Все тайное остается в архивах

Гарет Мэллори, глава Секретной Разведывательной службы Ее Величества Королевы, потихоньку начинал жалеть о проявленном милосердии. Но поделать ничего не мог. В дверях его лондонской квартиры уже замер Q — на руках черно-белый кот, у ног — переноска с рыжим. — Будут жаловаться, что голодные — не верьте, сэр. Не перекармливайте, им это ни к чему. У Гарета в голове стучало одно: «Тебе нужно узнать, что не так с сигналом в Гонгконге. Сделать это может только твое ходячее кошачье недоразумение. Даже если придется выплатить за него всю ипотеку — терпи.» — Черно-белого зовут Байт. Рыжего — Мушкет. Ну ладно, я пошел. У меня рейс через три часа. — Q сунул кота Мэллори в руки. — Всего хорошего, сэр. — Погоди, который кто, еще раз! — крикнул М в спину Q, но тот уже исчез в темноте. Байт посмотрел на начальника МИ6 пронзительными синими глазами и дернул его за подтяжку. Мушкет пронзительно мяукнул в переноске. *** Билл Теннер вошел в приемную М с толстой папкой документов и подошел к Манипенни, которая что-то увлеченно печатала на ноутбуке. — Пришел? Рано, Теннер, рано. — Обычно в это время он уже у себя… Ты уверена, что ничего не случилось? Может стоит… — Не беспокойся ты так. Он просто отягощен двумя пушистыми и, я полагаю, наглыми обстоятельствами. Скрипнула дверь, и в приемную вошел сам Мэллори — явно пытаясь проскользнуть в свой кабинет незамеченным. Но глаз у разведчиков был наметан. — Доброе утро, сэр, — выпалили Теннер и Манипенни, пытаясь не расхохотаться. Гарет Мэллори обладал удивительной способностью притягивать неприятности — в этом он уступал только Бонду. Нынешнего М брали в плен, впечатывали вместе с машиной в бетонную стену тунеля, простреливали плечо, чуть не выбросили из окна. Но — и Теннер, и Манипенни готовы были в этом поклясться — кот Мэллори щеку расцарапал первый раз в жизни. — Надеюсь, вам хорошо спалось, сэр? — учтиво спросила Манипенни. — Паршиво! — рявкнул М, и его секретарша уткнулась в бумаги, сдерживая смех. — Сэр, Q добрался до места. Пытается поймать сигнал. Просил на связь с ним не выходить. Только в экстренных случаях. Если Бонд, например, взорвет лабораторию, — отрапортавал Теннер. - Сэр, может вам царапину прижечь? Кровь еще течет… — Нет! — рявкнул Мэллори, но уже не так сильно, и прижал платок к щеке. — И позови, пожалуйста, Бонда, Билл. Надо поговорить. О взрывах лабораторий. Теннер кивнул и, уходя, сунул Манипенни в руку хрустящую пятидеситифунтовую банкноту. — Угадала, на левой, — шепнул он. *** Мэллори повертел в руках бокал с виски и посмотрел на рыжего — как там его — Мушкет? — кота. — Оцарапаешь еще раз — на британский флаг порву, — оптимистично пожелал Гарет. — Ну или какой способ покончить свое бренное существование ты изберешь? Кот внимательно смотрел на временного хозяина. Кажется, он не испугался. Откуда-то слева, будто из ниоткуда вынырнул Байт и начал тереться М об ноги. Внезапно черно-белый кот запрыгнул Гарету на ноги. За ним последовал и рыжий. — Что вы оба… — зашипел на котов Мэллори. Коты посмотрели друг на друга. А потом Мушкет резко дал Байту лапой по носу. Черно-белый вздыбил шерсть и кинулся в контратаку. Рыжий взмахнул лапой еще раз… Гарет Мэллори, человек железной выдержки, прошедший через огонь, воду и ирландский плен, взвигнул, подскочил в кресле как ошпаренный, скинул котов на ковер и схватил мобильный телефон, не стесняясь уже ничего: — Теннер. Экстренная ситуация. Нет, со мной все в порядке. Просто приезжай сюда. *** Теннер расказывал Манипенни приключения минувшей ночи сквозь смех и слезы. — Если бы, — закончил он, — мне двадцать лет тому назад сказали, что работа в МИ6 подразумевает разбирание бумажек и баюканье котов, я бы пошел учится на юриста. — Тихо, — шикнула Манипенни. Вдруг услышит. — Да он спит, после вчерашнего-то, — махнул рукой Теннер. …Так продолжалось три недели. Q не подавал никаких сигналов, а Мэллори все больше и больше злился при одном упоминании слова «кот». Манипенни и Теннеру, как лицам приближенным и посвященным доставалось больше всех, ну, а Бонд расхаживал, не в силах стереть с лица глупую ухмылочку. *** Q даже не думал задерживаться в Гонгконге так долго, но помехи в передаче вывели его на секретный канал СПЕКТРа и нужно было попытаться списать побольше кодов, пока его не вычислили. Наконец он вернулся в Лондон, и, понимая как это невежливо, но важно для всех, отправился к М. Квартира даже не была заперта на ключ, и Q бросился внутрь, опасаясь всего самого худшего. Он пробежал все комнаты, наткнулся на Байта, как всегда шатаюшегося посреди ночи, и добрался до спальни. На половине узкой кровати хозяина развалился Мушкет. На второй половине попытался свернуться клубочком М, что учитывая его рост и длинные ноги сделать было трудновато. Квартирмейстеру не хотелось нарушать мирный покой начальника. «Доложу обо всем завтра, » — подумал он, вытащил из кармана листочек бумаги и ручку, написал записку и засунул сонного Мушкета в переноску. *** С утра Мэллори проснулся сам. Никто не царапал его и не тащил когтем из-под одеяла. На котов это было не похоже. Зато на столе лежала бумажка, которой вчера там не было. М схватил ее и узнал неразборчивый почерк квартирмейстера. «Сэр! Я прилетел сегодня ночью и забрал Мушкета с Байтом. Надеюсь они не доставили Вам сильных хлопот? В любом случае, я оставляю вам подарок в знак благодарности — не каждый день твой начальник берется приютить твоих котов почти на месяц. Q.» «Что еще за подарок?» — хотел подумать Гарет, но не успел — в комнату вошел маленький серый котенок. Мэллори присел рядом с ним. — Как ты думаешь, Хьюстон, — задумчиво произнес М. — Q подозревает, что у него проблемы?