Я никогда тебе не покорюсь

- Ну вот и все, мы выполнили возложенную на нас миссию, - глядя из окна постоялого двора на городскую улицу, по которой ходили воины армии Павила, сказал Сет. – Я очень рад, что обошлось без лишней крови. Осталось лишь дождаться подхода главных сил, и мы свободны. Но вам, княжна, лучше уже сейчас переселиться во дворец… - Сет, разве ты ничего не понял? – обернувшись, бывший оруженосец увидел леди много ближе, чем ожидал. В ее глазах светилось такое откровенное обожание, что он растерялся. – Я добровольно последовала за тобой, потому что давно испытываю к тебе что-то гораздо большее, чем благодарность. - Но госпожа… Фиона… леди Сильвия… - Сет задохнулся и не смог продолжить. Они жили в этой комнате вдвоем уже четыре дня, но он не позволял себе и думать о ней, как о женщине, твердо поставив запрет на безумные желания и помня, что она - жена Павила. Но вот сейчас, в первый спокойный тихий вечер, когда опасность миновала, а Сильвия была так близко, дьявольское искушение овладело им с новой силой, и Сет увидел княжну словно по-новому. Ее зеленые глаза, ее улыбку, плавные изгибы совершенного тела, угадывающиеся даже под свободным мескенским платьем. Он сглотнул и усилием воли заставил себя отвести взгляд, но это не помогло, и тогда он больно прикусил себя за нижнюю губу, пытаясь отвлечься болью. "Еще совсем немного потерпи, совсем немного, дуралей. Она уйдет, чтобы занять подобающее ей место, а я отправлюсь, наконец, на поиски Мальины. Но для чего она так мучает меня, зачем сказала эти странные слова?" - Сет, ты прости меня... Я стерва, так измучила тебя... - тонкие руки обвились вокруг его шеи, и Сет почувствовал, как она прижалась к нему всем своим трепетным гибким телом. Сердце сурового воина бешено заколотилось в груди, кровь хлынула адреналином в мозг, и он схватил ее в кольцо объятий, уже не думая о Павиле и о войне. Все опасения и страхи растворились в страсти, так долго и мучительно сдерживаемое желание вырвалось, наконец, из-под запрета разума и захватило целиком, и Сет поцеловал ее, постанывая от блаженства. Сначала нежно, а потом неистовей и жарче... - Леди… - он утонул в ее глазах, - ты в самом деле этого желаешь? - Фиона, Сет, я для тебя Фиона, - в ее глазах он прочитал неистовое желание слиться с ним воедино. - Да, я хочу тебя. Я слишком долго этого ждала... Она прикоснулась тонкими пальчиками к застежкам его туники, и он замер, жадно втягивая в себя запах ее волос. Когда последние крючки и пуговицы были расстегнуты, Сет одним быстрым движением скинул с себя одежду, представ перед восхищенным взглядом леди во всем великолепии откровенного мужского желания. Долго сдерживаемая страсть словно наэлектризовала все его тело, когда в свою очередь он прикоснулся к любимой и принялся развязывать широкую ленту на высокой груди, стягивающую ее мешковатое мескенское платье. Одеяние леди упало на пол, и она предстала перед ним в одном полупрозрачном нижнем белье. Дыхание перехватило. Торопясь и волнуясь, он сдернул с ее плеч тонкие бретельки, нечаянно порвав изящное кружево, но Сильвия даже не заметила этого. Она шагнула к нему, провела рукой по мощной груди и снова прильнула всем телом, царапая кожу острыми бугорками напряженных сосков. - Фиона... - судорожно пролепетал он, осыпая поцелуями ее лицо и шею. Происходит ли это по-прежнему в мечтах или начали сбываться самые смелые его фантазии? - Ты так красива... Испытывая невероятное наслаждение от прикосновения ее грудей, он поднял ее на руки и понес на кровать. Ее роскошные волосы щедро рассыпались по подушке, когда она откинула голову и притянула его к себе, подставляя губы под нетерпеливые страстные поцелуи и