все, домой в ванну. - Есть желающие выступить в паре? – в комнате ожидания появляется хрупкая рыжая девушка с небольшим планшетом и ручкой. Кудрявые локоны красиво заколоты двумя палочками, образуя подобие небрежности в прическе, - Так, двойки есть? - Пойдем, - шепчет Лэй напарнику и поднимается, - Да, да. Мы тут. Мальчишка округляет от страха глаза, спотыкается раз десять, пока они идут к залу, но Исин неумолимо подталкивает его впереди себя. Бояться бессмысленно, сейчас они войдут и покажут все, на что способны, по крайней мере один из них. При входе оба кланяются, выказывая уважение к присутствующим судьям. Им включают музыку, дают отсчет. Первым вступает Исин, плавно, без каких-либо резких движений, проходит от угла к центру, приглашая за собой новичка, который следует за ним. У него стиль другой, больше интересных связок, заранее разъясненных Лэем. Оба танцуют свое, как оказывается – импровизация удается единорогу куда лучше, нежели продуманные выступления. Противостояние парней резко прерывается, один из мужчин нажимает на кнопку на проигрывателе. - Благодарю, мы увидели достаточно. Вы, молодой человек с номером 347, нам подходите, оставьте координаты у моего помощника, - новичок светится от счастья, когда его отводят в сторонку записывать данные. - О, поздравляю, - Исин громко хлопает пареньку, широко улыбаясь, - Что ж, спасибо, за потраченное время. Он собирается покинуть помещение, как вдруг, его просят остаться и подойти ближе. - Номер 592, вы нам тоже понравились, но к вам другое предложение, - уже говорит единственная женщина в числе судей, - Мы наблюдали за подготовкой всех, кто был, через камеры и были приятно удивлены тем, что вы не стали, как остальные безразлично наблюдать за неудачами и заниматься лишь собой. Вы помогли мальчику, объяснили сложные моменты и практически поставили за полчаса приличный танец. Не хотите ли поработать на нас, хореографом? Секунд десять Исин молчит, пялясь куда-то под ноги и думая, что это очень грубая шутка, потом постепенно приходит осознание, что ему предлагают неплохую работу, через минуту он подходит вплотную к жюри и честно спрашивает: - Это такой прикол? - С чего такие выводы, молодой человек? – возражает женщина, роясь в сумочке, - Вот моя визитка, мое предложение не вечно, потому прошу, поторопитесь с ответом… - Хорошо, - шершавая карточка кажется теплой и приятной, Исин вчитывается в строчки и мгновенно принимает решение, - Я согласен, когда можно приступать? - Вот и отлично. Через неделю мы сформируем основной состав, до этого времени вы должны выучить первую часть выступления, - дама подзывает знаком помощницу, - Завтра давайте встретимся и все оформим… Из здания Исин выходит в приподнятом настроении, выискивает телефон в кармане куртки, видит пропущенные звонки от Сухо и печально вздыхает. Трубка мигает, привлекая к себе внимание, экран загорается и на нем виден значок – 37 пропущенных звонков. И теперь набирать этот номер опасно, на том конце будут злиться и кричать, ведь Исин не предупредил заранее Джунмёна куда именно пойдет и как долго собрался отсутствовать. Со времени болезни Лэя проходит больше полугода, боли проходят полностью, желудок восстанавливается, и больному разрешают есть привычную человеку еду, а не каши на воде или натуральные йогурты. Жажда танцев никуда не пропадает, стоит Сухо уйти на встречу с начальником или собраться за продуктами – Исин срывается с кровати и бежит тренироваться. Пусть всего полчаса, но только танцы. И все вновь приобретает прежние оттенки, жить опять хочется, дыша полной грудью и держа Сухо в полном неведении, что его временный сосед пропускает мимо ушей наставления, потихоньку увеличивая количество тренировочных часов, рискуя быть пойманным. Управляющий вечерами задает одни и те же вопросы про состояние, про сон, про колено, волнуется