Другой

Драко последний раз посмотрел на домовика, собиравшего его вещи, а потом вышел из комнаты и побрел к отцовскому кабинету, где его уже ждали. Вот-вот обязан был заработать порт-ключ, который должен был переправить их на место, где проводится квиддичный матч: Ирландия — Болгария. Драко ждал этого целое лето. С мамой он попрощался еще утром, во время завтрака. Она не собиралась ехать, потому что Эридан был слишком мал, чтобы оставаться на руках у одной няни. Да и мама, как понял Драко, не очень доверяла гувернантке, привыкшая к послушным эльфам-домовикам, которые скорее бы умерли, чем нарушили чей-то приказ. Драко ухмыльнулся — гувернантку наняли из-за предательства Добби. Кто знает, может, в поместье есть еще парочка взбунтовавшихся домовиков? Люциус устроил им год назад большой выговор, вернувшись из Хогвартса без своего личного слуги… Драко протянул руку с серебряной ручке двери, но замер, так и не коснувшись ее. В кабинете отец был не один. Чужой, незнакомый доселе голос, возбужденно что-то доказывал. Драко едва не прижался к двери ухом, но сдержался. Он никогда не был обременен принципами вроде: «Подслушивать и подглядывать нехорошо». Нет, это был удел Грейнджер; Драко собирался узнать, о каких делах Люциус Малфой говорит перед самым отъездом. — Не кажется ли тебе это… вздорным? — в голосе отца звучала неприкрытая недоверчивость. И насмешка, которую Драко узнавал почти сразу. — Люциус… Неужели тебе бы не хотелось этого? — незнакомый мужчина говорил гораздо тише, из-за чего его слова долетали до слуха хуже. Драко поморщился. Гость совсем не боялся Люциуса — по голосу было слышно. Он чувствовал себя спокойно, словно у себя дома. — Нет! — вдруг слишком резко воскликнул Люциус. — Я желаю этого больше, чем кто-либо из нас… — Так в чем проблема? — угрожающе ласково спросил незнакомец. По коже Драко побежали мурашки. — То, что вы задумали — бред. Детская игра, она только привлечет Министерство и прессу… Дальнейшую тираду, к сожалению, Драко не расслышал. Прозвучал тихий смех, и гость сказал: — Нам это и нужно. Публика, которая разнесет эту весть по всему свету. Люциус… все, даже те, кто убежал в другие страны, узнают. Знаки говорят, что… — тихий шорох слов, которые Драко не мог разобрать. Мужчина говорил почти шепотом, но и времени почти не оставалось — было почти одиннадцать утра. Порт-ключ заколдован ровно на одиннадцать. Драко бесшумно вздохнул и открыл дверь. Сколько он себя помнил, в кабинете у отца всегда было темно. Иногда он зажигал свечу на столе, и ее дрожащий огонек рассеивал вечные сумерки. За столом находилось большое окно, но оно почти всегда было скрыто за слоями темных драпировок. Из-за темных стен казалось, что пространство вокруг сдвигается, готовое раздавить тебя в любую минуту. Драко не любил этот кабинет. Вот и сейчас в сумраке едва проглядывался Люциус — он находился рядом со столом, его гость — напротив. Драко старался не пялиться на мужчину. Он зашел в комнату и кивнул, словно привык к тому, что здесь постоянно появлялся кто-то незнакомый. — Драко! — отец смерил его строгим взглядом, попутно выслеживая любую погрешность в его внешности. Но в этот раз Драко собрался так, как от него и ожидали, — дорогая одежда, волосы, которые он с отвращением причесывал в ванной с помощью специального зелья. Люциус улыбнулся краешком губ, но Драко так и не понял, остался ли он доволен увиденным. — Ты заставил нас ждать тебя. Драко промолчал. Говорить о том, что им все равно пришлось бы ждать порт-ключ, было бесполезно. — Знакомься, — Люциус посмотрел на мужчину. — Это мой сын Драко. Драко, это Милард Нотт. Он воспользуется нашим порт-ключем. Ты, наверно, знаком с его сыном Теодором? — Вряд ли, — Нотт улыбнулся. — Теодор учится пусть и на том курсе, но все же на Слизерине. Он, кстати, тоже будет на игре, правда, прибудет туда немного позже, чем мы. — Ах да, — деланно-вежливо улыбнулся Люциус, мрачнея. Драко занервничал: отца всегда злили любые упоминание о том, что другие — нормальные — дети учатся на Слизерине, а не на Гриффиндоре. А жить в одной палатке, в которой спрятаться от злого Люциуса будет намного тяжелее, Драко совершенно не хотелось. — Я знаком с Теодором, — наконец сказал он. Теодор был одним из самых молчаливых слизеринцев. Никогда не