Глава 20
18 января 2016 г. в 15:20
Казалось, что немецкий город сделал глубокий вздох, словно биатлонисты перед последней стрельбой. Даже погода затаилась – на трассах царил какой–то благодатный покой, который полностью диссонировал с тем, что происходило в головах спортсменов, приехавших на один из главных стартов текущего сезона. Почти все сильнейшие спортсмены готовились к серьезному сражению с принципиальным соперником всех лыжников – Альпе ди Чермис.
Градус напряжения в ожидании старта многодневки достиг своего пика, и кому–то самому умному в шведской сборной пришла гениальная идея поиграть в студенческую забаву «Тайный Санта». Ветераны сборной вместе с юниорами с огромным энтузиазмом вытаскивали из шапочки имена тех, кому должны сделать сюрприз. Те, кто уже вытянул заветное имя, обсуждали с друзьями возможные презенты. Юнатан молился, чтобы ему достался Тео, дабы оторваться на подарке для старшего товарища. Но он вытянул другой жребий и не успел даже обрадоваться ему, как шведские посиделки нарушил обиженный Нортуг, как всегда очень громко выражающий свои обиды. Петтер полез в шапку и полчаса скреб по сусекам в поисках бумажки с именем.
– И кто вы после этого? Даже поиграть не позвали! – негодовал Петтер, который неудачных поисков вывернул шапку наизнанку и потряс пару раз.
– И мое имя никто не вписал, да? – бросая обиженный взгляд на присутствующих, норвежец продолжал шуметь. – А с тобой я вообще не разговариваю! – оповестил он Маркуса, который подошел к нему, пытаясь успокоить. Пихнув ему в руки многострадальную шапку, Нортуг продолжал бормотать что-то про неблагодарных шведов.
– Эта игра для шведской сборной, – вступился за друга Тео, делая акцент на национальной принадлежности. Получив в ответ хмурый взгляд Нортуга, он закатил глаза.
– Маркус и так тебе подарочек под елку положит, – попыталась задобрить Шарлотта.
– Да нет, прям в кроватку доставит, – прыснул кто–то из девчонок. Послышались смешки из разных сторон комнаты, которые под строгим взглядом Рикарда сразу притихли.
– Маркус – самый большой подарок, – поддержал Юнатан, попивая чай. – Из Швеции с любовью, – он поднял кружку вверх и подмигнул Нортугу. После этой фразы не выдержал даже тренер, который честно пытался сдержать смех. Но самым забавным было то, что в этой ситуации Маркус поддался общему настроению и хитро улыбался, а Петтер, прости Господи, казался смущенным, бросая кроткие взгляды на компанию.
– И кто вам достался? – как бы невзначай спросил Петтер сидя в «своем» номере. – Я как бы из лучших побуждений – помогу вам с подарками. Вы же ничего интересного не сможете придумать, – благородный порыв Нортуга заставил Юнатана и Маркуса многозначно переглянуться. – Неблагодарные, – завел свою пластинку Нортуг. – Вот только подойдите еще – «Петтер, помоги мне», – бурчал он.
– С возрастом он становится невыносим, – сочувственно произнес Юнатан.
– Я еще не глухой! – после очередного комментария Петтера Юнатан подмигнул Маркусу, и они, окружив норвежца, завалили его на кровать.
– Лыжный король боится щекотки? – злорадствовал Юнатан, вынуждая Нортуга молить о пощаде. После десяти минут возни, которая после погони за удирающим Нортугом по всей комнате перекочевала на ковер, парни устало разлеглись, пытаясь восстановить дыхание. Петтер, лежавший между шведами, еще предпринимал попытки отомстить, но потом и он успокоился. Отдышавшись, парни сели на полу и, осмотрев погром в комнате, снова завалились на пол в приступе смеха.
Юнатан предпочел бы провести новогодние каникулы с семьей, но, вернувшись в сборную, он снова окунулся в уже родную атмосферу. Крунвалль сидел в столовой и пытался отвлечься от гула, который стоял в помещении. После рождественских каникул все спортсмены были слишком возбужденны, ожидая один из главных стартов сезона. Кто–то задел плечо Юнатана, чуть не выбив телефон из его рук. Обернувшись, он заметил японца, который с жутким акцентом принялся извиняться. Юнатан улыбнулся, показывая, что все хорошо. Он покрутил головой и заметил в компании норвежских спринтеров Томаса, который как раз повернулся в его сторону. Юнатан помахал ему рукой в знак приветствия и улыбнулся во все тридцать два зуба.
