Другой

Драко проснулся от тупой боли, которая волнами накатывала на его сознание. Против него восстало собственное тело — казалась, каждая частичка, каждый дюйм его спины невыносимо болел, будто его беспрерывно подвергали пыткам. «Может, Круциатус действует точно так же?» — рвано дыша, подумал он. От поясницы и до левой лопатки словно протянулась огненная дорожка, которая вспыхивала каждый раз, стоило ему сделать неосторожное движение. Драко стиснул зубы, чтобы не застонать. Только сейчас, окончательно проснувшись и оглянувшись, он понял, что находится не в спальне: ширмы и узкие кровати — это могло быть только Больничное крыло, которое Драко ненавидел всей душой. Облака на светло-синем небе слабо порозовели — приближался рассвет. Что он тут делает? Память упорно отказывалась давать на этот вопрос ответ, сколько бы он в ней рылся. Последнее воспоминание, которое засело в его голове, — дверь, ведущая в ванную старост, под которой он терпеливо ждал Поттера. А что потом? Боль не исчезла, но, к счастью, немного притихла, как зверь, готовый в любой момент напасть. Драко даже смог приподняться, опираясь руками на кровать. К сожалению, сил хватило лишь на это — тело обмякло и снова подверглось пытке. Драко покрылся испариной и задрожал. «Самое время позвать Помфри», — понял он. Но его что-то останавливало: Драко не знал, как ему поступить. Неизвестность действовала ему на нервы. Он ведь даже не мог вспомнить, как сюда попал! Он закрыл глаза, перебирая каждую крупицу воспоминаний, но когда добрался до последнего, спина снова предательски заныла. И все же, когда боль стала совсем невыносимой, он попытался подняться — скользнул ладонью по прикроватной тумбочке, скидывая на пол пузырьки с зельями и снадобьями. Они с громким хрустом разбились, заливая каменный пол зелеными и красными жидкостями, засыпая мелкими прозрачными осколками. Драко чуть не свалился в это месиво, вовремя схватившись за край кровати. Дверь тотчас же открылась. Помфри, бодрая и опрятная, будто и не ложилась, быстро пересекла комнату и подошла к его кровати, чуть не ступив на стекло. Она оглянулась — испуганно, как заметил Драко, — и вытащила волшебную палочку, чтобы одним взмахом прибрать весь непорядок. — Что-то случилось? — спросила шепотом она. Драко лишь покачал головой. — Спина болит? — После утвердительного кивка Помфри снова подняла волшебную палочку и, прочитывая заклинание, начала водить ею прямо над Драко. Практически сразу же боль притупилась — нет, она все еще чувствовалась, но как-то отдаленно. «Почти приятно», — с удивлением осознал Драко. Веки его сразу потяжелели, точно он хотел спать. Помфри, завершив свое колдовство, сунула ему под нос полную бутылочку с приятно-пахнущим зельем, заставляя выпить его до дна. Разморенный магией, Драко не мог сопротивляться — поэтому, немедля, уснул, опьяненный снотворным. Он путал сон и явь, то просыпаясь, то снова засыпая. Между сновиденьями и реальностью стерлись почти все границы, и иногда ему казалось, что он давно умер или сошел ума — было неизвестно, что хуже. Ему просто хотелось, чтобы все это прекратилось.