вмешивался в ссоры, не напоминал ему при каждой встрече о факультете и, кажется, совершенно толерантно относился ко всем — даже к хаффлпафцам, которых Драко, если честно, не очень любил. Они казались ему угнетающе скучными. Но Теодор явно был похож не на отца. Даже внешне. Милард Нотт был широкоплечим волшебником с квадратным лицом, на котором виднелась трехдневная щетина. На носу явно проглядывалась горбинка, словно его не один раз ломали. Драко перевел взгляд на шкатулку, засиявшую синим цветом. Как раз вовремя — он смотрел на Нотта непозволительно долго. Порт-ключ заработал. Однажды Драко уже приходилось пользоваться таким — воспоминания были не из приятных. Он торопливо прикоснулся к крышке шкатулки; тоже самое, правда, без спешки, сделали Нотт и Люциус. Что-то дернуло Драко за пупок, потянуло вверх, словно собираясь пробить его телом потолок; все вокруг закружилось в загадочном калейдоскопе красок. В ушах у Драко засвистело, голова закружилась от всего этого вихря. Все прекратилось так же внезапно, как и началось: Драко ударился ногами об землю, неловко взмахнул руками, пытаясь устоять. — Отлично! — прокричал кто-то рядом. — Одиннадцать утра. Я так и запишу! Доброго дня вам. Драко осмотрелся. Они стояли на небольшом холме, а под их ногами расстелилась равнина, которая заканчивалась густым лесом. Надо всем этим медленно плыли огромные облака-корабли. — Вы должны заплатить тому магглу, — продолжал изгаляться волшебник с блокнотом. На груди у него болталась карточка с его именем, а огромный живот обтягивала министерская одежда. — Колдовать запрещено. Сохраняем конспирацию! Но все было впустую: ни Нотт, ни отец не слушали его. Наконец волшебник махнул рукой и побежал ко второй только что прибывшей группе. Драко облегченно выдохнул. Тут было прохладней, чем дома, а свежий воздух смешался с запахом леса. От всего этого у Драко неожиданно закружилась голова. Они пошли вниз. Там и правду находился маггл — наверно, единственный, не ведающий, что здесь происходит. Драко заметил, что глаза у него остекленели, а на лице какая-то рассеянная улыбка. — Я заплачу, — доброжелательно улыбнулся Нотт. — Теодор объяснил, как пользоваться этими бумажками. — Твой сын ходит на… — губы Люциуса искривились в отвращении, — маггловедение? Нотт промолчал, притворившись, что ничего не услышал. Он пошел к магглу, а Драко улыбнулся, поняв, что даже это уже утешило его отца, — ходить на уроки, посвященные магглам, было гораздо хуже, чем поступить на Гриффиндор. «По крайней мере, — подумал Драко, разглядывая лес, — по крайней мере я все еще придерживаюсь принципов нашей семьи». Это была спасительная соломинка, за которую он хватался, когда осознавал, насколько разочаровал родителей. — Все они такие? — спросил Драко, указывая на странное выражение лица маггла. Он не мог представить Гермиону, которая выросла среди магглов, хотя по рассказам Гарри магглы, у которых жил он, были еще хуже. — Все они глуповаты, — ответил Люциус. — Но именно этот не единожды подвергался чарам памяти. Но тут Нотт вернулся, и они не стали продолжать беседу. Он вручил Драко карту лагеря, и они побрели к палаткам, прятавшимся в тумане. Отовсюду звучали голоса, смех и крики. Несколько раз Драко слышал хлопки трансгрессии. Волшебники мало скрывали свою сущность, несмотря на запрет. Некоторые весьма странно одевались. Драко не разбирался в маггловской моде, но даже его пробирал смех, стоило увидеть мужчину в облегающем черном костюме. Их палатка находилась недалеко от леса. Драко даже слышал, как скрипят и шумят деревья. Нотт попрощался с ними и пошел к своему пока что голому участку. — Ого, — не удержался Драко. Высоко задирая голову, он пытался разглядеть в их палатке что-то общее с другими нормальными палатками. Многие волшебники упростили внешний вид своих палаток. Маленькие, неприметные, они ничем не выделялись среди других. Но Драко сразу понял, что отец относится к тем волшебникам, которые ни за что не собирались что-то менять. Их палатка напоминала дворец в миниатюре: башенки, крыша с серебряным флюгером, шелковые стены и ограда, отделяющая их жилище от других. Люциус уже скрылся внутри нее. Драко покачал головой: вряд ли кто-то станет делать им замечания, чем отец и пользовался. Дома он даже ни разу не сказал, что