Не вижу зла, не слышу зла и не говорю зло

С того самого дня, как ночевала в квартире Уты, прошло около двух недель. Спокойные и мирные четырнадцать дней. Я страдала всякой ерундой, бегала на работу по утрам и часами лазила по инету, рассматривая всевозможную мангу неприличного содержания. С возрастной категорией, в общем-то. Американские сериалы в оригинальном переводе (голос того же Дина звучит куда эротичнее, нежели с одноголосой домашней озвучкой японского недопереводчика) и красивые парни без футболок. И даже — о Господи! — несовершеннолетние подростки на баскетбольной площадке, располагающей аккурат под моим окном, стали не «тебя за них посадят, крошка!», а перешли в категорию «не такой уж и большой срок, да». И самое паршивое в данной ситуации оказалось то, что я задумалась завести себе кота. Даже двух. Это ли не определение безнадежности и одиночества? Нет! Полная обреченность — свидания в слепую со всякими мутными парнями. — Милочка, — сетовала соседка-старушка, — вы скучно живете! Даже косточки перемыть нельзя — настолько порядочная! У меня внучек есть, славный такой парень, в следующий раз познакомлю вас с ним! Три дня назад Хокумода-сан решила представить мне своего внука (до чего докатилась, да?). Три дня назад это идея показалась мне заманчивой, но, увы, не сейчас! Как бы девушки не намекали на то, что в противоположном поле им нравятся доброта и сочувствие, но это вранье! Они даже не станут на таковых смотреть, если уж вовсе рожей не удался! То есть, сколько бы молодой человек комплиментов ни делал, в любви ни признавался, девушки все равно на задницу «плохих мальчиков» смотрят. А на то, что стояло передо мной, ни одна приличная дама не позарится! Толстый, грузный мужчина с полысевшей макушкой и маленькими глазенками смотрел на меня… странно? Будто бы принцу на прием уродливую служанку привели! Мол «что за чудище лесное перед императорской особой мнется, а не казнить ли ее часом или все же вначале плотским утехам придаться?» — Это ты, Широюки Кейго? — голос надменный, говорит в нос, а на кожаной ручке портфеля остался след от мокрой, потливой ладошки. Держаться за руки мы точно не станем! Не хочу пахнуть… эм, им? И да, почему на «ты»? Где нормы приличия? — К сожалению, — тихо пробурчала я, рассматривая свои дорогие туфли на каблуках. Короткое синее платье, миленький черный пиджак и прическа за n-ное количество иен — чем не красавица с обложки журнала? Милашка! И шагаю рядом с таким… неказистым мужчиной. Наверное, каждый встречный уже подумал о том, что я типичная куртизанка, которая спит с богатым чудиком из-за денег! «Зайка, не расстраивайся! Вдруг он хороший человек», — мелькнуло в мыслях. — Что-что? — Конечно, я! — широко улыбнулась, прикрывая глаза. Нужно было надеть другую обувь, ибо мой спутник слишком низкий. — А вы Тога-сан? — Называй меня Синода, — милостиво разрешил спутник, кивком головы указывая на свой локоть. — Хорошо, — понуро кивнула я, хватаясь за локоть. Смотрелось не то чтобы нелепо, просто жалко. — В следующий раз придешь в другой обуви. А не засунуть ли тебе свой приказной тон в задницу, милый Синода?! Или эта долбанная шпилька будет торчать у тебя из глотки. И тебе это вряд ли понравится! Во всяком случае, не должно быть по вкусу, но в мире полно извращенцев. — Ахах, возможно, — кислое выражение лица сменило вежливо-скучающее. — Куда пойдем? — Здесь кафе неподалеку есть, — сообщил «мой герой», крепче прижимая портфель к боку. — Приличное и цены хорошие. Но ты не расстраивайся, все же я мужчина, — на поросенка больше похож, — поэтому плачу. Мне кажется или за этой фразой кроется «знай меру»? — Можно разделить счет пополам, — нервно усмехнулась я, озираясь по сторонам. — Безусловно грамотное решение! Кафе оказалось действительно милым, обслуживающий персонал приветливый и добропорядочный, а атмосфера очень располагала к романтическому настрою. Если бы не одно «но». — …И когда мне исполнилось шестнадцать, я решил стать адвокатом! Моя мама была так рада этому! Подготовительные курсы… Я тяжело вздохнула, подперев ладошкой подбородок, и поймала на себе сочувственный взгляд официанта, которому мой благоверный уже успел нахамить. Мол «вы совершенно не умеете общаться с посетителями, или мясо давно протухло, а вы подаете его гостям!» и так далее. Неужели герой-любовник и правда думает, что оскорбляя других людей, он возвышает себя в моих глазах. Это чисто технически сделать нельзя с его-то метром шестьюдесятью и слишком-самооценкой. — …В университете все считали меня красавцем! Девочки так и вились за мной! А моя