отвечая на них с таким же жаром. Оба дышали часто и прерывисто, испытывая острое волнение от тесного контакта возбужденных тел, а когда леди опустила вниз руку и коснулась его разбухшей от жгучего желания горячей плоти, Сет выкрикнул в экстазе ее имя, больше не владея собой. Скользнув в нее, он на секунду замер, предвкушая небывалое блаженство, на вершину которого им предстояло сейчас взойти. Сильвия простонала и выгнулась ему навстречу, вбирая в себя своего мужчину и полностью доверяя ему свое тело и свою душу, и тогда он начал ритмично двигаться в извечном танце любви, даря ей самого себя и получая то, что так давно и отчаянно жаждал... - Никогда не оставляй меня, любовь моя! - скользя в полноводной реке необузданной страсти, прошептал он, лаская и целуя желанное тело, так сладко и греховно выгибавшееся сейчас под ним на постели. - Я вся твоя, мой рыцарь... что бы ни случилось... - пик наслаждения накрыл их с головой и все слова стали не нужны в тот яркий эмоциональный миг единства тел, сердец и душ... *** Сильвия еще спала, когда к ним в комнату негромко постучали. Сет осторожно встал, чтобы ее не разбудить, и подошел к дверям. - Прибыл гонец с места сражения, Сет, - узнал он голос Чвана. - Есть сообщение и лично для тебя. Зачем ты запер дверь? Открой, надо поговорить. - Поговорим у вас, я не хочу тревожить леди, - нервно отозвался Сет, оглядываясь на постель. Черт, эта запертая дверь! Хотя, если б она была открыта, то Чван увидел бы их с Сильвией во всей "красе"... Куда ни кинь, все клин, он все равно узнает обо всем. Узнают все... И что тогда? Как отнесется к этому Павил? Мужчины - собственники, даже если и не ценят то, что им досталось от судьбы, а Павил, он искал свою жену с настойчивостью тигра. - Сейчас я буду, Чван! Вернувшись в комнату, он начал быстро одеваться, не сводя глаз с прекрасного тела, полускрытого легким кисейным покрывалом. Сильвия словно почувствовала его взгляд и улыбнулась, излучая спокойное радостное удовлетворение. Сет наклонился и поцеловал ее, сожалея о том, что ему надо уходить. - Мы впервые просыпаемся с тобой вместе и не можем воспользоваться этим в полную меру, - несколько смущенно пробормотал он прямо в ее теплые полураскрытые губы. - Прибыл гонец от Роя Найлза, и что-то там касается меня. Надо идти, моя родная... - Так поспеши, вдруг что-то важное... - Уже иду, - закрыв глаза, еще раз ненасытно и страстно поцеловал, вновь представляя упоительную ночь и сцены восхитительных утех, которым они с Сильвией предавались почти до самого утра. Тела сплетались в жаркой страсти, доходившей до исступления, потом сменялись тихой нежностью и лаской. - Скажи, ты не жалеешь, милая, что согласилась стать моей? И что мы скажем Павилу? Что он предпримет? Я за себя нисколько не боюсь, но ты... - Не беспокойся раньше времени, иди, - приподнимаясь на постели и чуть отталкивая его, тихо отозвалась леди. - Павил теперь совсем не тот, что двадцать лет назад. Тот, прежний, в первый же вечер затащил бы меня в постель, а нынешний даже не попытался. - Если дойдет до стычки, я скажу, что силой принудил тебя отдаться мне и что ты бешено сопротивлялась, но уступила грубой физической силе! - Вот дурачок, - с любовью прошептала леди, встала и подошла к нему. Изящным движением головы встряхнула свои длинные роскошные волосы, и они заструились по ее стройной обнаженной спине сказочным блестящим водопадом. - Ты думаешь, что он тебе поверит? А может, тебя совесть гложет? Жалеешь, что произошло меж нами? - Нет! Никогда! - с жаром заверил он. - Ты моя первая любовь. Единственная на земле. Я за тебя в огонь и в воду! Он полностью оделся, плеснул в лицо пригоршню ледяной воды. Еще раз глянул на