***

— Быть может, стоит обратиться в Мунго? — Думаю, опасный период миновал. Мистер Малфой прекратил метаться и спина начала заживать. Минерва, я первый раз сталкиваюсь с такой магией — черной, неподвластной никому и ничему. Удивительно, как он остался жив после… — Наверное, не стоит говорить об этом сейчас, — голос у говорившей был строг и требователен. Драко, в который раз не понимая, спит он или нет, попытался открыть глаза — солнечный свет ослепил их сразу же и он застонал от резкого неприятного чувства. Голоса вмиг затихли, судя по шагам, находившиеся в комнате люди окружили его кровать. Драко, щурясь, огляделся. Прямо перед ним стояла Макгонагалл, слева от нее Дамблдор, а недалеко Помфри, держащая в руках серебряный поднос полный лекарств. — Доброе утро, мистер Малфой, — сжато сказала Макгонагалл. — Как вы себя чувствуете? Драко открыл рот, чтобы ответить, но не смог — в горле пересохло. Он провел языком по сухому нёбу и поморщился — ощущение было не самое приятное. Казалось, кто-то трансфигурировал его язык в терку. Мадам Помфри, видимо, знавшая о таком побочном эффекте своих лекарств, поспешила вручить ему стакан полный прохладной воды. Драко осушил его за три глотка. Дамблдор и Макгонагалл продолжали требовательно взирать на него с высоты своего роста. — Со мной все… — Драко поморщился, — со мной все прекрасно. Ответ звучал скорее как вопрос — он и сам этого не ожидал, но спина совершенно не болела! Макгонагалл вопросительно взглянула на Помфри, на что та только пожала плечами: — Магия ослабла и я наконец смогла использовать обезболивающее. Вы, мистер Малфой, один из самых трудных моих пациентов! Драко не знал, гордиться ли ему этого или стыдить и, в конце концов, решил принять это как такое себе достижение — так думать было гораздо приятнее. Легче осознавать, что ты в чем-то преуспел, чем оплошал. — Мистер Малфой, думаю, вы с удовольствием ответите на наши вопросы, — тихо сказал Дамблдор, игнорируя колючие взгляды Помфри, явно недовольной тем, что ее пациента заставляют волноваться. Драко с радостью бы попросил оставить его в покое — он ведь сам ничего не знает — но прекрасно понимал, что ни декан его факультета, ни директор Хогвартса этого не одобрят. — Вы помните, кто на вас напал той ночью? — Я… — Драко в который раз попытался вспомнить. Дверь, и он слышит шаги, странные, но знакомые, и достает карту, чтобы посмотреть, а потом… Он поморщился — на секунду ему показалось, что спина снова начала болеть. — Простите, я не помню. Макгонагалл поджала губы. — Возможно, вы помните, почему решили воспользоваться ванной старост, мистер Малфой? Нам было очень интересно узнать, что обычной для вас с мистером Поттером уже мало. — Минерва, право слово, думаю, сейчас уж точно не время для таких вопросов, — добродушно, но все же серьезно прервал ее Дамблдор, чему Драко был безгранично рад. Нравоучений ему уж точно не хотелось. Макгонагалл кивнула, соглашаясь, и директор продолжил: — Вы заметили что-то странное? Помните ли, какое заклинание использовал нападающий? — Нет, профессор. Он ничего не говорил. — Невербальная магия? — Мадам Помфри сплеснула руками. — Еще лучше! — Это была черная магия, да? — спросил Драко. — Неважно, — отрезала Помфри. — Главное, что мои лекарства могут вас вылечить. А вы, директор, кажется, обещали не волновать моего пациента. Дамблдор улыбнулся. — Конечно, Поппи. Мистер Малфой должен отдыхать. Как думаете, несколько минут с друзьями поспособствую его выздоровлению? Помфри задумчиво посмотрела на лекарства, а потом, все с сомнением, согласилась: — Да, но только после того, как я его осмотрю и заставлю выпить нужные зелья. И она, с совершенно каменным лицом, заставила Макгонагалл и Дамблдора покинуть Больничное крыло. А потом с пугающим огнем в глазах принялась за лечение Драко. Сначала он выпил не меньше трех пузырьков разных зельев. Все они были удивительно гадкими на вкус, и Драко лишь изумлялся, как они задержались в его желудке. Потом Помфри снова колдовала над ним, из-за чего все его тело чесалось, будто по нему бегали какие-то насекомые — он едва не выпрыгнул из собственной кожи из-за этого мерзкого ощущения. В конце этой экзекуции его, естественно, ждало самое интригующее — Помфри заставила снять пижамную рубашку и начала водить пальцами по спине — точно там, где, как казалось Драко, у