Я никогда тебе не покорюсь

Что происходит во дворце? Даже будучи в плену и ничего не зная о том, что делается за пределами моей тюрьмы, я чувствовал, как нарастает напряжение во всем. Мои тюремщики заметно нервничали, часто переглядывались, даже иногда шептались. Я вслушивался в тихий шепот, но не разбирал ни слова. Мальина давно не показывалась в моих комнатах, зато зачастил старичок знахарь. Раза четыре в день осматривал меня, стукал молоточком по колену, заглядывал в глаза и заставлял дотрагиваться пальцем до кончика носа, иной раз с тихой укоризной покачивал седой головой и морщил лоб. Что он так часто проверял? Действие на меня его дьявольских снадобий? Или его беспокоило что-то другое? Меня по-прежнему поили всякими отварами, но видимо, какими-то другими, потому что никакие странные желания меня не посещали, наоборот, все тело охватила вялость, я передвигался медленно, словно седой старик, ощущая себя беспомощной тряпичной куклой. Потом изготовитель ядов вдруг исчез, пойла его мне больше не давали, и я почувствовал себя сильней. Тело окрепло, голова соображала хорошо, и я решился на отчаянный безумный шаг. Чем продолжать влачить жалкую жизнь беспомощного пленника, не лучше ли попробовать освободиться, или хотя бы завладеть мечом и увести с собой в долину предков нескольких врагов? В моем распоряжении был лишь простейший примитивный способ, чтоб обмануть тюремщиков, заставив их приблизиться ко мне. Я все обдумал, каждый шаг и даже каждый вздох. Нужно ударить резко и точно, и если все получится, то нескольких минут мне хватит, чтобы обыскать карманы стражников, найти ключ от моих цепей и отпереть замок. План замечательно удался. Разыграл обморок, стражи склонились надо мной, и я мгновенным выпадом рубанул по шеям обоим. Неожиданность сработала, и через миг я уже шарил по обмякшим телам в поисках желанного золотого ключика, которого, увы, нигде не находил. Уже отчаявшись, я вскинул голову и... натолкнулся на ехидный злобный взгляд Мальины, которая стояла в дверях и с наслаждением хищницы, загнавшей в ловушку свою добычу, молча наблюдала за моими поисками. - Ты это ищешь, дорогой Або? - вытаскивая из-за ворота платья ключ от моей свободы, насмешливо произнесла она. - Какой же ты смешной и глупый. Разве доверю я мое бесценное сокровище каким-то идиотам, не умеющим справиться даже с жалким пленником? - Стерва, что тебе надо от меня? - хрипя от ненависти, пробормотал я, чувствуя, как безжалостная лапа отчаяния снова охватывает все мое существо. - Убей меня и прекратим весь этот надоевший фарс! - К чему эти ужасные мысли о смерти, дорогой? - продолжала издеваться моя тюремщица. - Сейчас ты примешь сладкую настойку и мы пойдем в мои красивые покои на широкую постель, где ты докажешь мне свою великую любовь. Она посторонилась, пропуская кучу дюжих мужиков, которые в один момент скрутили меня по рукам и ногам, принудительно раскрыли рот, и знахарь тут же засунул мне в горло трубку, проследив, чтобы я выпил все до капли, ничего не выплюнув назад. Питье было какое-то другое, даже на вкус, не говоря уж о произведенном действии. Меня на какое-то время оставили в покое и хотя по приказу королевы цепи с ноги сняли, я не мог не только идти сам, но даже шевелиться. Все слышал и все понимал, но тело стало словно не мое, и я лежал, беспомощно раскинувшись на ложе, равнодушно ожидая, что же со мной сделают дальше. - Когда перенесем его ко мне, вольешь ему вторую кружку, - это Мальина, я слышал ее словно бы откуда-то издалека. - Но, госпожа, это его убьет, - ответил испуганный голос старого травника, - он даже ночь не сможет пережить! - Это меня вполне устраивает, лекарь! Но ты останешься на всякий случай, вдруг я ошиблась, и сегодня ничего не будет? Тогда ты дашь ему противоядие, и мы отложим наш спектакль. Итак, сегодня все закончится. Это известие я принял равнодушно, должно быть под действием яда став невосприимчивым к страху смерти. Единственная мысль: "Я так устал. Хочу забыть все и уснуть..." *** - Ваше Величество, сейчас не время для утех! - начальник стражи, позабыв о субординации, преградил королеве дорогу. - Народ восстал, к тому же риск нападения на дворец людей Павила!.. Вы сами приказали... - Я приказала вам стрелять в толпу! - отрезала Мальина. - Давно бы смерды разбежались по домам! Немедленно поставьте лучников на стены! И не указывайте мне, что делать. Я ваша королева, вы моя охрана, так что идите и исполните свой долг. А люди