лицо любимой. Что бы ни ждало впереди, теперь с ним навсегда воспоминания о трепетных губах и дрожи возбужденной женской плоти, о приглушенных стонах, страстном шепоте, произносящем его имя. С ним навсегда ее любовь, шелк локонов и блеск шальных от счастья глаз… «Я переспал с женой Павила, но нисколько не жалею. Хочу лишь, чтобы гнев супруга обратился на меня и миновал ее». *** - Ну, где гонец? – спросил Сет, заходя в комнату своих товарищей. – Надеюсь, вести добрые? Военачальник Рой уже наверно на пути в столицу. И что там лично для меня? - Гонец во дворце, он прибыл за столичными хирургами, - ответил Чван. - Сражение мы выиграли, Крайс сдался в плен, но раненых довольно много, и в их числе верховный командующий Рой. - Командующий ранен? Как это могло случиться? - Подробностей гонец не сообщил, только сказал, рана серьезная, к тому же Рой командовал сражением, несмотря на сильную боль и слабость от потери крови, чем очень навредил себе. Королевским хирургам приказано немедленно выехать в лагерь для оказания помощи раненым, в том числе и цахирцам, сражавшимся на стороне герцога... - Я еду в лагерь вместе с лекарем! - прервал его взволнованный голос леди Сильвии. - Мой сын в опасности, мне нужно быть возле него! Я немного обучалась искусству врачевания и могу быть полезной, по крайней мере, в качестве сиделки! Прошу вас, проводите меня к королевским хирургам! Они еще здесь? Если уехали, я догоню верхом на лошади, скажите, где находится лагерь южан? - Фиона, я с тобой! - Нет! - Сет остановился, словно налетел на стену. Зеленые глаза его любимой пылали неизбывной болью и отчаянной виной. - Рой пострадал из-за моих грехов. Прости меня, но лучше оставайся здесь. Дай мне решить семейные дела самой! - Фиона, подожди!.. - Сет, что касается тебя, - Чван преградил ему дорогу, - Тебе приказано принять пост военного губернатора, пока временно, но думаю, что это просто дипломатия, и ты останешься в Цахире надолго... - Какой из меня губернатор? - раздираемый желанием побежать за Сильвией, воскликнул Сет. - Я же солдат, а не чиновник! Я не умею управлять людьми! Да что это такое, в самом деле! *** Рой бредил и метался по постели. Сиделка поминутно обтирала влажной тряпицей его пышущее жаром лицо и смачивала губы водой, в точности выполняя указания полкового лекаря. Сам лекарь вместе с тремя другими хирургами вторые сутки не отходил от операционного стола, а поток человеческой боли все не уменьшался. Раненых было много, и по большей части тяжелые, так что уставшие лекари давно уже сбились со счета, сколько отрезали рук и ног, сколько зашили ужасных рваных ран, скольких потеряли, не сумев спасти. Павил некоторое время молча стоял у входа в лечебницу, наблюдая обычную, но тем более страшную картину, которая неизбежно являлась следствием каждого сражения. Раненые стонали, кричали и корчились от невыносимой боли, одни ожидая своей очереди на операцию, другие приходя в себя от только что перенесенных страданий ампутации или перевязки. Запах свежей крови, словно на бойне, отрезанные конечности, которые санитары не успевали вовремя уносить - жуткая обстановка лечебницы могла повернуть в ужас даже суровых воинов, не боявшихся встретить смерть на поле боя. - Где Рой? - увидев, что лекарь на минуту освободился, спросил Павил. - Скажи мне честно, как он, будет жить? - Сегодняшняя ночь покажет, - бесцветным от усталости голосом ответил тот. - Рана воспалилась, но я смог вычистить ее. Военачальник молод, должен справиться. Я выделил ему опытную сиделку, ей приказано немедленно сообщать о малейших изменениях в его состоянии. Вы сами видите, что здесь творится, с ног валимся, вторые сутки спим урывками, по два