– Мне кажется, ты не тому моему брату улыбаешься, – подметил старший Нортуг, занимая соседний от Юнатана стул.
– Может, я наконец–то прозрел и понял, кто является настоящим бриллиантом в вашей семейке, – от таких заявлений Петтер аж потерял дар речи.
Надвигающийся шторм прервал Маркус, который пристроил свой поднос за их столом. Улыбнувшись товарищу по команде, Юнатан вернулся к своему телефону, а Петтер тем временем стащил половину еды с его подноса. Получив пару пинков под столом, Крунвалль отложил телефон и вернулся на грешную землю, внимать разговорам великого Петтера. Подперев голову руками, он даже не слушал его, смотря куда–то сквозь, где возле входа разыгралась какая–то драма между двумя русскими спортсменами. Они что–то горячо обсуждали, и первым потерял терпение Антон Белов, который напоследок прикрикнул на своего младшего товарища и оставил Ивана Титова стоять на пороге столовой, а сам развернулся и ушел прочь, отпихнув своего друга.
– Что за хрень с ними происходит? – Юнатан даже не заметил, что произнес это вслух.
– А? – на его риторический вопрос сразу же среагировал Петтер, который развернулся и посмотрел, что происходит за его спиной. – Да они уже давно так, это ты не замечаешь, – он попытался незаметно стащить очередной кусочек с тарелки Маркуса, который видел это и заботливо подвинул тарелку к нему поближе.
– Они же вроде друзья, – Юнатан откинулся на стуле и сложил руки на груди.
– Ты бы поговорил с Иваном, – Маркус решил включиться в разговор, пользуясь тем, что рот Нортуга занят едой.
– Ага, все–таки не чужие люди, – это не остановило норвежца. Юнатан лишь криво улыбнулся и пожелал Петтеру не подавиться.
– Твой зад уже свисает со стула, Нортуг, а ты все жуешь, – поддел он и заржал в голос, когда увидел, что глаза мужчины стали огромными, а сам он весь подобрался на стуле, стараясь занять как можно меньше места.
– Идиот, – совсем по–детски обиделся Нортуг, а Маркус покачал головой, подбадривая его и показывая, что парень шутит, что все в порядке, но аппетит лыжного короля оказался окончательно испорчен. Маркус осуждающе посмотрел на Юнатана, которому под его взглядом стало неуютно. Тот виновато опустил голову и решил скорее покинуть этих двоих – тем более у него было одно маленькое дельце.
– Привет! – как можно жизнерадостнее поприветствовал Юнатан Титова, подъезжая к нему на утренней раскатке.
– Здорово, – с меньшим задором ответил русский, пытаясь улыбнуться Юнатану. В первый раз шведу было неловко рядом с Иваном, и он не знал с чего начать разговор. Хотя раньше таких проблем не возникало – Иван был позитивным и легким в общении, с ним всегда было просто.
– Я… – начал было Юнатан, но не смог договорить.
– Подвинься, – глухо проговорил Антон, отпихивая шведа. – Люди здесь тренируются, а для воркования можно поискать другое место, – он смерил его снисходительным взглядом и хотел было двинуться дальше. – Ты теперь прямо голубая мечта для всех – такой смелый, признался всем. Да, Иван? – не дожидаясь ответа от своего товарища Антон покатил дальше.
– Антон никогда не отличался хорошими манерами, но… – Юнатан и вправду никогда не понимал, чем заслужил нелюбовь «хмурого русского», как его все называли. Его дружба с вечно улыбающимся и позитивным Титовым казалась недоразумением. Некоторые шутили, что Белов его запугал и вынуждает, но Юнатан видел, что Иван привязан к своему серьезному товарищу, а тот рядом с ним позволял себе искреннюю улыбку.
– Послушай, забей. Я сам его уже не понимаю, – Иван устало выдохнул, опираясь на свои палки.
– Мне кажется, тебе нужно с кем–то поговорить, – Крунвалль потрепал Ивана по голове. – Давай, русская ракета, расскажешь про Новый год в Сибири, посплетничаем о парнях, – швед подмигнул Титову, и тот искренне рассмеялся – впервые за последние месяцы.
– Эй, вообще–то, мы сюда не есть пришли, – негодовал Крунвалль, наблюдая, как Иван уже полчаса изучает меню небольшого ресторанчика.
– Юнатан… – выдохнул парень, откладывая меню. – Ты все равно не поймешь…
– Я не пойму? – услышав такое предположение, Крунвалль фыркнул.