нужно одеваться как магглы, — он просто не считал это необходимым. Стоило Драко войти в палатку, как он сразу очутился в большой круглой гостиной. Сразу за ней следовала столовая, потом кухня, в которой хлопотал домовик, который, видимо, и установил их палатку. Дальше находились спальные комнаты и ванна. Драко еще ни разу не видел этой палатки, но она неожиданно ему понравилась. Конечно, внутри было теснее, чем в Малфой-мэноре, но почему-то домашней и уютней. В спальне Драко находилась небольшая односпальная кровать, комод, на котором стояла сумка с его вещами, да пара кресел. Дверь отворилась, и в комнату вошел отец, все еще одетый в мантию, явно не собираясь подражать магглам, как другие. Драко, хотевший поваляться в кровати (после вчерашнего приема он все еще не смог нормально отдохнуть), напрягся. — Я отойду, — сообщил Люциус. — Вернусь вечером. Надеюсь, за это время ты ничего не натворишь? Лучше иди к мальчишке Нотта. Хотя, — он издевательски улыбнулся, — ты же пойдешь искать своих драгоценных друзей… Не делай того, о чем потом сможешь пожалеть. И, завершив свой небольшой, но едкий монолог, он закрыл за собой дверь. Драко закатил глаза, но все же остался доволен: отец подкинул ему прекрасную идею. Конечно, не на счет Теодора: Драко собирался поискать кого-то из школы. Гарри и Гермионы, может, здесь и нет, но Рон просто обязан быть. Он, подождав пару минут, пока уйдет отец, вышел наружу. Туман немного рассеялся. Верхушки сосен мерно качались на ветру, щекоча своими острыми кончиками хмурое облачное небо. Недалеко маленький ребенок играл с игрушечной метлой. Его мама спокойно следила за этим, хотя волшебник, следивший за порядком, только ушел от них, оставив предупреждение. То тут, то там горели костры тех, кто кое-как старался поддерживать имидж магглов, но большинство все же явно плевали на это: колдовали, носили мантии, в голос обсуждали новые магические новинки. Драко проверил, есть ли у него в кармане волшебная палочка, а потом пошел наобум, пытаясь выследить хоть одно знакомое лицо. В палаточном городке собрались не только британские волшебники. Драко видел, как пара чернокожих женщин на странном, гортанном языке, ссорились, указывая руками на палатки. Сразу за ними сидела седая женщина, которая приветливо крикнула ему: «Bonjour!». Все улыбались и радовались, в воздухе царила общая атмосфера праздничности. Драко остановился. Он вдруг услышал знакомый смех, звучавший за палаткой позади него. Он свернул, чуть не врезавшись в огромного волшебника, и улыбнулся. Всего за метр от него стояли Рон, Гарри и Гермиона, которая, обхватив живот, хохотала так, что на ее глазах выступили слезы. — Драко! — заметил его первым Рон. От удивления он пролил на себя воду из чайника, который держал в руках. Подростки-девочки, стоявшие недалеко от них, захихикали, и он густо покраснел. Драко приветливо взмахнул рукой и подошел к ним. Гермиона последний раз хмыкнула, вытерла слезы на глазах и заключила его в объятья на пару секунд. Драко стало вдруг жарко: он смутился, но все равно ничего не показал, просто улыбнувшись. — Мы и не думали, что ты тут, — заметил Гарри. Они шли вдоль палаток. Рон пытался прикрывать мокрое пятно чайником, но все тщетно — оно расплылось на всю грудь. Драко удивленно заметил, что Уизли теперь хорошенько возвышался надо всеми — он подрос за лето, но все равно оставался таким же неуклюжим. — Почему? — Ну, — Рон пожал плечами, — у вас же в семье пополнение. Гермиона сердито взглянула на него, и Драко понял, что они уже обсуждали это между собой. Он вдруг рассердился. Ему бы хотелось рассказать об этом самому, но, видимо, в газетах уже упоминалась эта новость. Да и то, что друзья обсуждали его дела за его спиной… Драко скрестил руки на груди и ответил: — Да. Но, понимаешь, в моем доме достаточно слуг и не так уж много детей, чтоб все оставались дома, дабы присматривать за ними… Рон нахмурился, но промолчал. В словах Драко звучал неприкрытый намек на его многодетную семью и бедность. Драко редко говорил об этом, как и о происхождении Гермионы или о смерти родителей Гарри. Но упоминание брата почему-то ему было неприятным. Драко поймал понимающий взгляд зеленых глаз Гарри. Может, он и правда разделял его чувства — ведь он с малых лет Мальчик, Который