часа. Давно послали за столичными хирургами, но до сих пор никто не прибыл. - Цахирские ублюдки! - выругался Павил, проходя через лечебницу в отгороженный ширмой угол, где лежал Рой. Вид сына, его пышущее жаром лицо ему совсем не понравилось, он помрачнел и нахмурился, жестом показывая сиделке, чтобы отошла и уступила ему свое место. - Ты должен встать с этой постели, Рой! - сжав в ладонях безвольную руку юноши, твердо сказал генерал. - Мне нужен твой талант, особенно теперь, когда у нас полно серьезных неотложных дел. Рой что-то простонал, как будто бы услышал. Ресницы дрогнули, и он открыл глаза, но взгляд, скользнувший по лицу генерала, был мутным и бессмысленным. Павил вздохнул, смахнул со лба сына капли холодного пота и передал тряпицу сиделке. - Хорошо позаботься о нем, - бросил он женщине, поднимаясь с табурета, на котором сидел. - Пойдем, Герберт, надо заняться делом. - Может, тебе остаться и побыть с ним? - сочувственно спросил до сей поры молча наблюдавший за всем происходящим принц. - Даже при беглом взгляде в лагере порядок. - Пока Рой не пришел в себя, сидеть возле него нет никакого смысла, - ответил генерал. - Наш лекарь опытный по части ран, уверен, что он сделал все, как надо, теперь нам остается только ждать. Где этот Крайс? Хочу взглянуть в его трусливые глаза! Герцог сидел связанный по рукам и ногам в деревянной клетке. Такие брали с собой в любой поход на случай поимки важного пленника. Увидев Павила, он сжался и вскинул на него блеклые голубые глаза, в которых не было ничего, кроме тоски и животного страха. - Так я и знал, червяк, не человек, - с презрением глянув на именитого узника, пробормотал Павил. - Как ему только удалось поднять народ?! Я раздавил бы тебя на месте, слизняк, но твою участь пусть решит народ Цахира. Пока сиди и наблюдай, сколько невинных жизней отдано за твою авантюру, безумец. - Я слышал, умирающий военачальник - твой сынок, кровавый генерал? - герцог вдруг криво ухмыльнулся, решившись на отчаянную дерзость. - Делай со мной, что хочешь, но все равно ублюдок сдохнет, и вот тогда я буду отомщен! А ты, племянник, тоже записался в эту шайку разбойников с большой дороги? Или понравилось в рабах? Прислуживать, мыть ноги, унижаться? - Да лучше быть рабом, чем предавать свой собственный народ и вовлекать в гражданскую войну, - спокойно отозвался Герберт. - Ты мог бы стать законным королем, если бы вел себя достойно... - Заткнись, сопляк, и не тебе меня учить, - не дослушав, злобно прошипел герцог. - Наша сестра перевернулась бы в гробу, узнав, кем стал ее единственный любимый сын! Ты жалок, бывший принц! Пьешь у наемника с руки, забыв, что он разрушил наши королевства и уничтожил славные династии, столетиями... - Отправьте в Табир слизняка, пусть провезут по улицам, - устало махнул рукой Павил, прерывая гневную тираду пленника, - посмотрим, посчитает ли его народ достойным снисхождения или хотя бы жалости. В штабной палатке на месте оказался только дежурный младший офицер. Резво вскочив, он отдал честь. - Докладываю: все идет по распорядку дня. Погибших погребают, численный состав проверен. Люди накормлены, пленные тоже. Наших убито триста шестьдесят, в войске Крайса более тысячи. Раненых пятьсот двадцать шесть, среди них половина тяжелых. Все командиры сейчас со своими полками, приводят в порядок оружие и лошадей. Не успели расположиться на короткий отдых, из лечебницы прибежал гонец с докладом о том, что прибыли, наконец, цахирские лекари и с ними леди под вуалью, которая немедленно велела проводить ее к раненому верховному командующему Рою. - Жена, это она... Я должен повидать ее, - взволнованно пробормотал Павил. - Как Сильвия узнала обо всем так быстро?