него вчера болело больше всего. Прошел, наверно, целый час, прежде чем она наконец оставила его в покое. Драко устало откинулся на подушки и прикрыл глаза. Отдохнуть ему не дали: в крыло сразу же забежали Гарри, Рон и Гермиона. Драко показалось, что в дверном проеме промелькнула Астория, но он выкинул это из головы, потому что Гермиона неожиданно стиснула его совсем не в девчачьих объятиях. — Мы так волновались! — выдохнула она ему в шею. Ее волосы щекотали ему нос и Драко едва не чихнул. Он заметил, что Гарри выглядит слегка виноватым, а Рон — обиженным. Через пару секунд Гермиона отстранилась — она покраснела и засмущалась. Но вдруг, всего за миг, стала похожей на Макгонагалл — те же поджатые губы, строгий взгляд и скрещенные на груди руки. — Почему вы нам ничего не сказали? Мы с Роном чуть с ума не сошли, когда Гарри прибежал посреди ночи и начал рассказывать какие-то небылицы про то, что тебя чуть не убили! Он перебудил полфакультета! — М-м-м, — Драко замялся, — прости? — Прости? — фыркнул Уизли. — Значит, нам уже о ваших планах знать необязательно, не так ли? — Это была не моя идея, ясно? — отрезал Драко холодно. Из-за этих слов Гарри совсем осунулся и расстроился. «Понятно, — подумал Драко, — снова водрузил всю вину себе на плечи». — Прекратите, нам что, больше и поговорить не о чем? Мне вот, например, гораздо интересней узнать, что тут, Мерлин и Моргана, происходит! Помфри трясется надо мной, будто я одной ногой на том свете. Гермиона побледнела. — Но Драко, — сказала она, — это ведь на самом деле так. Гарри, расскажи ему. — Когда я добрался до тебя, ты лежал на полу, окровавленный и не дышащий. — Гарри начал рассказ холодно, будто это ему до чертиков надоело. Драко не сомневался, что так оно и на самом деле, но перебивать его не стал. — До этого я слышал только твой крик, больше ничьих голосов не было. Над тобой стояли Грюм и Снейп. Они даже вопросов задавать не стали, просто быстро подняли в воздух с помощью магии и понесли в Больничное крыло. — Что они там делали? — удивился Драко. — Дежурили, — пожал плечами Гарри. — Двое в одном коридоре? Гермиона фыркнула. — Драко, не говори, что и ты думаешь, будто Снейп мог на тебя напасть. Это глупо! Зачем ему использовать против тебя черную магию? — Гермиона, зачем кому-то вообще использовать в школе черную магию? — вклинился Рон. — Скажем честно — Снейп не душка. Драко не стал говорить о том, что на самом деле подумал не о Снейпе, а о Грюме. Новый преподаватель никогда ему не нравился, хотя подозревать его из-за этого в таком преступлении было, конечно, не очень умно. Вероятно, тот, кто на него напал, успел исчезнуть до того, как прибежали учителя. Драко волновал еще один вопрос, который он незамедлительно задал: — Поттер, ты хоть сделал то, из-за чего пострадала моя спина? Рон снова закатил глаза, все еще обиженный, что они не позвали его с собой. Драко не стал на это реагировать, не собираясь поощрять его эго. — Да, — но голос Гарри не звучал радостнее. Он прочитал: — Ищи, где наши голоса звучать могли бы, Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы. Ищи и знай, что мы сумели то забрать, О чем ты будешь очень сильно горевать. Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали На возвращение того, что мы украли. Ищи и помни, отправляясь в этот путь, Есть только час, потом пропажи не вернуть. — Загадка? — удивился Драко. — Зря Гарри так долго с этим тянул, — покачала головой Гермиона. — Мы поняли, что ему дан час на то, чтобы что-то найти в озере, но как он это сделает, и что будет искать, так и не поняли. Испытание всего через пару дней. — Подожди, — Драко подсчитал дни. — Я что, лежал здесь три дня? Ребята переглянулись. — Ты не помнишь? — спросил Рон. — Но это ведь странно. — Я спал все эти дни, — Драко вздохнул. Говорить о своей болезни он не хотел, тем более друзья стали смотреть на него, как на умирающего. Поэтому он поспешил сменить тему. — Так что, вы теперь снова живете в библиотеке? «Может быть, мне еще повезло, что я тут», — ехидно подумал он, нежась под одеялом. К сожалению, Гермиона так не думала. — Я думаю, — сказала она, — что, раз уж ты будешь лежать тут, то мы можем принести тебе пару книг. Нам нужна любая помощь, понимаешь? Драко вздохнул. Он понимал и ненавидел себя за это. — Ладно, — он пожал плечами. — Что бы вы без меня делали?