Павила, если осмелятся напасть, все угодят в ловушку. Не оставлять в живых, всех перебить. Завтра сражение, уверена, южане победят! - Но если им станет известно о побеге лорда... - Заткнись! Лучше иди и разгони толпу! - кипя от бешенства, заорала королева. Проклятье, почему сорвался хорошо продуманный отличный план? Сначала появилась эта самозванка, потом восстал народ - и покатилось, словно снежный ком с горы! Теперь еще и Рой сбежал! Но все равно, пусть даже эта ночь - последняя, и утра для нее уже не будет, проклятый Павил не получит своего Або живым! *** Герберт Меня перетащили в чью-то спальню. Ценой неимоверных мыслительных усилий я вспомнил - это комната Мальины. Стражи раздели меня догола и уложили на постель. Телесных ощущений я не потерял, отчетливо почувствовав спиной шелк простыней. Черт подери, что еще выдумала эта стерва? Ну хоть последний час я проведу в комфорте. Как бы не так! Один я не остался. Стражи ушли, но в комнату вошла Мальина и вместе с ней... точно такая же вторая девка! То же лицо, те же бесстыжие блестящие глаза... Что это? Неужели я схожу с ума? Напряг глаза и присмотрелся. Нет, эта девка отличается от королевы, однако спутать их легко. Какая стерва, все предусмотрела и даже разыскала двойника! - Красивый, правда, Ина? - ласково пропела королева, указывая ей на обнаженного меня. - Ты ведь давно хотела позабавиться в постели с принцем? Так вот, сегодня он всецело твой. Правда, пришлось над ним немножко поработать, слишком активным он с тобой не будет, однако в нужном тебе месте все в порядке. Ложись в постель, это тебе награда за труды! - Спасибо, милая моя, ты знаешь меня лучше всех! - кокетливо пропела псевдо-Мальина, смачно целуя свою повелительницу в губы. Королева охотно ответила на поцелуй и шутливо потрепала свою копию по щеке. - Если понадобится, я умру за нас, и сделаю это с улыбкой на лице! - Я знаю, Ина, и поэтому всецело доверяю. Ты ведь ни разу не дала мне повода в тебе усомниться, - Мальина жадно запустила руку в низкий вырез платья девки. - За это и ценю тебя, моя сладкая... Обе распутницы издали стоны страсти и снова впились друг другу в губы, а я наблюдал за этой странной сценой со все больше возрастающим изумлением. Действительно, по степени распутства Ханаю не найдется равных в нашем мире. Про мужеложество я слышал, и не раз, но чтобы этим занимались женщины между собой? - У нас еще найдется время насладиться нежностью друг друга, - шутливо толкая наперсницу на шелк простыней, усмехнулась ханайская королева. - Сегодня можешь делать с ним, что хочешь, но сильно не калечь. Если мы проиграем, люди Павила должны найти его в моей постели. Я на тебя рассчитываю, Ина. И помни, что ты мне безумно дорога, я постараюсь вытащить тебя живой и невредимой. Распутницы долго не расцепляли пальцев, словно прощались навсегда, а я беспомощно лежал и наблюдал за ними. Вот же и влип я в свой последний час, даже не получу нормальной казни! Мне суждено остаться в памяти людей жалким любовником Мальины! Проклятый знахарь с его дьявольскими травками, он отнял у меня последнее, что оставалось - способность отстоять свое достоинство и честь! - Я ведь красивая, не правда ли, мой принц? Раньше ходила за коровами, потом меня нашла Мальина, и я живу теперь, как знатная особа! - девка уселась на меня верхом. Когда она успела все с себя стащить? Впрочем, не все, на ней остался небольшой предмет "одежды", чем-то сродни "поясу верности" - узкий ремень, охватывающий талию, и от него через промежность плотная полоса ткани, прикрепленная спереди. - Ах, да, что это я, ты ведь не можешь говорить! Хотелось врезать ей, прямо меж дьявольски блестевших наглых глаз, но я смог лишь зажмуриться, чтобы ее не видеть. Она нагнулась низко надо мной, почти легла, я ощутил ее тепло, соски царапнули по обнаженной коже. Псевдо-Мальина хмыкнула и ущипнула меня за чувствительное место на ключице, потом приподнялась и принялась за дело. Через секунду все во мне забилось неестественным всепожирающим желанием, противиться которому я был не в силах - эта коровница была обучена искусству обольщения мужчин, причем ее умения в разы превосходили королеву. Она со мной не нежничала - забавлялась, отлично зная слабые места мужского тела. Я извивался на постели и стонал, а бестия щипала и царапала меня, и каждое ее прикосновение было болезненно, но вместе с тем невыносимо возбуждающе, и заводило так, что я уже почти не мог терпеть, желая только одного - избавиться от мук и разрядиться. Однако член мой был зажат, я это ощущал, причем не пальцами распутницы - каким-то дьявольским приспособлением для эротических забав. - Ты... с-стерва... что ты дел-лаешь со м-мной? - с губ сорвались довольно жалкие слова, и я не стал больше пытаться говорить. - Сейчас получишь, сладкий, то, что хочешь, потерпи! - хохотнула она, поворачивая меня на бок, пошарила ладонью между ягодиц и густо смазала задний проход чем-то прохладным. Палец залез туда, пощекотал и... замер. - Ты не похож на мужеложца, наврала сестренка королева. Ну ладно, это мы сейчас исправим! В меня ворвалось нечто, по размерам не похожее на женский пальчик, тело перехватило жуткой болью. Девка хихикнула и принялась насиловать меня этим предметом, активно двигая его во мне туда-сюда. Другой рукой она схватила детородный орган, вместо зажима стиснув пальцами у основания ствола, нагнулась и лизнула языком головку. И где ханаек учат эдаким приемам подчинять себе мужчин? Мое тело словно горело в адском пламени невероятной смеси боли и экстаза, терзаемое сразу с двух сторон. Насытившись своим занятием, девка разжала пальцы и позволила мне разрядиться, и я почувствовал, как против воли изливаюсь, под сумасшедший хохот ненормальной шлюхи, липким позором ощущая под собой мокрое пятно. Такое ощущение, что обмочился, и вот теперь лежу в вонючей луже, даже не будучи способным поменять испачканные простыни или стереть постыдные следы. - Отлично, милый, лучше и желать не надо! Теперь твой дорогой Павил сам убедится, что ты нимало здесь не бедствовал, а трахал королеву каждый день, и делал это добровольно и охотно! *** Счет времени я потерял, но не уснул. Девки в постели не было, но она находилась где-то рядом, я иногда различал слабые шорохи с левой стороны, хоть и лежал с закрытыми глазами. - Пора давать ему вторую половину яда, лекарь, - возникла надо мной тень псевдо-королевы, - он начал приходить в себя. - Но госпожа, Ее Величество отдали мне другой приказ, - возразил старческий голос. - Пока все тихо во дворце, и в этом нет нужды... - Взгляни в окно, старик, и убедишься сам! Сейчас от тишины не будет и следа! Давай, не медли, напои его, я только сбегаю в уборную, пока есть время. Как бы в подтверждение ее слов в окне что-то сверкнуло и раздался сильный грохот. Что это - взрыв? В центре дворца? Вслед за первой вспышкой последовало еще несколько таких же, шум усилился и наложился на предыдущий, добавились крики множества людей, лязг мечей, все это превратилось в непрерывный гул. Потянуло дымом, сначала запах был едва различим, но вскоре стал отчетливым и очень едким. В поле моего зрения вплыло сморщенное лицо лекаря со склянкой в руках, однако вместо того, чтобы засовывать мне в рот трубку и вливать яд, он остановился и нерешительно оглянулся. - Нет, не могу, - наконец, тяжело вздохнув, пробормотал он, - я не возьму на свою душу грех убийства! Если она желает покончить с этим парнем, пусть делает это руками своей девки, так что лежи спокойно, милый, может быть все еще и обойдется. Я думаю, что за тобой пришли, а это значит, ты кому-то очень нужен! - Ч-что проис-сходит во двор-рце? - с трудом ворочая шершавым языком, выдавил я. - Дым... вз-зрывы... нач-чалась в-война? - Не знаю, что это такое, юноша, - прошептал лекарь, тревожно оглядываясь на всполохи огня, ясно различимые теперь в окнах, - но думаю, что это не случайно. Старик пошел к окну и на время исчез из поля моего зрения. Я попытался повернуться в ту же сторону, мне это удалось, и я увидел, как он вылил склянку за окно. - На улице полно людей. Пожара нет, это огни от факелов. У левого крыла дворца идет сражение, но непонятно кто и с кем дерется. Из нижних окон дым, наверно, кто-то бросил дымовые шашки. О, стража побежала в сторону дворцовой башни! Там вроде бы какая-то засада... Ни королевы, ни ее телохранителей не видно... - Он выпил зелье, травник? - черт, я совсем забыл про эту тварь! - Теперь можешь идти, если хочешь остаться жить, старик. Ты больше здесь не нужен. На девке не было уже ни нитки. Она вскарабкалась на королевскую кровать и дернула шнурок. Полупрозрачный полог рухнул вниз и девка тут же оседлала меня, невзирая на то, что сейчас я был совсем не готов с ней совокупляться. Однако в ее планы это вовсе и не входило, было достаточно лишь имитировать процесс. Немного поерзав по мне, она выбрала наиболее удобную для себя позицию и замерла, чего-то ожидая. Шум, лязг мечей приблизился