Supersailor

*** Пока Джимми рассказывал, погода заметно испортилась. Хотя было по-прежнему душно, но солнце уже давно не сияло ослепительно, небо стало свинцово-серым, и его быстро затягивало низкими черноватыми тучами. Майке медленно встала с травы и отряхнула юбку. - Похоже, будет дождь. А у меня и зонтика с собой нет. Может, пойдем? Мне, наверно, пора уже. - Может, дождя и не будет, - сказал Джимми неуверенно. – А несильный можно переждать в беседке. Беседкой Джимми называл большую, плотно увитую плющом перголу. В солнечный день там было довольно мило, но сейчас внутри оказалось темно и неуютно. Джимми и Майке остановились у самого входа, чтобы укрыться от редких тяжелых капель дождя, которые уже падали на листья. Майке все молчала, и Джимми, наконец, не выдержал. - Слушай, я ведь тебе все рассказал, - заметил он. – А ты сказать ничего не хочешь? Майке протяжно вздохнула, и по ее виду нельзя было сказать, что ей очень уж хочется говорить что-то. - Знаешь, Джимми... С одной стороны, это все очень печально, но... - Что? - Ее я все же больше понимаю, - закончила она решительно. - Как женщина женщину? - спросил Джимми язвительно. - Или как будущий психолог? - Это здесь ни при чем. Но… У нее и в самом деле было право на свою жизнь, которое ты мог бы уважать. Ее жизнь ведь была не менее значимой, чем твоя. - Я это прекрасно понимал! Просто... - Тогда почему тебе казалось, что она должна в любой момент отказываться от своих планов, просто потому, что ты захотел к ней приехать? - Потому что она была моей женой, черт возьми! - Ну да, а ты был ее мужем. Но ты ведь не отказывался ради нее от своих планов, верно? Просто находил для нее время. И справедливо было бы, если бы ты ждал, когда и она найдет время на тебя. А ты просто... Требовал от нее этого в любой момент. Знаешь, ей, наверное, казалось, что она и так на многое пошла для тебя... Вышла замуж без особой любви. Поддерживала, как умела, кстати, довольно долго, хранила тебе верность. То есть ей тогда, наверно, казалось, что это ты ей должен, а не наоборот. - Да что должен-то? Она никогда у меня ни о чем не просила! Я бы все сделал! Но ей никогда ничего от меня не было нужно! - Можно я у тебя кое-что уточню? Чем вы с ней обычно занимались вдвоем? Тем, что нравилось тебе, или что нравилось ей? - Тем, что нравилось нам обоим, - огрызнулся Джимми. - Это ты от нее узнал, что ей это нравится или просто тебе казалось, что она должна любить то же, что и ты? - Если бы ей не понравилось, она бы сказала, - ответил Джимми, но не очень уверенно. - Точно? А не было моментов, когда вы смотрели какой-то фильм, который ты выбрал, и ты чувствовал, что ей скучно или неприятно его смотреть? Или когда она читала, скажем, в постели, бывало, что ей приходилось откладывать книгу, чтобы заняться с тобой сексом? У вас не было моментов, когда ты говорил... а она отвечала односложно? Например, по телефону? - Ну и что это должно было значить? - Да ничего, возможно. Я всего лишь... Пытаюсь поставить себя на ее место в подобных ситуациях. И представить, что бы я чувствовала тогда. Это все такие мелочи с одной стороны... Но с другой... А какие подарки ты ей обычно дарил? - Обычно… то, что она сама выбирала. Я вообще ужасно непонятлив в плане того, что кому надо дарить. - Зато ты, наверно, очень любил отмечать ваши памятные даты – годовщину знакомства, помолвки, свадьбы? - Мне кажется, почти все их отмечают, - Джимми уже порядком надоел этот разговор. К тому же, стало на самом деле холодно. Ветер налетал влажными порывами, таким сильными, что слегка качались деревья. Дождь моросил все навязчивее, хотя оставалась еще надежда, что самые страшные тучи все же пройдут стороной. - А как ты сделал ей предложение? – продолжала допытываться