– А, ладно, черт с тобой! – Иван махнул рукой, сдаваясь под напором Юнатана. – Вдруг и правда поможет...
– Поможет, поможет, – уверял швед, наклоняясь ближе к Ивану и выражая полную заинтересованность в его словах.
– Как понять, что дружба перестала быть дружбой… То есть, не только ей стала, а чем–то большим? – Иван даже не смотрел на шведа – просто говорил о том, что крутилось в его голове последнее время.
– Ну, настоящая дружба – это всегда что–то большее, – Иван затронул тему, которая волновала и самого шведа. – Я думаю, что нужно честно признаться… другу в том, что ты чувствуешь.
– Просто… – Ивану откровенный разговор давался тяжело. – Я привык, что он всегда рядом. Поможет, поддержит, – он прервался, потому что официант принес им напитки. – Даже на трассе, когда он бежит, то мне легко, – он улыбнулся, помешивая свой капучино.
Юнатан молчал, давая ему высказать вслух то, что уже долгое время прокручивал в голове. В первый раз мысли и страхи Титова были озвучены.
– Я всегда относился к нему как к чему–то само собой разумеющемуся – всегда будет рядом, всегда… мой, – Иван запнулся и сделал глоток своего кофе.
– Менял планы ради тебя, преодолевал расстояния, если тебе было плохо, поправлял одеялко, чтобы ты не замерз, – продолжил список Юнатан.
– Да, – кивнул Иван. – Откуда ты знаешь про одеяло? – серьезно спросил он, чем вызвал у шведа смех.
– Просто все они похожи друг на друга, – невесело оповестил Юнатан. – Называть любовь дружбой… – он покачал головой. – Так нельзя, Иван. В итоге вы все равно потеряете все, потому что нужно быть честным.
– И что мне делать, умник? – Иван смотрел на него, ожидая, что швед раскроет ему тайну создания Вселенной.
– Всегда нужно быть честным, – повторил он, пожав плечами. – Поговори с ним.
– А что, если в итоге я потеряю и дружбу? – это явно было главным страхом Ивана. – Нет, – обреченно сказал он, обращаясь больше к себе, чем к Юнатану. Крунвалль сочувственно смотрел на Титова, понимая, что этот шаг должен сделать он.
Они еще немного посидели, а затем неспешно возвращались в гостиницу, наслаждаясь прекрасным вечером и думая о самых важных для них вещах. Слишком погруженный в свои невеселые мысли Иван не заметил Белова, который ждал его в холла. Завидев его в компании Крунвалля, тот быстро унесся вверх по лестнице. Но это не ускользнуло от цепкого взгляда шведа. Словно поняв что–то для себя, он улыбнулся и, пожелав Ивану доброй ночи, поднялся в свой номер.
Юнатан шел по коридору, уткнувшись в свой телефон. Пару раз он почти сбивал кого–то, но даже тогда не поднимал голову, а лишь на автомате кидал «извини».
– Ну же, бери трубку! – он с прошлого вечера пытался выйти на связь с Рикки, но тот не отвечал на его сообщения и не поднимал трубку.
– Кто–то динамит нашего мальчика, – папочка Петтер потрепал его за щечки, но Юнатан не оценил такого обращения и хмуро взглянул на Нортуга.
– Нортуг! – начал было он, но заметив за его спиной Ивана, который шел в их сторону вместе с Беловым – видимо, спортсмены направлялись завтракать – Крунвалль потерял к нему интерес. – Пожелай мне удачи, Петтер, – прошептал он, оставляя недоуменного мужчину за спиной и уверенными шагами направляясь навстречу Титову. Иван ему приветственно улыбнулся, но с каждым шагом шведа он начинал все больше хмуриться, не понимая, его намерений.
Видимо, признания Ивана нашли слишком большой отклик в доброй душе Юнатана – иначе в здравом уме он не сделал бы того, в результате чего Маркусу пришлось обрабатывать его губу антисептиком, а Тео подбирать тональный крем под оттенок его кожи, скрывая сей факт от тренера.
– Ты идиот, Юнатан, – бурчал Маркус, которому поддакивал Тео, хмуро косясь то на парня, то на палитру тонирующих средств.
– Что вы над ним кряхтите, как наседки?! Все правильно сделал! – Петтер был горд, словно отец сына, который первый раз влез в драку и вышел победителем. Юнатан лишь закатывал глаза на перебранку «взрослых», иногда шипя, когда Маркус обходился с ним не совсем нежно.
