Я никогда тебе не покорюсь

Проснувшись утром от ставшего уже привычным звука гонга, я вскочил со своего жалкого ложа в старом бараке, но тут же скорчился и застонал, почувствовав тянущую неприятную боль в заднице. Я выл, как дикий зверь - отнюдь не от физических страданий (я знал и посильнее муки от полученных в сражениях ран), меня терзал безмерный стыд за пережитые ночные унижения. Проклятый мужеложец, как же мне хотелось собственной рукой его убить, сначала отрубив поганый член, который он засовывал в меня! Жар бросился в лицо, когда безжалостная память мне напомнила, что я не смог сдержать себя и отозвался на греховное вторжение. Неужто я порочен, как отец, и в глубине моей натуры тоже дремлет мужеложец? Поэтому всегда был равнодушен к женщинам и редко брал в свою постель наложниц? Поэтому остался холоден, когда меня касались лапы мерзостной ханайской девки? А стоило Павилу только провести рукой мне по спине, как тело тут же предало меня? Нет, невозможно. Не могу поверить в это. Я не порочен, никогда не замечал в себе пристрастия к мужчинам, хотя... лет пять назад был у меня в полку один солдат, который смутно волновал... Нет, это ни о чем не говорит, он просто нравился мне смелостью и красотой. Что же касается Павила - я был измучен, слаб, поэтому и отозвался на его прикосновения. Но почему он осторожничал со мной, может нарочно делал так, все с той же гнусной целью подчинить? Зависимость от жажды наслаждений - тоже рабство, и говорят, куда мучительней обычного, когда один страдает от неудовлетворенности, желая получить свое любым путем, другой ему отказывает, наслаждаясь унизительными мольбами жертвы. Да нет же, вряд ли это так, что за нелепица мне лезет в голову с утра? Наемник не настолько глуп, чтоб думать так, тем более вчера он взял меня, только поддавшись уговорам гнусной похотливой девки. А что, если ему понравилось, и он захочет повторить? И неизвестно, как я поведу себя, вдруг снова буду ерзать и стонать, участвуя в постыдном непотребном действе? Я вздрогнул, ясно осознав, что не уверен сам в себе, и это уронило меня в собственных глазах. Нет, решено, и если я и колебался раньше, теперь был абсолютно тверд - надо бежать! Немедленно, сейчас, сегодня, этой ночью!.. - Эй, раб, чего ты там застрял? - голос надсмотрщика и резкий стук хлыстом по хлипкой двери. - Хочешь без завтрака остаться? Дело твое, но если опоздаешь на проверку, то отведаешь плетей! Я выполз и отправился в барак на завтрак. Что-то глотал, не ощущая вкуса, а в мыслях было лишь одно - вдруг вечером все повторится? Потом заставил себя думать о другом. Сета и воинов нигде не видно, узнать, что было прошлой ночью, я не мог. Они наверняка пытались вытащить меня, теперь теряются в догадках, что же могло произойти, нарушив наши планы. Мне оставалось только ждать - оруженосец пробирался сообщить мне новости во время небольшого послеобеденного отдыха, когда рабы дремали, развалившись прямо на полу, а я сидел в некотором отдалении от всех, прижавшись к стороне барака - там, где тянулась щель, через которую мы слышали друг друга. День показался бесконечным. Руки болели, спину жгло огнем, боль в заднице ужасно злила, а я таскал навоз и размышлял, много ли тех, кто знает о моем позоре? Судя по взглядам надзирателей, они не знали, зачем меня вчера забрали во дворец, но если чертова ханайка вздумает совсем втоптать меня в дерьмо, то новость разлетится молнией, и вот тогда любой получит право унижать меня, считая швалью. Тогда меня ничто не сможет вытащить из ада. Я или задушу себя своей же цепью, или нырну в отстойник и покончу с этим диким унижением. - Мой принц, не спрашиваю, что вчера случилось с вами, - голос оруженосца окатил мое истерзанное сердце радостной волной, - один из наших видел, как вас тащили во дворец. Сувон сумел мне передать, что генерал уехал рано утром в гарнизон, так что его сейчас здесь не будет. Мы поменяли план побега, ночью вчера едва не нарвались на надзирателей, так что бежать решили вечером. На ужин не ходите, сядьте на виду у всех возле барака, тогда ваши тюремщики ничего не заподозрят. Все остальные тоже будут ужинать и вы останетесь один. Вставайте и идите влево, будто бы в сортир, за ним сплошной забор, но мы проделали там щель. Увидите доску, испачканную сажей, она отодвигается бесшумно и легко. Бегите ко дворцу покойной королевы, слева обшарпанная дверь, там мы вас будем ждать. Но помните, что времени у вас совсем немного и риск велик. Вас быстро хватятся, так что придется рисковать? - Да. Я готов. - Отлично. Будьте осторожны. Остаток дня я прожил словно бы во