***

Через полчаса друзья притащили ему две стопки пухлых пыльных книг, поместив их на полу у тумбочки. Гермионе пришлось объяснять мадам Помфри, что книги не заставят Драко волноваться и уж точно не смогут помешать его ране исцелиться быстрее. После того, как медсестра убедилась, что Драко принял нужные лекарства, ему наконец представилась возможность открыть первую книгу. К поискам нужной информации за краткий срок Драко было не привыкать. Он быстро пролистывал страницы, скользя взглядом по истертым строчкам. Первая книга о морских жителях оказалось очень старой и весьма скучной — он прочитал ее даже слишком быстро, просто мельком проглянув все главы и прочитав содержание. Очень скоро Драко понял, почему Гермиона была так удручена — не хватило бы и года для прочтения всех книг библиотеки. Они будут неделями перебирать тома и фолианты, но все равно вряд ли смогут найти нужное заклинание. Им могла помочь только удача, но уповать на нее ребята давным-давно перестали. До вечера Драко никто не трогал. Дамблдор и Макгонагалл, несмотря на его опасения, не приходили за новыми ответами, а друзья, наверно, пропадали в библиотеке. Он даже не жалел об этом, понимая, что подобный шанс отдохнуть от всех ему представиться совсем нескоро. Конечно, Малфой предпочел бы иной вариант его достижения — отличный от применения в его адрес темной магии. Лекарство, как и было обещано, очень быстро теряло силу — спина со временем начинала болеть все больше и больше, напоминая о себе короткими, но крайне болезненными вспышками. Оторвался Драко от чтения довольно поздно. За окном уже появились звезды. Глаза у него устали и жгли — напрасно он тер их, пытаясь унять боль. Мадам Помфри недовольно причитала, отмеривая лекарства. — Мисс Грейнджер, кажется, говорила, что это вам нисколько не повредит. Драко молча осушил стакан и вернул его. Спорить ему не хотелось — одолевало желание уснуть до того, как сознание захватит всепоглощающая боль.

***

Последующий день стал настоящим испытанием выдержки и терпения Драко. Время превратилось в тягучий мед — стрелки на часах упорно продолжали двигаться в два раза медленнее обычного, сколько бы он не буравил их взглядом. Проснуться пришлось рано — он надеялся, что, как больному, ему обеспечат здоровый полноценный сон, но у Помфри были свои, отличные от его, взгляды на лечение. Она заставила его выпить не менее трех порций разных зелий, снова осмотрела спину, а потом, многозначительно покачав головой, сказала: — Можете отдыхать, мистер Малфой. И сказала так горестно, что Драко волей-неволей начал мысленно подбирать место на кладбище. Так как спать ему уже не хотелось, он решил потратить время с пользой, а именно дочитать книги, которые ему притащила Грейнджер. Драко подозревал, что прока от этого будет не много, но все-таки принялся за чтение — другого выхода не было. Да и чем же ему здесь заняться? Через полчаса ему принесли завтрак — овсяную кашу, гадкую на вкус и отвратительную на вид. Он надеялся, что такой непритязательный пир ему скрасит визит друзей, но никто так и не пришел. Поэтому он снова вернулся к чтению. Оно отвлекало его от тягучей боли, которая была скорее не неприятной, а назойливой. Только он забывал о ней, ныряя в водоворот информации очередной книги, как она напоминала о себе короткой, но от того не менее болезненной вспышкой. Тогда ему приходилось откидываться на подушки, закрывать глаза и считать, пока руки не переставали дрожать. Драко видел, как Помфри иногда заглядывает к нему через приоткрытую дверь. Это напрягало — он не хотел быть под вечным наблюдением и уже возненавидел эти стены, ширмы и пустые кровати. Обеда он ждал как никогда в жизни, надеясь, что хоть во время большой перемены к нему кто-то все-таки соизволит зайти. Но голос, который он услышал после очередного приступа, заставил каждый нерв в его теле напрячься — это был голос отца, как всегда учтиво-холодный, если Люциус Малфой хотел скрыть за любезностью недовольство. Драко слышал нотки неудовлетворения так явственно, что лишь удивлялся, почему Дамблдор, голос которого звучал в разы теплее, это терпит. Вскоре к ним присоединилась Помфри, и Драко понял, что там, за дверью Больничного крыла, происходит нешуточный спор. Он заволновался, сам не зная почему. Визит отца — это уже сам по себе повод для волнений, а то, что он начал ссориться директором школы… Драко, к сожалению, догадывался, к