искренне, переживает и строго-настрого запрещает куда-либо выходить, но как это вдолбить парню уже один раз сбежавшему из дома. Исин как можно скорее добирается до квартирки Джунмёна, долго мнется в нерешительности , стесняясь нажать на кнопку звонка. По дороге он все так же упорно не брал телефон, в надежде, что парень успеет перебеситься и его гнева не хватит на второй заход, когда блудный танцор появится на пороге. Однако Исина встречает полная тишина, даже после самоличного открывания двери ключом, заботливо предоставленным на всякий пожарный случай. Внутри тихо настолько, что в сравнение просится только ассоциация с моргом. - Джууун-мёёон? – медленно и очень тихо зовут Лэй, понимая, что затишье всегда наступает перед бурей. - Иногда мне кажется, что ты совсем не испытываешь ко мне ни уважения, ни даже малейшей благодарности, ничего… - грустно произносит парень, прикрывшийся очередной книгой, сидя в кресле. Сухо слегка поворачивает голову в сторону Исина, оглядывает его и снова вчитывается в строчки. - Ты сильно обиделся? - … - Джунмён. -… - Сухо… - … - Прости меня, я забыл, что специально выключил звук, чтобы на прослушивании случайно телефон не помешал! Ну, только не устраивай мне бойкот! А? Ну, Джунмён… - по завершении первого предложения, Сухо в кресле подскакивает, а Исин заключает, что не надо было выбалтывать все сразу. - Куда ты ходил? Какое прослушивание? Ты не мог просто позвонить и предупредить? – книжка отлетает на кровать, глухо падая на покрывало, а управляющий, пнув кофейный столик, выходит через смежную дверь в кухню, - Я тебя обыскался, чуть ли не больницы обзванивал, а ты всего лишь был на прослушивании. Твою мать, Чжан Исин, ты такая безответственная сволочь… Сухо гремит посудой, доставая из закромов стеклянный ковшичек для заваривания чая, опускает сушеные листики внутрь, хватается за нагретый чайник с кипятком, но неаккуратно наклонив, ошпаривает кисть. - Черт! Вот блять! – кожа мгновенно краснеет. - Не злись, - танцор осторожно убирает горячий предмет, обматывая пораженную часть руки влажным полотенцем, - Скоро пройдет, лучше подставь под холодную воду… - Отстань, я все еще злюсь. Джунмён не успевает понять, каким чудесным образом губы Исина оказывается на его губах, плотно сжатых, еще вполне обиженных. Однако спустя секунды, он позволяет себя поцеловать, снимает оборону, обнимая танцора за талию. Парень приближается, постепенно сокращая расстояние между телами, прижимаясь к Джунмёну. Приятно, тепло, слишком хорошо и слишком по-домашнему, уже не так непривычно. Лэй игриво прикусывает нижнюю губу Сухо и отстраняется. - Все равно, как ты мог… - Прости… - шепчет танцор, опускаясь перед управляющим на колени, - Кстати, я ведь пришел с хорошими новостями… - Что ты де…ла… О БОЖЕ! – Джунмён не может отвести взгляда от Исина, расстегивающего ширинку на его джинсах, - Не надо… Син… Не стоит… - Я получил работу, на сцене скакать не буду, зато преподавать позвали… - его рука уже настойчиво поглаживает высвобожденный орган, - Так что, теперь все наладится… - Это же отлично, - управляющий забывает о своей обиде, млея от ласковых прикосновений. Исин высовывает только кончик языка и скользит им по всей длине члена Сухо, обхватывает губами головку и приступает к медленному минету. Мозг Джунмёна отключается, ему безумно хочется описать словами свои ощущения, но выходит нечленораздельное мычание от удовольствия, когда его орган почти полностью погружается во влажный и горячий рот Исина. Тот помогает себе рукой, провоцируя Сухо не сдерживаться. Парень несмело подается тазом вперед, жмурится и кончает, стараясь отдышаться. Отряхнувшись, танцор полощет рот водой, пока второй застегивает штаны. Оба желают продолжения банкета. И опять их идиллию разрушает громогласный рык Чанеля. У Бекхена начались преждевременные роды.