Майке. - Наверняка, просто вот так внезапно, сюрпризом вынул коробочку с кольцом и преподнес ей, стоя на одном колене? - На одно колено я не вставал, - ответил Джимми угрюмо. – Но к чему весь это разговор, что ты пытаешься сказать? - Только то, что ты, возможно, делал все это не для нее, а для себя. Ты ее на самом деле не знал. Просто видел в ней идеальную жену и возлюбленную. Которая должна идеально реагировать на все твои... Знаки внимания и проявления влюбленности. А она была другая, понимаешь? Ей не это все было нужно! - Вот этого я и не желаю понимать! Зачем она все это терпела... Все это делала для меня... Только затем, чтобы однажды сказать, как ей это было в тягость? И как сильно она меня не любила? Но если не любила, зачем она согласилась выйти за меня замуж? - Ну, это как раз легко понять. Любая девушка мечтает о настоящей любви, о романтике, о замужестве в итоге. О том, чтобы ее кто-то носил на руках, но все знают, как редко такое бывает, и как легко остаться старой девой. И когда такое вдруг случается, когда прекрасный принц встречается на пути, большинство девушек решает – да, это оно. Легко поверить, что влюблена, когда тебе семнадцать и когда поклонник ведет себя, совсем как в кино или в романе. К тому же любой женщине в глубине души приятна мысль о том, чтобы составить чье-то счастье, стать для кого-то единственной. Потому даже если она и понимала, что по-настоящему тебя не любит, думала, что это не так важно. Главное, что ты любишь ее, сделаешь все для ее счастья. А твоим счастьем будет только она на веки вечные. Мужчинам такое, наверное, не понять, но для женщины такая причина может показаться более чем веской. Нам нравится любовь с оттенком жертвенности. Кто знает, возможно, я бы и сама пошла на такое. А то, что нет большой любви… Но зато сколько есть фильмов и книг про то, что девушка влюбляется сначала в негодяя, а хороший, добрый, любящий поклонник где-то рядом и постепенно завоевывает ее сердце. Вот так и начинаешь верить в то, что легко полюбить человека только за то, что он хороший и добрый, любящий и идеальный. И легко разлюбить недостойного. Но только в жизни это не как в кино. В жизни так не получается. В жизни не так просто разлюбить даже очень плохого человека. А заставить себя полюбить, даже очень хорошего, и вовсе невозможно. Можно только притвориться, что любишь. Но вот когда устаешь притворяться... Тогда все это и происходит. - Короче, я сам во всем виноват? - Никто не виноват. Она тоже. Знаешь... - Что? Майке поежилась и окинула неуверенным взглядом перголу. - Ты уверен, что если начнется по-настоящему сильный дождь, мы здесь не промокнем? Джимми вовсе не был в это уверен. Крышей им служило лишь густое переплетение листьев плюща. - Здесь недалеко и до замка. Всего несколько шагов. - Не забывай, что я не собиралась туда заходить. - Даже чтобы переждать стихийное бедствие? Честное слово, я заранее этот дождь не планировал, так что это не мой коварный замысел. - Даже не знаю, стоит ли тебе верить, - покачала головой Майке. - Хорошо, но в любом случае зайду только для того, чтобы вызвать такси. Не хочу никого беспокоить. - Но ты скажи то, что хотела сказать. Майке тяжело вздохнула. - Ты, конечно, сейчас жутко обидишься, но... Я верю, что ты ее любил, я в этом уверена. Ты бы не написал такие песни и не смог бы их так спеть, если бы не любил. Но мне почему-то кажется, для тебя это была немного игра. Игра в идеальную любовь. Ты сам говорил, у тебя перед глазами всегда был пример Джона с его идеальной любовью. Возможно, тебе хотелось того же… И ты немного торопил события. Все как-то... Слишком по плану. Сначала ты предложил ей встречаться, потом объяснился в любви, потом сделал предложение... и все с интервалом в два года! - Неправда, - возразил