мама!.. Думаю, назвать кота «Мяу-саном». По-моему, замечательное имя для пушистого любимца. — …И тогда моя мама запретила мне с ней встречаться! А какое имя дать второму домашнему любимцу?.. Мм, может девочку взять? Хоть у кого-то в этой квартире будет секс, а потом и детишки. — …А ты здорова? — Ч-что? — спохватилась я, когда чужая рука опустилась на мою. — У тебя хорошее здоровье? Все-таки мне хотелось бы иметь крепких детей, а не болезненных, — Тога рассмеялся, будто удачно пошутил. Спина зачесалась, кагуне просился наружу. — Нет, я часто болею. Раз сорок в год! Еще у меня воняют ноги и кривые зубы! — прошипела я, пытаясь растянуть губы в подобии улыбки. — Мой отец — психически неуравновешенный человек. Кажется, его уже выписали из психушки. А маму из тюрьмы… еще нет. За убийство большой срок дают… О, и прости, я сегодня такая неразговорчивая! Третий аборт за полгода! Мужчина напротив так и замер с раскрытым ртом, его пальцы мелко задрожали: — Шутка? — Если бы! Решила вот все сразу про себя рассказать, такой хороший человек передо мною, грех обманывать! — Знаешь, если все это правда, то можно ограничиться простым развратом. Ну, одноразовым. Тебе не привыкать, видимо. Я нервно рассмеялась, выуживая из сумочки пару сотен иен и кидая их на стол, затем резко вскочила на ноги. Недопитый кофе мигом оказался на поросячьей роже моего спутника. Он даже взвизгнул на это для приличия. — Тварь! — проверещал мужчина, хватаясь за салфетку. А и черт с ним, пусть последнее слово будет за этой мразью! Показав средний палец Саниде, я гордо зашагала в сторону выхода под одобрительные кивки того самого симпатичного официанта. Это было самое худшее свидание в моей жизни. *** Огромная двухэтажная квартира встретила меня привычной прохладой и ставшей родной мне европейской обстановкой. Красивый, широкоплечий и темноволосый юноша молча отошел от входной двери, позволяя войти внутрь. Здесь пахло домом. Скинув туфли на пол вместе с пиджаком, я молча зашагала в сторону гостиной, завалившись на уютный диван… Куча маленьких подушек с изображением аниме-героинь и каких-то мистических животных покоилась на креслах. На журнальном столике валялись мои старые журналы (им всего-то месяц) и на полочке несколько склянок с лаком для ногтей. Мягкий ворсистый ковер, стопы в котором тонули, кофейного цвета и огромный телевизор со стопками DVD-дисков рядом. А на солнечной стороне просто невероятное количество горшков с разнообразными растениями. — Ты не поливал цветы, пока меня не было? — Нет. — Они же завянут и погибнут! — … — А я так их люблю! — Широюки, заканчивай с прелюдией и рассказывай, что же случилось на самом деле, — брюнет сел рядом. Десять минут спустя. — Вот что со мной было! — взревела я, еще крепче прижимаясь к старшему брату. Тот по привычке только похлопал меня по плечу, промолчав. Он, вообще, не был любителем поговорить по душам. Как и поговорить, в принципе. Но… он всегда был рядом, когда мне нужна была помощь, когда мне было плохо. Крепкая, надежная опора. — Норо*! — снова завыла, громко всхлипывая. — Норо, он сказал!.. Сказал, что его все устраивает! После того, как я заявила, что родители у нас полные психи! Этот свин предложил мне просто перепихнуться с ним! Мол «такой шлюхе, как я, это непринципиально»! Ваа! — Хочешь, чтобы я с ним разобрался? — предположил Нороко**, вскидывая брови. — Конечно, нет! Не стоит марать руки о такого урода! Можно мне остаться у тебя на ночь? Он кивнул в ответ. — И мы весь вечер будем смотреть романтические комедии? И я буду сморкаться в бумажные полотенца, закинув на тебя ноги? Снова кивок, но какой-то обреченный на этот раз. — И ты поможешь подобрать имя для моей будущей кошки? — я улыбнулась, вытирая слезы ладонью. — Нет. — Почему? Норо не ответил, только теперь крепко меня обнимая. — Ты самый лучший мужчина в моей жизни, знаешь? И наша мама никогда не увидит внуков с такими-то детьми! Пару минут мы провели в относительной тишине. Я наслаждалась теплом такого родного тела, а Норо… просто не хотел отстраняться. — И как его зовут? — вновь подал голос брат. — …Не скажу. Парень склонил голову набок, уставившись на меня. Прожигающий, сканирующий, изучающий взгляд, который нельзя игнорировать. — Все равно не скажу, Ро-кун! Даже не думай! И не смотри на меня, будто я в чем-то провинилась! Не смотри! А лучше… лучше дай во что можно одеться… Нет, не вставай! Я сама найду одежду и заварю нам кофе! А потом мы поговорим. Мне важно знать, как ты. Нороко сделал вид, что не заметил, как тему сменили. Все-таки, он — самый лучший брат на свете!