Попал...

      Механически пережёвывая пищу, даже не думая о том, что именно ем, я напряжённо думал. Боец против жука — взаимно сильные, можно не считать. Мантис сильнее, в два с половиной раза, но киши чуть подвижнее и сильно прочнее. И выносливее, хотя по скорости уступает… И она — дракон, что, в общем, как бы круто… даже и на полставки. Вообще, конечно, я всегда считал, что комбинация манёвра, прочности и выносливости против голой силы рулит, но… в данном случае — чтобы три мантис боялись одной киши? Что-то не сходится! Практически доев — это была любимая мной курица в ананасах, с тушёной картошкой, и отвергнув мысль о добавке (секс на полный желудок — не самая удачная идея, а единственный способ избежать не просто секса, но именно жёсткого укрощения — это прямо сейчас убить всех трёх сестричек), я уставился в висящий на противоположной стене шкафчик, и сильно не сразу понял, что же я вижу в отражении. Встопорщенная чешуя и по-прежнему развёрнутая аура сильно скрадывали, что жена действительно стала заметно меньше и выглядела практически подростком! Чиби?!       — Да, — кивнула головой жена, всё так же с виноватым видом стоя возле стола, в пол-глаза приглядывая за троицей, забившейся в угол возле двери на балкон, где я и один не вдруг смог бы развернуться.       — Я что, вслух сказал?       Жена опять кивнула, теперь молча. Гм… Чиби в лоли-форме подвижнее уже не чуть, а в полтора раза, сохранив силу, прочность и выносливость… Плюс по мелкой цели сложнее попасть, а киши… как там было… «глупо помирать только из-за принципов»? И минимум четыре освоенных вида оружия… Но всё равно — против трёх мантис сразу? Я отложил ложку и повернулся к жене, решительно выкинув мысли из головы и взяв себя в руки.       — Рассказывай. По порядку. С самого начала. И успокойся, за последние двенадцать лет ты не сделала ничего плохого, по крайней мере — не мне. Хотя рассказать могла бы и раньше.       — Я… родилась примерно через пятьдесят лет после Войны… Первая дочь… моей матери… партеногенез… Она была создана самим Сукебе… Амазонка… — После затянувшей паузы, зажмурившись и сжав кулаки, Лена выдавила из себя, почти шёпотом: — Охотница.       Некоторое время я молчал. Это действительно объясняло, почему три мантис при виде её сразу только что в штаны не наделали — охотники гораздо сильнее остальных пиджи той же породы… Гораздо сильнее плюс заметно шустрее и выносливее… Только опознать их почти невозможно, если они не засветят свои способности слишком уж явно… ну или не признаются… Стоп. Охотницы, охотницы… Что я про них читал? Долгожители, вот! Первая дочь через партеногенез в пятьдесят — скорее всего, даже с хвостиком — это, наверное, нормально. Но у нас-то общие дети! Мальчик! Значит она — не `girl, а `woman, женщина, достигла второй зрелости, а в дексе говорилось, что на трёхсотый год ещё ни одна известная охотница не родила… Стоп! Известная. Да, это несколько меняет… Но и у других долгоживущих пиджи вроде бы не было детей… Хотя случаи долгожительства у людей встречаются.       — Какой сейчас год? Не здесь, там. — Уточнил я вопрос.       — Триста шестой… Приблизительно.       — М-да… Хорошо… Прости, я тебя перебил, продолжай, пожалуйста! — Странно на меня посмотрев, она продолжила.       — Мать была ли… А я хотела стать ву. Мне было пятнадцать, и я всё делала ей наперекор… Мы… Поспорили… Поругались… Подрались… Я сломала ей руку, а она мне обе, но сказала, что я её убедила, и что хоть это всё равно глупость, переубеждать она меня не будет… Потом… Я не знаю, что произошло и сколько времени прошло на самом деле, но после того, как переломы срослись, почти ничего не помню до примерно двухсотого года. В двухсотом я уже была киши и чиби — я не знаю, как это можно стать чиби, оставшись охотницей. Я снова встретила мать… И побила её. Два раза. Она была уже гранд мистресс к тому времени, но оказалась слабее меня почти во всём… Потом… было разное, а потом был мастер… Мастер Алекс… Он был хороший, мы с ним много путешествовали, пока он не состарился, а я всё ещё не могла иметь детей… только дочки, партеногенез, простые амазонки, даже не охотницы… а он так хотел мальчика… И тогда я поклялась, что найду мир, где нет пиджи, где не было войны, и где я смогу жить, как простая женщина и иметь семью… мужа… и детей. И обязательно — мальчика! — Последнюю фразу она произнесла уже в полный голос, твёрдо глядя на меня блестящими от слёз глазами.       — Ну, один мальчик у нас уже есть, можно и второго завести, вот только доходы у нас пока не очень… Ладно, это всё сейчас не столь актуально. — Не дал я жене перебить меня и махнул рукой в сторону притихших мантис. — Лучше расскажи про них. Ты ведь явно видишь их не в первый раз.       — Эти? После смерти Алекса я путешествовала с его племянником, Егором… Очень милый парень, потрясающе на тебя похож, прямо как две пиджи из одного выводка…       — Да, я помню, как ты меня первый раз увидела. — Воспоминания заставили меня улыбнуться: не часто такая красавица смотрит на тебя, буквально не отрывая взгляд, будто увидела… Даже не знаю, с чем и сравнить… Ну разве что с привидением лучшего друга… Было это у шапочных знакомых, но уже на следующий день она выяснила, где я живу, пришла ко мне с рюкзачком вещей и с порога заявила «Я хочу жить с тобой». Через полгода мы расписались, ещё через полгода родилась Натуська, через пять лет после неё — Лёшка, Алексей Алексеич, как это ни забавно — она очень настаивала, теперь понятно, почему… Даже и не верится, что уже двенадцать лет вместе живём… И понятно, почему так молодо выглядит… — Иии?       — Мы наткнулись на семью мантис. Маленькую — одна взрослая и четыре молодых. Они на нас напали, но я смогла быстро убить одну из младших, раньше, чем они успели дойти до Егора… Шансы были плохие, но… Ты ведь знаешь про Recognition(*)? Как-то не интересовалась, как это будет по-русски… В общем, все три младшие запали на Егора, но не старшая… Почему так — не знаю. Никто не знает. Про Recognition вообще мало что знают, а кто знает — не говорит. Вчетвером мы бы справились со старшей в момент, но я ещё не поняла, что произошло, и попыталась защитить мастера от них… А они подумали, что я хочу его у них отнять — дикие, молодые совсем, едва-едва достигли первой зрелости… Пока мы над ним плясали, старшая напала на меня сзади… Не то чтобы ей это сильно помогло, да и эти трое на неё тут же набросились, но Егора в процессе ранили… Сильно… Он убрал их в шары, у него были незарегистрированные, а они не сопротивлялись, слушались его беспрекословно, хоть и не понимали почти ничего… Он возился с ними года четыре, до самой смерти — рану вылечили, но осложнения остались — научил нормально говорить и вообще… После его смерти я закинула коробку с их шарами в болото и нашла сильного мага… Поговаривали, что он был автором, но человеком он не выглядел: с рогами, хвостами и крыльями. Он искал пути в иные миры и мы договорились: я испытываю его врата и помогаю ему по мере сил, а он отправляет меня в нужный мне мир. Первые две попытки были крайне неудачные, но я выжила. Потом ещё три — просто неудачные. Потом ещё восемь попыток понадобилось, чтобы найти подходящий мир. Этот. Куда хотел отправиться он — никогда не интересовалась. А тут… Несколько раз переезжала из города в город, пока не разобралась в здешней жизни… Добыла денег, сделала документы… Потом другие… Потом третьи, уже совсем крепкие и переехала в Москву, нашла работу тренера — единственное, что я умею действительно хорошо — а на следующий день встретила тебя, и… Нет, не Recognition, конечно, но… Так так похож на Егора! Мы ещё до койки не дошли, а уже… А потом беременность, я сначала испугалась, что партеногенез, и когда сказали, что дочка — сильно переживала… Но у неё твои глаза и улыбка, совсем не мои… — Слёзы неостановимо текли по её лицу, но она их не замечала, ей нужно было выговориться. — А потом — Лёшка, и… А когда увидела этих — сразу вся та жизнь вспомнилась… И как уже в здесь на панели «обживалась»… И как покеболл на таймер ставила, каждый раз от страха дрожала… И…              * — Признание, узнавание, перевести можно по-разному, суть — очень-очень сильная связь между укротителем и пиджи. Со многих точек зрения — не самый удачный вариант связи.              