Джимми. - Это не было игрой. Все, что я чувствовал, это было настоящее. Может, я по молодости и вел себя немного по-дурацки, но... - Извини, извини, - поспешно повторила Майке. – Не по-дурацки, ну... Вот послушай меня. Когда у меня появился парень, который мне по-настоящему понравился... В которого я была влюблена, мы с ним делали разные банальные и обычные вещи. То, что делают тысячи парочек. И мне раньше всегда казалось, фу, это все так глупо, мне ни за что не понравится делать все те же самые известные и пресловутые вещи... но это все равно происходило, само собой. И мне это безумно нравилось. И чем больше такого... избитого и примитивного со мной бы произошло, тем больше мне бы это понравилось. Мне казалось, что, например, ходить вместе в театр или целоваться, стоя на остановке под одним зонтом, или идти под руку ужасно глупо, но с ним это было удивительно здорово. - К чему ты это говоришь? – Джимми уже действительно злился, больше всего потому, что чувствовал ее правоту во многом. - К тому, что, мне кажется, у тебя это было наоборот. Мне кажется, ты больше хотел... Сначала хотел, чтобы с тобой это произошло, а потом уже – чтобы это было именно с ней. Извини, если я ошибаюсь. Но когда ты, ммм... Ну, я не знаю, например, ты когда-нибудь брал ее на руки? Что ты при этом думал – как это здорово и романтично, и как тебе всегда хотелось это сделать, и как здорово, что теперь ты это можешь, или... - Все хватит, я понял, что ты имеешь в виду, - оборвал он ее почти грубо. – Но это все не означает, что я ее не любил. - Конечно, не означает. Джимми криво усмехнулся. - «Любил» это звучит, как похоронный колокол. Если любовь не вечна, если любил и разлюбил, то какой смысл тогда любить вообще? - Ну, значит, не та любовь. - Такая расхожая фраза. Которая ничего совершенно не означает. А какая «та»? Как узнать? - Наверно, такая, когда берешь девушку на руки не потому, что всегда хотел это сделать, а потому что по-другому не можешь, - сказала Майке твердо. Джимми криво улыбнулся, хотя больше всего ему сейчас хотелось разреветься. И оттого, что Майке была права, и оттого, что он и сам всегда это понимал. И оттого, что ему так не хватало кого-то, кто бы тоже это понял. - А если бы ты сейчас снова ее увидел? – спросила Майке тихо. - Твою Мону? Как ты думаешь, почувствовал бы что-нибудь? Джимми немного подумал. - Почувствовал бы. Конечно. Нас столько связывало... Ну или – меня с ней много связывало. Если бы мы встретились, во мне бы все это, естественно, всколыхнулось. Но я бы не захотел быть с ней снова, это я точно знаю. Мне никогда не было с ней по-настоящему хорошо, вот как потом с Мелани. Хорошо в том смысле, что с Мелани мне было комфортно, спокойно, надежно. Хотя я никогда не был в нее влюблен, так, как в Мону. Так что, - он развел руками, - идеальной любви, как у моих братьев, в моей жизни так и не случилось… А вообще это нечестно. Я тебе совершенно все о себе рассказал, не скрывая. Ни одному психологу так не удавалось меня разговорить до сих пор. А ты помалкиваешь. - Это потому, что мне нечего рассказывать, - пожала плечами Майке. - У меня совершенно банальная стандартная история. Большой любовью в моем случае и не пахнет, просто парень – самый обычный. И просто потому, что в старших классах без парня остаются только самые неудачницы. Это даже неприлично. А я привыкла, чтобы у меня все было, как у людей. Знаешь, стабильные ровные отношения. На равных. Доверие и свобода. Никаких драм. - Мда. Супер. Вот бы и мне так научиться. А то меня все в крайности кидает. В первый раз женился на девочке, у которой до меня никого не было… Второй раз чуть не женился на женщине очень опытной, которая во всем меня опекала… - Она давила на тебя? - Как сказать? Не то что