чему это может привести и ему это совершенно не нравилось. — Я все же настаиваю…— наконец дверь открылась и в комнату вошла Помфри, — я настаиваю на том, что мистера Малфоя в таком положении нельзя тревожить. — Вы сомневаетесь в компетенции целителей Мунго? — Люциус Малфой даже не посмотрел в сторону сына. — Я всего лишь сомневаюсь в вашей компетенции, — бесстрашно ответила мадам Помфри. Дамблдор поднял руки и миролюбиво заметил: — И все же, я настаиваю, что мистер Малфой сам должен выбирать… И на Драко наконец взглянули. Все вместе одновременно, от чего по его спине пробежали мурашки. Он понимал, чего требует папа: забрать его из Хогвартса, о чем он давно мечтал. «Но я не хочу, — к горлу Драко подступила тошнота». Он знал, что ответит «Нет», но даже не представлял, как на это отреагирует отец. — Он несовершеннолетний, — спокойно заметил Люциус, — за его жизнь отвечаю я. — Но не за его выбор, — ответил Дамблдор. Помфри сердито смотрела на Люциуса, словно в любую минуту готовясь защищать своего пациента ценой своей жизни. Драко почувствовал укол вины за те мысли, которые он допускал о ней, но он был столь незначительным, что Малфой легко от него отмахнулся, занятый собственным будущим. «Школу я не покину», — твердо решил он. Но Люциус Малфой тоже не собирался сдаваться. Контраргументы были давно готовы, оставалось лишь использовать их. — На первом курсе он подвергся опасности, поддавшись влиянию Поттера и его компании. На втором сломал ногу, слоняясь под школой, словно на улице. На третьем курсе школу охраняли дементоры — но и те умудрились упустить убийцу. Теперь темная магия… — эти слова он выплюнул и Драко даже восхитился мастерской актерской игрой. — Я даже боюсь предположить, что станется с моим сыном на пятом курсе. У вас, директор, явные проблемы с безопасностью в Хогвартсе. Последнее предложение поглотила тишина, и лишь далекий гул голосов напоминал о том, что в замке они не одни. Дамблдор даже не моргнул. Он улыбнулся. — Боюсь, вы правы, — мягко заметил он. — Но мы все еще продолжаем игнорировать мальчика, совершая большую ошибку. Итак, мистер Малфой, думаю, вы поняли, чего хочет ваш отец? Драко старался ни на кого не смотреть. Ему казалось, что все его лицо горит и в то же время он был уверен, что оно сохранило отстраненное выражение. — Я хочу остаться здесь, — медленно проговорил он. Покров тишины спал, он практически услышал скрежет отцовских зубов. Драко даже почувствовал мимолетное удовольствие от одного факта, что он отказал отцу, лишил его того, чего он давно желал. — Отлично! — Дамблдор удачно пренебрегал неловкостью сложившейся ситуации. — Мы можем пожелать Драко удачного выздоровления. А вы, мистер Малфой, собирались обсудить со мной предстоящее второе испытание… Но Люциус не собирался уходить. Он смотрел прямо на Драко — глаза в глаза — на лице его застыла холодная улыбка. Он словно изучал сына, первый раз в жизни, будто пытался влезть ему под кожу, прочитать каждую мысль. — Я проведаю тебя завтра, после Турнира, — тихо сказал он. — Надеюсь, ты потратишь это время с пользой. Драко знал, что это значит. «Ты должен передумать». Но была одна весомая проблема — он даже не собирался мыслить над этим. Помфри закрыла за ними дверь и быстро принесла Драко стакан воды. Она смотрела на него сочувствующе, и, кажется, с ожиданием. «Может, — подумал Драко, — ждет, что я расплачусь?». Но сейчас он, как обычно после общения с отцом, ничего не чувствовал. Быстро осушил стакан и откинулся на подушки, закрывая глаза и впитывая тишину. Когда Рон, Гермиона и Гарри пришли к нему вечером, он не стал ничего рассказывать. Плохое самочувствие списал на боль в спине и усталость. Чтобы отвлечь друзей, он начал расспрашивать на счет того, как продвигались их поиски, и это, естественно помогло. К сожалению, у них, как и у него, не было хороших новостей. Они оставили ему новые книги, но это было безнадежно — ведь состязание завтра. Драко понял, что никто из них не собирается спать этой ночью. Сам он никогда не страдал самопожертвованием, но, когда мадам Помфри влила в него все зелья и ушла, Драко, подсвечивая волшебной палочкой, начал читать, превозмогая боль в спине. Час шел за часом, глаза его уставали все больше и больше, пока он не начал ловить себя на мысли, что находится в полудреме, продолжая автоматически листать страницы. Вскоре сон победил, и Драко провалился в темноту.