Я молча вылез из-за стола и крепко прижал её к себе. От ответных объятий в спине что-то отчётливо хрустнуло, мантис дёрнулись, глядя на меня глазами побитой собаки, но не вмешались.       — Ну всё уже, всё. Никуда я теперь от тебя не денусь, да и ты от меня не скоро отделаешься… Наследственность у меня хорошая, так что лет до семидесяти дотяну… Хотя бы просто из вредности! — Лена улыбнулась сквозь слёзы, уже своего нормального роста — лишь на сантиметр ниже меня — когда исчезли аура и чешуя я не заметил.       — Ну-с, а теперь ваша версия! — Я повернулся к мантис.       — What does master want? (*) — Это сказала Глаша, самая прямолинейная, а потому часто выступавшая «гласом народа» для этой троицы.              * — Чего хочет мастер?              Я замер. Потом мысленно перемотал события назад, до момента встречи в метро. Тщательно перебрал всё, что говорили сестрички. Ни слова по-русски. Да, меня они понимали, вот только слова тут были совсем ни при чём. Точнее, вполне хватало интонаций, эмоций и жестов…       — Вы что же, по-русски не понимаете? — Явно вопросительная интонация требовала ответа, да ещё я старательно разогревал в себе нетерпение. Глаша, переминаясь с ноги на ногу, покосилась на сестёр, не нашла поддержки и очень расстроенным голосом ответила:       — We do not understand, master! We do what master say! We do what alpha say! — Глаша указала на Лену, лишь едва поморщившуюся от признания своего статуса. — We will be good girls! Please, do not send us away! We were so lonely, so long… We did break away… We bring our balls, here! — Глаша порылась в своих чудом уцелевших лохмотьях и протянула три шара — как и описывалось, размером с теннисный мяч, но не красно-белые, а светло-серые, однотонные, с большой чёрной кнопкой каждый. Даша и Таша старательно закивали из-за спины явно нервничающей Глаши, подтверждая её слова. Повертев один шар в руках, я обнаружил нацарапанную на кнопке букву «Г». На двух других были «Т» и «Д». Понятно. Держать шары в руках было неудобно и я передал их Лене. — We… We found that thing… — Она изобразила руками что-то неопределённо-большое. — And there was picture of the master on the door… So we opened the door and go thru… And there was dark, all stone, and metal, and big machine hit us… Hit hard! — Глаша указала рукой на пострадавший бок. — And then I felt you near… And we ran, and catch, and get inside, and we found you… Master… We need you… Please! Tame us! Tame us now! Pretty please! (*) — Под конец они уже говорили хором, явно опасаясь лениной реакции, но столь же явно не в силах не просить о самом для них сейчас необходимом…              * — Мы не понимаем, мастер! Мы сделаем, как мастер скажет! Мы сделаем, как альфа скажет! Мы будем хорошими! Пожалуйста, не прогоняй нас! Нам было так одиноко, так долго! И мы вырвались… Мы принесли наши шары, вот! Мы… Мы нашли эту штуку… И там было нарисован мастер на двери. Вот мы и открыли дверь и прошли… А там было темно, сплошь камень и железо (**), и большая машина нас стукнула… Сильно стукнула! А потом я почувствовала тебя рядом… И мы побежали, и догнали, и влезли внутрь, и нашли тебя… Мастер… Нам очень нужно… Пожалуйста! Приручение! Прямо сейчас! Пожалуйста-пожалуйста!       ** — В русском языке металлические изделия обычно собирательно называют «железками», в английском тоже есть слово для железа, но как собирательное используется именно «металл».