бы давила… В это момент раздался раскат грома, такой мощный, что у Джимми вылетело из головы все, что он собирался сказать, а Майке слегка переменилась в лице. Теперь даже у самого входа в беседку, где листва была особенно густой стоять становилось мокро, и Джимми подумал, что попытку дойти до замка нужно было предпринять минут пять назад. - Может, попробуем добежать? – быстро спросил он. – Пока не начался настоящий ливень. Вообще-то ливень уже начался, но Джимми решил сделать вид, что могло быть хуже. И как ему тут же пришлось убедиться – действительно могло. Потому что стоило им с Майке отойти на несколько шагов о беседки, вокруг них словно сомкнулась сплошная стена воды. Если бы Джимми не знал так хорошо парк, то непременно заблудился бы, а Майке в своих очках и вовсе ничего не видела. Джимми пришлось взять ее за руку, но пока они добежали до одной из дверей, промокли насквозь. Джимми чувствовал себя персонажем старинного мультика – наклони голову, и из уха хлынет поток воды. Майке выглядела немногим лучше, хотя Джимми старался особо на нее не глядеть, чтобы не показаться невежливым – платье облепляло ее как купальник. - Погоди секунду, - сказал он поспешно. – Я сейчас позову свою сестру и… Майке вцепилась в его рукав и прошипела: - Ты же сказал, я никого из твоих здесь не встречу? - Но ты же не хочешь умереть от переохлаждения? И потом, Майте свой человек. Майке глянула на него почти с ненавистью и попыталась отжать волосы. Вода лилась с нее ручьями, даже балетки выразительно хлюпали, так что выбора у нее особо не было, и она это прекрасно понимала. Комната Майте располагалась в конце коридора как раз над лестницей, у которой они стояли, поэтому Джимми просто протяжно свистнул, надеясь, что сестра сообразит и выглянет. И точно – через минуту через перила свесилась белобрысая голова Майте. - Чего тебе? Ого... - Нам нужна срочная помощь, - сообщил Джимми, поднимаясь по лестнице и втаскивая за собой все еще слегка упирающуюся Майке. - По спасению утопающих? - хихикнула Майте, но тут же озабоченно покачала головой. - Слушай, вы чертовски мокрые. Может, твоей девушке душ принять, чтобы не простудилась? - Она не моя девушка, - быстро сказал Джимми. – Мы друзья. - Спасибо, я и так достаточно вымокла, - улыбнулась Майке. - И дождь был теплый, так что душ мне не нужен. Если бы просто обсохнуть, было бы замечательно. Джимми показалось, что зубы у нее слегка постукивают. - Ты не одолжишь ей что-нибудь из одежды? - спросил он у сестры обеспокоенно. – Какую-нибудь футболку, она ей как раз будет, как платье. - Одолжу... – Майке окинула их оценивающим взглядом. – Если хочешь, я даже тебе одолжу. Что-нибудь из моих старых платьев или юбок на тебя вполне налезет. - Спасибо, - ответил Джимми преувеличено вежливо. – Но, полагаю, я здесь себе и так найду одежду. Здесь должна оставаться еще куча моих вещей. - Надень все же юбку, - посоветовала Майте ему вслед. – Тебе они очень к лицу. - Только они не юбки называются, а килт, чтоб ты знала, - бросил он через плечо. - Ну, килт, килт, - согласилась Майте, подталкивая Майке в сторону своей комнаты, и Джимми уже оттуда услышал ее голос. – Хотя, предупреждаю, он и обычные юбки иногда носит... Джимми постарался переодеться как можно стремительнее, опасаясь, что в его отсутствие Майке узнает от его сестры много живописных, но совершено лишних подробностей о его привычках и пристрастиях. И вообще он пришел к выводу, что в нежелании Майке встречаться с его родными был свой резон. Однако вернувшись, Майте он в комнате не застал. Майке, уже переодевшаяся в какой-то пестрый сарафан, сидела с ногами на диване и протирала полотенцем волосы. - А фена здесь, конечно, не нашлось, - покачал головой Джимми. - Майте как раз пошла искать