сне. Работал и старался ни о чем не думать, чтобы не вызвать никакого подозрения у стражей. Я монотонно делал свое дело, крепко держа себя в руках. Сегодня все получится, я вырвусь на свободу. Я ждал удара гонга, возвещающего о конце работ, однако все равно он все во мне взорвал. Час близок, надо только сделать все, как надо. Я не спеша убрал тележку и лопату и так же медленно пошел на задний двор, где выкупался в бочке. Не для того, чтобы смыть пот, нужно избавиться от запаха навоза. Он мог предать меня, когда начнут искать. Достал сухую чистую одежду, грязную прополоскал в воде, повесил на веревку. Кому-то, может, выдадут ее после меня. - Або, жрать не пойдешь? - окликнул надзиратель. - Ну да, тебя ж вчера позвали во дворец на ужин! - он издевательски хихикнул, оглядев меня и ту немыслимую рвань, которая была на мне надета. - Вот же чистюли эти господа! Сколько в рабах, а все пытается не провонять навозом. И что ты так упрямо держишься за глупую гордыню? Ведь генерал сказал, что стоит только попросить, и будешь каждый день купаться в ванной. Ну, что ты рожу-то опять такую скособочил? Что я не так тебе сказал? Я спрашиваю, жрать пойдешь? Хоть ты и принц, но полный идиот! Наш Павил усмирял и не таких! Ты мне не зыркай тут глазищами. Развесил свои лучшие наряды? Тогда иди в общий барак, не хочешь жрать, дело твое, но должен быть все время на глазах! Дойдя до общего барака, я опустился у стены снаружи. - Тут посижу, - не глядя на тюремщиков, упрямо буркнул и прикрыл глаза. - Там душно и воняет рыбой. - Еще чего! Не первый день в рабах, а все какие-то капризы! Вставай, мне некогда с тобой возиться! Я даже не пошевелился, словно бы не слышал. Тюремщик пнул меня, сначала слабо, а потом сильней. Удар свалил меня на землю, но я поднялся и снова принял прежнее положение, не тронувшись с места. - Оставь его, пускай сидит, - вмешался второй надзиратель, - пошли, жрать хочется, аж все в кишках свербит. Куда ему отсюда деться, всюду наши люди. В ошейнике, в лохмотьях, бритый - он даже из дворца не сможет выйти. - Не забывай, он вырос здесь, - возразил первый, - я слышал, где-то есть подземный ход. Вдруг он нырнет туда и поминай, как звали? - Вход в подземелье охраняется, не сможет он туда нырнуть. Пошли уже, хватит его пасти, как малолетнего ребенка. Ну если сомневаешься, так цепью прикрути к стене. - Он без цепей еще. В его помойный хлев за ними далеко идти. Ладно, пойдем, ты прав, куда он денется отсюда? Они ушли. Я досчитал до двадцати и медленно поднялся. Теперь, в решающий момент я был полностью собран и спокоен, не позволяя ни сомнениям, ни страху овладеть душой... - Куда собрался, раб? - мне в спину уперлось копье. Я обернулся - воин, видимо, из дворцовой охраны. Откуда он тут взялся? Его работа торчать возле ворот. - В сортир, - как можно равнодушней буркнул я, - желаете пойти со мной? - Иди, - после короткого раздумья, усмехнулся он, опуская оружие, - не хватало еще нюхать вонь у нужника. Доску, измазанную сажей, я увидел сразу. Попробовал - она легко и мягко отошла в сторону, открывая проход за пределы скотного двора. Я вылез, водрузил ее на место, быстро огляделся, чтоб определить, как сократить дорогу. В этом углу обширной территории подсобных помещений я прежде не бывал, однако шпиль большого королевского дворца был мне отлично виден, служа ориентиром. Мне нужно влево, вон туда, где возвышается дворцовый храм. Не доходя, свернуть еще раз влево и пройти примерно сто шагов. Как же позорно красться, словно вору, в собственном дворце. Будь проклят мой отец, ради своих развратных капризов поставивший королевство на грань уничтожения. Сколько еще пробудет здесь Павил? А что потом? Мерзавец Витор разорит народ, пустив на ветер все, что нажито столетиями. Нет, я обязан убежать и попытаться что-то изменить! Нельзя отдать Таргасу в руки негодяя! - Принц, мы здесь, скорей! - донесся возбужденный шепот. Из боковых обшарпанных дверей некогда красивого величественного здания показалось лицо Сета. - Как все прошло? Никто за вами не следил? - Солдат меня застукал, когда шел к сортиру, - виновато отозвался я, - так что, всего скорей, уже поднял тревогу. - Пойдемте поскорей. Вот, кое-что мы тут нашли, - он протянул мне головной убор крестьянина и свободную синюю блузу. - Джив уже вскрыл вход в подземелье, однако должен вас предупредить, тем ответвлением, что ведет наружу, давно не пользовались, так что в каком он состоянии, никто не знает. Возможно, что и попадем в ловушку. - Пусть даже так, обратного пути нам нет, - твердо воскликнул я, надевая крестьянскую блузу поверх лохмотьев