вплотную. Дверь спальни распахнулась и внутрь ворвалось с дюжину вооруженных мужчин. Я смутно различил оруженосца Сета и... Павила, не веря собственным глазам. Мальина не врала, и он пришел сюда за мной, рискуя жизнью? Но почему, зачем? Разве же я имею для него какое-то значение? С мечей их капала кровь, красным заляпаны и лица, и броня. Все эти люди прорывались с боем, о чем свидетельствовали полыхавшие огнем убийств глаза, они были охвачены порывом ярости и азартом атаки. - Стойте! Принц здесь! - голос Павила, поднятая вверх рука. Все замерли, как бы наткнувшись на невидимую глазу стену. - Мальина с ним, нам надо взять ее живой! Девка откинула полог, выхватила спрятанный возле кровати меч и встала в полный рост, приставив смертоносное оружие к моему горлу. Даже в такую отчаянную секунду я отметил, что выглядела она впечатляюще - нагая, с распущенными до пояса длинными волосами, тяжелые тугие груди подпрыгивают в такт движениям, в глазах горит отчаянная жажда убивать. - Не приближайтесь, или вашему Або конец, - предупредила она, слегка надавливая острием на мою кожу. Пронзила боль, но я сдержался. Куда сильнее жег позор, план гадины отлично удался, меня застали за совокуплением с "королевой", и даже Павил не заметил, что эта девка вовсе не Мальина, а ее двойник. Я ожидал, что Павил бросится на девку и пронзит мечом, но он остановился. Раздался стук меча об пол, а генерал выставил вперед обе руки и замер, словно боясь пошевелиться. - Не причиняй ему вреда, прошу, Мальина, - тихо сказал он, не сводя глаз с напрягшейся женщины. - Скажи, что ты желаешь получить за жизнь Герберта? - Твою, подонок, жизнь! - выплюнула слова псевдо-королева. - Готов пожертвовать собой ради него? - Готов... Сначала тихо убери свой меч, потом поговорим... - За идиотку держишь? Я убью его, если приблизишься еще на шаг! Дело решали крохотные доли мгновений. Я не боялся умереть, но было страшно навсегда остаться опозоренным и жалким. У горла меч, я распят на постели, а рядом генерал, готовый совершить ужасную ошибку. В чем дело, Павил, ты совсем рехнулся? Зачем ты повторяешь то, что делал я, спасая тех детей в своей столице? Ты ведь не я - железный непреклонный человек, суровый воин, реалист, ты не способен жертвовать собой ради кого-то наподобие меня! Мне нужно сделать лишь усилие и резко приподняться, тогда меня настигнет смерть, все разрешив и все расставив по местам. Один короткий миг, Павил! Сейчас я соберусь и... Меч процарапал мою шею глубже и тут ж соскользнул, однако вовсе не от моих слабых усилий, потому что я ровным счетом ничего еще не сделал. Кто-то другой выбил оружие у девки из руки или сумел толкнуть ее - один короткий миг, и расстановка сил сменилась. Передо мной мелькнул ее раскрытый в крике рот и перекошенное злобное лицо, потом оно исчезло и я видел только по-толок. Кто же вмешался, почему? Павил и его люди не могли, они стояли слишком далеко... Сознание мутилось, боль от раны сделалась невыносимой. Я умираю? Очень жаль, я даже не успею объясниться, смыть с себя позор, а здесь и Сет, и Павил, и другие люди, что пришли меня спасти. Вцепившись в простынь скрюченными пальцами, я всеми силами пытался удержаться в этом мире еще на несколько мгновений, чтобы сказать, что я ни в чем не виноват. - Мой господин, ты жив! - Герберт, не шевелись! И не пытайся приподняться! - лица расплывчаты, однако голоса узнал. Сет и Павил, они приблизились и превратились в пятна, теперь я различал только блестящие глаза. Почувствовал прикосновение руки, потом прохладу мягкой ткани, там, где пульсировала боль. - Найдите лекаря, быстрей, он ранен! Я смог моргнуть, взгляд прояснился, увидел искаженное волнением лицо Павила. Кровь на виске и на щеке, и не остывшие от пыла боя и убийств безумные глаза, которые сейчас смотрели на меня совсем без ненависти и не прожигали гневом - он был как Бог Войны и Мщения, прекрасный и ужасный одновременно. - Пав-вил, это все ложь! Я ник-когда... - Я знаю, Герберт, ничего не говори. Тебе нельзя, лежи спокойно. Сейчас разыщем лекаря, и он тебе поможет. Вокруг меня все начало темнеть, я различал слова с большим трудом. Все, ухожу, это конец. В последний миг, когда еще я ощущал себя живым, я все ему простил. За этот взгляд, за то, что он боялся за меня. За то, что он пришел сюда и рисковал собой ради моей свободы. - Пав-вил... спас-сибо, что приш-шел за м-мной... - слова вытекли из моего рта вместе с кровью, потом все затопила чернота.