какой-нибудь. Ее сломался. И еще принести мне что-нибудь горячее попить. - Да, и себе заодно. И поесть. Это надолго. Так ты точно успеешь простудиться. Надо было соглашаться на душ. - Ничего больше? Мало того, что ты все-таки затащил меня к себе домой и познакомил с сестрой, так еще я в таком виде... – пробормотала Майке сокрушенно. - Да брось, ты шикарно ты выглядишь. - Как мокрая кошка, которую подобрали по доброте душевной? Майке явно чувствовала себя неуютно, не знала, как себя вести, и потому сердилась. Наверняка она сейчас хотела оказаться как можно дальше отсюда. Сарафан, который выделила ей Майте, можно было обернуть вокруг нее раз пять, а линия декольте на нем явно превышала все допустимые нормы. Одной рукой Майке приходилось придерживать его, чтобы не свалился с груди, а другой она неуклюже пыталась вытереть волосы. Капельки с них падали ей на плечи, уже покрывшиеся гусиной кожей, и она все еще ежилась от холода. - Так не пойдет, - вздохнул Джимми. – Это надо делать по-другому. И прежде чем Майке успела опомниться, он взял у нее полотенце и несколькими решительными движениями растер ей волосы, шею и плечи. Когда ее лицо снова показалось из-под полотенца, Джимми вдруг понял, что впервые видит его без очков и без косметики, в обрамлении распущенных волос. В этом было что-то странно трогательное, что-то такое, от чего непривычно защемило сердце. Он задержал руку на ее щеке на секунду дольше, чем это было необходимо. И впервые посмотрел ей прямо в глаза. Всего одну секунду, которая показалась ему неестественно долгой. Это было что-то совершенно новое. Какое-то ощущение, которое ему никогда не доводилось испытывать раньше. Но в следующую секунду он опомнился и убрал полотенце. - Очень профессионально, - пробормотала Майке, встряхивая волосами. - Когда у тебя столько младших братьев и сестер, поневоле научишься, - ответил Джимми, стараясь говорить спокойно, хотя сердце почему-то отчаянно колотилось. К счастью, этот момент в комнату вплыла Майте, нагруженная кружками с какао и тарелками с едой. Фен она прижимала подбородком к груди. - Джимми, подержи, - сказала она, возможно, имея в виду фен, но Джимми взял у нее поднос и вдруг понял, что ужасно проголодался. - Эй, я это себе вообще-то приготовила! – завопила Майте, увидев что он снял с подноса одну из кружек с какао. - Но мне это сейчас гораздо нужнее, - пояснил Джимми и взял себе пирожное. - Ой, только не лимонное, - захныкала Майте. – Их же больше не осталось! - Я только один раз откусил, - утешил ее Джимми. Майте с сомнением глянула на остаток пирожного с явственными вмятинами от пальцев на нем и принялась сердито разматывать провод от фена. - Поди на кухню и сделай мне новое какао, - распорядилась она не терпящим возражения тоном. – А я пока просушу твою девушку. Джимми хотел было все же возразить, что, во-первых, это не его девушка, а во-вторых, он и сам смог бы ее просушить, но Майке строго на него посмотрела. - Мне бы и правда надо привести себя в порядок, - сказала она, и Джимми пришлось подчиниться. Когда он вернулся, Майке сидела на диване уже вполне похожая на саму себя. Волосы были просушены и закручены в привычный узелок, поверх сарафана на ней была теперь светло-сиреневая футболка, перехваченная ремнем подмышками, в общем и целом вид у нее был вполне презентабельный. Майте угощала ее какао с пирожными и бутербродам и вела с ней светскую беседу. - Ты случайно не играешь в баскетбол? Или волейбол? Ты такая высокая. - В баскетбол я немного играла в школе, - созналась Майке. – Без особого успеха, правда. А в волейбол... Один раз в жизни. Когда только поступила в эту новую гимназию. Один раз мне предложили сыграть. Это был не урок физкультуры, а просто компания. Поэтому играли все вместе, парни