Выжил. Мальчик, про славу которого знали все, даже когда Гарри сам о ней и не подозревал. Ребята пошли по недавно вытоптанной в траве тропе. — А мы видели Оливера Вуда, — рассказывала Гермиона. — И Финиганна. — Ого, — саркастично произнес Драко, — такие люди… Гарри фыркнул, а Рон едва сдержал улыбку — все еще обижался. Оказалось, у них было целых две палатки. Но такие маленькие, что, сложив их вдвое, вряд ли можно было получить палатку Малфоев. Рядом с ними, сидя на коленях, пытался разжечь огонь мистер Уизли. Драко сразу узнал его, хотя и видел всего пару раз. Он даже не удивился — отец не раз критиковал его, называя жалким магглолюбцем. Наверно, вся эта игра в магглы приносила Уизли наслаждение. — Где вы были? — недовольно спросил Джордж, потирая руки. Он выхватил из рук Рона чайник, но недовольно поморщился, увидев, что тот полупустой. — Привет, Драко. Драко кивнул. — В другой раз сам иди по воду! — отрезал Рон. Из одной палатки вышел Фред. Он сел рядом с отцом и попытался помочь зажечь огонь, рядом с ними уже лежала куча каких-то маленьких, обугленных с одной стороны щепочек. — Эй, — Фред поднял голову, — Гермиона, может, поможешь нам? — Он нахмурился и посмотрел на Драко, только сейчас заметив его. — Привет. Ваша палатка где? Драко указал рукой на то место. Их место находилось не так уж и далеко, как он думал. Наконец мистер Уизли радостно воскликнул: огонь разгорелся. Гермиона поднялась, отряхнула свою одежду от грязи и улыбнулась. — Скоро будет обед! Яйца и сосиски… О, а ты давно тут? Драко не удержался и фыркнул. Отец Рона был более странным, чем он себе представлял. Он только сейчас заметил его! — Нет, спасибо, — коротко ответил Драко. — Я поем у себя. Эльф готовит… Мистер Уизли сердито кивнул. — Ах да, домовик… — он отвернулся и начал греметь посудой, хотя Драко мог поклясться, что услышал: «Никакой конспирации! Никому ничего не нужно!» Он не мог с этим поспорить, да и не хотел: его отец любил выделяться и не жалел на это ни галеона. За разговором обед медленно начал перетекать в вечер. Стало заметно теплее. Драко все же угостили парочкой сосисок и кружкой горячего чая. Ребята уселись вокруг догорающего огня и лениво болтали. Вскоре к ним присоединились другие братья Рона: Чарли, у которого все ладони были в мозолях и ожогах, и Билл, веселый волшебник с серьгой в ухе. И никто ни разу не сказал Драко плохого слова. Все знали, чей он сын и кто такой Люциус Малфой, но относились к нему дружелюбно. От этого Драко было почему-то не по себе, словно он без разрешения вмешался в чужую семью, а они просто терпели его из приличия. Тучи рассеялись, небо словно приобрело краски. Отовсюду пахло едой. Драко допил свой чай и поставил кружку на землю, к другой посуде. Ему неожиданно понравилась эта компания. — Перси, что это? — Фред вырвал у него из рук толстый блокнот и прочитал: «Поэтому казаны, толщина дня которых находится под сомнением, надлежит утилизировать». О Мерлин, ты что, и тут работаешь? Перси покраснел и забрал свой блокнот. — Мой начальник ценит трудолюбие, — пробормотал он и, поднявшись с низкого табурета, ушел в палатку. — Мой начальник любит трудолюбие… — Фред поморщился. — Кажется, ему уже ничего не поможет, этому Перси… Все, даже мистер Уизли, молча согласились с ним. К их компании постоянно подходили министерские работники или просто друзья отца Рона. Некоторых Драко знал (он видел их буквально вчера, на приеме), об иных даже не подозревал. От палатки к палатке ходили торговцы — продавали всякую мелочь, вроде ленточек с цветами команд, маленьких фигурок игроков. Драко заинтересовал только бинокль, который он и купил. И вдруг вечер упал им на головы, словно ком снега. Вокруг засветились фонарики, стало гораздо тише. На небе появились первые звезды, а из-за деревьев медленно выплывал месяц. — Иди, — сказал мистер Уизли. — Совсем скоро все начнется, а ты должен найти отца. Драко попрощался со всеми и побрел к своей палатке. Здесь почти не горели фонарики, а волшебством пользоваться было запрещено, поэтому Драко несколько раз свернул не туда и добрался к нужному месту только через пятнадцать минут. Но как раз вовремя: раздался звук гонга, дорога к спортивному полю осветилась красно-зелеными фонариками. То, ради чего все тут собрались, начиналось.