и прикрывая бритую голову такой же синей панамой. Сет выглянул в последний раз и тщательно закрыл входную дверь. Мы быстро пробежали по каким-то коридорам, пересекли две залы, еще хранившие былую роскошь, и вышли к ванным комнатам. - Сюда, быстрей, - скороговоркой поторопил оруженосец, - никто бы никогда из нас не догадался, что тайный ход идет из иноземных бань. Возможно, бани были сделаны позднее. Смотрите, здесь вот печь, а здесь большая емкость для воды. В углу за ней будто ничего, но если присмотреться, то заметите, что щель меж досок тут шире, чем везде. Это и есть тот тайный вход, который показал Сувон. Вот факел, принц, нам надо торопиться. Стены подземелья выглядели ужасно древними. Огонь выхватывал из темноты груды мусора на каменном полу и низко нависший потолок, неровный и щербатый. Я вырос во дворце, но знал всего один подземный ход - из главного дворца наружу. Отец не посвящал меня в дела семьи и личная сторона его жизни была мне абсолютно неизвестна. Как долго он держал жену Павила во дворце и забавлялся с ней? Жива она сейчас или погибла в пламени порохового взрыва на артиллерийских складах? Что стало с сыном генерала? Есть вероятность, что отец солгал, чтоб причинить врагу мучительную боль. Судя по действиям Павила, он тоже не поверил до конца в слова отца. Недаром столько времени живет в Таргасе и копается в руинах. Что же за женщина была его жена, что он, даже спустя так много лет, по-прежнему надеется ее найти? - Мой принц, там впереди обвал, - доложили вернувшиеся разведчики, - возможно, рухнула стена, проход остался, но он очень узкий и под самым потолком. Можно попробовать немного раскидать, но существует серьезная опасность нового обрушения. Что будем делать? - Разве у нас есть выбор? Будем прорываться. Если угодно року, мы пройдем. Разбор завала занял больше времени, чем ожидалось. Свод выдержал, но появилась новая опасность - побег был обнаружен и за нами шла погоня. По подземелью раздавался топот ног, до слуха доносились голоса. Шаги и голоса неумолимо приближались. - Быстрее, принц, уже можно пролезть! - Сет подтолкнул меня, потом и остальных, и наконец, перевалился через груду сам. - Уходим, это наш последний шанс! - Постой, давай-ка лучше посвети сюда, - остановил я. - Вот если бы нам удалось обрушить потолок... - Это опасно, принц, нас тоже может завалить. - Придется рискнуть. Иначе наш побег провалится и все мы снова попадем в руки врагов. Сет, Джив и остальные, отойдите подальше. Я видел, как устраивают обрушение такого рода. Судя по виду потолка, он держится на честном слове. Достаточно ударить в нужном месте и обвал неминуем. - Давайте лучше я. Вам рисковать нельзя. - Забудь. Мы все теперь в одинаковом положении. Всем отойти! Факел воткни в кольцо, чтобы я видел потолок. Мне кажется, я знаю, куда бить. Я осмотрел место предполагаемого обвала, отошел как можно дальше, прицелился и бросил первый камень. Удар пришелся точно в цель, однако с потолка посыпалась только труха. Второй удар вызвал град мелких камешков, а третьего я сделать не успел - Сет сдернул меня с места и потащил за собой. - Это безумие, я не могу позволить вам так глупо погибать, - сердито бормотал он, не давая мне ни шанса для сопротивления. - Мы больше не сдадимся в плен, мой принц, ни под каким предлогом! Если дойдет до боя, примем бой, если они нас будут побеждать - умрем с мечом в руках! Не под завалом, а в бою, как полагается мужчинам! Шум голосов и топот ног приблизились вплотную - видно, преследователи уже достигли опасного места, через которое только что пробрались мы. Решив, что убегать уже нет смысла, мы остановились, воткнули факелы в кольца на древних стенах и стали ждать появления врагов, чтоб встретить их ударами мечей. - Мой принц, мне очень жаль, что я втянул вас в эту авантюру... - скороговоркой начал Сет, но я не дал ему закончить. - Тут не о чем жалеть. На все воля судьбы, и если суждено нам выжить... - мои слова прервал ужасный грохот. Мы все попятились - на уровне инстинкта, на нас пахнуло ветром, полетела пыль и факелы потухли, оставив нас в кромешной темноте. - Обвал, мой принц, - шепотом сказал Сет, - вы все-таки добились своего. Джив, у тебя кресало? Высеки огонь. Ход был завален весь, до потолка. Враги нашли здесь свой конец, нам больше не грозил ни новый плен, ни бой. Мы двинулись вперед и вскоре вышли в большую пещеру, в дальнем углу которой угадывался слабый свет позднего вечера. Но что-то все же беспокоило меня, о чем я и сказал оруженосцу. - Сет, а тебе не кажется, что здесь что-то не так? Нам слишком уж легко удался наш побег...