и девушки. Там был один мальчик в нашей команде, который мне ужасно нравился. И мне ужасно хотелось понравиться ему. Поэтому я рискнула и попробовала сыграть. Не поверите, но у меня с первого раза получилось просто здорово. Я понятия не имела, как правильно быть по мячу, но как по наитию все делала идеально – противники не сумели взять ни одной моей подачи! А парень был просто в восторге! И снова Джимми пронзило то странное щемящее ощущение, которое он испытал, когда растирал Майке волосы. Только на этот раз оно было неприятным. Слишком уж увлеченно Майке об этом рассказывала. Джимми почувствовал себя настолько удрученным, что осознал себя в моральном праве взять с подноса парочку бутербродов. - Даже не представляю, каким достоинствами должен обладать человек, чтобы на него так стараться, - сказал он. Майке задумчиво покусывала ноготь. - Я теперь и сама не знаю. Но тогда он мне казался особенным. Да и не только мне, он всем в школе нравился. Учителям, потому что умный, девчонкам, потому что симпатичный... И моим старым друзьям он понравился, когда мы с ним вместе в каникулы съездили ко мне домой. И моим родителям тоже. Они, наверное, предпочли бы, чтобы у нас все было серьезно. - А у вас было несерьезно? – быстро спросила Майке. - Не знаю. Пока что мы вместе и, вроде, все в порядке, но... - Все сложно? – понимающе кивнула Майте. - Не то что бы сложно, просто... Я в нем несколько разочаровалась. Не все то золото, что блестит, понимаешь ли. - Ты думаешь его бросить? - Если придется... То да. Но я вообще-то надеюсь, что до этого не дойдет. Теперь, когда мы уже не будем учиться вместе, нам не обязательно видеться... И в один прекрасный день он не сможет выбраться со мной на очередное свидание, а потом я ему не перезвоню... И как-нибудь само все развеется. Без драм. - Ты так просто об этом говоришь, - покачал головой Джимми. - А в жизни вообще все проще, чем ты думаешь. А в этом и вовсе нет ничего особенного, я же уже говорила. Обычный школьный роман. Обычный парень. Хотя, конечно, в первые недели, когда мы познакомились, мне казалось, что я никогда еще не была так влюблена, и, конечно, никогда больше никого так не полюблю... - А сколько у тебя вообще было кавалеров? – спросила Майте. – Не он же один. Майке задумалась, видимо, подсчитывая. На взгляд Джимми, подсчитывала она слишком долго. Это разговор все больше и больше его раздражал. Хотя в глубине души он был благодарен Майте, что она его завела. Майте вообще обожала такие чисто девчачьи разговоры и сплетни, но с кем ей было об этом особо поговорить? Чопорная Патриция и вечно витавшая в своих собственных облаках Барби для этого одинаково мало подходили. А теперь еще и Кэти уехала, а с Пэдди хоть и можно было говорить, о чем угодно, но вряд ли он сам мог поведать такую животрепещущую историю, как Майке. И делала она это, кажется, весьма охотно. Джимми так и не удалось ее вот так разговорить, говорил все больше он, а Майке слушала. А с Майте болтала теперь непринужденно, как со старой знакомой. Джимми даже показалось, что он тут немного лишний. - Если не считать двух мальчиков, с которыми я дружила в средней школе, - поведала Майке, - и учителя гимназии, в которого я была безнадежно влюблена на расстоянии, то, наверно, трое. Хотя был еще один парень, который просто очень красиво за мной ухаживал, ну, ты знаешь, цветы, романтичные письма, провожания до дому... Но это как-то быстро кончилось, наверно, у него это было несерьезно. А еще один просто сделал мне предложение. Ему казалось, что я могла бы стать для него идеальной женой. Достойной его. - Что вот так подошел и сделал предложение прямо на улице? – недоверчиво спросил Джимми. - Нет, почему? Он сначала долго наблюдал за мной, в библиотеке и еще некоторых