– Ты плохо влияешь на мальчика, – завела свою песнь бабушка–Тео, строго глядя на Нортуга. – Я давно об этом Маркусу говорю.
– Ты тоналку-то с пудрой аккуратнее накладывай, – огрызнулся Нортуг. – Что–то ты совсем растерял навык, – за это он немедленно получил кисточкой по носу.
– Эм, Юнатан? – в номер к шведам заглянул Иван. – К тебе можно? – но, увидев вокруг Крунвалля такую толпу, он хотел было ретироваться.
– Заходи, мамочки уже уходят, – весело ответил Юнатан, за что получил подзатыльник. – И папочка тоже, – потирая затылок, добавил он.
– Я не один, – мямлил Иван, топчась на пороге. – Заходи, ну! – шикнул он кому–то за дверью. В комнату зашел надутый Антон, увидев которого, шведские мамочки приняли защитную позу, вставая перед Юнатаном и прикрывая его.
– Мы с миром, – сразу предупредил Иван. – Давай же! – подтолкнул он Белова. Юнатан с интересом рассматривал из–за спин своих товарищей обиженного Антона, выступающего в роли мальчика, которого мама привела извиняться перед одноклассником, и Ивана в роли злой мамаши.
– Ну, ты это… извини, – Антон исподлобья смотрел на шведа, пытаясь принести публичные извинения.
– Все в порядке, – великодушно простил Белова Юнатан. Тот кивнул ему и обвел взглядом шведов, которые не разделяли широты души своего подопечного.
– Все, пошли, – Антон потянул Ивана на выход, но тот не двинулся с места. – Что еще? Я же извинился! – завелся он, всплеснув руками.
– Нормально извинись и руку пожми, – Иван сложил руки на груди – ему явно нравилось доминировать над суровым Беловым. – Мог бы и спасибо сказать.
– Вот еще… – Антон огрызнулся, но все–таки вернулся к Юнатану и протянул ему руку. – Мир?
– Мир! – сказал тот и поднялся со стула, чтобы приобнять парня и похлопать его по плечу. Он был искренне рад, что они между собой все выяснили – ведь глядя на то, как сиял Иван, было понятно, что все у них хорошо.
– Ага, – прокряхтел Белов. – Еще раз к нему подойдешь – я тебе не только смазливую мордашку разукрашу, – улыбаясь, пропел Антон, прежде чем выпустить шведа из объятий. Юнатан бы рассмеялся, если б не понимал, что для Белова все это было слишком серьезно.
– Так–то лучше, – к ним подошел Иван, который наконец был доволен.
– Очень больно? – в абсолютно невинном порыве он коснулся разбитой губы шведа, заставив того зашипеть, а Белова – закипеть. Нортуг, глядя на эту картину, подошел к притихшим Тео и Маркусу и приобнял их за плечи.
– Эх, все–таки хороший у нас мальчик, – он с нежностью посмотрел на Крунвалля. – У него доброе сердце.
– Вообще–то он наш, – Тео не унимался, но и он был растроган развернувшейся сценой примирения.
Как только за русскими и Юнатаном, который пошел пить с ними примирительный чай, закрылась дверь, Петтер начал оживленно рассказывать Тео и Маркусу все, что случилось полчаса назад.
– И идет он, такой уверенный, прямо на Ивана! – Петтер даже начал показывать походку Юнатана. Тео и Маркус, которые сидели на кровати и внимали рассказу Нортуга, желали, чтоб тот быстрее подошел к сути.
– А потом… – Петтер снова выдержал театральную паузу. – А потом он, – Нортуг подошел к Маркусу и заставил его встать. – Он встал напротив Ивана и… – Нортуг набросился на ничего не подозревающего Маркуса и поцеловал его. Опешивший Хелльнер первые секунды пытался вырваться, но потом сдался и сам увлекся поцелуем. Когда они начали переходить границы, Тео пытался прервать их вежливым покашливанием, но те не обратили внимания, а у него начало болеть горло. Тогда Теодор не очень вежливо пнул их ногой.
– Вот так прям, – продолжил Петтер. – А потом пришел Белов и расцепил их, врезал Крунваллю и начал угрожать, чтобы тот не смел к нему приближаться. И знаете, что ответил наш парень? – Петтер ожидал отклика публики, но те лишь нетерпеливо на него поглядывали.
– «Ты должен был сказать это раньше», – процитировал Нортуг. – А потом Иван увел Белова. Все! – Петтер встал в центре комнаты, ожидая аплодисментов. Но дождался лишь снисходительной улыбки Хелльнера и «шут» от Тео, который направился к двери.