местах. А предложение сделал на втором свидании. - Супер, - Майте словно слушала пересказ финальной серии теленовеллы. - То есть он уже на втором свидании знал, что ты его единственная и он хочет провести с тобой всю жизнь? - Наверно, да. - Черт, я ему даже завидую, - хмыкнул Джимми. – Быть настолько в этом уверенным. Поразительно, почему ты за него не вышла... - Решила не пользоваться заблуждением человека, который подумал, что влюбился с первого взгляда, - усмехнулась Майке. И тут же, заметив, как слегка омрачилось лицо Джимми, добавила: – Но на самом деле он был неумный и некрасивый. И даже не думаю, что он был в меня влюблен. Просто ему очень нужна была жена, чтобы о нем заботилась, а я показалась ему подходящей кандидатурой. А я его совершенно не знала и не захотела узнать. К тому же когда мы с ним остались наедине у него дома… - Ты пошла к нему домой? – Джимми чуть не подпрыгнул. – На ВТОРОМ свидании? - Да, я была молодая и глупая. - Но он хоть не один жил? – занервничал Джимми. – Там были какие-то родители или кто-то в этом роде? - Он жил с матерью, но как раз в тот день ее не было дома. И он пытался посадить меня на колени и начать обнимать… И не отвязывался, хотя я ему несколько раз сказала, что этого делать не нужно! Ну и… В итоге мне пришлось уйти. - Я даже не знаю, что сказать, - проговорил Джимми с каменным лицом. - Некоторые мужчины на полном серьезе считают, что когда девушка говорит «нет», это она на самом деле просто кокетничает и цену набивает, - воскликнула Майте, кипя праведным гневом. - И не отвяжутся, черт, пока… холодильником по башке не огреешь! - Не каждая девушка способна поднять холодильник, - с улыбкой чеширского кота заметил Джимми. – И откуда у тебя, кстати, такие познания о мужской натуре? Я о тебе чего-то не знаю? - Дело не в том, что некоторые мужчины не умеют слышать слова «нет», - вздохнула Майке. - А в том, что им непременно требуется пояснение, почему «нет». То есть просто желание или нежелание девушки они ни во что не ставят. - Все ясно, - вздохнул Джимми. - Все мужчины - нечуткие, грубые, отвратительные животные, которые думают лишь о своих насущных потребностях. Всех нас надо перестрелять, - и он стащил из-под носа у Майте последний кусок шоколадного торта. - Вообще-то я тоже не идеал, - сказала Майке самокритично. – Мы, девушки, тоже не всегда порядочно себя ведем. Я вот, например, хоть и гуляла со своим парнем, но иногда кокетничала с еще одним мальчиком из нашего класса. Он мне тоже нравился... Ну, пока не постригся… У него уже была девушка, и я с ней даже подружилась, специально, чтобы иметь повод с ним общаться. Он, кажется, не возражал… Понимаете... Я не то что бы собиралась бросить своего парня и отбить того у подруги, но... Он мне нравился, и я как-то всегда держала это в подсознании. Запасной план. - Вот уж не знал, что ты такая коварная, - невесело усмехнулся Джимми. - А если бы не получилось его отбить? - Не знаю. Но своего-то парня я же как-то закадрила. Я сразу про него решила, что он будет со мной... И как-то так и вышло. Хотя я даже не особо старалась. А ведь у нас в школе было много других девушек, и он всем страшно нравился. Тогда он считался самым клевым парнем в школе… Хотя он и теперь не изменился, если честно. Он красивый, умный, воспитанный, с ним очень весело. В общем, классный парень. Идеал. - Так что с ним не так? – уточнила Майте. - С ним все так. Никаких недостатков. Просто... В нем нет чего-то такого, из-за чего мне бы хотелось провести с ним всю мою жизнь. Быть классным парнем без недостатков – этого мало. - Это он тебе говорил, что ходить со скрещенными руками некрасиво? – вспомнил Джимми. - Нет, это тот, который звал меня замуж. Джимми постарался изобразить улыбку, но вышло не очень. Уж слишком непосредственно Майке рассказывала им о своих победах, молниеносно преобразившись из скромной пай-девочки в этакую разбивательницу сердец. И Джимми вовсе не был уверен, что ему по душе подобное перевоплощение. - Ты говорила, у тебя было три кавалера, - уточнила Майте. - Да, но... – Майке недовольно нахмурилась. – О тех двоих рассказывать неинтересно. Один меня бросил, ну... – она протяжно вздохнула. – Я так и не поняла, почему. Может, если бы поняла, было бы не так обидно. Он, к сожалению, не рассказал мне подробно о своих мотивах и внутренних переживаниях. Просто однажды прислал смс, что просит прощения, но звонить я ему больше никогда не должна. - Ну и дурак, - сказала Майте, и Джимми мысленно с ней согласился. – Надеюсь, ты не сильно расстроилась. - Вообще-то, конечно, расстроилась и страдала, но это ничего, - сказала Майке как-то преувеличенно бодро. - Такой опыт в жизни тоже нужен. Все что меня не убивает, то делает сильнее. - А третий? - Вернее, первый? А, о нем я вообще вспоминать не хочу. Ошибка молодости. - Какой еще молодости? – воскликнул Джимми. – Ты даже младше Майте! Хотя она, конечно, не может похвастаться таким бурным прошлым... - Что значит «даже младше»? – надулась Майте. – Сколько еще ты будешь считать меня ребенком? И да – в нашем с Майке возрасте уже может быть прошлое. Хотя до тебя нам в этом плане далеко, конечно... – сказала и тут же испуганно осеклась, поняв, что сболтнула лишнее. Но Майке только с пониманием улыбнулась. - Я на самом деле ничего особенного от жизни не жду и не требую, - сказала она. – Ничего необыкновенного. Но все равно, у меня есть что рассказать… Не такая уж я зубрила-неудачница, как может показаться со стороны. Но и не пустая мечтательница. Просто принимаю жизнь такой, как она есть. - А я всю жизнь мечтаю, - сказал Джимми. – И даже иногда получаю то, о чем мечтаю. Только что-то не похоже, чтобы это принесло мне особое счастье… - До сих пор о чем-то мечтаешь? – удивилась Майке. – Разве ты еще не все что хотел, успел воплотить в жизнь? Хотя бы отношении романтики? - Где там все. Я вот, например, еще мечтал, что у меня будет по-настоящему шикарная свадьба, которой у меня никогда не было. Желательно здесь, в замке, и чтобы гостей человек двести, не меньше. А потом самый шикарный и романтичный медовый месяц в Испании или на юге Франции... – и перехватив удивленный взгляд Майке, рассмеялся. – Вот да, ничему меня жизнь не учит! Вообще разговор протекал в очень теплой, непринужденной обстановке, и каждый раз, когда Майке начинала собираться домой, Майте цеплялась за нее и начинала ныть, чтобы она посидела еще немного. Джимми деликатно молчал и про себя радовался настойчивости сестры: он бы сам никогда не решился так удерживать Майке. В итоге она засиделась у них почти до сумерек. И только когда Майте начала прозрачно намекать, что хорошо бы ей остаться ночевать, решительно отказалась и вызвала такси. - Джимми! – вздохнула Майте, когда такси отъехало от ворот замка. – Вот почему как хорошая девушка, так сразу «просто друг»? – Рот закрой, - посоветовал Джимми. – Что за мания стремиться всех вокруг переженить? – Ох, уж если мы Патрицию оженили, то и с тобой справимся, - хмыкнула Майте. – А ты о себе лучше позаботься, - злорадно заметил Джимми. – Ты, конечно, не Натали Портман и не Анджелина Джоли, но вполне могла бы себе кого-то подыскать… - Спасибо. Никто такой гадости не скажет, как старший братец. - Слушай, - сказал Джимми серьезно. – Не рассказывай никому, что я тебя с ней познакомил. И вообще никому про нее не рассказывай. - Почему? – спросила Майте подозрительно. - Не хочу я… Лишних расспросов и всего такого. - Для «просто друг» как-то уж слишком все таинственно. - Майте! - Ладно, ладно. Никому не скажу.